Убрать 8
— Mon Seigneur (мой господин), — обратился к Юлиусу генерал, который нанёс свой визит совсем внезапно и велел передать почтённому Юлиусу, что это дело нельзя откладывать, будто бы от него зависит будущее всего Элштейна и разрешится оно буквально через несколько часов, — прошу простить вас за то, что я позволил себе такую грубость и прервал ваши важнейшие дела, но, поверьте мне, на это были все причины. Мой человек сообщил, что длительное время некоторые дворяне готовили заговор, хотели лишить Votre Majesté (Ваше Величество) головы и трона. Они уже собрали войско и готовятся скоро выступать!
Юлиус этим временем ещё даже не до конца проснулся, был немного хмур и сердит, что его отвлекли от его важных дел (сна). Приснилось ему что-то очень странное и непонятное, будто бы перед ним сидел желтоглазый чёрный волк с гордой грудью, который просто смотрел на него. По лицу генерала Юлиус понимал, что он и сам искренне верит в то, будто бы готовится заговор и вот-вот прибудет враг.
— Ты уверен в этом?— Юлиус поправил свой красный, как артериальная кровь, плащ и посмотрел на генерала со всей серьёзностью.
— Я послал самого надёжного своего человека это проверить, он собственными глазами видел лагеря у южных лесов, где готовились выступать солдаты. Помещичьи дружины, но одеты совсем в другое, их около 700 человек. Они снаряжены до зубов. Нашей стражи не удержать их, всё равно дойдут до замка! Нужно вам уходить немедля, я уже известил старшего капитана вашей гвардии.
Думаю, читатель прекрасно понимает, что произошло на самом деле. Сообщение о том, что будет совершено предательство было передано аккурат в тот момент, когда оно случится вот-вот. Придётся играть ва-банк и направить все силы Элштейна на разгром этих бунтавщиков. Однако, Юлиус был даже немного рад тому, что сможет наконец испытать рыцарей Ордена в реальном массовом бою, понаблюдать за тем, как они справятся с регулярным войском не по одиночке, а в самом настоящей битве, как на войне. Он давно задумывался о создании какого-нибудь элитного батальона рыцарей-магов, но не знал, насколько это будет эффективно, ведь проверить ему это так и не удавалось. Конечно, он мог приказать обучить людей, собрать из них небольшой батальон, потратить годик-другой, а затем отправить их куда-нибудь на поле боя. Однако, батальон — это минимум 300 человек, а обучение одного такого рыцаря обходится очень дорого по времени, минимум два-три года. «Учебка» за год может подготовить не более сотни, хотя и это число слишком оптимистично, а Юлиус был уже совсем не молодым правителем. Седина, боли в спине и т.д., и т.д.
— Не нужно меня уводить. Пригласи ко мне немедленно верховного паладина, да сделай это лично, без помощи прислуги. Постарайся, что бы о вашем визите никто не узнал.
Вместе с верховным паладином Юлиус и генерал обсудили план действий. В распоряжение защитников Элштейна были рота из 160 человек стражников, да 50 рыцарей Ордена, ещё 10 рыцарей Ордена, которые ходили лично под командованием Юлиуса, были немедленно вызваны в Элштейн и должны будут прибыть перед самым сражением. 150 человек против 700. Задача не из простых, однако, у Юлиуса было одно преимущество — знание. Он знал, что нападение состоится, а так же приблизительно ведал, что враг будет делать, потому мог выбрать место сражения и его подготовить.
На открытой местности они бы точно проиграли, а ибо ловушек там в короткие сроки не наставить. Решено было пустить недруга в город. Генерал предложил использовать бочки с горилкой (очень и очень крепкой водкой), которые хотели скатывать с крыш домов на солдат. Как бы не были они снаряжены, от такого огня ни один доспех, за исключением зачарованного, не спасёт. Однако, для того, чтобы эти бочки сбросить, нужно было сначала кого-то на крышах разместить. Верховный паладин заявил, что с этим его люди точно справятся, а потом смогут быстро спуститься, ибо у рыцарей Ордена нет тяжёлых доспехов, как у стражи. Впрочем, он высоко оценивал своих подчинённых и было весьма оптимистичен, сулил быструю и лёгкую победу, ведь такая большая из рыцарей Ордена просто собьёт столку какую-то там помещичью дружину, да ещё и при таких условиях. К тому же стоит вспомнить, что рыцари Ордена не просто мечами размахивают, а владеют магией и способны будут как минимум морально уничтожить врага (дружина никогда в войнах не участвовал, способны они были лишь реквизировать у крестьян дочерей для «нужд государства», потому на их крепкую психику надеяться не стоило), а если войско врага начинает сомневаться в своей силе, в том, что его численное превосходство сможет что-то решить, то это войско не проживёт более 10 минут на поле боя.
Генерал, Юлиус и верховный паладин заняли место в сторожевой башне замка, оттуда открывался хороший вид на место сражения. Генерал наблюдал за своим войском, которым будет руководить на поле боя доверенный офицер стражи, а верховный паладин был наготове отдавать приказы при взмахов своего меча, клинок которого зажигался ярким светом, стоило верховному рыцарю коснуться коснуться рукояти.
Итак, иго подходит к городу, где, как и ожидалось, капитан стражи их пропустил, формально прочитав липу о якобы новой роте солдат. Казалось бы, что всё идет по плану дворян, хотя те и не подозревали, что теперь капитану пропустить дружину приказал сам генерал. Стоило последним солдатам в построение роты переступить порог Элштейна, как массивные врата тут же и захлопнули. С крыш, словно снег на голову, покатились бочки с зажигательными смесями, из домов, которые окружали вражескую роту, повыбегали стражники, сверху спускались рыцари Ордена, рубя своими клинками всех дружинников, что вставили на их пути. Спереди бежало больше сотни стражников Элштейна. Проще говоря, строй был разбит ещё до прихода основных сил, творился полный хаус, звуки рубящихся железных доспехов и человеческого мяса нагоняли ужас, враг не слышал приказов командиров, те лишь боялись за свою жизнь и пытались бежать, но врата были закрыты, выхода не было.
Юлиус наблюдал за происходящим, за тем, как светящиеся клинки мечей рубят всё на своём пути, победа была совсем близко, нужно только подождать. Хотя это ожидание казалось очень томящим.
— Ты говорил, что послал своего человека? Но кто тебе сообщил? — Юлиус обратился к генералу.
— Quand je me suis réveillé (когда я проснулся), на моём столе лежал конверт с письмом без обратного адреса. Там были и имена заговорщиков, и место, где эти scélérats (подлецы) гнездились. Сначала трудно верилось, что это правда, потому решился послать лишь одного человека. Раз это была правда, то, вероятно, и те имена в списке тоже причастны ко всему этому. Scélérats (впрочем), это легко проверить. — Генерал наблюдал за тем, как идёт битва, он сильно сомневался в своих людях, ведь тех было так мало. К тому же, они меркли на фоне рыцарей, которым совсем небольшая численность не мешала быть объектом внимания Юлиуса.
— Раз письмо было в твоей спальне, то наверняка ты видел того, кто его принёс. — Юлиус сомневался в правдивости слов генерала.
— Votre Majesté (Ваше Величество), прошу Вас, поверьте мне! Никто из моей прислуги не видел гонца. Письмо оказалось в моей спальне совершенно неведомым образом.
Юлиус видел то, с какой искренностью глаголит генерал. К тому же, даже если предположить, что он врёт, то генерал человек взрослый, сочинил бы что-нибудь убедительнее. Например, какой-нибудь патруль обнаружил стоянку или донёс крестьянин, это не вызывало бы столько подозрений. К тому же его очень заинтересовали имена заговорщиков.
— Письмо с тобой?
— S'il vous plaît mon seigneur (Прошу Вас, господин). — Генерал мгновенно вытащил из внутреннего кармана раскрытый конверт и передал его Юлиусу, да так услужливо, будто бы не его назначенец, а прислуга самой низшей масти.
«Спешу уведомить генерала войск Элштейнской империи господина Вектора Ш-ца о том, что близ южного леса собралось более шести сотен лиц совершенно подозрительных, точно не принадлежащих к армии нашей Империи, а являющихся помещичьими дружинниками. Достоверно, что принадлежат они: Мии Клаус, Геральту Ривскому (тот самый дворянин, который Дилхевию посещал), Федэру Доевскому и Рэму Орбинсону. Те, свою очередь, ведают о том, что слуги их исполняют, к тому же сами это им и приказали.
Ближе к полудню начнут они свой ход к Элштейну, где капитан стражи Брукс пропустит их по «липе» в город. Целью своей они ставят захват замка, убийство правителя нашего Юлиуса II, а так же покушаются на престол.
С наилучшими пожеланиями, господин В-н».
— Господин В-н. — Дочитал Юлиус. — Что за господин В-н?
— Не могу знать-с, почтеннейший. Не слыхал никогда о таком. Вероятно, псведоним.
Сражение было окончено неприлично быстро. Взяли пару командиров, которые при виде идущих к ним рыцарей пали на землю, отбросили мечи и молили о пощаде. Потерь у Элштейна почти что не было, лишь около четверти были ранены. Дружина же была разгромлена.
Солнце уже село, наступила ночь. Дилхевия ходил по зале замка, держал руки за спиной, а перед ним парило два меча, которые он, прямо на ходу, внимательно осматривал, крутя-вертя им без помощи рук. Он был доволен тем, что ему удалось сделать, пусть и ценой не одной сотни людских жизней. Дилхевия не ставил цели помочь этим бунтовщикам, он пользовался их глупостью, недалёкостью и жадностью лишь ради того, чтобы заполучить эти два меча, два узких, весьма тонких, изящных меча с чёрными драгоценными камнями по центру небольшой гарды. Он спланировал всё так, чтобы во дворце Юлиуса не осталось никого, кто бы охранял вход в королевскую сокровищницу, таким образом его приспешники и выкрали их. Хотя об этом узнают в Элштейне совсем нескоро, только тогда, когда в сокровищнице будет плановая проверка.