2 Часть
Оставшиеся время они больше не затрагивали тему набора, так же как и проблемы их стран, проведя мирный и теплый разговор о их жизни в общем, что случилось, кто с кем знакомился, со стороны Беларуси, и например, о семье.
Россия давно отдалился от неё, лишь с немногими успевая перекинуться парой фраз перед заседаниями, и ещё реже после них, а с некоторыми полностью потеряв связь. Кто то из бывших республик и вовсе встали против сверхдержавы, и тот же Украина был не исключением.
Белоруске повезло больше, она осталась нейтральна со всеми, хотя и была одним из самых преданных союзников Российской Федерации, да и сама имела пару конфликтов, но всё же доброта и любвиобильность по отношению к семье сделали своё дело.
Девушка рассказала как поживают двойняшки Латвия и Литва, братец Киргизия и Армения, с сестрой Молдавией– с этими пятью она совсем недавно встречалась, поэтому и знала больше лишь только о них. Конечно, других в разговоре стороной не обошли, даже о том же Украине вспомнили, правда, затрагивали лишь только старые воспоминания, тогда, когда отец был жив, а теплые братские узы ещё не сгорели в пожаре вражды, но надолго в прошлом не останавливались.
–Кстати, Кази вчера мне звонил и звал в гости, говорил, и тебе позвонит– вдруг вспомнила девушка, взметнув ложечку вверх.
–Ну, звонков или даже сообщений мне от него не приходило– хмыкает Росс, обидно хмурясь. Колкая обида вспыхнула где то глубоко в грудине, заставляя дёрнуть уголком рта в сторону . Не очень приятно узнавать, что про тебя забыл брат, даже если до этого ты не знал, что он вообще собирается куда то тебя звать.
– Реально? На него это как то непохоже... Может, заработался?– предполагает белоруска, откидываясь на спинку стула. Десерт был съеден уже минуту назад, освобождая место слегка остывшим остаткам горячего шоколада.
–Или, о, возможно он решил тебя лично пригласить, завтра же собрание– поднимает указательный палец вверх, держа другой рукой стакан с напитком у рта.
Колкость в груди пропадает, стоило только выдвинуть Белке предложение о желании небесного лично позвать старшего. Лёгкая улыбка расцветает на грубом лице, глаза мирно прикрываются следуя еле заметному кивку.
–Возможно ты и права–
Вдруг раздается мелодичный рингтон какой то старой песни, и девушка вздрагивает, опуская взгляд на закрытую сумку. Та, для подтверждения, начинает вибрировать под такт гудков.
–Блин, серьезно...– цокает брюнетка, откладывая стакан на стол и цепляясь пальчиками за застёжку сумочки. Слышится характерный звук и через секунду красные руки выуживают белый смартфон.
–Работа? Ты разве тоже не выходная седня?– вскидывает бровь триколор, скрещивая мощные руки на груди и кидая безразличный взгляд на гаджет.
–Похоже для кого то нет– рыкает младшая, недовольно нажимая на ответить и прикладывая поверхность к уху, до этого откидывая мешающие волосы назад.
Разговор при России продлился не долго, Беларусь через пару враз в телефоне неожиданно поднялась, став отдаляться от столика, а потом и вовсе спускаться вниз по лестнице. Там она, всё ещё кого то слушая, вышла на улицу, где и пробыла пять минут, при этом не снимая напряжения на лице и явно что то отвечая, иногда жестикулируя– благо это видеть позволяли витринные окна на всю стену.
Федерация неотрывно наблюдал за сестрой, видел, как та напряжённо отлипает от телефона и сбрасывает трубку, вздыхает, и чуть чуть помявшись на улице, вновь возвращается в помещение. Там уже медленной походкой возвращается к России.
–Русь, прости, тут такое дело ...–мнется белоруска, опираясь на спинку стула. Глаза стыдливо бегают по небольшому пространству вокруг.
–Я понимаю, работа, это важно, иди давай, был рад с тобой встретится– тепло и понимающе отзывается старший, тяжело поднимаясь с насиженного места и подходя с сестре. Та благодарно улыбается, быстро обнимая брата, целуя того в немножечко колючую щеку, и бросает на прощание.
– Пожалуйста, подумай о моем предложении– тут даже не нужно было конкретики, стоило только заметить куда девушка бросила свой последний взгляд. Сверхдержава вздыхает, обещая подумать и не выкидывать сразу, а потом проводит быстро удаляющийся силуэт сестры, быстро исчезнувший за деревьями и стеной здания. Мужчина пару секунд просто тупит на месте, смотря на недоеденную булку и недопитый чай, а потом переводит усталый взгляд на пакет. Измученно закатив глаза и шикнув что то неразборчивое, держава достает бумажник и оставляет чаевые, быстро хватая булку и за два укуса съедая её, тут же запивая большими глотками чая.
Не любит он оставлять хавчик.
Наклонившись и схватив несчастье своё, страна выходит из помещения, попутно благодаря и прощаясь с двумя работниками, а потом направляясь на остановку.
Скорее всего, за Беларусью заехали её люди, потому встреча на остановке приравнивается к нулю.
Путь домой состоял из нескольких точек, точнее, конечно же, остановки, к которой он благополучно добрался, успев ещё и погулять по парку, высадки через остановок шесть из за прекрасной памяти русского, гастронома, в котором были куплены пару продуктов, одного из немногих ларька, где продавались его любимые сигареты, и вновь остановок, где уже после прямым путём триколор добрался до жилища.
Устало ввалившись в дом, страна разувается, оставляя там же и черный пакет, и идёт прямиком на кухню, где кладёт на стол небольшой белый пакет. Оттуда мужчина достает бутылку молока, батон, несколько помидоров с огурцами и колбасу, которые тут же отправляются в холодильник, а хлеб в хлебницу.
Размяв шею, и зевнув, при этом почесывая бок через футболку, Росс пошел в ванную помыть руки, из неё уже прямиком в комнату, а из неё в рабочий кабинет.
Кинув на дубовую поверхность документы, в которых были отчёты не только от ЕР, но и от его городов, Россия смотрит на часы, в которых уже было шесть вечера.
Где он уже успел прощляться полтора часа после расставания с Белкой? Поведя мышцами лица, Росс устало смотрит на кипу бумаги, чувствуя полное отсутствие желания садится и что либо делать с ними, настолько, что по телу стала проходится судорога с мурашками. Тогда-то Федерация и вспоминает про оставленный внизу Белкин "подарок" . Взвесив оба нежелания дотрагиваться до конкурентов, проигрывают документы, поэтому пожав плечами, страна разворачивается и желает уже уйти, как натыкается глазами на фотографии, одна из которых была отвернута к окну.
Россия медлит, безвольно расслабляя мышцы рук и слегка горбясь. Глаза застряли на спинке рамки, самопроизвольно залившись тоской и грустью, и страна, ведомый неким чувством, делает широкий шаг к столу, протягивая руку и осторожно разворачивая к себе фото, поднося.
На стекле была трещина, за ним же старое цветное фото с небрежными потертыми краями. Двое юных братьев-пионеров в свободной одежде, счастливых и дружно стукающихся кулочками. Серые глаза медленно расматривают фото, пока не переходят на лица, заставляя неприятно сжать губы и сморщится от воспоминания. Лица были злостно замалеваны черным карандашом, лишь только не трогая ярких улыбок, и Россия помнит тот день как сейчас, когда разъяренный Украина запульнул в него этой же фотографией. Тогда было много криков, завелся целый скандал и, наверное, если поразмыслить, с него и начался раздор в семье после распада Союза.
Держава бережно проводит большим мазолистым пальцем по трещине, медленно моргает и резко открывает ящик в столе, куда и бросает фотографию, кидая на изображение прощальный побитый взгляд. Принимайте это действие за что хотите, но Рос больше не вернётся к рассматриванию терзающих душу фото, как-нибудь найдя время и полностью спрятав семейные воспоминания запечатлённые в рамках. Они приносят лишь душевную боль со сложившимися обстоятельствами.
Закрыв глаза на секунд пять, Россия выдыхает и медленной походкой в развалочку вновь спускается на первый этаж, где задерживаясь на секунду, вспоминает о том, а не заносил ли он пакет на кухне, но хлопнув себя по лбу, идёт в прихожую.
Проходя по маленькому коридорчику, Россия проходит подвесной шкавчик. Наверху, да и внутри, лежит вековая пыль с прошлого прихода сестры. Вообще, если присмотреться, у державы много где разложилась пыль, особенно в пустующих комнатах. Дому то правда не помешала бы хозяйственная женская рука, нежели ленивый хозяин, но по какой то причине дурак даже домработницу не хочет нанимать, хотя бы на раз в месяц. Причина такого ярого отказа от помощи постороннего не ясна, правда же, раз девушки нет, что могла бы заниматься домом, то найми ты домработницу, даже не горничную, но нет, упрямиться как может.
Лишь иногда, когда старшая посещает его дом, жилище наконец-то чистят, вылизывая всё до блеска. Но это очень редко происходит, а деревянные стены легко пропускают пыль с леса.
Присев на кортаны и положив руки на колена, Росс стал рассматривать пакет будто впервой, не решаясь его наконец то взять, но плюнув на всё, хватает и идёт в ванную.
–Божеблять, это так тупо– стоя в комнате перед ванной, страна не выдержал и пропустил истеричный смешок от абсурдности того, что он собирается делать. Одна рука сжимала твердый подарочный пакет, мня его и чудом ничего не портя из содержимого, а другая лежала на лице, скрывая глаза.
Он и так никогда не видел смысла в этом всём, и не понимал баб, тоннами закупающих по-сути одно и тоже с разным названиями и способомами применения, но чтоб это ещё и каким то чудесным образом улучшало самочувствие и состояние в общем...бред сивой кобылы, честное слово, и Федерация это понимал, но ведь завтра Беларусь проверит, спросит же...а вдруг это реально поможет? Головные боли и состояние ходячего трупа не приносили никакого удовольствия во время работы, поэтому...может стоит дать шанс этому всему ?
Ну да, будет выглядеть тупо, но Белка права, его всё равно никто не увидит и даже если ничего не сработает, никто даже не узнает что он делал, правильно? Максимум, сам себе будет повторят несколько дней какой же он идиот.
Стоит просто перебороть себя и сделать это, посидеть часок другой в воде и лечь спать, забыв это как страшный сон.
Решившись и в последний раз сжав сильнее пакет, держава принялся всё подготавливать.
Закрыл затычкой слив, включив горячую воду набираться, достал свечи с черным воском, отставив их на стиралку, за ними и масло, а потом на раковину соль с пеной.
Мысль, что стоит бросить эту унизительную затею вновь подала признаки жизни, но быстро подавилась скрипнувшими зубами. Страна схватил бутылку побольше и открутил крышечку, тут же выкидывая её в мусорное ведро.
Темнота внутри не позволяла разглядеть ни цвета, ни вообще содержимого, и лишь сверкающая на свету гладь позволяла понять, что там жидкость.
Хмыкнув и пожав плечами, Росс отставил её и схватился за соль, которую как раз таки было хорошо видно.
–А я потом не буду в этой хуйне?...– задаёт в пустоту вопрос, рассматривая золотые гранулы. Обычно, если в чем то был применен золотой блестящий цвет, то при растворении оно оставалось блестящим налетом на теле. Перспектива сиять как долбоеб не приносила никакого доверия, но, он решил, что будь это так, Беларусь предупредила бы его.
Но, как говорится, доверяй, но проверяй.
Открыв крышку и несмотря бросив её к первой, РФ полез доставать одну гранулу, и к слову, это было целым испытанием.
Баночка была не полностью заполнена, и даже широкое горлышко не помогло ситуации. Россия минут пять пытался ухватить маленький минерал его то пальчищами. Оказалось, эта фигня была очень хрупкой и сыпучей, и Федерация лишь чудом смог достать крупицу не раздавив её. И упустим тот факт, что перед ней ещё было с десяток таких же.
–Пиздец, это точно соль? а то чёт ваще нихуя не похоже– раздражённо констатирует свой вердикт русский. По его представлению, морская соль, обычная, специальная, да ваще похер какая должна быть белой и твердой, на то она, черт возьми, и соль. Ладно цвет, но её хрупкость никак не должна изменятся , не?
Забив на это, Россия включает кран и набирает в ладонь воду, тут же выключая напор и кидая в руку гранулу.
Та запузырилась и зашипела, через пару секунд оставив после себя небольшую пенку, которая через время растворилась. Росс удивлённо наблюдал за этим, уже полностью приняв тот факт, что от соли тут одно название. Даже попробовал воду на вкус, после сразу же выплескивая её в раковину. Вкус такой себе, и солёным его никак не назвать, но хотя бы блёсток не оставалось, и на том спасибо.
Сполоснув ладонь, Федерация возвратился к остальному содержимому и взяв банку, осторожно высыпал в темноту бутылки соль, уже собираясь закрыть её, но крышки не обнаружил.
–Блять– выругался русский, скалясь и доставая из мусорки черную крышку. К слову, с "пеной " соль не начинала шипеть, и Рос был не уверен, растворяется ли она там вообще, но в любом случае– он сделал всё как велела сестра.
Закрыл, взболтнул, мысленно спрашиваясь не вода ли там обычная, и оставил стоять на раковине.
Дальше он глянул на свечи, подойдя к стиралке. Взяв одну, он ногтем подцепил упаковку и сдернул её, откладывая в сторону. Поднеся вытянутую свеч к носу, какого то необычного запаха он не почуял, потому вопросительно уставился на воск, задаваясь про себя разными вопросами. В итоге, забив подобно всей ситуации, Росс распаковал оставшиеся поставив их друг с другом на расстоянии нескольких см, не больше.
Всё остальные действия прошли быстро. Россия пошёл наверх снять одежду и достать старый халат, который он не использовал уже несколько лет. Переодевшись в него, понял, что тот стал маловат, но вариантов других не имелось. Выйдя на балкон, на котором он обычно и курит, нашёл зажигалку и валяющуюся на полу пачку сигарет. Подняв её, страна обнаружил последнюю сигарету, достал её и покрутил в руках, уже подумывая закурить, но тут же опомнился, вспомнив о воде. Закрыв дверь на балкон, Рос кинул на стол сижку и поспешил вниз, проклиная скованность своих движений из за маленького на для него халата.
Зайдя в ванную комнату, Россия поспешил выключит воду и глянуть на наполненность белой ванны. Та скрипнула, под тяжестью воды и её температуры, а Федерация повернулся к бутылке, хватая ту и открывая, без сомнений выливая содержимое.
Оно оказалось прозрачным.
Поводив рукой в воде, размешивая своё "зелье", РФ, кивнув, развернулся к свечам. Все его движения были точными и быстрыми, хотелось побыстрее закончить этот цирк, и, возможно, если потом станет легче, разобрать что-нибудь из документов, чтоб завтра было меньше.
Клацнув зажигалкой, русский быстро зажёг все фитиля , ставя свечи на свои места, а потом замер.
Ну, он вроде всё сделал правильно, и теперь можно просто расслабиться.
Глянув на воду, он заметил небольшой слой пенки покрывшей водную гладь.
В детстве это были целые горы, может, для взрослых делают другую "пену для ванны"?
Или, вообще есть разделение? Россия этим как то не интересовался, но если и вправду есть, то тогда смысла в этой штуке он полность переставал видеть. Этой продукцией в его стране занимаются другие, а в магазинах он не засматривался на подобные товары.
Сняв халат, Россия оголил мощную грудь покрытую белыми волосами, сильные руки и ноги, подобно груди усыпанные волосяным покровом. Откинув одежду, Росс опёрся о бортик ванны руками, думая, а правда оно ему так надо, но уже поздно идти назад, потому перекинув сначала одну, а потом другую ногу, мужчина погрузился всем телом в воду, благоговейно выдохнув. Края воды опасно замаячали около краев ванны.
Он сидел в ванной пару минут просто с закрытыми глазами, а когда открыл, заметил, что ванная комната постепенно стала заполняться дымкой от свечей, а с ней и какой то запах, суть которого было сложно понять.
–"Наверное так надо"– хмуро уставившись на воду, Россия притих, замерев в лежачем положении. Медленно, но верно его стала одолевать сонливость. Теплая вода расслабляла мышцы, а странный дым заволок разум.
Спать, чертвоски хочется спать.
Федерация откинулся головой на бортик, прикрыв глаза.
Россия резко вскочил, хватаясь за бортики. Уже остывшая вода всколыхнулась, переливаясь за края. Плевать.
–Твою ма-ать...– стонет русский от головной боли, хватаясь за волосы. Он заснул в ванной, и по-видимому на долго, раз вода и свечи уже холодны.
Охереть, блин, отдохнул, ещё говнянее стало.
Кряхтя и чудом не наворачиваясь, Рос вылазит и стягивает полотенце с крючка, небрежно и поверхностно вытираясь от влаги, тут же наклоняясь и хватая халат.
Ужасная головная боль, и всё увеличивающая сонливость тянули притяжением вниз, заставляя плюнуть на всё и поторопиться к кровати. Или на диван в гостиной, щас было абсолютно пофигу.
За окнами давно темень, в доме идентично тоже, Росс будто в хлам пьяный заваливался на бок пару раз, чуть не падая, врезался в стены и наконец то всё же дошёл, открывая дверь и чуть ли после двух широких шагов не падая в кровать.
Завтра, всё завтра, а сейчас он мгновенно попадет в беспокойный сон.
Всю ночь его ужасно температурило, бредило. Страна будто должен был каждый раз вот вот проснуться, но что то крепко удерживало его в плену сна до самого утра, только с рассветом позволив хоть пару часов провалятся в крепком, относительно нормальном сне.
По пробуждению его ждут больше изменения.