Глава 1
Небо затянуло тусклыми облаками, как тяжелое покрывало, нависшее над городом. На похоронах было очень много людей. Я не ожидал такого количества. Конечно, мама была человеком общительным, душой любой компании, но чтобы настолько... Собрались все её подруги. Но на похоронах не было отца. Он предпочел провести этот день с женщиной, с которой начал встречаться сразу после развода с мамой. Для него как будто смерть бывшей жены и её похороны были чем-то незначительным. Эта мысль жгла меня изнутри, затмевая горечь утраты едкой, ядовитой обидой на отца. Все эти люди пришли попрощаться с моей матерью, а он... Он просто вычеркнул её из своей жизни, как будто её и не было. И сейчас, когда её действительно больше нет, он даже не удосужился прийти. Придурок.
А еще среди всех этих людей была Вика. Моя девушка. Вернее, та, кого я по инерции продолжал называть своей девушкой. Она висла на мне, как плющ, шептала какие-то утешительные слова, но я почти не слышал её. Вика раздражала меня. Всё в ней раздражало: её приторно сладкий голос, её постоянные попытки взять меня за руку, её наигранная скорбь. Однако мама её очень любила. Говорила, что она якобы достойная девочка, которой самое место рядом со мной. Что мне очень повезло с ней, что она умная, красивая и добрая. Да, она и правда была красива. Её глаза были небесно-голубыми, как безбрежное мирное море, а волосы были пушистыми, кудрявыми и ярко-рыжими. Многие парни были явно готовы любого за такую красавицу. Только я бы не стал. Мне она была абсолютно безразлична. Я чувствовал себя виноватым, за то, что в данный момент моё сердце было забито не болью утраты, а непонятной злостью. На отца, на Вику. На себя. Во всей этой суматохе я чувствовал себя совершенно потерянным.
Чуть поодаль стояла Настя, моя родная сестра. В отличие от Вики, она не лезла с утешениями. Просто стояла, молча, глядя куда-то вдаль. Её лицо было бледным, губы плотно сжаты. Мы с сестрой всегда были очень близки, почти чувствовали друг друга. И сейчас я чувствовал её боль, острую и пронзительную.
Когда последний гость растворился в серой дымке, а рабочие начали засыпать могилу, я побрел к своему байку. Вика семенила рядом, пытаясь взять меня за руку, но я резко отдернул свою.
-Мне нужно побыть одному, - бросил я, не глядя на неё. Голос был хриплым, словно я несколько часов беспрерывно кричал.
-А можешь меня до дома подвезти? Пожалуйста... А то холодно, я же тут замерзну, милый, - жалобно промурлыкала девушка.
-Сама до дома доберешься. Такси вызови, - грубо ответил я.
Я даже не расслышал, что она промямлила в ответ. Я не слушал её. Достал ключи, с резким щелчком вставил их в замок зажигания и оседлал байк. Рев мотора разорвал тишину кладбища. Резко выжал сцепление, и байк рванул с места, оставляя за собой лишь небольшое облако выхлопных газов.
Я ехал, не разбирая дороги, ветер, холодный и резкий, бил мне в лицо. Куда я еду? Понятия не имел. Просто хотелось уехать. Подальше от кладбища, от Вики, от этой давящей пустоты внутри. В голове крутились лишь обрывки воспоминаний и острая боль от понимания того, что матери больше нет в живых. Я сжал руль до боли в костяшках.
Я выжал газ до упора, байк взревел и рванул вперед, оставляя позади серые стены кладбища. Город проносился мимо смазанными пятнами, я почти не замечал светофоров, машин, прохожих. В ушах стоял только рев мотора и свист ветра.
Без какой-либо определенной цели я завернул на набережную. Река текла подо мной, отражая тусклый свет фонарей. Я остановил байк, слез и подошел к ограждению. Вглядываясь в темную воду, я пытался понять, что делать дальше. Жизнь, которая еще вчера казалась такой понятной и предсказуемой, сегодня превратилась в хаос. Отец... о нем даже думать не хотелось. Вика... С ней все было сложно и непонятно еще до похорон, а теперь всё стало только хуже.
Я сидел на скамейке набережной, бездушно глядя на темную воду. В голове роились мысли и обрывки воспоминаний. Внезапно я заметил движение у самой кромки воды. Под одним из фонарей, на скамейке, сгорбившись, сидела девушка. Рядом с ней валялся мотошлем белого цвета.
Я встал и медленно пошел в её сторону. Девушка подняла голову. Лицо ее было бледным, на щеке свежий кровоподтек, из разбитой коленки сочилась кровь. Сразу видно - еще одна любительница покататься с ветерком. Навернулась, видать, знатно.
-Ну что, красавица, асфальт поцеловала? - бросил я, подходя ближе. А личико у нее симпатичное, хоть и поцарапанное.
-Ага, - прошептала она дрожащим голосом, - Упала... Черт, как же больно...
-С велосипеда что ли? - ухмыльнулся я. Странно, совсем недавно я был вне себя от грусти. А сейчас смотрю на эту милую мордашку и аж улыбаться хочется.
-С мотоцикла, - обиженно буркнула блондинка.
-Байкерша? А по виду и не скажешь, - ответил я, присев рядом и нагло рассматривая её, - Ладно, давай посмотрим, что у тебя там.
Она попыталась отстраниться, но я перехватил её руку. Кожа гладкая, теплая. Черт.
-Не дергайся, - сказал я, стараясь, чтобы мой голос прозвучал ровно. - Хуже будет.
Рана неглубокая, но кровит сильно. Достав из кармана пачку влажных салфеток, я вытащил одну и прижал к ране.
-Как звать-то тебя, гонщица?
-Полина, - смущенно прошептала она, морщась.
-Полина, - повторил я, пробуя имя на вкус. - А я Лука. Ну что, красавица, сама доковыляешь до травмпункта или подвезти? - ухмыльнулся я, кивая на свой байк. Внутри всё перевернулось. Эта девчонка, сидящая рядом, вся в крови и пыли, с испуганными глазами, зацепила меня чем-то. Сам не понимал чем. Наверное, контрастом. Только что стоял на похоронах матери, а теперь вот...
Полина посмотрела на мой байк, потом на свое разбитое колено, и снова на меня. В ее глазах мелькнуло недоверие.
-А мой байк? - спросила она, кивнув в сторону. Я только сейчас заметил неподалеку лежащий на боку мотоцикл. Черт, и как я его сразу не увидел?
-Оставим пока здесь, - сказал я. - Завтра разберемся. Главное -тебе помощь нужна. Нога-то кровью заливается и ходить ты нормально не можешь.
-Его нужно хотя-бы убрать с дороги, - упрямо сказала она. - Кто-нибудь врежется.
-Ладно, - согласился я. - Давай сначала тебя на мой посажу, потом твой оттащу. Или ты хочешь на своем поехать, с такой-то ногой?
Полина посмотрела на свой мотоцикл, потом снова на меня. На ее лице мелькнуло что-то вроде улыбки.
-Нет, на твоем надежнее будет, - сказала она. - Только помоги мне встать.
Я протянул ей руку. Она осторожно взялась, морщась от боли. Обхватив ее за талию, я помог ей подняться. Она была легкая, словно пушинка. От девушки пахло чем-то сладким и незнакомым. Этот аромат смешивался с запахом крови и асфальта, образуя странное, но притягательное сочетание. Доведя её до байка, помог забраться на заднее сиденье.
-Держись крепче, - сказал я, - И постарайся кровью мне сиденье не запачкать.
Откатив ее мотоцикл на обочину и убедившись, что он никому не помешает, я вернулся к своему байку. Когда я сел за руль, девушка обхватила меня руками за талию. Даже сквозь кофту я чувствовал тепло её тела. Черт, эта девчонка действовала на меня как-то странно.
Я выжал газ, и мы рванули с места. Городские огни мелькали перед глазами, ветер свистел в ушах, но я почти не замечал этого. До травмпункта мы добрались быстро. Помог Полине слезть с байка, придерживая за талию. Она морщилась от боли, но изо всех сил старалась не показывать виду. Упрямая.
-Подожди здесь, - сказал я. - Сейчас всё улажу.
Внутри травмпункта было душно и пахло лекарствами. Я быстро объяснил медсестре, что случилось, и указал на Полину. Медсестра, молодая девушка лет двадцати семи, окинула нас оценивающим взглядом.
-Вот тут вот подпись поставьте и имя с фамилией, - ответила медсестра, протягивая Полине документ. Она послушно подписала всё что нужно.
-Садитесь, - буркнула она. - Сейчас доктор посмотрит.
Мы сели на жесткие пластиковые стулья в коридоре. Полина молчала, кусая губы. Я смотрел на неё, не зная, что сказать. В этой душной больнице, среди запаха лекарств и антисептика, она казалась еще более хрупкой и беззащитной. И еще более красивой.
Вскоре из кабинета вышел врач - мужчина средних лет в белом халате.
-Полина Никольская? - спросил он.
-Да, я, - ответила девушка, поднимаясь, и я, не раздумывая, поддержал ее за локоть.
-А это что за молодой человек? Кем приходится вам? - с легкой улыбкой глядя на нас спросил врач.
Полина вдруг смутилась. Я почувствовал, как ее рука напряглась под моей.
-Парень... Это мой парень, - пробормотала она, не поднимая глаз.
Я опешил. Парень? Мы знакомы от силы час, а она уже представляет меня своим парнем? Интересно...
На мое лицо, видимо, выползла ухмылка, потому что врач пристальнее посмотрел на меня оценивающим взглядом.
-Хорошо, - наконец произнес он, обращаясь уже ко мне. - Проходите в кабинет. Присматривайте за своей девушкой. Сейчас обработаем рану и наложим повязку.
Мы вошли в кабинет. Пока врач осматривал Полинину ногу, я стоял рядом, стараясь сохранять серьезный вид. Доктор ловко промыл рану, обработал антисептиком и аккуратно наложил повязку.
-Несколько дней старайтесь не нагружать ногу, - сказал он, обращаясь к Полине.
-Спасибо, доктор, - прошептала Полина, и мы вышли из кабинета.
Я посмотрел на нее. Она все еще была немного смущена.
-Ну вот, все позади, - сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно. - Теперь тебя, мою девушку, нужно домой отвезти.
Я нарочно сделал ударение на слове «девушка», чтобы посмотреть на ее реакцию.
-Дурак. Я сказала это, чтобы врач точно пропустил нас вместе... Немного боялась без тебя заходить, - прошептала она, еще больше смутившись. Полина подняла на меня глаза, и легкая улыбка коснулась её губ. В этот момент я понял, что пропал. Эта девушка зацепила меня сильнее, чем я мог себе представить.
-Мой мотоцикл... - начала она, но я перебил её.
-За мотоциклом завтра съездим, - сказал я твердо. - Сейчас главное - ты. Где ты живешь?
Она назвала адрес. Я кивнул.
-Поехали, - сказал я, взяв её за руку. Снова эта приятная дрожь...
Мы вышли из травмпункта, и я помог Полине сесть на байк. Когда ее руки обвили мою талию, я почувствовал себя так, будто знаю эту даму целую вечность. Словно всё, что было до этой встречи - не имело значения.
Дорога до ее дома показалась мне невероятно короткой. Я не хотел, чтобы эта поездка заканчивалась. Остановившись у подъезда, я помог ей слезть с байка.
-Спасибо тебе, - сказала она, глядя мне в глаза. Ее взгляд был теплым и благодарным. - За всё.
-Не за что, красавица, - ответил я, чувствуя, как внутри всё сжимается. Мне не хотелось отпускать её.
-Завтра я заберу свой мотоцикл, - сказала Полина.
-Я помогу тебе, - ответил я, не раздумывая, - Во сколько?
Мы договорились о времени.
-Спокойной ночи, - сказала она, и легкая улыбка коснулась её губ.
-Спокойной ночи, - ответил я, глядя ей прямо в глаза.
Я стоял еще несколько минут, прислушиваясь к тишине, которая показалась мне оглушительной.
Вместо того, чтобы ехать к отцу, я направил свой байк к квартире, которая досталась мне по наследству от матери. Не хотел видеть отца. От слова совсем. Он не появлялся в моей жизни несколько лет, с тех пор как бросил маму.
Сначала всё было нормально. Со временем родители сильно отдалились друг от друга... Они не ссорились, но и вместе, в объятьях я больше их не видел. Родители начали друг друга игнорировать. Отец перестал брать меня с собой на работу. Настю же мама так и продолжала изредка брать с собой. Мне приходилось наблюдать за тем, как наша когда-то дружная семья разваливается по кусочкам. Ненавижу отца за это.
Нам с сестрой только исполнилось восемь лет, был наш день рождения. И, как на зло, именно в этот день родители приняли решение развестись. А все началось с того, что оба напились и начали очень сильно кричать друг на друга. От страха мы с Настей залезли под кровать и крепко прижались друг к другу, желая, чтобы крики родителей прекратились. Судя по звукам, в ход пошла посуда. Мы с Настей очень четко слышали, как падают вилки и ложки, как бьются об пол стеклянные стаканы, и как летят в стену и с грохотом разбиваются тарелки. Мне хотелось выбежать, закричать и заставить их остановиться. Но я не мог. Страх меня парализовал. Я мог только обнимать сестру и молиться, чтобы этот ужас поскорее прекратился. Мы закрывали уши руками, но это почти не помогало. Звуки, словно острые иглы, впивались в мозг, заставляя съёживаться от страха. Каждый грохот, каждый крик - всё это отзывалось тупой болью в груди. Я чувствовал, как Настя дрожит, как ее маленькое тело сотрясается от рыданий.
В этот день, в наш с Настей восьмой день рождения, детство закончилось. Осталась только горькая, щемящая пустота и понимание, что мир, который мы знали, рухнул, разбившись на мелкие осколки, как тарелки на кухонном полу. Последующие дни прошли как в тумане. Постоянное напряжение, слезы матери, холодное молчание отца - всё это создавало гнетущую атмосферу в доме.
Разговор о разводе состоялся за закрытыми дверями родительской спальни. Мы с Настей сидели в гостиной, прислушиваясь к обрывкам доносившихся до нас фраз. После разговора отец собрал вещи и уехал. Мы с сестрой стояли у окна, наблюдая за тем, как его машина исчезает за поворотом. Мама обняла нас, и мы долго стояли так, молча, чувствуя, как по ее щекам текут слезы. С уходом отца из семьи в доме стало совсем тихо. Не стало привычных настольных игр по вечерам всей семьей, смеха, папиного кофе по утрам. Осталась только пустота. До сих пор ненавижу отца за это.
Квартира встретила меня тишиной и полумраком. Вещи матери еще не были убраны и ее присутствие чувствовалось в каждой детали: в любимом кресле у окна, в книгах на полках, в едва уловимом аромате ее духов. Горло сжало и на глаза навернулись слезы.
Когда первый приступ боли прошел, я достал телефон и открыл галерею. Нашел фотографию матери - она улыбалась, ее глаза светились теплом и любовью.
-Мам, - прошептал я, - Ты бы одобрила Полину. Она реально хорошая...
Внезапно в голове всплыло, как Полина назвала меня своим парнем. Неловкая улыбка тронула мои губы. Парень. Мне нравилось, как это звучит.
Я закрыл глаза, представляя Полину - её испуганные глаза, легкую улыбку, руки, обнимающие мою талию. Впервые за долгое время я почувствовал что-то кроме боли и пустоты.