Глава 5
Глава 5. Терпя унижения и оскорбления
Постепенно темнело небо. Дул северный ветер, вызывая ужасные холода, что аж до мозга костей пробирало. Вихрь со снегом гулял по небу и завывал, словно бешеные монстры.
По приказу Чжугэ люди очищали охотничьи угодья. Лопатами они убирали трупы детей и бросали их в тележку. Недалеко отсюда рабочие вырыли маленькую яму. Вместе с кровожадным зверьем детей кидали в яму и накрывали ветвями. А после гору трупов сожгли, от костра поднимался густой черный дым. Их никчемные жизни были такими же, как резиновые мячи. Богатые господа могли только раз поиграть с ними, и сразу выбросить, прежде чем как игрушка станет грязной.
Цзин Юэ в изорванных одеждах сидела неподвижно и с опущенной головой напротив клетки. Она получила тяжелые ранения, и даже у взрослых не было такой выдержки. Вначале люди думали, что она уже умирала, но проверив несколько раз, они видели, как ее грудь медленно опускается и поднимается. Зная, что она все еще дышит, они были удивлены тем, какая сила поддерживала этого ребенка во время ее тяжелого испытания. Видя это, они решили не бросать ее в гору трупов для сжигания, а вместо этого погрузили ее в клетку.
Клетка, которая ранее выглядела переполненной, сейчас была довольно просторной. Дети были все мертвы, за исключением одного. Рабочие вздыхали из-за удачи ребенка, но в то же время они невольно просовывали головы, чтобы осторожно оценить ее несколько раз.
Даже если они не могли точно определить, но они ясно ощущали, что этот ребенок, по сравнению с прошлым, немного отличалась.
Городские ворота Чжэн Хуана были широко раскрыты. Семья Чжугэ имела огромное влияние и статут в Великой Ся. Они командовали армией, которая была ответственна за защиту границы и торговых путей, и заработали огромное уважение и восхищение. Как только члены семьи Чжугэ проезжали мимо, граждане склоняли головы и наблюдали, как они удаляются.
Цзин Юэ не знала как долго она была в клетке. Даже при всей тряски она ничего не понимала. Сегодня, солнце было очень ярким, но ветер был очень холодным. Он постоянно дул через зазоры клетки, и из-за этого ее тонкая одежка терлась о раны, заставляя их еще сильнее болеть.
За углом главной улицы Цзювэй во внутренней части города находилась площадь Цзывэй, которая была названа в честь Королевы Цзывэй, мать-основательницы страны. На протяжении 400 лет эта площадь была священным местом в Великой Ся. Простолюдины, проходящие мимо, должны встать на колени трижды и поклониться девять раз, проявляя уважение Главному дворцу Королевы Цзывэй.
Рабочие, нанятые Чжугэ, должны были все покинуть повозку, чтобы тщательно поклониться дворцу.
Пока они делали это, шипящий мелодичный голос раздался впереди: «Чьи вы слуги? Почему вы встали посреди дороги?»
Чжу Шунь поспешно встал, чтобы посмотреть, кто именно так высокомерно и могуче обращается к ним. Он быстро поклонился и почтительно сказал: «Так это Принц Шу Е, мы сейчас же освободим дорогу для молодого господина.»
Люди Чжугэ быстро съехали с дороги, чтобы уступить пути лошадям Шу Е. Внезапно он посмотрел на раненную Цзин Юэ в клетке и остановился.
«На вас, парни, напали волки?»
Чжу Шунь мгновенно ответил: «Отвечая молодому господину, нет, это просто раб. Ничего подобно по пути не случалось.»
Шу Е не обратил внимания на Чжу Шуня, а прямо смотрел на Цзин Юэ. Наклонившись, он медленно приблизился к ребенку: «Дитя, подними глаза.»
Вшух, внезапно кнут полетел в клетку, безжалостно ударяя по телу Цзин Юэ. Все ее тело вздрогнуло, и она вдруг подняла голову, чтобы посмотреть на кнут.
«Что ты делаешь?» - Шу Е сказал, нахмурившись.
Чжу Шунь, опасаясь кары, немедленно объяснил: «Этот смиренный увидел, что раб был дерзок и посмел не ответить молодому господину……»
«Тебя ведь зовут Чжу Шунь?»
Неожиданно зазвучал нежный голосок. Хоть и не зрелый, спокойный и нежный голос нельзя было пропустить мимо ушей. Чжу Шунь и Шу Е перевели свои взгляды на ребенка. Они почувствовали себя странно, видя ребенка, которого только что ударили. Чжу Шунь был огорошен. Он вытаращил глаза и произнес: «Т…Ты…Что ты сказала?»
На щеках Цзин Юэ было полно кровавых разводов, и пара ее пронзительных больших глаз сильно выделялись. Это делало ее более привлекательной. - «Я точно слышала, как другие называли тебя Чжу Шунь, это ведь твое имя?» - она спокойно повторила.
Чжу Шунь медленно нахмурил брови: «Да, и что?»
«Ничего», - ребенок покачал головой и поднял свою маленькую ручку, прикрывающую рану от кнута, и кивнула.- «Я запомню.»
Чжу Шунь внезапно пришел в ярость и только собирался заговорить, когда Шу Е начал смеяться. 17 лет на вид, высокий и стройный, свободный и своенравный, одет в голубое длинное шелковое платье с вышивкой в виде облаков, его можно было описать лишь как элегантный. Он смерил взглядом Цзин Юэ и, наконец, сказал с улыбкой: «Дитя, можешь сказать свое имя?»
Цзин Юэ посмотрела в глаза Шу Е и покачала головой. Ее голос все также звучал так, словно ее должны еще грудью кормить, но глаза были очень серьезными. – «Когда-нибудь, когда я больше не буду в этой клетке и если мы снова встретимся, я скажу его вам.»
Услышав ответ Цзин Юэ, у Шу Е чуть глаза на лоб не полезли. Он повернулся к Чжу Шуню и улыбнулся. – «Эта маленькая рабыня – мой друг. Тебе нельзя запугивать ее.»
Чжу Шунь взглянул на Цзин Юэ своими раскосыми глазами, прежде чем кивнуть в обещание.
«Маленькая девочка, я буду ждать того дня, когда ты назовешь свое имя. До этого, ты должна позаботиться о себе.»
Цзин Юэ кивнула головой. С теплой улыбкой Шу Е покинул площадь Цзывэй. У Чжу Шуня была уродливая гримаса на лице, он приказал продолжить их путь. Спустя долгое время они, наконец-то, прибыли в резиденцию Чжугэ.
Резиденция семьи Чжугэ была очень большой. Они вошли через задние ворота. Чжу Шунь передал Цзин Юэ двоим слугам, сказав пару слов. После чего, он холодно взглянул на нее, развернулся и ушел.
Щелк!
Был открыт дверной замок, и Цзин Юэ бросили внутрь. До того, как она успела встать, дверь снова плотно закрыли.
Она осмотрела помещение и увидела кучу связанных дров в темном углу. Она даже слышала шорох крыс. Но ребенок не впал в панику. Она просто села посередине комнаты, сняла изношенную рубашку, и с помощью зубов разорвала ее на кусочки, чтобы перевязать раны. Она была на удивление умелой в оказании первой помощи.
Столь долгого времени достаточно, чтобы сделать компетентного агента.
Ее мысли и эмоции были в спокойствии перед лицом этой ужасной ситуацией. Она была готова столкнуться с чем угодно.
И вправду, сейчас Цзин Юэ была заместителем командира 11 подразделения страны, Чу Цяо. Ее судьба была невероятна. Даже в самых трудных ситуациях она не убегала от смерти. И, возможно, она была здесь, чтобы начать другую жизнь.
Чу Цяо подняла свои маленькие ручки на свет, смотря на них с ноткой печали в сердце. Но, она не знала, из-за кого она грустила, из-за бедного маленького дитя или из-за себя.
«Так как здесь никого, я могу позволить себе грустить и бояться. Но это должно продлиться недолго.»
Ребенок нашептывал себе, пока слезы медленно стекали по почерневшему лицу. Обхватив колени, она аккуратно опустила голову, чтобы зарыться в руках. Ее тело постепенно начала дрожать.
Это был первый вечер Чу Цяо в Великой Ся, она была взаперти в насквозь продуваемом, ледяном сарае для дров семьи Чжугэ. Она впервые ощущала себя такой слабой и напуганной, она потеряла присутствие своего духа и прослезилась. Она дала себе час, прежде чем вернуться к проклятой судьбе, подумать о своем будущем и приспособиться к новой жизни. Через час, она больше не была Чу Цяо, зам. командира 11-го подразделения, а была этим маленьким и беспомощным рабом. В этом бесчеловечном и кровожадном мире жестокой династии……было трудно выжить.
Ее судьба - быть такой ничтожной, она подталкивала себя, что выберется из этой ямы.
Эта плохая ситуация не давала ей времени на боль или жалость к себе. Если она не поднимется духом, она не выдержит эту ночь.
Она протянула свою маленькую грязную ручку и взяла палку. С помощью нее она чиркала по земле и писала имена.
Чжу Шунь, Чжугэ, Цзин, Му, Цзюэ и Че. Она была очень точной.
Написав их имена, она медленно помрачнела. Снаружи уже стемнело. Где-то в отдалении были слышны звуки музыки, также еще были танцы и песни среди проституток. Она долгое время молча вспоминала и, наконец, написала последнее слово: Янь.
В Зале семьи Чжугэ проводился оживленный банкет. Внезапно правый глаз Янь Сюна дернулся. Его красивое лицо нахмурилось, и он медленно повернулся к темноте, выглядя озадаченным.
Тусклый свет ночных похорон, вороны, летающие высоко в небе, уродливая нечистая Династия, гниющая изнутри……
Всё старое обречено на разрушение, позволяя новому появиться из пепла!