Пролог
Слабый свет ночника, в виде маленькой гоночной машинки, создавал зловещие тени над кроватью малыша, от чего он съежился под одеялом и боялся открыть глаза.
— Макс, ты уже в постели? — спросила его мама, тихонько приоткрыв дверь. — Я принесла твою любимую книгу о всадниках сновидений.
— Ура! — Из-под легкого покрывала сначала показались темные каштановые волосы, а затем и детское лицо.
— Существует много легенд и сказок об эльфах и феях, которые оберегают детские сны, но не все знают, что на самом деле они называются всадниками, — читала Киара своему сыну, который от первых строчек стал засыпать, потому что ее голос убаюкивал малыша. Но как только она доходила до слова «всадники», он сразу приободрялся и вскакивал из своего укрытия.
— Потому что они летали? — заинтересовано спросил Максимилиан. Сонливое состояние вмиг исчезло, уступив место любопытству.
— Всадники парят по ночному небу на сверкающих в лучах солнца и луны, пегасах, — рассказывала мама, укладывая сынишку обратно в постель, заботливо укрывая одеялом, собственноручно сшитым из самых лучших лоскутов ткани. — Черные воины — завладели большими орлами, летающими над горными ущельями.
— Что они делали? Что они делали? — заверещал малыш. От любопытства он не мог лежать спокойно, болтая ногами.
— Одни посылали людям светлые и добрые сны, а вторые — разрушали их, — продолжала Киара. Она больше не смотрела в книгу, потому что там не было написано такой сказки. Сколько раз Киа притворялась, что читает, сколько раз рассказывала сыну одну и ту же историю, чтобы не забыть его. Делать это с каждым разом становилось все труднее, потому что боль от разлуки сжимала сердце, едва наступала ночь.
— Ой. — Мальчик взял в руки одеяло и натянул материю почти до носа.
— Не бойся, ведь добро всегда побеждает зло, а темная ночь, насколько бы она черной не была, всегда заканчивается, уступая свое место дню, — сказала Киара, улыбнувшись малышу уголками губ. — Ложись, мой дорогой Макс, к тебе обязательно прилетит белый всадник и отгонит кошмары в сторону.
Она поцеловала сына в макушку, не в силах больше продолжать историю.
— Завтра почитаем больше про удивительного мальчика, который стал великим всадником. Спокойной ночи.
— Хорошо, спокойной ночи, мама, — сказал он и послушно закрыл глаза.
Киара вышла из детской комнаты, оставив дверь приоткрытой, а сама направилась в гостиную, где через окно к ней залез мужчина в белых доспехах.
— Ты уложила нашего сына спать? — спросил он, озаряя ее своей улыбкой вместо приветствия.
— Да, — ответила Киара не в силах оторвать глаз от любимого.
В последнее время Алекс навещал свою девушку не так часто, как ей бы хотелось. Но он всегда объяснял это загруженным графиком работы и постоянной слежкой за ним. Воин сна не мог позволить, чтобы его семью обнаружили. Но когда Алексис вот так ее обнимал, а потом приникал к губам в сладком поцелуе, Киа забывала о долгой разлуке.
— Давай полетаем? — предложил он, отстранившись от нее, выпрыгнув из окна. — За Максом присмотрит Рей.
На несколько мгновений всадник исчез из вида, но потом снова появился сидящим на своем черном пегасе.
— Ты привел Уголька? — спросила Киара, любуясь красивым статным скакуном.
— Да, давай ко мне, не бойся, — сказал Алекс, протягивая к ней руку.
Женщина улыбнулась и подошла к окну, а через мгновение сильные руки помогли ей переместиться на крылатого мерина.
— Вперед! — скомандовал всадник, и лошадь взмыла вверх к ночному звездному небу.
Алекс рассказывал ей удивительные истории, которые она потом передавала их сыну, как наследие.
Совместные полеты — это все, что было у них на двоих. Сокровенная часть жизни Киары, для которой Алексис стал воздухом, которым она дышала.
В первый раз он увидел Киару в ее же сне, и больше уходить не собирался. Несколько раз подряд воин убивал всех монстров, пытавшихся уничтожить разум спящей красавицы, а потом осмелел и познакомился. Их наваждение обернулось сыном, который был обречен жить без отца.
Когда Максу исполнилось четыре года, всадник влетел в ее окно смертельно раненный в бою с противником. Кровь стекала по его лицу, оставляя темные разводы. Он держался за бок и хрипел из-за крови, собирающейся во рту. Повреждения были настолько глубокими, а магия меча, поразившая его, настолько древней, что регенерация не могла справиться с порезами. Ничего другого он и не ждал от противника, нанесшего смертельный удар. Алексис смог собрать последние силы, чтобы перед кончиной увидеть свою любимую. Она подбежала к нему, пытаясь остановить кровотечение, но все попытки оказались тщетными.
— Я люблю тебя, — сказал Алекс, боясь, что не успеет сказать все важные слова, а затем попросил. — Обещай, что расскажешь сыну обо мне.
— Я обещаю, — со слезами на глазах говорила Киара, прижимая его к себе, не в силах сдержать свои рыдания.
Тело всадника начало превращаться в миллиарды ярких частиц, которые освещали комнату, словно светлячки. Каждая из них начала сформировываться в меч. Он исчез, как и меч, которым владел воин, самостоятельно создавая портал в оружейную всадников.
Перед ней лежал длинный красивый клинок, подрагивающий голубым сиянием. Она знала, что там находится душа любимого, поэтому, не теряя ни минуты, спрятала его в тайник, который служил укрытием ценностей в этой квартире. Он всегда будет напоминать ей об Алексисе. Меч расскажет сыну об отце.
Как только Киара закрыла тайник, в комнате появился светящийся круг, а оттуда вышел незнакомец, глаза которого горели огнем, а волосы казались белым пеплом. Его черный плащ развевался из-за створок портала, который сохранял в себе потоки ветра и был готов переместить отсюда молодого человека в любое время, стоило тому всего лишь захотеть.
— Вот и прекрасная Киара — возлюбленная воина, — сказал он, глядя на нее оранжевыми глазами. — Сейчас ты просто уснешь и забудешь о всадниках сновидений. — Огонь, сидящий в нем, активировался, и женщина упала на пол, потеряв сознание.
Мужчина прошелся по квартире, открывая одну дверь за другой. И вот, ему улыбнулась удача. В одном из помещений жилища спал маленький мальчик.
Всадник улыбнулся, заходя внутрь, глядя на ребенка огненным взором.
— Скоро мы встретимся, — тихо рассмеялся он. — Жаль только, что ты ничего не будешь помнить...