Конец старого мира
Я жил так, будто конец света уже случился.
Не потому что небо упало или вирус вырвался наружу —
а потому что в этом мире не было места таким, как я.
Работа без смысла. Еда — когда повезёт. Люди — мимоходом, как шум от телевизора в соседней комнате.
Мне было 23, и каждый день я просыпался с мыслью:
"Зачем?"
Система. Гниющая, жестокая, незаметная.
Она не убивает тебя сразу. Она стирает по частям.
День за днём. Сон за сном.
Когда всё началось, никто не поверил.
Экраны показывали новости: вспышка, паника, изолированные зоны.
Но в моём районе ничего не изменилось.
Та же пустота, те же лица, те же цены на хлеб.
Я продолжал выживать. Холодной едой. Грязной водой. Тишиной. До одного дня. Я вышел на улицу и увидел их.
Группа людей — настоящих, живых. Они выглядели так же потерянно, как и я.
А потом я услышал крик. Они стояли у входа в разбитый магазин.
Пять человек. Мужчина с рваным рюкзаком, женщина в пыльной куртке, подросток с ножом, и ещё двое — не запомнил.
Они что-то спорили. Не громко — устало.
Я хотел пройти мимо, не встревать. В такие времена чужая компания — это риск. Особенно для таких, как я: без оружия, без друзей, без цели. Но тогда я увидел её глаза. У той женщины. Она смотрела мимо меня — туда, в переулок позади. И её глаза наполнились ужасом.
— "Бежать." — сказала она. Но никто не успел.
Из переулка вывалилось нечто.
На первый взгляд — человек.
На второй — уже нет. Слишком быстро. Слишком... голодно. Оно вцепилось в одного из группы — не в самого медленного, просто ближайшего.
Я слышал хруст костей. Крик. Потом ещё один. Потом тишина.
Остальные — разбежались. Кто куда.
Я — просто стоял. Как идиот.
Смотрел. Пытался понять, это сон? Бред? Заражённый медленно поднял голову.
И тогда я увидел его лицо.
Оно было... пустым.
Как будто внутри больше не осталось человека. Заражённый — этот зверь, эта тварь в человеческой оболочке — кинулся прямо на меня. У меня не было ничего. Ни ножа, ни палки, ни надежды.
Я упал на спину, ладони сдирая об асфальт.
Он уже нависал надо мной, рот раскрыт, как у хищника.
Запах гнили ударил в лицо. И тогда всё замерло.
Страх захлестнул. Пустота. Легкие не слушались.
Сердце стучало как барабан. Паника душила изнутри. Но...
...что-то внутри меня не сломалось.
Я заставил себя смотреть. Не отвернуться. Не закричать.
Сосредоточиться. Окружение. Где я? Что рядом? Мой взгляд выхватил что-то сбоку — обломок дорожного знака, валявшийся на земле. Острый, изогнутый, как нож.
Я рванулся в сторону. Пальцы сжали металл. Он прыгнул — я ударил. Металл вошёл под челюсть.
Я не думал, я просто бил.
Один раз. Второй. Третий. Кровь забрызгала мне руки. Чужая. Возможно, уже не человеческая.
Он затих. Дернулся. Замер. Я остался сидеть.
Смотрел, как тело лежит в луже тьмы.
Руки дрожали. Сердце грохотало, как будто внутри меня выл зверь. Я убил. Я выжил.
И понял — это был только первый.
Я вернулся домой — весь в крови.
Ноги подкашивались, пальцы дрожали, будто до сих пор сжимали железо. Это место — не крепость. Просто старая квартира.
Тусклый свет, затхлый воздух, разбросанные вещи.
Но это был мой остров. Моя тень, пока весь мир рушился снаружи. Я закрыл дверь на замок. Потом на цепочку. Потом поставил стул под ручку.
Это ничего не решало.
Но хоть создавало иллюзию контроля. Я сел на пол, обхватил голову руками.
"Что, чёрт возьми, произошло?"
Я убил.
Своими руками. Без оружия, без подготовки.
Если бы не тот знак... Если бы он был быстрее... Если бы... Ночью я не спал.
В голове прокручивались крики, удары, лицо той твари. Но к утру пришло ясное решение.
Здесь я долго не протяну. Дом — это не укрытие. Это воспоминание.
А воспоминания не спасают.
Нужно припасы.
Оружие.
План. И тогда... я вспомнил.
Мама.
Сердце оборвалось.
Я схватил телефон.
Ноль сигнала. Пустая сеть.
Никаких звонков. Никаких сообщений. Тишина. Первая мысль — бежать.
Сейчас. Немедленно. Сломя голову. Но я заставил себя остановиться.
Собрать мысли. Остудить порыв. Она сильная.
Она всегда была сильной.
Не из тех, кто бросается в панику. Не из тех, кто сдаётся. Если я пойду сейчас — с пустыми руками, с трясущимися ногами, — я просто умру на полпути.
И не помогу ей.
И не спасу себя. Я встал.
Подошёл к зеркалу.
Посмотрел на себя.
Молодой. Измотанный. Опустошенный.
Но в глазах... впервые давно... была цель.
Системы больше нет.
Никто не скажет, что делать.
И это дает мне то, чего не было раньше —
шанс.
Шанс выжить.
Шанс стать кем-то большим, чем просто лишний.
И я не собирался его упустить. По пути всё шло... на удивление спокойно.
Ни заражённых, ни других выживших.
Я нашёл немного еды, бутылку воды, аптечку и даже охотничий нож в магазине, который кто-то пытался взломать, но не смог.
Будто всё само шло в руки.
Это было странно.
Но внушало надежду.
Может, ещё не всё потеряно. Когда я добрался до её дома, сердце сжалось. Внутри двора — следы сражения.
Разбросанные тела, кровь, мятые вещи.
Неясно, кто кем был: заражённые или выжившие. Паника подступала.
Мозг шептал: "Ты не успел. Всё. Поздно." Я сдерживал себя.
Нельзя звать. Нельзя шуметь.
Я не знал, кто еще здесь остался.
Слишком опасно. Поднимаясь по лестнице, я гнал прочь дурные мысли, как мог.
Следы — кровь, следы борьбы.
Всё выглядело, как внезапная вспышка — кто-то что-то услышал, вышел проверить, и...
Понеслось. Наконец — её дверь.
С виду целая. Не тронутая.
Я остановился.
Постучал тихо. Один раз. Второй. Ответа не было.
Я вставил ключ, повернул, открыл...
Тьма внутри. Глухая, как в подвале. Я хотел окликнуть.
Но заметил движение.
Силуэт. Замах. Палка.
Удар летит в голову —
Я уклоняюсь. Чисто. Почти на автомате. Тишина. И я вижу её.
Стоит, тяжело дышит, глаза полные слёз.
Мама. Живая.
Вся дрожит. Заплаканное лицо.
Она бросается ко мне, обнимает.
Сжимает так, будто боится, что я исчезну. И я понимаю —
она волновалась не за себя,
а за меня. Я не рассказал ей, что случилось на улице.
Что я убил. Что впервые почувствовал, каково это — быть на грани.
Просто сказал, что обошлось.
Что был шум, беготня, но я не пострадал.
Она смотрела на меня подозрительно.
Материнским взглядом — тем, который не обманешь.
Но промолчала. Видимо, не хотела знать. Мы посидели, немного поели, молча.
Потом я сказал, что нужно уходить отсюда.
Дом не выдержит. Он не сможет нас защитить.
Она тут же — в отказ.
— Куда идти, сын? Там — хуже. Там смерть.
Я пытался объяснить, убеждать.
Мы спорили.
Жестко.
По-настоящему.
Слёзы, голос на повышенных тонах, страх.
Несколько часов пролетели, как в дымке.
И тут раздался громкоговоритель.
— "Внимание, выжившие. Говорит военное подразделение. Ваша зона теперь под контролем. Мы обеспечим вам безопасность и эвакуацию. Всем оставаться в укрытиях. Через два часа за вами прибудут транспортные средства."
Голос был холодный, командный, но... не враждебный.
Люди начали выходить.
Из окон, из подвалов, с крыш.
Я впервые увидел, сколько нас осталось. На двор спустились военные.
Полное снаряжение. Безупречная выправка.
Они стояли по центру, говорили уверенно, обещали:
— «Мы доставим вас в безопасную зону. Будет питание, тепло, медицинская помощь.»
Мама поверила.
Она смотрела на них, как на спасение.
Как на возможность, которая выпадает раз в жизни. А я...
Я знал, кто они.
Я видел их раньше.
Их система. Их приказы. Их "спасения".
Я знал, что не все они говорят правду.
И что «безопасная зона» может быть концом пути, а не его продолжением.
— Сын, мы должны идти. Это наш шанс.
— Это не шанс. Это — ловушка. Мы не знаем, что там.
— А здесь что? Ты сам говорил, здесь опасно.
Я сломался внутри.
Мне не хотелось отпускать её.
Но и утащить за собой — в пустоту, неизвестность — я не мог. Я смотрел ей в глаза и сказал:
— Хорошо. Иди.
Если будет шанс — я найду тебя.
Она плакала.
Снова.
Но на этот раз — тихо.
Без слов. Когда автобусы приехали, я стоял в окне.
Смотрел, как она села.
Как двери закрылись.
Как исчезла. И я остался один.
С мечтой, что это было правильным.
И с ужасом, что больше никогда её не увижу.
Глава 1: «Выжить любой ценой»
С тех пор как я остался один, прошло несколько дней.
Я просто шёл — не зная, куда. Без цели, без карты. Лишь бы жить. Пыльная дорога вела сквозь покинутые посёлки, заросшие бензоколонки, сгоревшие остановки. Пустота.
Вдруг я заметил людей у обочины. Они чинили фургон. С виду — обычные. Я остановился, наблюдал. Мысли крутились в голове: а что, если они враждебны? что если заражённые? Но мне нужно было рискнуть.
Я медленно подошёл ближе. Они меня заметили. Не стреляли. У них даже не было оружия. Значит, шанс есть. Это оказалась небольшая группа. Семья, судя по всему.
— Меня зовут Виктор, — сказал мужчина, крепкий, с обветренным лицом. — Это моя жена, Елена, и дети — Коля и Оксана.
Рядом сидели парень и девушка, молчаливые, настороженные. — А это Никита и Катя. Мы их подобрали по дороге. Я представился:
— Лиам. Я просто пытаюсь выжить, как и вы.
Я рассказал, что пережил, — хотя и не всё. Хотел узнать хоть какие-то новости. За всё это время я видел только одного зараженного — и то, случайно. Ответы Виктора меня встревожили.
— Тебе повезло, парень. Мы уже не раз попадали в засады. Зараженные становятся умнее... быстрее. Они группируются. И это пугает.
Я спросил, куда они направляются.
— Слышали по радио, — сказал Виктор, — есть лагерь выживших за городом. Без военных, без тех, кто только подчиняет. Люди сами построили укрытие. Свободные.
Я сразу понял — это мой шанс.
— Возьмите меня с собой. Или хотя бы укажите дорогу.
Он усмехнулся и похлопал меня по плечу:
— Найдётся для тебя место. Не бросим. Не тем тварям тебя кормить.
Я кивнул.
Впервые за долгое время почувствовал... надежду.
Но слова Виктора не выходили из головы: их становится больше.
И, похоже, ничего с этим уже не сделать. Проехали мы пару часов. Уже начинало темнеть.
Виктор, нахмурившись, заглушил двигатель и сказал:
— Плохие новости, ребята... Бензин почти на нуле. Чёрт. Как не вовремя. Лагерь был уже близко — буквально за холмами.
Ночная вылазка
Виктор свернул с трассы, загнал фургон в густые заросли и достал старую карту. Она была потрёпанная, но ещё держалась.
Он ткнул пальцем в точку:
— Тут неподалёку есть мотель. Может, повезёт. Проверим?
Он посмотрел на нас.
— Ну что, парни? Погуляем?
Конечно, мы были согласны. Хоть на улице уже вечерело, ждать было еще опаснее.
Виктор дал инструкции женщинам и детям: держать двери запертыми и не выходить ни при каких условиях.
Потом махнул нам и пошёл вперёд. Мотель оказался ближе, чем мы думали — и это радовало.
— Парни, будьте на чеку, — сказал Виктор, глядя в сторону силуэта здания. — Думаю, нам стоит разделиться. Проверим всё, ищите что может пригодиться.
— Принято, — кивнул Никита.
Я тоже согласно качнул головой.
Каждый из нас выбрал своё направление — и шагнул в тишину, нарушаемую только вечерним ветром и скрипом старых дверей. Атмосфера была мрачной. Такие картины раньше я видел только в кино, а тут — реальность. Люди здесь были застигнуты врасплох. Судя по всему, немногим удалось спастись. Я нашёл несколько полезных вещей, в том числе и еды — что было особенно важно. Собрав всё необходимое и осмотревшись, я возвращался к нашей точке встречи. Подходя, я заметил, что Виктор уже был там. Рядом стояло несколько канистр с бензином.
— Видимо, нам повезло, — говорю я.
— Да, — с улыбкой ответил он. — Спасибо Богу, что не покинул нас.
Никиты всё не было, и мы пошли на его поиски. По пути услышали зловещий рев. И всё сразу стало ясно: неприятности. Мы увидели небольшую толпу заражённых и Никиту, который был в ловушке. Видимо, они застали его врасплох, и он спрятался на автомате в ближайшем укрытии. В центре толпы выделялся огромный монстр. Явно сильнее и опаснее обычных. Мы с Виктором стали думать, как вытащить нашего друга и самим не пойти на корм.
— Нужно чем-то отвлечь их, — сказал я.
— Только без геройства, — ответил Виктор.
Мне пришла в голову идея. Я незаметно прокрался мимо заражённых к пожарной тревоге — думаю, этого хватит. Я дёрнул за рычаг — тревога раздалась громко, и заражённые сразу же рванули в сторону звука. Вот он — наш шанс. Виктор кинулся на помощь. Никита тоже понял, что это не случайность, и стал вылезать из укрытия. Я видел, как парни добрались до безопасного места с нашей добычей. Да вот только сирена привлекла внимание новых гостей. Мимо них не пройти — нужно было разобраться хотя бы с одним-другим. Я выдохнул, оставив сомнения позади. Подкрался к одному из них и ловко расправился найденным ранее ножом. Он оказался очень даже неплох — острый, крепкий. Один готов. Осталось ещё двое у входа.
Второй — тоже быстро и бесшумно. Но третий меня услышал. Он тут же накинулся на меня. Быстрый, сильный — успел выбить нож из моих рук и метнул меня в сторону, словно тряпичную куклу. Всё — нужно что-то придумать, иначе конец. Он снова рванул ко мне, а у меня не было никакого плана. Просто смотрел, как эта тварь мчится на меня, и понимал — всё. Неужели конец?
И тут — голос:
— ЛОЖИСЬ!
Я рефлекторно рухнул на землю. И в тот же миг — несколько болтов вонзаются в зараженного. Я поднялся — вижу Никиту с арбалетом в руках.
— Смотри, какая находка попалась. Вот и пригодилась, — говорит он.
— Ха... я уже было подумал, что мне конец. Спасибо. Я твой должник.
— Не стоит. Ты первым меня спас. Мы должны прикрывать друг друга.
Мы вернулись за нашими вещами и отправились назад к фургону. По пути обсуждали нашу вылазку — всё прошло очень даже неплохо. Времени с тех пор прошло немало, остальные уже начинали волноваться.
— Мы вернулись, всё нормально. Открывайте, — спокойно сказал Виктор.
— Что случилось? — спросили они.
Мы рассказали всё. У меня было пару ссадин и синяков — пустяк. Виктор сказал:
— Все ложимся спать. Нужно отдохнуть. Завтра уже будем в лагере.
Опасность не отступает
Настало утро. Мы проснулись после нелегкого вечера. В голове всё ещё звучал гул вчерашней тревоги, но день начинался, и нужно было двигаться дальше. Кто-то поблагодарил меня за найденную еду — её осталось немного. Я лишь тихо сказал:
— Не стоит благодарностей. Мы теперь команда. Нам нужно держаться вместе и присматривать друг за другом.
После быстрого завтрака мы двинулись в путь. Лагерь... он был уже совсем рядом. Каждый по-своему представлял, что нас там ждёт. Надежда и тревога смешались в груди. Когда мы подъехали к предполагаемому входу, Виктор взглянул на жену и строго сказал:
— Держи детей подальше от окон. И не выходите из машины. Мы втроём пойдём вперёд — на разведку.
Мы вышли и медленно направились в сторону лагеря. Всё вокруг было подозрительно тихо. Но то, что мы увидели — никакая тишина не могла подготовить к этому. Перед нами были лишь руины. Разрушенные палатки, выжженные укрепления, перевернутые ящики. В воздухе стоял слабый запах гари, пепел летал в воздухе, будто пепельный снег. Кровь. Много крови. Кучи тел. Куски, обрывки одежды, следы борьбы.
Виктор застыл, как вкопанный. Никита выдохнул:
— Да что же здесь произошло...
— Бойня, — тихо сказал Виктор. — Их застали врасплох. И зараженных было много... Судя по всему, слишком много. Несколько из них и сами пали здесь, но выживших... не видно.
Он говорил тихо, но в голосе была сталь. Мы переглянулись. Я знал этот взгляд — взгляд угасающей надежды. Она снова была разбита, растоптана.
— Осмотритесь. Осторожно, — продолжил Виктор. — Кто знает, остался ли кто-то ещё.
Мы начали искать. Тут было полно оружия — разбросанные автоматы, обоймы, патроны, даже дробовики. Кто-то сражался до последнего. Виктор взял один из автоматов, проверил патронник и бросил нам:
— Стрелять умеете?
— Да, — ответили мы почти хором.
— Хорошо. Это сейчас очень пригодится.
Мы разделились. В поисках... неизвестно чего.
Что вообще можно было найти в этом беспорядке? Позади раздался голос Виктора:
— Ищите информацию, карту... хоть что-нибудь. Может, у них был запасной план.
Но — ничего.
Пустота.
Они будто сгорели не оставив и следа. Виктор с Никитой уже собирались возвращаться, как вдруг я услышал звук.
Странный. Едва уловимый.
Откуда?
Я осмотрелся — всё то же. Разбитые палатки, рухнувшие конструкции, обломки. И тут взгляд зацепился за кучу мусора. Подозрительно собранную.
Я подошёл ближе — и снова. Чих. Это укрытие. Кто-то спрятался... до последнего.
— Парни, сюда! — позвал я.
Внутри — девушка.
Испуганная.
Замерзшая.
— Долго, видать, просидела, — пробормотал Виктор. Мы попытались её успокоить. Говорили, что не причиним вреда. Что хотим помочь.
Она кивнула. Медленно вышла из укрытия.
Молодая. Симпатичная. Примерно моего возраста.
На её лице — шок. Растерянность. Она не могла вымолвить ни слова.
— Направляемся к машине, — сказал Виктор. — Здесь делать нечего.
Мы уже собирались уходить, как вдруг она произнесла хриплым, сбивчивым голосом:
— Они... уже близко.
— Кто «они»? — Никита нахмурился. — Что за бред?
Я оглянулся.
И... увидел.
На другом конце лагеря к нам приближалась орда заражённых. Много. Очень много.
— БЕЖИМ! — крикнул я.
— В МАШИНУ! Девчонку — с собой! — рявкнул Виктор.
Мы бросились к фургону.
— Что случилось?! — закричала Елена, но Виктор резко ответил:
— НЕ ВРЕМЯ!
Она увидела приближающихся монстров, закричала детям:
— КО МНЕ! Быстро!
Виктор сел за руль, повернул ключ —
тишина. Сердце заколотилось. Он снова повернул —
ничего.
Паника начала подниматься. Это могла быть та же орда, что уничтожила лагерь.
А теперь — их цель мы.
— Чёрт, давай, родной, ДАВАЙ! — выкрикнул Виктор. Он ругался, потом просил ласково.
Зараженные были уже рядом.
— ПОЖАЛУЙСТА, — прошипел он. — ЗАВЕДИСЬ!
Щёлк.
ГРОХОТ мотора.
— ДЕРЖИТЕСЬ! — крикнул Виктор. Мы рванули вперёд.
Но не всё так просто.
Некоторые из тварей уже добрались до фургона.
Они пытались пробраться внутрь.
Это был вопрос времени.
— Ты не можешь ехать быстрее?! — закричал Никита.
— Делаю что могу! — огрызнулся Виктор.
Один удар — прямо в заднюю часть фургона.
Потом ещё.
И ещё. Руки начинали дрожать.
Нужно было собраться... но это было непросто. После пары ударов твари всё-таки пробили дыру в корпусе.
— Ну, понеслась... — пробормотали мы с Никитой. Мы отстреливались, не давая им забраться внутрь.
Сердце колотилось, будто вот-вот вырвется наружу.
Их было слишком много. Даже несмотря на оружие и боеприпасы, они стремительно заканчивались. И тут — просвет.
Мы удаляемся.
Фургон мчится из последних сил, подарив нам шанс на выживание. Виктор резко затормозил.
— Всё, народ... это конечная.
Мы понимали.
Фургон уже издох.
Бензина не осталось.
Смысла в нём больше не было. Вдруг Никита подошёл к нашей загадочной гостье. В глазах — злость:
— Что это вообще было?! А? Я тут же встал между ними:
— Остынь, друг. Она ни в чём не виновата.
— Не виновата?! — рявкнул Никита. — Ты сам слышал, что она сказала!
— Да, слышал, — твёрдо ответил я. — И считаю, что она спасла нам жизнь.
Никита что-то буркнул себе под нос и ушел к своей девушке — Кате. Я подошёл к девушке.
Молчание. Но в её взгляде...
Да, я видел.
Благодарность. Пока она была цела — этого уже было достаточно.
Лиам двинулся к Виктору.
— Как вы?
— Всё нормально, парень, — ответил он. — Спасибо, что спас нас.
— Брось, — ответил я. — Мы все постарались.
— Дети?
— Напуганы, но целы, — сказала Елена.
— Что теперь будем делать? — спросил Лиам.
— Вариантов немного. Осталось только одно... идти пешком.
Мы собрали всё, что осталось от припасов.
Были готовы к пути.
Впереди виднелся небольшой город. Опасный, как и всё сейчас.
Но другого пути не было.
Что ждет нас там?..
Скоро узнаем.