AU «СЕВЕР»

- Знал, что найду тебя здесь.

Вздрогнув от голоса за спиной, Чимин обернулся, впиваясь взглядом в паучьего принца. Тот стоял облокотившись о дерево и скрестив на груди руки.

Коснувшись ладонью вырезанного на огромной скале имени, проводя пальцами по краям, лис ничего не ответил.

Тысячи имён погибших омег, что были кому-то сыном, мужем или любимым родителем, были вырезаны на этой стене. Совсем старые рубцы заросши мхом, а свежие располагались чуть ближе к земле.

- Что ты сделал?
- О чем ты?
- Этот мальчишка. Я видел, как он с тобой говорил, а потом убежал.
- Ой-я?

Самодовольно усмехнулся паук.

- Видел и ничего не сделал? Вааа... Что же скажет на это Князь?
- Бойся лучше за свою шкуру.
- Я не совершил ничего плохого. Лишь подтолкнул их друг к другу. Негоже женатому омеге ходить девственным и страдать в течку при живом муже. Тебя это злит?
- С чего бы?!

Фыркнул лис, с неприкрытым раздражением взглянув на правителя темного леса.

- Я что, нянька ему, чтобы спасать? Это привилегия Мино. А что насчёт моих чувств... Они не важны. Между мной и Намджуном больше ничего нет. Я сам так решил.
- Решил он. Посмотрите на него, какой добрый.

Оказавшись прямо перед омегой, глубоко вдыхая персиковый его запах, Тэхён сщурил глаза.

- Так что же ты тогда слёзы льёшь, коли больше ничего нет? Что же страдаешь, коли сам отказался? Сам отпустил? Рассказать, мой милый? Ты ведь и сам это знаешь... Никакая это не жертва. И не любовь.

Коснувшись острыми ногтями его подбородка, Тэхён продолжил чуть тише:

- Ты не хотел устраивать сцен. Не хотел терять доверия моего брата. Не хотел заставлять его выбирать, заранее зная, что выберет он не тебя. Не хотел его злить.
- Да что ты несёшь?
- Ты боишься.

Лис замер. Паук улыбнулся.

- Боишься остаться ни с чем...

Отпустив его лицо, паук поправил свой плащ.

- Мне ли не знать, мой милый, как страдал ты, хороня отца? Как боялся, что после его смерти, никто в Шаро больше не станет склонять пред тобой головы? Мой брат сослужил тебе хорошую службу своим покровительством.
- Да что ты знаешь?!
- Я? Ой-я, Чимин-и, я знаю  в с ё.
- Я любил его!
- Как друга. И брата. Но не как мужчину. И мы оба с тобой это знаем. Дай угадаю... Маленький принц, не смотря на свою заграничную кровь, становится частью Шаро? Ты ведь наделялся, что омегу Запада там не примут? Одной встречи с этим мальчиком мне хватило, чтобы понять... Мой глупый брат влюблён, словно мальчишка. И готов уже положить весь Север к его ногам. Такой милый и хрупкий цветок... Но смел и имеет характер. Вааа! Что же это? Кажется, даже я им проникся!
- Ты закончил? Я ухожу.

Чимин уверенно делает шаг прочь, но голос паука его останавливает. Прибивает к земле.

- Он очарует Шаро.

Говорит он, смотрят лису вслед.

- Уже сейчас я вижу в глазах северных альф к нему интерес и даже восхищение... А как только он родит Князю щенков, то тут же полюбится даже старым омегам. И тогда ты станешь никем. Кто ты вообще такой? Пользованный любовник моего милого братца? Бывший, конечно же. Сын прошлого правителя? Чей прах давно уж истлел. Кто ты такой, Чимин?
- Чего ты хочешь? Убить его?
- О, нет, я не убиваю невинных детей.
- Тогда... Намджуна?
- Если честно... Ты всегда нравился мне. Может быть, причина тому твоя природа? Говорят, что пауки не любят лисиц. Но это не правда. Ты хитер и умён... Ах, подумать только. Вместо того, чтобы устраивать истерики и отстаивать своё, ты отпустил! Лишь бы сохранить его к себе благосклонность. Заставить почувствовать Князя тебе обязанным.
- Ты...

Резко обернувшись к пауку, Чимин будто бы осознал.

- Хочешь Север?
- Зачем он мне, дорогой?

Поправив рукой свои синие локоны, паук улыбнулся шире.

- Я могу дать тебе то, чего ты так желаешь, Чимин. Настоящую власть. На правах правителя, а не любовника.
- И... Как же?

Отведя взгляд, словно стыдясь собственного вопроса, но все же спросил омега.

- Мой дорогой брат заключил союз с Западом. В моих руках Южный принц... И на Востоке есть у меня весьма интересные нити.
- Теперь я понял. Тебе не нужен Север...
- Да, милый. Я хочу весь этот мир.

Подойдя совсем близко, облизывая свои тонкие губы, паук спросил совсем тихо, словно шепча:

-Ты со мной?

Он коснулся своим лбом чужого, прижимая когда-то дорогого сердцу, друга детства к груди и припадая к устам его сладким, скрепляющим их союз поцелуем.

- Да...

Так. Так. Так.

******

Князь приносит его, нагого, завернутого лишь в полушубок мужа, перепачканного в крови и изнывающего от желания, не в пещеру. А к водопаду. Толща воды падает с обрыва скалы, шумит и наполняет собой реку, что проходит через весь тёмный лес.

- Альфа...

Тихо тянет Сокджин, не понимая.

- Тшш...

Почти что шепчет Князь коснувшись губами чернявой макушки. И идёт прямо к воде. За водопадом не просто стена из земли и камня. Там проход. Узкий и не очень глубокий, но ведущий прямо внутрь скалы. Чувствуя, как тело вновь охватывает жар и озноб, омега тихонько скулит.

- Потерпи.

Когда Князь останавливается, принц чувствует тепло. Пещеру за водопадом наполняет горячий воздух, а прямо у ног их расположилось небольшое озеро. Словно бассейн, подсвеченный мягким, пробивающимся откуда-то сверху светом, что отражаясь от глади кристально чистой воды, светится голубым.

- Что это?

Выдыхает в шею мужу юный супруг, завороженно наблюдая за тем, как переливается прозрачная гладь.

- Богатство темного леса. Я обещал показать тебе что-то прекрасное. Показать свет во тьме.

Нахмурив брови, чувствуя, как очередной спазм боли пронзает низ его живота, омега недовольно поджал мягкие губы.

- Не думаю... Что сейчас в состоянии наслаждаться его красотой.
- Тебе станет легче. Просто доверься мне.
- Мне станет легче, только если Вы наконец-то меня повяжите!

Осторожно поставив принца на дрожащие ноги, придерживая за талию крепкой рукой, альфа коснулся своим лбом его.

- Я не отказываюсь от своих слов и своих обязательств, как твой супруг. Поэтому просто следуй за мной, когда я прошу. Верь мне. Хорошо?

Неуверенно кивнув, не в силах противиться северному правителю, Сокджин сглотнул вязкую слюну, продолжая тонуть от близости их в расплавленном жаре собственной кожи. Нежно проведя рукой по его груди, Князь подцепил пальцами собственный полушубок, скидывая мех на каменистую землю. Полностью обнаженный, принц был открыт перед ним и плод этот казался настолько же запретен, насколько был им желан. Не сумев сдержаться перед сладким искушением, альфа коснулся губами выступающей косточки на ключице, вырывая из груди омеги сдавленный стон.

Одернув себя, словно очнувшись, Князь сжал руки в кулак, невинно и нежно касаясь носом его макушки.

- Иди в воду.
- Но...

Хотел уже возмутиться омега, но тут же прикусил свой язык, когда альфа отстранился, стягивая с широких плеч перепачканную в крови рубаху.

- Ты слышал меня. В воду.

Не смея ослушаться, Сокджин медленно подошёл к озеру, неуверенно опуская в воду правую ногу и морщась, чувствуя холод северной природы. Не смотря на не обычное тепло, в которое была погружена вся пещера, вода была обжигающе ледяная. Пробирающая до самых костей.

Неуверенно взглянув на супруга, омега хотел возмутиться, но не стал, потому что из груди вдруг весь воздух феромон альфы вышиб, разум туманя своей пряной терпкостью и заставляя щеки принца гореть. От нетерпения. От желания. От предвкушения и смущения.

Князь был уже почти полностью обнажён и мышцы его переливались на смуглом теле, объятые лучами пробивающегося сквозь потолок солнца. Он не спеша развязывал шнуровку на последнем своём облачении - портках, наблюдая за омегой из под немного приоткрытых ресниц.

Один лишь взгляд его заставлял сердце то останавливаться, то сбиваться на бег. Вызывал на спине омеги табун мурашек, дарил жар и влажность внизу живота.

Задержав дыхание, принц вошёл в воду по пояс, чувствуя как сводит от холода тело.
Вода вокруг окрасилась в розовый, смывая с него чужую, грязную кровь.

Принц обхватил себя руками, сбивчиво дыша из-за холода и наблюдал за тем, как супруг его медленно, словно дразня, входит в воду. Волк будто бы не чувствовал этой ледяной пытки, не хмурясь и не дрожа.

🎧 Stanfour - Song for the Night

- Княже...

Собственный голос казался чужим. Тонким, жалостливым и сиплым. Коснувшись его щеки, северянин погладил по ней рукой. Хваля.

- Ты веришь мне, омега?
- Ч... Чт... Что?
- Ты веришь мне?
- Д... Д... Да...

Не бойся...

Прошептал он у самого его уха и крепко-крепко обхватив хрупкое тело увитыми венами руками, опустился на самое  д н о. Не предупредив и не дав принцу даже вдохнуть.

Он испугал так сильно, что открыл рот под водой, рискуя наглотаться воды.

Но этого не произошло.

Как только ступни альфы коснулись скалистого дна, вверх поменялся с низом.

Принц так сильно зажмурил глаза, готовясь к собственной гибели под толщей холодного озера, что и не понял, когда вдруг оказался вновь на поверхности. А тело его согревали бурлящие, горячие воды.

Жадно вдыхая грудью воздух, омега крепко вцепился в плечи супруга, до крови и синяков.

- Все хорошо...

Шептал Князь, мягко оглаживая ладонью его костлявую спину.

- Я никогда не причиню тебе вреда. Посмотри же...

Коснулся он горячими губами собственной метки на его шее.

- Открой глаза.

Шмыгнув носом, все ещё не выпуская мужа из крепких, словно камень, своих объятий, Княжеский Супруг медленно приподнял веки, замерев и не сдержав удивленного стона.

Пещера была все та же, но в тоже время другой.

Вместо солнца освещала пещеру луна, отражаясь в воде и играя на ней яркими бликами света. Озеро больше не убивало принца своим холодом, а, наоборот, согревало, будто бы смывая с него все плохое. Забирая с собой не только боль от ран и ссадин на теле, но и очищая, казалось бы, саму душу.

Оставленные Князем на полу их одежды, лежали там же, где и раньше, у огромного камня. Но уже не в левом, а в правом углу. И всё в этой пещере осталось, как прежде, только лишь вдруг стало наоборот...

Всё.

Кроме парящих в воздухе, рождающихся из неоткуда и тут же умирающих, взорвавшись тысячью искр, маленьких-маленьких, словно летние светлячки, ярких, горячих звёзд.

- И даже в самой кромешное тьме...

Сказал альфа, поймав волшебство на ладонь.

- Есть капелька света.

Поражено выдохнув, принц протянул свои руки, когда Князь, мягко улыбнувшись, опустил на его ладони пойманную звезду. Она грела, не обжигая и омега смотрел на неё, словно молнией поражённый. Яркие вспышки ее света отражались в его глазах, искрясь и сияя.

- Это... Что?
- Звёзды лишь шалость. Мелкое волшебство.
- Но это... Так невероятно прекрасно.

До глубины души поражённый, омега прижал светящийся шар ближе, прямо к груди, чувствуя кожей ее приятные, мягкие, тёплые волны.

-Невинные души создают невинную магию.
- Невинные души?

Кивнув, альфа зачерпнул рукой тёплой воды, нежно и осторожно смывая с лица мужа оставшуюся грязь и кровь.

- Эти звёзды создал ребёнок. Очень давно.
- А это озеро? Его тоже создал ребёнок?
- Нет. Оно было здесь всегда. С самого создания вечной, необузданной мерзлоты.

Отпустив звезду обратно, в небо, слегка подкинув тёплый огонёк на ладони, принц проследил за тем, как она поднимается к самому потолку и посмотрев на мужа, удивленно и громко ахнул, коснувшись пальцами затянувшейся вдруг царапины от его собственных, Сокджина, ногтей.

- Ваши ссадины...
- Да. Разве не чувствуешь?

Лишь сейчас принц, сосредоточившись не на красоте вокруг, а на собственных ощущениях, почувствовал вдруг, как каждый синяк, царапина и ушиб, что покрывали его тело, приятно щиплят, затягиваясь и заживая.

- Это вода тоже волшебная?!
- Да.
- Тогда... Ох! Мы должны привести сюда южного принца! Его раны тут вмиг затянуться!
- Нет.

Строго ответил омеге супруг, руша все его благие намерения.

- Но почему?!
- Это место... Узнай он о нем и расскажи... Представь, сколько людей в трёх королевствах захотят им обладать?
- Ох... Тогда... Давайте наберём немного воды? Всего пару капель? Я лишь полью ей особо страшные раны, когда он будет спать. Совсем чуть-чуть! И он ни о чем на узнает!

Мягко улыбнувшись, показывая свои ямочки на щеках, альфа заправил прядь волос мужа за его ушко.

- Если бы все было так просто.
- А разве это сложно? Набрать в чашу воды?
- Нет. Но и будет тогда она лишь просто водой. Иначе умирали бы Северяне так часто? От ран? Только здесь, в этом месте она может лечить. Может дарить спокойствие и тепло...

Сказал он, касаясь низа его живота.

- И может снять боль.

Вздрогнув от горячей, большой ладони супруга, что коснулась его нежной кожи, омега медленно выдохнул, смело обвивая шею Князя руками.

- Вы обещали.

Сказал он твёрдо в самые губы, сжимая меж пальцев его жёсткие волосы.

И прильнув к его телу так близко, как только мог. Поцеловал.

Его живот больше не сводило от боли, эта вода, действительно, была волшебной, но течка все-таки никуда не пропала и омега все ещё каждой клеточкой своего тела ощущал то томительное состояние крайнего возбуждения.

Князь не стал сопротивляться его порыву, наоборот, подхватывая мужа под ягодицы сильными руками и прижимаясь ещё ближе. Хотя, казалось бы, ближе было уже невозможно. Сплетая языки и души, среди парящих в воздухе звёзд, принц чувствовал, как сильно колотится о рёбра его хрупкое сердце. Оторвавшись, чтобы глотнуть кислорода, Сокджин, не желая переставать касаться супруга, покрывал маленькими поцелуями-бабочками его скулы и подбородок, спускаясь ниже. Дойдя до цепочки на которой висело, сверкая в лунных лучах, обручальное кольцо мужа, омега мягко улыбнулся. С трепетом касаясь метала кончиками пальцев, принц поднял взгляд вверх, встречаясь с глазами супруга.

- Ты очень любишь его.
- Потому что оно обязует Вас быть моим. Это мои для Вас оковы...
- Тебе не нужны оковы, чтобы меня удержать.

Вновь припав к Княжеским губам, Сокджин, чувствуя себя как никогда уверенно, провёл ладонью по его сильной груди, царапая короткими ноготками смуглую кожу. Зарычав в поцелуй, альфа подбросил мужа на руках чуть выше, заставляя обвить его талию длинными ногами. Чувствуя ягодицами напряженное, жаждущее разрядки возбуждение супруга, Джин резко выдохнул, прикусив его нижнюю губу, так, как Князь сам его научил в одну из нежных ночей, там, в Шаро, в их тёплом шатре.

- Ты становишься все смелее, ди...
- Только посмейте назвать меня «дитя». И я Вас ударю.

Сдерживая смех, альфа прижался губами к его плечу, проходясь своим естеством прямо меж половинок супруга, заставляя омегу задушено всхлипнуть и прогнуться в спине.

- Угрожаешь Князю?

Прикусив нижнюю губу, Сокджин плывет, не отрывая от мужа глаз.

- М... Мне так жарко, альфа...

Тело юноши реагирует на близость так ярко, остро и невероятно чувствительно, что Северянин обеспокоено хмурит брови. Его принца слегка потряхивает от ощущений и в уголках глаз собираются слёзы.

- Альфа...

Тихо скулит он, не в силах больше выдержать бой с собственной природой.
Князь целует его виски, успокаивая, давая понять, что он здесь, совсем близко, выпуская наружу свой феромон, что сладким гранатом окутывает омегу, даруя немного спокойствия.

- Тише... Все хорошо, душа моя. Я никуда не уйду.

Медленно растягивая его пальцами, Князь не переставая покрывает искаженное в гримасе сладкого удовольствия лицо невесомыми поцелуями. Тело омеги требует большего, становясь все горячей и податливее, туманя разум мужчины душистыми подснежниками. Проникая глубже и добавляя уже третий палец, альфа касается губами набухшего соска, нежно прикусывая и лаская его языком. Принц крепче сжимает кулаки в его волосах, причиняя одновременно и боль и наслаждение, но не пытается отстраниться, принимая любую ласку супруга. Чувствуя скорую волну его удовольствия, Князь останавливается, словно дразня, заставляя омегу капризно хныкать и приподнимать таз, стараясь самостоятельно насладиться на пальцы.

- Смотри на меня.

Джин задыхается. Ему так жарко, что легкие будто в огне и тело тает расплавленным воском.

- Смотри. На. Меня.

Чеканит Князь, усиливая феромон, делая его грозным, заставляя подчиниться меченного альфа-приказу. Будь Сокджин на Западе, то непременно бы ощетинился и оскорбился, потому что использовать «приказ» - недопустимое варварство! Но он на Севере. А тут законы иные.

Сквозь пелену слез смотря на Князя, принц глубоко дышал, поджимая от нетерпения на ногах пальцы. Довольный его покорностью, альфа в награду приставил к жаждущей дырочек свой член, врываясь резко, не отрывая от омеги глаз и вырывая из груди его громкий, пронзающий сердце стон.

Из уголка сладких губ принца каплей потекла вязкая слюна, не осознавал Сокджин ещё удовольствия, лишь наполненность и легкую боль чувствовало его впервые познавшее альфу тело. Достоинство Князя было больше среднего. Не то, чтобы принц знал других мужей, но все же он был уверен, что это так.

Вцепившись в плечи супруга, омега все ещё не смел отвести от него взгляда, до сих пор чувствуя давление от приказа, постепенно привыкая к новому чувству, но все ещё боясь шевельнуться.

- Тшшш...

Нежно прошептал его муж, прикрывая свои глаза и развевая густой феромон вместе с приказом.

- Княже...

Маленькими искрами удовольствие пробежало по его спине до затылка, когда Князь, будучи все так же глубоко внутри, мазнул языком по налитой кровью метке.

А потом он толкнулся. И Сокджин вдруг почувствовал острую боль, пусть и глушила ее полностью разыгравшаяся уже течка.
Не в силах вынести даже малого отклика боли в глазах своего мужа, альфа вновь остановился, сдерживая своего внутреннего зверя из самых последних сил, мягко оглаживая ладонью спину юного принца. Шепча на ухо нежный слова успокоения и будто бы даже баюкая. Поймав губами губы омеги, он трепетно посасывал розовый язычок, смешивая их слюну в одно целое, чем сейчас и во веки веков, до поминального костра одного из супругов, они и являлись.

- Я могу...
- Нет!

Очень уверенно оборвал Князя принц.

- Я... Мне уже не так больно. Честно...
- Твое тело ещё...
- Мое тело уже расцвело! Дважды. И я... Я хочу. Очень хочу... Не потому что... Не потому что должен. Быть Вашим. Родить Вам сына или пахнуть Вами, являясь законным супругом. А потому что  х о ч у. Потому что желаю. И таю от каждого Вашего поцелуя... Понимаете?

Сокджин провёл ладонью по щеке мужа, нежно припадая губами к носу и оставляя на коже невесомый, ласковый поцелуй. Волшебное озеро постепенно снимало боль, позволяя принцу чувствовать себя лучше, но и представить он боялся, что было бы, возьми его Князь в Шаро, на шкурах, а не в этой воде.

Проведя пальцами по его алым губами, альфа кивнул, словно соглашаясь с искренностью и желаниями юного принца, поднося к его рту ребро своей большой ладони.

- Кусай. Когда будет особенно больно - сильнее. Что бы я чувствовал это так же, как ты. Что бы знал.

Неуверенно зажав ладонь Князя меж ряда своих крепких зубов, принц совсем легонько прикусил смуглую кожу, даже не оставляя следов.

Сжав свободной рукой округлую ягодицу, не давая омеге и секунды на подготовку, альфа вновь ворвался в его нутро, раскрывая собой мягкие, влажные стенки. Крик его потонул в сильном укусе, таком, что даже кровь любимого альфы ощущалась на языке. Но не обратив на это никакого внимания, Князь продолжил размашисто вбиваться в худощавое тело, так глубоко, как только мог, срываясь на звериный рык.

Алая капля потекла от губ омеги, прямо по увитым венами рукам его мужа, но вскоре челюсти принца разжались в громком, сладком стоне настоящего удовольствия.

- Ахх... Я... Это... Это так....
- Здесь?

Хриплым голосом спросил альфа, вновь толкаясь под нужным углом.

Всхлипнув от невиданного ранее удовольствия, омега потянулся рукой к изнывающему меж их телами стоящему своему члену, желая коснуться, но альфа не дал тому произойти, перехватывая хрупкую кисть и заводя ее принцу за спину.

- Мой Князь... Это... Нн... Я больше не...
- Можешь.

Продолжая вбиваться в принадлежащее ему навеки и навсегда тело, альфа отдавал всего себя, лаская, целуя, сжимая и дразня. Так хотелось ему, чтобы юный супруг хныкал. Чтобы извивался, хватая ртом воздух и сладко-сладко стонал прямо на ушко. Голос его, срывающейся вверх на особо глубоких толчках, словно музыка. Услада для грубого слуха альфы. Капля слюны, что течёт по подбородку от удовольствия, словно греховный, горячий нектар. А дрожащие ресницы, с которых слетают удовольствия слёзы, словно самый тёплый, северный дождь.

- Ахх... Нн... М.. Мой Князь...
- Твой. Чувствуешь?

Спросил он, прикусывая мягкую мочку левого уха и притягивая ближе ранее заведённую за спину чужую ладонь.

- Вот здесь... Ты чувствуешь, верно?

Прошептал альфа, кладя руку омеги на его же плоский, почти впалый живот.

Как бы не наказывал Князь Мино кормить супруга больше и как бы не старался следить за его питанием сам, омега оставался все так же худ и хрупок. Может быть, груз глубоких, внутренних переживаний заставлял его прямо на глазах северян Шаро таить, а может и что-то иное.
Но с каждым днём, все отчетливее мог разглядеть он чужие рёбра и позвонки. И ни мясо, ни сало, кое буквально впихивал в принца верный слуга, не помогали это исправить.

И потому сейчас, положив ладонь на живот, омега отчётливо чувствовал рукой чужие толчки.

- Ах... Аххх...
- Ты... Мой. Твоё тело. Твоя душа. Твои слёзы и смех. До последний капли. До последнего звука... Принадлежат мне.

Шептал он томно, слегка замедлив темп, но не в коем случае не глубину.

И принц задыхался, чувствуя Князя в себе.

В и д я  Князя в себе.

Глуша стон в очередном глубоком поцелуе, содрогаясь каждой клеточкой и каждой мышцей, принц излился в воду, всхлипывая от переизбытка эмоций и ощущений, кои только что испытал. Перед глазами у него все плыло и веки стремились закрыться, но новый, резкий толчок заставил омегу очнуться.

- Я... Княже я больше не могу... Нн... Не мо...Ммм...
- Ты хотел моей вязки. Так получай.
- Я... Сейчас снова...

Утробно рыча, вслушиваясь в тихие всхлипы удовольствия, которое он и дарил, Князь вошел особенно глубоко, до самого основания, заставляя омегу высунуть язык, содрогаясь.

Заполняя мужа горячим семенем, чувствуя, как набухает внутри него узел, ещё больше расширяя узкие стенки, Князь прижал принца к себе очень близко, впиваясь зубами поверх старой метки, чтобы закрепить первую вязку. Как можно крепче. Как можно прочнее.

- Моё.

—ПАМЯТКА—

ПЕРСОНАЖИ