мое догоревшее счастье
Привет,
Мое догоревшее счастье.
Я перестала
писать,
перестала
спать
и сниться тебе.
Ты — мое
безграничное море.
Мне б в тебе утонуть,
захлебнуться
слезами,
что текли
от прощанья
и скорби
о том,
что не вернуть.
Сегодня — четырнадцатое,
не февраля.
Да будь то даже февраль —
возвращаться
в то время
мне было бы
искренне жаль.
Я меняю
местами
даты и числа,
вяжу узлы
из несказанных слов,
вливаю в глотку
ведро керосина,
пытаясь
разжечь вновь огонь.
Каждый звук
для меня —
это ода тоски,
поглощающая
в пучину безумия.
Тебя любить
больнее,
чем расплавиться заживо,
чем сломать
себе кости
об лед.
С тобой
я лишилась бездушия.
Ты —
мое испытание,
моя пытка,
насилие,
моя новая доза
кровавой реки.
Рядом с тобою —
мой дом,
моя гавань,
мой ад,
мое наказанье.
Запри меня в клетке
из собственных чувств,
отрави меня
ядом со своих рук.
Ты знаешь,
где больно.
Так осмелься!
Ударь!
Вонзи
в мою спину
тысячный нож!
Но ты,
глядя в глаза,
полные льда,
разрывая мне грудь,
вонзаешь клинок
промеж ребер,
чуть задев
мое мертвое сердце.
Прижавшись,
тебе будет
в три раза больней.
Я продала бы
свою память
любому прохожему,
дабы забыть
навсегда.
Но я буду
помнить
твой запах,
даже стерев себе память,
даже если меня
послезавтра убьют.
Горе мое,
мое ты несчастье,
приди этой осенью,
постучи в мое сердце.
Я снова
в твоей чертовой власти.
Прикончи меня
своею любовью,
что ядом сочится в груди.
Умирая во сне,
снова застынет имя
на моем языке.
Застынет,
но не сорвется
с обрыва
моих искусанных губ.