- 19 -
– В школе вы все проходили историю Звездомирья. – Мэтресса Нуит представляла из себя сухопарую женщину средних лет с двумя серебристыми прядями в копне иссиня-черных блестящих волос. Она куталась в вязанную серую шаль, будто постоянно мерзла. Начертив на грифельной доске свою фамилию, она наскоро прошлась по списку учеников, после чего приступила к делу. Все вопросы об экзаменах она отмела сразу, указав, что всю полезную информацию можно найти в методичках. – Если коротко, то она звучит так. Изначальный соединил семь миров в один.
Большой Разлом.
Миры рушились, распадались, гибли.
Изначальный представлял из себя фундамент, на котором собрал семь самых больших осколков, которые уцелели от других миров. Он соединил их, связал вместе, будто лоскутное одеяло. Позже добавились частички более мелких миров. Их было больше сотни, но основной узор составляли первые семь миров.
В каждом мире царили свои законы и правила. Изначальный позволил им остаться, чтобы сохранить миры в целостности. Единственное, что он сделал – внес исключения, те самые, что подтверждают правила.
Лазейки.
Например, принц не может женится на простой девушке. Но, если он спас ее из высокой башни, охраняемой драконом, - поздравляю, вы обручены. Даже если вы старше этого принца, дракон вас не особо охранял, а просто прилетал погреться в вашем погребе, заодно отгоняя от провианта крыс, ульд и прочих грызунов, а вы сама в этой башне заточены не злой мачехой, а своей внутренней сущностью интроверта.
- Строение миров. – Мэтресса провела на доске две линии, скрещивая их в центре под прямым углом. Получилось нечто похожее на ось координат. - Небосвод здесь, - верхушка обзавелась овалом. – Семицветье, - овал посередине. – Низины, естественно, тут. Не рассматривайте это в географических масштабах. Для тех, кто никогда не был в гостях у демоноидов в Каменной Пустоши, поясню, они не живут под землей. Во всех мирах есть небо, вода, земля и разнообразие природы. Но, именно через их первоэлементы можно преодолеть разделяющие границы. – Еще два овала легли на доску. - Апейрон слева, Океания – справа. Что осталось?
– Пределы, - вскинула руку Ноэль.
– Именно. Грозовой, - мэтресса изобразила кружок между Небосводом и Океанией. – Туманный. – Кружок ушел вниз, между Низинами и Апейроном. – Белый. – Линия пошла вокруг всех миров, забирая их в свою окружность. – Кто скажет, почему миров семь, а кругов восемь?
Руку вновь подняла Ноэль, но мэтресса в этот раз от нее отмахнулась. Как и от желания Вианы. Лиссу также проигнорировали. Низенькая женщина плотнее закуталась в шаль, обводя серыми, почти слепо-белесыми глазами, группу Другого факультета.
– Давайте-ка мальчики тоже вступят разговор. Я люблю слушать весь спектр. Есть кто с Апейрона?
Мирт тряхнул головой, после чего приветственно помахал преподавателю растопыренной ладонью. К счастью, мэтресса Нуит со своего места не могла видеть обгрызенные ногти лохматого перевертыша.
– Вы у нас кто?
– Мирт.
– Мирт, - женщина вернулась к кафедре, чтобы сверится со списком адептов. – Хорошо, Мирт. Продолжайте.
– Белые Пределы – вотчина зимних. – Отрапортовал он. - Это защита Звездомирья от внешних угроз. А Грозовые и Туманные Пределы внутренними угрозами. Они нас охраняют от... ну, не от нас самих, но вроде того. Ага.
– Не от нас самих, но вроде того. Ага. – Повторила мэтресса, путаясь пальцами в плетеных узорах шали. – Вроде чего?
– Эээ.. Между мирами они. Поддерживают переходы между мирами Звездомирья.
– А почему они называются Пределами?
– Звездомирье постоянно расширяется. Все новые и новы миры-звезды добавляются между нашими осколками. Но приклеиваются они не по бокам, - парень изобразил руками большой шар, - а вклиниваются внутрь. Вот сюда, чтобы их тоже защищали Белые Пределы.
– К семинару выучите точные формулировки, – покачала головой мэтресса. – Здесь есть кто-нибудь не из основных миров?
– Ах, нимфея, полагаю, и сайлен? Хорошо.
Мэтресса продолжила лекцию, погружаясь в тонкости объединения миров. Вновь зашуршали листы конспектов, быстро заполняющиеся ровными строчками. По крайней мере, у Лиссы. Почерк Тэя скакал из стороны в сторону, будто уворачивался от молний.
Когда мэтресса прерывалась, чтобы перевести дыхание, аэронавтка открывала последний лист тетради и делала в нем пометки.
Семь дверей. Семь основных миров. Семь первоэлементов. История Звездомирья нисколечко не отвлекла девушку от мыслей о загадке. Наоборот, заставила задуматься, не дает ли мэтресса Нуит им тайные подсказки?
– Аэронавты. – В очередной раз повысила женщина голос. Она говорила четкими, отточенными фразами, будто цитировала учебник. Иногда мэтресса внезапно замолкала, после чего бросала в зал неожиданный вопрос. Например, как сейчас. - Сколько вас тут?
Лисса, Гаэль и Акиен подняли руки.
Хотя балахоны скрывали сложенные плащом крылья Акиена, левитационные татуировки Гаэля, и саму Лиссу, девушка почему-то была уверена, что мэтресса Нуит точно знает, кто какое место занимает в иерархии аэронавтов.
– У каждого из миров есть своя история, свои мифы и легенды. Их корни до сих пор вплетаются в жизни простых жителей. Итак, какая самая знаменитая история Небосвода, дошедшая до наших дней, продолжает передаваться из поколения в поколение?
– Провидица и Огнегривый. – Ровно ответил Акиен.
Лисса поежилась.
– Поведайте о ней.
На одну из горных деревень повадился нападать монстр. Небесная тварь приходила из незримых слоев, и уводила с собой юных дев. Жители деревни снаряжали лучших мужей на борьбу с тварью, звали могучих рыцарей из больших городов, но ничего не помогало. Тварь невозможно было ни поймать, ни остановить.
Тогда жители обратились за помощью к своему сюзерену, что принадлежал к одной из редких линий крови аэронавтов. Он был провидцем. Сам князь не мог отправиться на помощь деревне, и вместо себя снарядил единственную дочь, в чьей крови пробудилась схожая сила. Но перед этим предупредил, чтобы не смела в свой дом пускать незнакомцев. Ведь обещана принцу другого княжества.
Благодаря появлению провидицы, жители знали, куда будет нанесен удар, и имели возможность защитить себя. Но, победить тварь так и не получалось. Долго длилось противостояние. Тварь продолжала нападать, провидица продолжала предсказывать.
Настал переломный момент. Осознала тварь, что силой не получить желаемого и, пошла на хитрость. Обернулась прекрасным юношей с голубыми крыльями цвета лазури и огненной копной волос, что переливалась ярким пламенем, подобно горящему небу на рассвете.
Забыла княжна наставления отца. Так поразила ее красота юноши. Не смогла признать девушка в облике аэронавта врага. Впустила в дом, да влюбилась без памяти. И эта любовь ослепила ее, запутала сознание. Поддалась греху, вступив в порочную связь. А когда прозрела, было уже поздно.
Впала она в ярость, когда поняла, что натворила. Собрала все свои силы и прокляла огнегривую тварь. Но, тот кто творит темные чары – обрекает на муки весь свой род. Не могла аэронавтка вернуться домой. Не могла нечистой пойти под венец.
Подошла княжна к обрыву, сложила крылья, и бросилась вниз, навстречу ветру.
– Чему же учит эта история аэронавтов? – спросила мэтресса.
Пока Акиен вел рассказ, тонкие линии магии рисовали на доске облик светловолосой княгини и огнегривой твари.
– О том, к каким последствиям ведет нарушение правил, - уверенно заявил меднокрылый.
– Кто-нибудь еще?
– Красивая девушка может погубить даже монстра? – Радостно предположил Мирт.
По классу пробежалась волна сдавленных смешков.
– Меня интересуют, что думают аэронавты, Мирт. – Холодно осекла сухопарая мэтресса. – Пока вы не отрастите крылья, и не преодолеете атмосферу Небосвода, я воздержусь интересоваться вашим мнением по поводу чужого вам мира. До семинаров, конечно же. Там и поговорим.
– О самопожертвовании.
– Кто у нас тут? Гаэль. Да, вас всех будут звать по именам. Привыкайте. Итак, самопожертвование?
– Ущербно считать, что речь идет о нарушении запретов. - Гэль бросил на Акиена презрительный взгляд. - Князь должен был знать, чем закончится поездка дочери. Он же такой же провидец. Значит, он понимал, что девушку не спасут предупреждения. И знал, что у нее хватит отваги заплатить смертью за свое решение. Князь отдал жизнь дочери во благо деревни, над которой взял свое покровительство.
– Как интересно, - кивнула Нуит. – А вы чью точку зрения поддерживаете, Лиссандра?
Две пары глаз аэронавтов уставились на Лиссу. Аэронавтка же перенаправила свой взгляд на мэтрессу.
Зачем ее так подставлять?
Конечно же, Лисса был полностью согласна с меднокрылым. Правила, есть правила. Княжна не имела права поддаваться желаниям. Она была обручена. Она дала клятву верности другому. И поплатилась за нарушение обещания.
Но сказать аэронавтка этого не могла. Урфа два она когда-либо согласится с Акиеном. Но и поддержать принца Гаэля не могла.
– Лиссандра, мы ждем.
– О любви. – Буркнула она.
Все истории в той или иной мере, о любви? Уж лучше она выставит себя дурочкой, чем примет чью-то сторону.
Вновь прошлась волна смешков. Даже мэтресса позволила себе скупую улыбку.
– О любви?
– Княжна влюбилась в Огненгривого, но и Огнегривый в нее влюбился. Ведь он не убил ее, так? Ведь мог же, до того, как она успела его проклясть, но не стал. Думаю, они оба пали жертвами любви и долга.
Мэтресса смерила ее нечитаемым взглядом, после чего отвернулась, делая пометку в списке.
– Что ж, вы все в чем-то правы, но больше – нет. Эта история о том, как рождаются проклятия, что они в себе несут и как их можно снять. На следующих занятиях мы рассмотрим легенды других миров. На сегодня все.
- Подожди меня у дверей, - шепнула Лисса Тэю, когда они начали собираться.
Аэронавтке показалось, будто мэтресса что-то написала напротив ее имени, и хотела в этом убедиться.
Все направились к двери, Лисса же задержалась у доски, притворившись, что разглядывает картину с провидицей и огнегривым. Сама же краем глаза следила за мэтрессой.
Ей нужен всего одно мгновение. И пока она была отвлечена наблюдением, ее застали врасплох.
- Бескрылая, - Лисса вздрогнула, когда позади кто-то щелкнул пальцами. – На минутку. Есть разговор.
За спиной аэронавтки стоял Акиен.