Глава 2
Оуэн сделал круг над террасой для приземления, чтобы бросить туда свою добычу. Затем сделал ещё круг и приземлился сам. Уже после этого он начал изменять форму. В его памяти ещё сохранились воспоминания о том, как это больно, когда такая большая масса мышц, как у дракона, ужимается до размеров человеческой формы. Но он столько тысячелетий проделывал это, что уже перестал воспринимать это как боль. Для него процесс больше напоминал напряжение мышц, как при потягивании, только наоборот. Мышцы сжимались уменьшались, меняли форму, масса тела уходила, крылья прятались внутри тела.
Вообще говоря, Оуэн мог обратиться в кого угодно, но предпочитал именно человеческую форму. Мир вокруг него населяли разные разумные расы, но люди и человекообразные существа преобладали. Принимая такую форму, Оуэн мог затеряться и не выделяться. К тому же многое в этом мире делается под людей: размеры дворцов и замков, одежда, оружие. Драконы редкие создания. Сейчас их всего шестеро. А люди распространены повсеместно и когда Оуэн появляется перед представителями других рас в образе человека, его не так бояться.
Изменившись, он на ходу накинул халат, лежащий рядом, и подошел к тому созданию, которое принес в своих лапах. Дракону до сих пор было непонятно, почему все его инстинкты взбунтовались. Они упрямо твердили ему, что перед ним сокровище, драгоценность. Оуэну ничего так не хотелось, как схватить это болезненно худое создание с серой, местами желтой кожей, и запереть в своей сокровищнице. Но стоило ему представить это грязное нечто, у которого волосы скатались от грязи в комья у себя в сокровищнице, появлялось стойкое чувство отвращения. Боги! Если это жутко воняющее создание запереть в непроветриваемой комнате, то туда уже через минуту уже нельзя будет зайти – там попросту нечем будет дышать.
Оуэн постарался обойти создание по кругу, чтобы изучить его и в то же время пытался не приближаться слишком близко – он боялся подцепить вшей или других паразитов. Тут, как никогда, пригодилось острое драконье зренье, помогающее ему даже в тусклом свете светильников очень детально все рассмотреть. Ему удалось рассмотреть синяки (или это была грязь?), пролежни и тонкие шрамы, опоясывающие спину, и насколько можно было рассмотреть руки. Как будто это создание долго лежало, или сидело, и его регулярно избивали. Чтобы рассмотреть его получше, нужно было снять те лохмотья, которыми было прикрыто это тощее тело. Но Оуэн ни при каких обстоятельствах не заставил бы себя к этому прикоснуться. Он испытывал физическое отвращение к этому нечто, больше всего напоминавшем что-то среднее между очень худым человеком и очень рослой крысой.Но даже среди нищих и голодающих людей ему не доводилось видеть ничего столь отвратительного и болезненного, как это создание.
В нем проснулось любопытство.
- Что ты такое? – в полголоса спросил Оуэн и тут до его слуха донеслись легко узнаваемые шаги БауэнаМорана.
Он должен был обрадоваться – будет, у кого спросить, что это за создание и что с ним делать. Но к собственному удивлению, когда после стука дверь открылась, Оуэн стал так, чтобы загородить собой добычу, и рявкнул:
- Никому не входить!
Дверь на мгновенье замерла, затем закрылась с той стороны. Оуэн глубоко вдохнул и выдохнул. Это что-то новенькое. Драконы обладают отличной памятью. Но как, ни старался, он не смог вспомнить другого такого случая, чтобы ему пришлось рычать на своих подчиненных, чтобы защитить то, к чему он сам испытывал смешанные чувства. Смешались отвращение и желание обладать.
taq01m09|