Миссия невыполнима [REWRITING]

В голове ярко-красной бегущей строкой вспыхивала единственная, казалось, здравая мысль на данный момент: «Нужно бежать. Бежать и не оглядываться». Но бросив мимолётный взгляд в сторону окна, я обречённо вздохнула, с огромнейшей неохотой отбрасывая столь эффектную, было, идею. Солнце уже село, а значит, появляться теперь в лесу – сродни самоубийству.

Невесть откуда взявшиеся страшные твари и чудовища прямо сейчас выползают из своих укрытий, отправляясь на поиски потенциальной жертвы, прекрасно осознавая, что всё хоть малость съедобное – давным-давно уже растащили.

Собравшись с мыслями я всё же перевожу взгляд в сторону компании незнакомцев, настороженно разглядывая каждого. От парней веяло холодом, опасностью и смертью. Интуиция – не моя подруга, это всё же по части Ин Ны, но здесь и тупой как-нибудь да допетрит, что они – уж точно не самые обычные люди. Совершенно точно нет.

Темноволосый парень, стоящий во главе компании, молча разглядывал то меня, то сжавшуюся за моей спиной Ин Ну, ухмыляясь. А через пару секунд, напряжённая тишина прерывается:

– Ну что, дамы? – чересчур хриплым и низким голосом поинтересовался он, тут же прочищая горло. – Прошу прощения, голос сел.

Я недоверчиво прищурилась, буквально наяву слыша, как подруга вдруг перестала дышать. Хотела было уже к ней обернуться, но не успела.

– Вы певец? – неожиданно выдала Ин На, на что парень чуть было не рассмеялся, но вовремя взял себя в руки. А я с трудом подавила в себе желание сделать фейспалм. Певец? Серьёзно?

– Ага, оперный, – усмехнулся тот, пряча руки в карманы тёмных брюк, лениво наклоняя голову влево. – Значит так, мешок у меня только один, так что у вас есть выбор. Кто из вас тут самая буйная?

– П-простите, – осторожно промямлила Ин На, пряча глаза, не испытывая ни малейшего желания встречаться с внимательным взглядом темноволосого парня. – А что вам вообще надо от нас? Мы с вами никуда не собираемся идти!

– О, я так не думаю, – покачал головой он, улыбаясь. – Вы либо пойдёте с нами, либо останетесь здесь. Только вот уже навсегда. Выбор, повторюсь, за вами.

И что это, спрашивается, такое? Зачем мы им вдруг понадобились? А его вот это «а мы вас ждали»... Они знали, что мы сюда попадём? Но откуда? Слишком много вопросов и ни одного ответа!

«Думай, Иль Су, думай! Надо что-то делать, пока всё не стало ещё хуже!» – мысленно зашипела на себя я. – «А умирать то как не хочется сегодня, блин!»

– А с чего бы это вдруг? – неожиданно, для себя в первую очередь, осмелела я, складывая руки на груди, нагло выставив одну ногу вперёд.

«Что я несу! Надо, конечно, что-то делать, но не провоцировать же чёртовых оборотней! За что же ты, боженька, обделил меня мозгами?!»

– Я, конечно, всё понимаю, жизнь в лесу – это не самые лучшие перспективы на будущее, но что же, вы, бессердечные вы люди, ни себе ни людям – и нас этих перспектив лишить хотите?! – но отступать было уже поздно. Помирать, так с музыкой, чего уж. Да, Оскар точно по мне плачет. – Давайте так, мы просто уйдём туда, откуда пришли, а вы пойдёте себе с миром дальше, идёт?

Единственный парень, говоривший с нами всё это время, кажется, на пару секунд подвис, недоверчиво разглядывая моё невозмутимое лицо. И кто бы знал, как тяжело мне давалось держать его таким.

– Не зря мешок брали, – ухмыльнулся он, обернувшись к остальным парням. А после снова обращаясь к нам:  – И, да, мы не люди. Но очень даже бессердечные.

***

– Вы так радушны и добры, – буркнула я, беспомощно свисая с плеча одного из парней. Куда-то шли мы уже, наверное, около часа или двух. Хотя, сказать, что мы именно шли – было бы не верно. Неслись мы просто со страшной скоростью. И я была благодарна всем богам, что мне сейчас было ничего не видно. Ну и силища то у этого блондина, тащит меня уже столько! А я не особо то и пушинка!

К слову, в мешок меня всё же посадили. Да, вот так вот бесцеремонно и нагло сунули меня в эту странно пахнущую ткань и приказали молчать. Почему? Ну, так просто я решила не сдаваться и боролась до последнего... Оборона моя длилась не долго, к слову. Теперь я в мешке. Такие вот дела.

Дождь закончился, а прохлада наступившей ночи – заставляла непроизвольно ёжиться. Джинсы и толстовка не спасали совершенно.

Вообще-то, висеть вниз головой будучи в мешке – это буквально самая прекрасная возможность побыть наедине с самим собой и собраться с мыслями, ибо делать в таком положении, на самом-то деле – больше и нечего. Дальнейшие развития событий мне, то ли к сожалению, то ли к счастью были неизвестны, поэтому остаётся лишь гадать, что эти существа могут с нами сделать, да и вообще, куда нас, собственно, несут?

Хотели бы убить – давно бы уже и убили. Прямо там, в особняке. Зачем же теперь тащить нас куда-то, да ещё и на ночь глядя? Для чего мы могли им понадобится? И снова, снова слишком много вопросов и ни одного нормального ответа. Нет, серьёзно, какой чёрт меня дёрнул переться в этот богом забытый лес? Чего я тут искала, а? Нет, мистика, опасности, ужасы, это конечно очень круто, но кто знал-то, что всё так обернётся? На оборотней наткнуться я вообще не планировала! Услышь меня сейчас Ин На, точно сказала бы: «А я говорила!». А ведь, действительно! Она же говорила. Да это же закон подлости какой-то! А вдруг несут на шабаш какой-нибудь? В качестве жертвоприношения?! О боже!

Но на самом то деле, сейчас мне было действительно страшно. Так страшно, как никогда прежде не было. Потому что неизвестность действительно пугала. Ну а штуки для меня – это способ успокоения. И он худо-бедно, но работал.

Сквозь свои же размышления, до моих ушей донёсся жуткий скрежет чего-то металлического, настолько громкий, что чуть ли уши не заложило. Потом какие-то голоса: и удивлённые, и испуганные, а ещё крики. Но я особо то и не вслушивалась. А смысл?

Момент, и меня бухают вниз, на землю, от чего я чуть ли не заваливаюсь назад, и резко стаскивают мешок, от чего глаза буквально слепит от ярких уличных фонарей, а наэлектризованные волосы неприятно липнут к лицу и шее.

– Можно было и поаккуратней! – недовольно буркнула я, откидывая надоедливые пряди длинных волос куда-то за спину, но на мою реплику никто должного внимания и не обращает вовсе.

Повертев головой по сторонам, я замечаю недалеко стоящую Ин Ну, боязливо оглядывающуюся вокруг.

– Чонгук, что происходит?! – истошно верещит какой-то хиленький паренёк в очках, отчаянно размахивая руками. – Ты нафига их сюда притащил? Да Альфа же тебя прикончит! Этих тварей не должно быть здесь!

– Эй! – возмущаюсь я, вмешиваясь в беседу парней. – Сам такой! – чувство самосохранения отказалось со мной сотрудничать на ближайшее «навсегда», кажется.

– Заткнись, – лишь бросает этот Чонгук, даже не удосужившись повернуть голову в мою сторону. – Ли Мин, я знаю что делаю. Сейчас, возможно, сбывается пророчество.

– Пророчество? – верещит Ли Мин, а после остервенело тычет в меня пальцем. Я оскорбляюсь моментально, не особо понимая, почему. – Она?

– Я? – одновременно с очкариком восклицаю я. – Что вообще тут происходит? Вы совсем уже, последние мозги простудили? Менингит хватил? Какое я, к чёрту, пророчество? Что это вообще значит?

– Ты будешь говорить, когда тебе дадут слово, а сейчас – молчи!

– Дискриминация! Кощунство! Ущемление прав человека! Я требую справедливости! – возмущаясь, заорала я.

– Если ты не заткнёшься, на тебя снова наденут мешок, – спокойно пригрозил рядом стоящий блондин. А я скривилась.

Люди, назовём этих волкоподобных существ так, стоящие во внутреннем дворе чуть в стороне – рассматривали нас с Ин Ной, словно каких-то зверушек диковинных. Эти взгляды настораживали, раздражали и пугали. Кто-то в стороне даже злобно скалился.

– И что вы с ними делать будете? – устало потирая лоб, поинтересовался Ли Мин.

– Придумаем, – отмахнулся Чонгук, а мне как-то мигом поплохело. – Он у себя?

– Не знаю, скорее всего, – вздохнул Ли, тут же озираясь. – Рисковый ты, хотя чего там... Тебя то он точно не тронет, а что с ними сделает... – покачал головой тот, рассматривая нас с Ин Ной, что всё это время подозрительно долго молчала, явно не желая злить оборотней. В отличие от меня. – Сам же знаешь, как он к таким относится. Прибьёт и глазом не моргнёт.

– Беру под личную ответственность, спасибо, друг, – по братски хлопнув очкастого по плечу, улыбнулся Чон. – За мной и без глупостей, – обращаясь уже ко мне, предупредил тот, и развернулся на сто восемьдесят градусов, шагая ко входу в большое здание.

Я на секунду подвисла, но ощутимый толчок в спину вырвал из параллельной реальности. Оглянувшись на подругу, застывшую на месте, я покорно поплелась за Чонгуком, тяжело вздохнув. Происходило что-то очень странное.

***

Рыжий с отстранённым выражением лица наблюдает как маленькая птичка в испуге мечется по клетке и улыбается. В его глазах загорается красное пламя, всего на секунду, и птица, окаменев, валится вниз, падая прямо в объятия смерти.

Он мог бы оставить ей жизнь. Мог освободить одним лишь движением руки. Но она его не впечатлила. Она была никчёмна и бесполезна, а потому ему было незачем её спасать. Незачем сохранять жизнь, зная, что она никогда не осознаёт того, что её судьба когда-то была в его руках.

Усмехнувшись своим мыслям, Чимин подходит к небольшому настенному зеркалу, принимаясь рассматривать лицо напротив. И всё-таки, он мразь. Парень смотрит долго, разглядывая каждую чёрточку своего лица. Оно кажется таким родным и одновременно – совершенно незнакомым. Он уже давно себя не узнаёт. Его поступки, слова, действия – не принадлежали ему, казалось, столько, сколько он себя помнил. Он уже давно разучился различать, что именно внутри него на самом деле всё ещё принадлежало ему. Чимин делал то, чего не хотел, говорил то, чего не думал на самом деле.

Он был сосудом. Ничего не значащим, ничего не чувствующим. Альфу тошнило от самого себя, от своей беспомощности. От своего бессилия перед этим чёртовым проклятьем.

Он был так красив снаружи. А изнутри – полностью прогнивший и опустошённый. И это уже никогда не изменится, потому что сил что-то изменить у парня не осталось. Жестокость, хладнокровие и высокомерие.

А ещё преданность и дружба – пожалуй, всё, что осталось у Чимина от прошлого себя.

– Какая же ты тварь, – ухмыляясь самому себе, тихо шепчет тот, и спокойствие сходит на ноль. Однако стук в дверь останавливает рыжего от твёрдого решения разбить это зеркало к чертям, чтобы больше не видеть это ненавистное лицо.

– Чимин? – отчего-то тихий и взволнованный голос Чонгука заставляет старшего чуть улыбнуться. Всегда вовремя.

– Заходи.

В дверях появляется темноволосая макушка, а через мгновение и сам Чон целиком. Он смотрит на друга нерешительно, с опасением и задумчивостью. Хочет что-то сказать, но осекается и захлопывает открывшийся было рот. Так они и стоят, пока Чонгук всё же не решается, наконец, заговорить:

– Тут такое дело... Знаю заранее, что ты скажешь, но всё же попрошу тебя постараться сохранять спокойствие и дать мне возможность объясниться. Хорошо? – просит Чонгук, а Чимин настораживается. Ничего хорошего это не предвещает.

– В чём дело? – сухо спрашивает он и напрягается. Ответа друга можно было и не дожидаться, он уже всё понял. Такое не почувствовать было очень трудно. Чимин свирепеет на глазах.

Через пару секунд дверь распахивается полностью и перед ним появляется стоящая за спиной Чонгука девушка. Она нервно переминалась с ноги на ногу и тупила взгляд в пол. Боялась.

Нет, не девушка. Ищейка. Альфа так и знал.

– У нас непредвиденные гости.

– ..Какого чёрта?!

– Ты это о чём вообще? – деланно удивился темноволосый. – Послушай...

– Об этой твари, Чонгук! – почти кричал рыжий. Он сжимал кулаки, впиваясь ногтями в кожу до крови, стараясь хотя бы так, через боль сохранить такое хрупкое самообладание и контроль над собственным телом.

– Да ну вы сговорились, что ли? – возмутилась вдруг та, но тут же заткнулась, когда до её ушей донеслось свирепое рычание.

Поднять голову и утолить своё любопытство она так и не решилась. Невидимые глазу сумасшедшая сила и ужас пригвоздили её к месту и, казалось, обездвижили. Иль Су вдруг подумала, что это чувство безоговорочного повиновения – точно не её, скорее уж насильно внушённое этой дикой аурой. Осознание пришло сразу – перед ней стоит сам Альфа.

– Чимин, спокойно. Мне есть, что сказать тебе по этому поводу. Просто послушай... – аккуратно задвинув девушку за свою спину полностью и слегка оттолкнув её в глубь коридора, проговорил Чонгук.

– Убери это отсюда. Живо! Как ты посмел ослушаться моего приказа?! Кто ты такой, чтобы позволять себе такую дерзость, Чонгук?!

– Ты знаешь, кто я такой, Чимин! И ты меня выслушаешь! – резко выкрикнул младший, а Иль Су за его спиной сжалась ещё сильнее. Она поняла, что Чонгук, наверняка, очень важен для этого Чимина, раз позволял себе говорить такое. – Она... Ты ведь всё ещё помнишь слова своего отца?

– Не смей... – зашипел рыжеволосый, делая шаг вперёд.

– Посмотри на неё! Что ты видишь? – слегка отступив в сторону, являя затуманенному от злости взору Чимина стушевавшуюся девушку, настойчиво продолжает Чонгук.

Ей, под тяжёлым взглядом, который она ощущала почти на физическом уровне – вдруг захотелось незамедлительно провалиться под землю. Лишь бы избавиться от этих прожигающих насквозь глаз.

– Я вижу тварь!

– Посмотри на неё своими другими глазами.

– Пошёл вон! Сейчас же убирайся отсюда!

И дверь захлопнулась.

Ярость, заполняющая буквально каждую клеточку его тела, словно затопила разум Чимина. Ослепила. Какого чёрта только что произошло? Он просто не мог поверить. Как Чонгук посмел? Что он только что нёс? Просто невообразимый бред...

***

От сложившейся ситуации я уже и не ждала какой-либо пощады. Сейчас я была в самом невыгодном положении, и, очевидно, дальше всё будет становиться только хуже. Шутки из мыслей моментально смело непреодолимое чувство страха. Смеяться мне больше совсем не хотелось.

В моём ранее составленном горе-плане совсем не было пункта «наведаться в гости к владыке этих лесов». Ну точно не было, ничего подобного мне не припомнится! Ибо я ну вот совсем не рассчитывала получить подобный расклад событий. Не загадывала никаких знакомств с потусторонними жителями. И вообще даже не допускала возможность, что и такое, оказывается, может случиться. И зря не допускала, ведь то, что это случилось именно со мной – было очень даже ожидаемо. Везение просто сказочное, чёрт возьми!

С самого начала моего пребывания в кабинете рыжего парня, атмосфера сразу как-то не очень задалась. Я стояла неподвижно, даже и не пытаясь взглянуть в лицо незнакомца. Было страшно. Невидимая энергия давила со всех сторон и держаться на ногах становилось труднее. Она буквально сбивала с ног, но я упорно держалась. Я чувствовала всё и сразу: чужую ярость, омерзение и... кажется, страх. Чего именно мог испугаться этот парень я не знала. Даже не догадывалась.

Обстановка вокруг была накалена до предела, это чувствовалось очень ярко. Всё что я могла увидеть – с силой сжатые кулаки и капающую сквозь пальцы тёмную кровь. Стало ясно – боль помогала ему сдерживать себя, но, судя по тому, как эта душащая аура вбивала меня в пол – помогала она не слишком уж хорошо. И глядя на меня, ему явно становилось всё хуже.

Чонгук пытался что-то объяснить, сдерживая собственную злобу, стараясь как можно спокойнее обрисовать сложившуюся ситуацию, разъяснись, кто, собственно, я такая и как тут появилась.

При очередном оскорблении, я недовольно зашипела, явно взболтнув чего-то лишнего. И когда слух резануло утробное рычание – мне как-то мигом поплохело. Заметив, что ситуация может вот-вот выйти из под контроля, темноволосый осторожно выталкивает меня за пределы комнаты и продолжает спорить с рыжим на повышенных тонах. О чём именно они друг другу орали я уже не вслушивалась.

Оказавшись в коридоре меня вдруг ощутимо попустило. Страх уже не ощущался так ярко, позволяя мне свободно мыслить.

«Тварь». Я вдруг усмехнулась. Сколько раз меня так назвали за последние несколько минут? Я уже сбилась со счёта. Хотелось высказать им, всем этим неотёсанным сволочам всё, что я о них думала! Никогда ещё я не позволяла давать себя в обиду. Но они сильнее... Чёрт, как же это злило! Меня так не называл ещё...

А нет, погодите, чего это я? Называли. Собственная мать.

В голове всплыли неприятные картинки из прошлого, что я так яростно пыталась забыть. Воспоминания, которые я при любой только возможности стёрла бы к чертям собачьим. Но от прошлого, как говорится, не уйдёшь, ибо без прошлого не бывать настоящему, а то и будущему.

У меня не было детства. Не было друзей, любящей семьи. Хотя, семья, как таковая была, да вот только значительно быстро сократилась до количества трёх человек. Я, он и она. Я никогда не называла их родителями, потому что было не за что. Эти люди настоящие монстры. Чудовища, что так легко, без зазрения совести жестоко расправились с тремя детьми, заставляя смотреть маленькую меня на весь этот кошмар. И самое страшное, что я помню всё до мелочей. Абсолютно всё. Они тогда сказали, что мои братья оказались бесполезными и жалкими. А потому и не заслуживали жить.

Помню, как сидела и плакала, кричала, захлёбывалась в собственных слезах, ибо ничего больше я сделать не могла. Страдала от безвыходности, собственной беспомощности. Помню всё. Смерть каждого из братьев. Помню как они смеялись, вытирая окровавленные руки о мои волосы. Помню историю происхождения каждого шрама на своём теле. И лучше бы я умерла тогда, чем жить с такими воспоминаниями до конца своих дней.

Никогда не понимала, почему именно мне достались такие сволочи, по ошибке зовущиеся моими родителями. Постоянно думала об этом. «А что бы было, сложись вся моя жизнь по другому? У меня была бы большая дружная семья? Друзья?» А после – плакала, осознавая, что всего этого у меня никогда не будет.

Но в один по истине прекрасный день их не стало. «Мама» переоценила свои и недооценила возможности оборотней, расплатившись за эту оплошность собственной жизнью. Она уничтожила всю семью главного на тот момент Альфы, не зная многого. Например, того, что будет кому мстить.

Она была ослеплена чувством собственного превосходства и даже не предполагала, что после совершения жесточайшей расправы – умрёт. Через какое-то время. Она не знала, что погибнет от ножа собственного мужа. Она и не догадывалась, насколько просто ему будет перерезать её глотку. Он предпочёл тогда спасти лишь собственную задницу, не смотря на цену сего поступка. Но и он тоже был убит. Только вот уже оборотнем, разорвавшим его на части. Тот день оказался днём моего освобождения.

Я снова горько усмехнулась, отбросив ненужные на данный момент мысли, сосредоточенно разглядывая спину впереди стоящего Чонгука. Он был напряжён и зол. Внезапно он сдвигается чуть в сторону и я не успеваю сориентироваться и опустить свой взгляд.

Перекошенное гневом лицо напротив, одичавшие глаза, смотрящие сейчас прямо в мои. Господи, держите меня семеро, я сейчас точно грохнусь прямо тут! Колени отчего-то задрожали. Вот какая она, сила Альфы?

Отталкивая меня чуть в сторону и яростно захлопывая за собой дверь, Чонгук преодолевает несколько метров коридора и внезапно с силой впечатывает кулак в стену. Я испуганно отпрыгиваю, отчаянно желая сделаться сейчас невидимой.

А когда глаза Чона засияли вдруг золотистым свечением, я буквально забыла как дышать, замирая на месте. Потому что умереть под лапами разъярённого оборотня мне не особо улыбалось. Совсем не перспективно, нет.

– Упрямый идиот! – причитал Чонгук, явно борясь сейчас с желанием побиться головой о стену. – Не видит ничего вокруг себя. Эгоист! – боль от разбитых костяшек пальцев, видимо, немного его отрезвила.

Чонгук вдруг переводит на меня пристальный взгляд и смотрит, казалось, в самую душу.

– Так, ладно, за мной, – устало бросает Чон, тут же разворачиваясь и шагая к, как я уже запомнила, главной лестнице сего особняка.

Опомнившись, я подскочила на месте и побежала за уже прилично оторвавшимся парнем, стараясь не терять того из виду. Потеряться здесь мне хотелось меньше всего. Чонгук – единственный здесь, кому я худо-бедно, но доверяла. Но только потому, что в отличие от остальных обитателей этого места – я знала его дольше всех. Ну, и он не позволил Альфе меня убить. Считаю, это достойно!

– Куда мы идём? – поравнявшись с парнем, тихо поинтересовалась я, нервно теребя край длинной толстовки.

– Иди молча, – шипит на меня Чонгук, а я понимаю, что держать язык за зубами больше не смогу.

– Ага, сейчас. Вы, вообще-то, нас украли! И я имею право знать, что с нами будет дальше, не считаешь? – взорвалась вдруг я. О, а вот и нервный срыв подступает. Вовремя!

– Так, стоп, – внезапно тормозит парень и оборачивается ко мне лицом. – Мы с тобой – не друзья, не приятели и даже не знакомые. Так что будь добра – не разговаривай со мной, вот вообще. Только при крайней необходимости, разве что. Но только при самой крайней, а именно, если тебя вдруг начнут убивать, например, ясно? Если нарвёшься на Альфу, я, увы, буду бессилен, так что можешь меня не звать.

– Чимин этот, что-л...

– О, нет-нет, не смей произносить его имя даже у себя в мыслях, поняла? – как-то мигом помрачнел Чонгук. – У тебя нет такого права.

– А у тебя, значит, есть? – хмыкнула я, складывая руки на груди. Нарываюсь, знаю. Но заставить себя замолчать уже не могу.

– Ты не поняла? – изогнул в раздражении бровь парень, явно начиная выходить из себя. – Ты здесь – никто, заложница – если угодно. Не надо так со мной разговаривать, я не всегда такой добрый, уж поверь, – обманчиво-спокойно продолжает он. – Всё, что тебе нужно делать, чтобы не попасть в неприятности – это молчать, – явно не собираясь посвящать меня в излишние подробности, объяснил Чон. – Так что, пожалуйста, пожалуйста иди молча.

Я лишь возмущённо кивнула и мы возобновили наш прерванный ранее путь, только теперь уже в полной тишине.

Господи, сколько здесь коридоров и дверей? Это же кошмар! Мы ходим по этому лабиринту уже минут пять и всё никак не дойдём!

Передёрнув плечами, я вдруг почувствовала, как на меня накатывает чувство невыносимой усталости и безысходности. Я ничего не понимаю. Зачем мы здесь? Почему? Где Ин На? Всё ли с ней хорошо? Снова куча вопросов. Снова ни одного ответа.

Через пару минут моих жалостлив молитв, мы наконец-таки дошли до массивной, тяжёлой на вид деревянной двери. Остановившись напротив, Чонгук оглядел коридор на наличие кого-либо и наконец-таки постучал по деревянной поверхности сбитыми костяшками пальцев. По помещению разнеслись непонятные голоса и как только двери перед нами отворили, парень буквально впихнул меня в комнату. Я, конечно, была бы не я, если бы не споткнулась о низенький порог и не полетела вниз. Не полетела. Парень вовремя умудрился поймать меня за руку, возвращая в вертикальное положение.

Я оглядела большую богато обставленную комнату, мысленно давая себе разрешение облегчённо вздохнуть и отбросить все опасения куда подальше. Потому что напротив меня на небольшой красной софе сидела живая и на вид вполне здоровая Ин На, держа в руках пузатую жёлтую кружку, изредка поднося вторую ко рту, отпивая немного, судя по всему, чая. Я кинулась было к ней, но резко сбавила напор. Ведь если Ин На не выглядит как загнанный в угол кролик и ведёт себя вполне спокойно, значит ничего страшного пока не произошло. Ну и хорошо.

– Зовут то вас хоть как? – небрежно бросил Чонгук, переводя взгляд с застывшей подруги на меня и обратно.

Ин На уже открыла было рот, чтобы представиться, но я тут же недовольно встряла:

– А вот хрен тебе! Ничего им не говори, – ткнув пальцем в застывшую в недоумении подругу, пригрозила я. – Мы тут заложники, вообще-то!

– И то верно... – задумалась Ин На. 

Парень на это лишь приложил ладонь ко лбу, устало вздыхая и качая головой. На его лице читалось что-то вроде «Господи, на что я подписался?». И правильно, он ещё не знает, с кем связался!

– Эй, Чонгук, – позвала парня незнакомая мне девушка, с длинными волосами, отливающими фиолетовым оттенком. – Можно тебя на пару слов? – пронзительный взгляд её тёмно-карих глаз пробирал буквально до костей.

Чонгук послушно подошёл и они принялись что-то тихо обсуждать, то и дело поглядывая в нашу сторону. Парень от чего-то нахмурил брови, состроив сосредоточенный вид, внимательно слушая незнакомку. С каждым её словом, он хмурился ещё больше и от этого становилось страшновато.

– Что здесь вообще происходит? – шёпотом поинтересовалась я у подруги, подсаживаясь к ней ближе. Ин На продолжала с прежним невозмутимыми лицом спокойно попивать чаёк, смотря на полную луну, прекрасно виднеющуюся из окна. Отсюда был виден практически весь лес. И граница нашей Академии где-то очень-очень далеко.

И что-то мне подсказывает, что нас как раз-таки будут искать, ведь застряли мы здесь явно надолго...

– Понятия не имею. Но у меня зачем-то взяли кровь. И, кажется, что-то вкололи, потому что я брыкалась и пиналась, – спокойно отозвалась та и протянула мне кружку. – Будешь?

– Не-не-не, тебе туда точно успокоительного подлили, – закивала я, мысленно отмечая несвойственное моей подруге поведение. Ин На, обычно – паникёрша та ещё. – Что делать то будем? – зарывшись пальцами в волосы, поинтересовалась кажется у самой себя я.

– Не знаю. Вот и думай давай, это же ты нас во всё это втянула, – хмыкнула подруга, апатично разглядывая перешёптывающуюся парочку неподалёку.

– Я?! – возмущённо заорала я, на что Чонгук с незнакомкой незамедлительно обернулись в нашу сторону. – Чего уставились? Шушукайтесь себе дальше!

– А кто? Хочешь сказать, что я?

– Слушай, если ты не заметила, нас сюда насильно обеих притащили! Меня –  вообще в мешке, блин! Или что, ты где-то видела, чтобы я на коленях умоляла этих... оборотней нас с собой прихватить, а?!

– Прогуляться по лесу было твоей идеей, – пожала плечами Ин На.

– Именно что прогуляться! А с волками тусоваться я не планировала, знаешь ли! – я обиженно надулась и отвернулась от подруги. Просто блеск, я ещё и виновата. – Хочешь кого-то обвинять, этим вот предъявляй, а не мне! – ткнула пальцем в сторону Чонгука. 

Чувствуя неумолимо подкатывающую истерику, я резко разворачиваюсь и выхватываю из рук Ин Ны кружку, делая несколько больших глотков. На воровство чая прямо из-под своего носа девушка никак не реагирует. Ромашка. Прекрасно, это то, что сейчас нужно.

– Что?! – воскликнул вдруг Чонгук, отскакивая он собеседницы на пару метров.

От неожиданности я подскакиваю на месте и перевожу свой взгляд на парня. Выглядел он шокированным и одновременно встревоженным. Не понимая, что вызвало такую гаму эмоций, я уже вовсю развесила свои уши, обращая охотное внимание в сторону оборотней.

– Это невозможно!

– Но это так, Чонгук. Я не ошибаюсь. Никогда, ты ведь знаешь, – отозвалась девушка, поджимая губы. – Да, это кажется запредельным и невозможным, но это действительно так. Я не чувствую в ней ничего от ищейки. Ни запаха, ни сущности. Даже её кровь чиста, – и тут до меня начало доходить, что это они, кажись, сейчас о моей подруге говорят! – Но она и не человек.

В два шага преодолев расстояние между нами, парень вдруг уставился на Ин Ну. Словно видя её насквозь, он внимательно вглядывался в её перепуганные глаза, отчего-то хмурясь. Его ноги почти соприкасались с её коленями, так близко он стоял.

Спокойная до этого момента девушка лишь резко схватила меня за руку, до боли сжимая. Она, словно завороженная, смотрела в его золотистые глаза и не дышала. Кажется, успокоительное сдало свои полномочия.

– Кто тогда? – наклоняясь к Ин Не, прошипел Чонгук.