Глава 5
Сокровище добросовестно вымылась к возвращению дракона. Ей не нравился мыльный раствор. Из-за него терялось удовольствие от контакта с водой. А когда его в воде становилось много, то девушка чувствовала себя скорее грязной, чем чистой. И скорее больной, чем здоровой. Но дракон приказал вымыться, и она это сделала. На это ушло много времени, но, в конце концов, девушка решила, что мужчина останется доволен результатом.
Вскоре вода очистилась, и Сокровище продолжила плескаться. Она не могла натешиться, не могла нарадоваться и едва сдерживала себя от того, чтобы не расплакаться от счастья.
Девушка так увлеклась, что даже не заметила, что уже не одна в комнате. Дракон сидел на рундуке возле входа, скрестив руки на груди, и расслабленно откинувшись на стену. Поняв, что мужчина наблюдает за нею, Сокровище испугалась. Как давно он был тут? Когда успел вернуться? Почему молчит?
Она так и села в ванной, испуганно глядя на своего пленителя. Понять этого мужчину было невозможно. То он рычит, то улыбается. Хотя, впрочем, не ей судить о мужчинах. Кого она знала? Людвига и Георга Фальберов? Тех, кто был до них? Сокровище хорошо помнила лишь некоторых из них – Давид, Элиас, Феликс, Доминик. Она помнила их за жестокость, проявленную к ней, за ожесточение, с которым её избивали. Особенно Доменика Фальбера. Если остальные хотя бы давали её ранам зажить, то он получал удовольствие, истязая её. Ему всегда было мало. Он всегда хотел больше, чем было у Сокровища. Именно он вырвал ей язык. А ещё он всегда говорил, что она – его любимица.
Её передернуло от воспоминаний, и Сокровище отвела глаза. Она боялась дракона. Боялась его гнева, боялась его милости. Потому, что всю жизнь, что она помнила, чья-то милость была хуже гнева.
Возвращаясь в купальню Оуэн не крался. У него от природы тихая поступь хищника. К тому же, девушка так увлеклась купанием, что попросту не обратила внимания на его возвращение. И не было намеренья подглядывать. Сев на рундук у входа, он просто наблюдал. Девушка не делала ничего такого: следуя указаниям, она тщательно вымылась, затем просто наслаждалась купанием. Хотя купание это сильно сказано. Больше подошло бы словосочетание энергичное плескание. Но Оуэн ощущал странное умиротворение, наблюдая за нею. А ещё – удовольствие, подобное тому, которое испытывал, рассматривая свои сокровища. Ему хотелось, чтобы это длилось и длилось, хотелось скрутиться клубком вокруг купальни и спать, охраняя... Сокровище?
Но вот девушка заметила его и в один миг все переменилось. Её радость будто смыло холодной водой. А вместе с нею – умиротворение и удовольствие Оуэна. Появилось то самое чувство, которое он испытал в Селицио – как будто сокровище ускользает из его рук. И в груди проснулось глухое недовольство, которое лишь усилилось, когда он понял, что девушка даже смотреть на него не может. Просто сидит в купальне, потупив взор, будто ждет наказания, или того, что сейчас он начнет есть младенцев.
И это недовольство Оуэн обрушил на неё, желая наказать за то, что она лишила его умиротворения:
- Хватит купаний на сегодня!
Решительно встав, Оуэн подошел к купальне и одним движением вытащил оттуда испуганную девушку, взяв её на руки. Она была такой же легкой, как и прежде, но тело округлилось, стало мягче и женственнее. Она больше не напоминала нескладного подростка или крысу переростка. Сейчас Оуэна держал в своих руках прекрасную женщину. Сжимающуюся от ужаса и пытающуюся прикрыть руками свою наготу, прекрасную женщину.
Оэун так и стоял, ошарашено рассматривая бледную как смерть девушку, не обращая внимания на холодную воду, пропитавшую его одежду и стекающую по телу. Ни что в мире не имело значения. Только удивительное преображение дрожащей у него на руках девушки, будто явившейся ему из снов.
Но это дивное мгновенье испортилось. Медленно, очень медленно сказочное виденье потускнело,и в его сознание ворвалась реальность: сердце девушки стучало так, словно за ней гналась тысяча охотников. Она была непросто напугана – её объял настоящий ужас. Неужели в её глазах он такое чудовище?
- Что, по-твоему, я сейчас с тобой сделаю? – зло спросил Оуэн. Он сам не понимал, что хочет от странного создания в своих руках. Ему хочется, чтобы она была покорной, но не боялась его, чтобы она радовалась, как в купели, но чтобы смотрела только на него. При этом он постоянно рычит на неё и ведет себя грубо, требуя подчинения своей воле.
Девушка молчала, но тело говорило за неё красноречивее любых слов: её ощутимо трясло, и она не знала, куда деть глаза, лишь бы не смотреть на него.
- ЧТО Я С ТОБОЙ СДЕЛАЮ?!
В этот раз она не осмелилась промолчать. Подняв на него глаза, в которых была бездна страха и ужаса, бедняжка спросила:
- Вы вырвете мне ногти? Будете прижигать пальцы огнем? Раздробите кости на руках и ногах? Разрежете, чтобы посмотреть, что у меня внутри?
Оуэн, молча, отнес её в кровать. Бережно положил, осторожно укутал одеялом. Он и сам не знал, зачем все это делает, зачем запугивает бедную девочку ещё больше. У него и в мыслях не было проделывать с нею ничего из того, что она перечислила. Если подумать, то он ничего такого не делал, даже когда пытал пленников. Ну, почти ничего. Тем не менее, закончив с укутыванием, Оуэн наклонился к её уху и почти нежно сказал:
- Я могу сделать с тобой вещи намного, намного хуже. Так что не зли меня.
cfbdip~��-� �