Помеченная Светом [Asteria]

Пэнси смотрела на меня так, будто меня недавно столкнули с Астрономической башни. Драко молча сделал вид, что ничего не видел.

Дамблдор отправил всех спать, и ученики, бурно шепчущие, поспешили к выходу.

— Пойдёшь к нам в спальню? – тихо спросила Пэнси.

— Вряд ли, но и на корабль не хочу. Пожалуй, пойду в Выручай-комнату.

Первыми вышли Когтевранцы, за ними пошли и гриффиндорцы, где я заметила непослушные каштановые волосы, ярко-рыжие, и спутанные черные.

Драко несильно потряс меня, кивая туда. Оказывается, мои сокурсники  уже последовали за Каркаровым. Я встала и пошла к ним.

Директор остановился, буравя Гарри хмурым взглядом.

— Профессор, вы создаёте пробку. — холодно сказала я Каркарову, встав возле Гарри. Последний был терпелив и одаривал мужчину тем же холодным взглядом.

— Знаешь, два месяца не видел твою рожу, даже как-то соскучился.— протянул безразлично слова Джон. Они с Эваном только-только зашли в Выручай комнату, прямо за мной.

— Не уж то, следили за мной? — выгнула я бровь вверх, поворачиваясь к друзьям.

— Хотели удостовериться, на самом ли деле у тебя есть шрам?

Джон по-хозяйски плюхнулся в только что появившиеся кресло. Эван продолжал молча стоять и задумчиво смотреть на меня.

— Какой именно?

— Ну конечно, как это я не додумался раньше, что у тебя не один шрам? — невесело рассмеялся Чэмберс.

Я сняла кофту болотного цвета, что прикрывала все участки верхней части тела, и осталась в одной футболки, что прекрасно оголяла ключицы. Возле одной был красный маленький шрам в виде зигзага молнии. Медленно подошла к друзьям, и показала пальцем на него. Джон встал с кресла и с серьёзностью смотрел туда. Эван тоже подошёл поближе.

Конечно, Эван знал о существовании этого шрама, как и о всех вещах в моей жизни, и то как я обманула Воландеморта, убив его. Но даже сейчас друг смотрел с грустью в глазах.

Джон же всех вещей не знал и явно не понимал всего.

— Как.. — прошептал когтевранец.

Джон не самый лучший друг, но я знала, что он не предаст и не расскажет твои секреты. Поэтому я задумалась и через минуту сказала:

— Лучше присядь, тебя ждёт целая история моей жизни.

*****

В полночь друзья ушли, Джон уходил в шоке. Правда он узнал только часть, потому что другую уже знал. Например, про связь с Гарри, что мы были в семидесятых, прикинувшись Кассандрой и Кейдом.

Спалось плохо, поэтому встала я рано и пошла на завтрак. На пути встретились три гриффиндорца.

— О чем говорим? — спросила я, когда подошла сзади них. Рон подпрыгнул от страха.

— Нельзя так людей пугать, Астерия!

— Не рады меня видеть? — улыбнулась я.

— Конечно, рады, но ты могла хотя бы предупредить заранее! — отстаивала Гермиона, уже кидаясь с объятьями. — И, кстати, с днём рождения!

Гермиона отстранилась и искренне улыбнулась, но тут вмешался Гарри, крепко меня обнимая.

— Я тоже рада видеть тебя, Гарри. — посмеялась я, когда мы чуть не свалились на пол.

— Подарок я отправил ещё три дня назад, так что сама виновата, что не предупредила о приезде!

— Мне и без подарков хорошо. — улыбнулась я, внимательно смотря в лица друзей. — Главное, что вы рядом.

— Вы уж меня простите, но меня сейчас стошнит от этих сентиментальностей. — поморщился Рон, поглядывающий на вход в Большой зал. Мы недолго посмеялись и пошли внутрь, разговаривая, конечно, о Кубке Огня и кого он выберет. 

— Дурмстранговцы уже бросили свои имена. — сказала первым делом Гермиона. 

— Уже? — нахмурилась я. — Надеюсь, Кайл и Виктор с Филиппом не злятся на меня. 

— В каком смысле? — поинтересовался Рон, осмотрев меня сверху вниз. А наш гриффиндорец подрос. 

— Я тоже должна была бросить свое имя. 

— Снова скидываешь все на ошибку Министерства? — улыбнулся Гарри. Гермиона подарила нам строгий взгляд. 

— Они давно должны были все исправить! — негодовала она. — Это возмутительно! На самом деле тебе только четырнадц..

— С половиной. — перебила я ее тираду. — Посчитай те месяцы, что я была с сестрами и в семидесятых. 

— В таком случае, мне тоже четырнадцать с половиной. — вставил свои права Гарри. 

— Какие вы невыносимые! 

Мы сели на свои привычные места и принялись осматривать предложенные эльфами блюда, в число которых входили и заморские. 

— Свершилось, — раздалось прямо возле моего уха, от неожиданности я уронила ложку. — Мы его выпили!

— Блэк, будь тише, в самом деле! — один из близнецов сел ко мне, а другой рядом с Роном. — Ну ты и концерт вчера устроила! Хотя от тебя можно было бы такое ожидать! 

— Что именно? — повернулась я к нему. — Прийти в бывшую школу или оказаться раненной перед всей школой? 

— Так и думал, что та черноволосая – ты! — ухмыльнулся другой близнец, кажется Фред. 

— Так что у вас случилось? — поспешила сменить я тему. 

— Выпили зелье старения, дорогуша, — пояс­нил Джордж, сидящий прямо возле меня. 

— Всего по одной капле, — потер руки сияющий Фред. — Нам до семнадцати не хватает совсем чуть-чуть. 

— Если кто из нас победит — делим тысячу галлеонов на троих! — лицо Ли Джордана, который решил подсесть к Гарри, расплылось в широченной улыбке. 

— Думаю, из этого вряд ли выйдет что-нибудь пут­ное, — предупредила Гермиона. — Уверена, уж это-то Дам­блдор предусмотрел. 

— Я согласна с Гермионой, Дамблдор предусмотрел почти все. —  удержалась, чтобы не фыркнуть при имени Дамблдора. 

— Почти? — игриво улыбнулся Джордж, наклоняясь к моему лицу еще ближе. Я с вызовом посмотрела в его голубые глаза. — Должна будешь мне поцелуй, если у нас все получится. 

— Мечтай. — улыбнулась я, подмигнув и повернулась к завтраку.

— Готовы? — спросил Фред у дрожащих от нетерпе­ния дружков. — Я иду первый! За мной! 

Фред вынул из кармана кусок пергамента со словами: «Фред Уизли, Хог­вартс», подошел к линии, остановился, переминаясь с мысков на пятки, как пловец перед прыжком с пятнадцатистометровой вышки. И, глубоко вздохнув, у всех на гла­зах переступил золотую черту. Издав победный клич, Джордж без промедления прыгнул за братом. Тут же раздался громкий хлопок, и близнецов, словно невидимой ката­пультой, выбросило из золотого круга. Пролетев по воз­духу метра три, они приземлились на холодный камен­ный пол. Хлопнуло второй раз, и у близнецов вы­росли длинные белые бороды. Мы все помирали со смеху — даже Фред с Джорджем, — поднявшись с пола и увидев бородатые лица друг друга. 

— Я же предупреждал, — послышался низкий голос Дамблдора, отчего смех тут же пропал с моего лица. — Ступайте к мадам Помфри. Она уже лечит мисс Фосетт из Когтеврана и мистера Саммерса из Пуффендуя. Им тоже захотелось себя состарить. Но, признаться, их бо­роды ни в какое сравнение не идут с вашими. 

Фред с Джорджем отправились в больничное крыло в сопровождении хохотавшего до колик Ли. В Большом зале, как и полагается в канун Хэллоуина, под волшебным потолком порхали стайки летучих мышей, а из каждого угла подмигивали огоньки в проре­зях огромных тыкв. 

— Говорят, Уоррингтон бросил, еще на рассвете, — сообщил Дин, который сидел перед нами. — Ну, тот, похожий на ленивца увалень из Слизерина. 

— Кас очень приятный человек. — вступилась за друга я. Конечно, особыми друзьями нас не назовешь, но в прошлый год, когда мы вместе играли в Квиддиче, нашли общий язык. 

—А пуффендуйцы поговаривают о Диггори, — пре­зрительно пожал плечами Симус. При упоминание о Седрике меня вдруг передернуло.— Но вряд ли этот кра­савчик захочет рисковать своей внешностью. 

Я уже было хотела возразить как следует, но тут меня остановил голос Гермионы. 

—Тихо, — вдруг сказала Гермиона. Из холла донеслись возбужденные голоса. Мы повернули головы: в зал входила со смущенной улыбкой Анджелина Джонсон, высокая черноволосая де­вушка — охотник гриффиндорской команды.

— Ну вот, — сказала она, подсев к друзьям. — Я броси­ла свое имя. 

— Ты шутишь, — изумился Рон. 

— Тебе уже семнадцать? — спросил Гарри. 

— Ты что, не видишь? Бороды-то нет! — вразумил его Рон. 

— На прошлой неделе исполнилось, — сказала Анд­желина.

— Как я рада, что кто-то из наших решился бросить! — повернулась к ней Гермиона. — Хорошо бы Кубок тебя выбрал! Очень на это надеюсь. 

— Спасибо, Гермиона. 

— Конечно, уж лучше ты, чем этот красавчик Дигго­ри, — вставил Симус. 

— Чем он так тебе не угодил? — постаралась спокойнее спросить. 

— Все ясно: Астерия тоже под его чарами. — шепнул он Дину. 

— Амортенцию мне никто не подсовывал. — закатила я глаза. 

После завтрака мы решили посетить Хагрида, все таки я очень давно к нему не заходила. Последний визит и не вспомнить. 

— Давно пора! — Хагрид распахнул дверь. — Думал, вы уж забыли, где я живу. О, Астерия, рад видеть! 

— Привет, Хагр..— улыбнулась я, но увидев великана потеряла дар речи. 

— Мы были очень, очень заняты, Хаг...— Гермиона  от изумления даже поперхнулась, взглянув на Хагрида. На нем был его парадный, чудовищный, коричневый костюм и оранжево-желтый в клеточку галстук. Но не это было самое страшное. Он, видно, пытался укротить свои во­лосы с помощью дегтя и даже сделал пробор, разделив одну большую копну на две поменьше. Скорее всего, хо­тел сделать прическу «конский хвост», но шевелюра ока­залась слишком густа. Разумеется, красоты Хагриду это не добавило. Гермиона вытаращилась на него, но взяла себя в руки и спросила: — А-а... где соплохвосты?

— Да, а где соплохвосты? — подтолкнула я. 

— Наруже, рядом с грядкой тыковок, — расцвел Хаг­рид. — Выросли очень. В длину почти метр. Только вот — эх, беда! — стали друг дружку убивать. 

— Не может быть! — сочувственно воскликнула Гер­миона, бросив выразительный взгляд на Рона, который хотел было высказаться, глядя на фантастическую при­ческу Хагрида. 

— Да, — печально вздохнул Хагрид.— Я теперь их в отдельных ящиках держу. Около двадцати деточек все-таки еще осталось. 

— Какое счастье! — сказал Рон. Хагрид кивнул, не поняв сарказма. 

В хижине была всего одна комната. В углу — громад­ная кровать, застланная лоскутным одеялом. Возле ками­на под стать деревянный стол в окружении таких же сту­льев, под потолком висят копченые окорока и всякая пти­ца. 

— Как я здесь давно не была! — воскликнула я, с тоской осматривая комнатку. Хагрид взялся готовить чай. 

— Так ты эта, почаще заглядывай! Да! — повеселел великан. Я улыбнулась ему. — И, кстати, Астерия, с днем рождения-то тебя! Вот, я тут приготовил, хотел отправить... Но хорошо, что ты сумела приехать! 

Великан вручил мне в руки большой сверток, который я принялась распаковывать. Подарком оказалась книга о драконах и как с ними бороться. Я с изумлением посмотрела на Хагрида и крепко обняла его. 

— Хагрид, ты не представляешь, мы совсем недавно хотели с Эваном эту книгу приобрести! Ты ведь знаешь, что мы собирались вместе на магоозолога?

— Эван мне все рассказал! — довольно ответил великан и неожиданно похлопал меня по спине, я сдержалась, чтобы не закашлять. Вскоре мы все начали говорить о предстоящем Турнире, конечно, Хагрида он волновал не меньше нас. — Чуток погодите, — улыбался он. — И увидите такое, чего отродясь не видели. Первое задание... Но молчок, как бы оно... не проговориться...

— Какой уровень сложности?  — спросила я, но меня тут же перебили друзья, которым не терпелось узнать что же это за первое испытание. Зачем уж так резко? Еще бы чуть-чуть, я смогла бы разузнать. 

Гостеприимный Хагрид пригласил нас отобедать: перед и нашим приходом он как раз зажарил кусок говядины. Но из готовки Хагрида было опасно что либо есть, поэтому мы только вежливо ковыряли в тарелках.

 За обедом раз­говор продолжился — безуспешно пытались выведать у Хагрида задание, гадали, кто из претендентов будет вы­бран и всё ли еще Фред с Джорджем бородаты. К сожалению, даже моим подходом Хагрид не сдавался и не рассказал о испытании. 

После полудня зарядил мелкий дождь. Как уютно си­деть у камина и слушать легкий стук капель по стеклу с кружкой горячего чая. Хаг­рид сел в кресло штопать носки, и у них с Гермионой за­вязался спор о домашних эльфах. Она показала ему знач­ки ассоциации, но он наотрез отказался в нее вступать. 

— Неладное ты задумала, — насупясь, говорил Хагрид, вдевая в толстую костяную иглу желтую шерстяную нит­ку. — Прислуживать людям у домовиков... э-э... от приро­ды. Ну, отнимешь у них работу, знаешь, какое будет стра­дание! А уж если денег предложить... хуже обиды не вы­думаешь... 

— Но Гарри же освободил Добби, и он на седьмом небе от счастья! — возражала Гермиона.

— Но другие эльфы не такие. Если я Рольфу что-то подобное всуну, знаешь как он расстроится? Столько лет служил семье. — отрицательно покачала головой, представив ужас, как мой домовик, что живет в доме бабушки, будет вот так мучиться! Бедному такого не пожелаешь. 

 — Мы все слышали: здесь Добби получает зарплату. — негодовала Гермиона. Даже то, что совсем недавно мне пришлось нацепить на свою одежду ее значок, ничуть не успокоил подругу. 

—В каждой семье свой чудик. Я не говорю, что домо­вики все против свободы. Но многих, Гермиона, тебе... э-э... не удастся уговорить. 

Рассерженная Гермиона затолкала обратно в карман коробку со злополучными значками. В полпятого стало темнеть. Пора и в замок, праздно­вать Хэллоуин, но главное, чтобы узнать, кого Кубок вы­берет в чемпионы. И все же, я остаюсь мнения, что одним из  чемпионов Хогвартса будет слизеринец. 

— И я пойду с вами, — сказал Хагрид, убирая штопа­нье. — Подождите секунду. С этими словами Хагрид встал, пошел к комоду рядом с кроватью и зарылся в один из ящиков. Как вдруг им в нос ударил сильный, неописуемо мерзкий запах. 

— Хагрид, что это? — закашлялся Рон. 

— А? — У Хагрида в руке был большой пузырек. — Тебе не нравится? 

— Жидкость для бритья? — спросила Гермиона осип­шим голосом. Я чихнула. 

— О-де-колонь, — по слогам выговорил Хагрид и, по­краснев, добавил:— Может, я это... чересчур перелил? Одну минутку, я скоро... — вконец смутился он и грузной поступью вышел из хижины. Из окна мы видели, как Хагрид рьяно моется над дождевой бочкой. 

—Одеколон? — изумленно протянула Гермиона. — Хагрид? 

— А что с его волосами? И еще этот парадный кос­тюм? 

—Глядите! — Рон вдруг показал в окно. Хагрид только что выпрямился и огляделся. Если и раньше щеки у него заливала краска, то теперь они по­лыхали, как пунцовые угли в камине. Мы вышли из-за стола и осторожно, чтобы не видел Хагрид, посмотре­ли в окно: из кареты выходили шармбатонцы, возглав­ляемые мадам Максим, тоже, очевидно, спешили на праз­дник. Слов Хагрида не было слышно. Но глядел он на ве­ликаншу затуманенно-восторженным взором. Помню, как он также смотрел на дракончика Норберта. И судя по лицу Гарри, мы подумали одинаково. 

— Он идет в замок с ней! — возмутилась Гермиона. — А я-то думала, он нас подождет. Даже не взглянув на хижину, Хагрид вместе с мадам Максим зашагал к замку, шармбатонцы спешили сзади, подпрыгивая, да разве за этой парой угонишься! 

— Он влюбился! — не веря себе, воскликнул Рон. — Если они женятся и родят — спорим на что хочешь, — по­ставят мировой рекорд! Ребеночек будет весить тонну!

— Было бы здорово! — согласилась я, не веря глазам и ушам, что они смогут быть вместе. 

Мы покинули хижину, захлопнув дверь, и пока друзья шли, укутавшись в свои мантии, я всю дорогу ухмылялась: как хорошо, что моя одежда теперь заколдована. 

— Смотрите, — прошептала Гермиона. — Это они... 

Со стороны озера к замку приближались дурмстрангцы. Я отошла поближе к Гарри, чтобы вдруг сокурсники меня не заметили, хотя в такую темень вряд ли кого увидишь! Как ни странно, Тома  в толпе не узнала. Наверное, уже вовсю ищет нужную ему вещь. Освещенный свечами Большой зал был уже почти полон. Кубок огня стоял на преподавательском столе перед пустым креслом Дамблдора. Фред и Джордж, опять с гладкими лицами, как видно, стоически перенесли разочарование.

— Ладно, я пойду, а то боюсь, мне еще влетит. — напоследок улыбнулась друзьям и пошла к бывшему столу — Слизерину. Виктор, Филипп и Кайл сидели также, как и вчера, неподалеку от Пэнси с Драко. 

— Где ты была?! — воскликнула Пэнси, увидев меня. — У тебя же день рождения, мы уже целый план на день составили, а тебя нигде нет! 

— Правда? Составили план? — попыталась сменить я тему, что Пэнси перестала так яростно на меня смотреть. 

— Тебе повезло, что у тебя день рождения, а то бы такое устроила! 

— Эй, Стейша, почему не сказала, что у тебя день рождения? — вклинился Филипп, дернув меня за прядь волос. Я повернулась к ним и встретилась с серьезными глазами друзей. Кайл и Виктор также выжидающе на меня смотрели. Я виновато улыбнулась им. 

— Да ладно вам, — вступился Драко, спасая меня. — С днем рождения. Подарок твой я уже отправил, так что я не виноват. 

— Да ничего страшного. — отмахнулась я, хихикнув, потому что Гарри недавно сказал похоже. 

— Я тоже отправила, однако схитрила и все же нашла кое что по круче того платья. — довольная собой ухмыльнулась Паркинсон, доставая из кармана маленький сверток и протягивая мне. — Открой сейчас, хочу посмотреть на твою реакцию. Открывай давай! 

Я послушалась и одним движением порвала сверток. Моему взору пала синяя коробочка, я посмотрела на подругу и та готова была упасть от волнения, после чего открыла коробку. Там оказались красивые, какие я могла видеть только на обложках модного журнала или у тети Нарциссы с бабушкой, серебряные круглые серьги, покрытые малюсенькими камушками того же цвета. От света они намеревались переливаться яркими лучами. 

— Спасибо огромное, Пэнс, ты лучшая! — я обняла подругу, но она тут же решила надеть их на меня. Раньше я носила сережки только по праздникам. Эти же предпочту носить подольше. 

— Теперь я знаю, что дарить девчонкам, чтобы те радовались. — прошептал Драко. 

— Брось, подари Гермионе книгу — она тебя расцелует. — рассмеялась Пэнси, а Малфой-младший закатил глаза, фыркнув. 

Мы последние приступили к ужину, но также быстро и закончили – всем хотелось поскорей узнать, кто станет шестью чемпионами. 

Наконец золотые тарелки засияли первозданной чи­стотой. Зал шумел, гудел и вдруг смолк — Дамблдор под­нялся с места. Сидящие по обе стороны от него профес­сор Каркаров и мадам Максим замерли в напряженном ожидании. Людо Бэгмен, как всегда, сиял, подмигивая то тому, то другому в зале. У Крауча, напротив, вид был безу­частный, почти скучающий. 

— Кубок огня вот-вот примет решение, — начал Дам­блдор. — Думаю, ему требуется еще минута. Когда имена чемпионов станут известны, попрошу их подойти к сто­лу и проследовать в комнату, примыкающую к залу. — Он указал на дверь позади профессорского стола. — Там они получат инструкции к первому туру состязаний.

Он вынул волшебную палочку и широко ей взмахнул; тотчас все свечи в зале, кроме тех, что горели в тыквах, погасли. Зал погрузился в полутьму. Кубок огня засиял ярче, искрящиеся синеватые языки пламени ослепитель­но били по глазам. Но взгляды всех все равно прикованы к Кубку, кое-кто поглядывает на часы...

— Астерия, ты же бросила свое имя? — нервно поинтересовался Филипп. Кайл несильно стукнул его. 

— Пусть лучше не участвует, маленькая еще. — прошептал он. 

— Я хотела проверить одну теорию. — ответила я, сделав вид, что не услышала слов Кайла. Я не кидала свое имя, все же участвовать мне хотелось не до такой степени. Друзья, видимо, хотели спросить, что за теория, но неожиданно кубок загорелся светло-фиолетовым. Но не было куска пергамента, как и должно быть по традиции. Место него в этом большом красивом волшебном огне оказался портрет. Там был всего один цвет, но он четко давал очертания лица девушки и ее ярко-фиолетовые глаза. 

— Астерия? — прошептали ошарашенно друзья. Зал вмиг стал смотреть на меня. Проницательный взгляд Дамблдора скользнул по мне. Я встретилась с ним взглядом и тот кивнул мне, я сдержанно кивнула в ответ. 

— Чемпион Дурмстранга — Астерия Блэк! — крикнул директор на весь зал. Некоторые уже пришли в себя и начали негодовать из-за моего возраста, а другие радоваться. 

— Давай, ты сможешь! — поддержал меня Кайл. Пэнси ободряюще улыбнулась и подтолкнула вперед. Я вздохнула и быстро, как могла, дошла до входа комнаты. На меня смотрели абсолютно все и взгляды у многих были одинаковые. Так и можно было прочитать на лицах "обманщица". Проходя мимо стола Пуффендуя, посмотрела туда, чтобы встретиться взглядом с янтарными глазами, но увидела серые. Седрик выглядел удивленным, но увидев, что я на него посмотрела, бодрствующе улыбнулся мне. 

Вздохнуть мне удалось только когда я зашла в заветную дверь. Спустилась по короткой лесенке и оглядела портреты волшебников, после чего направилась к пылающему огнем камину, но вдруг меня схватили за кисть и потащили в скрытый угол, чтобы не заметили. Я бы тоже не заметила его. 

— Тихо. — шепнул Том, нервно оглядывая неподалеку дверь, в которую скоро войдет еще один участник. Том крепко прижал меня к груди, одной рукой продолжая удерживать меня за руку, другой за спину. — Ты кидала свое имя?! Ты совсем сдурела?!?

— Не кидала я! — возмутилась я его тоном и попыталась выбраться, но было бесполезно – только шуму наделала. Портреты любопытно на нас глядели. — Это все кровь, что вчера самая первая в него попала. Из-за этого, наверное, и был мой портрет, а не имя! 

— Ладно, с этим позже разберемся. Где ты была? — приказным тоном спросил Том. 

— Неважно, чего хотел? — огрызнулась я, посматривая на дверь. Дышать стало сложно, сердцебиение участилось, и я даже не знаю, в этой комнате и вправду так жарко? 

— У кого то сегодня день рождения, между прочим. — недовольно закатил глаза слизеринец, но когда дверь скрипнула, он отпустил меня. — Приходи в двенадцать ко входу в Башню Книги и Пера. 

Том ушел в темноту, послышался тихий звук замка и на этом тишина. Я быстро подошла к камину и сделала вид, что давно здесь стою. Это было сложно. Ладони запотели, а щеки пылали огнем, нервно замялась с ноги на ногу, пытаясь сдержать странные чувства.  В комнату вошел Виктор. 

— Поздравляю! — поздравила друга, найдя прекрасный способ, чтобы отвлечься.  Я была рада за него, правда, но сейчас все мои мысли занимали Том и Кубок Огня. 

Довольно быстро сюда уже вошла одна из участниц Шармбатона, она оглядела нас высокомерным взглядом и принялась невозмутимо ждать следующую участницу. Девушка застала нас ждать недолго и сюда вошла студентка с длинными белокурыми локонами, в отличие от своей приятельницы, она вежливо улыбнулась нам. Я подарила фирменную улыбку в ответ, но на душе не было радости. 

— Не нравится мне все это. — прошептал Виктор. За время нашего общего пребывания вместе, мы с ним редко говорили наедине. 

— А как мне это не нравится. — ответила я, обеспокоенно смотря на дверь. Сейчас войдет участник Хогвартса. И все же, я надеялась, что моими соперниками окажутся те, с кем я еще не познакомилась за всю учебу в этой школе. 

Дверь отворилась и сюда зашел улыбчивый Джейс, все мои опасения сбылись. Надеюсь, что второй чемпион не окажется мне знакомым... Улыбка на лице Джейса пропала, когда он заметил меня. Мы быстро подошли друг к другу, намереваясь многое рассказать. 

— Как тебе удалось? И что это за зрелище было? — с нотками восхищения первым начал он. — Все в шоке. 

— Знаю, но намерено я ничего не делала, честно. — быстро ответила я. Мысли, как назло, спутались. — Тебя все же выбрал Кубок? Мои поздравления! 

— Спасибо. — кивнул слизеринец, но нахмурился. Кажется, я произнесла не слишком искренне.  Дверь скрипнула и мое сердце ушло в пятки. Пожалуйста, пусть будет незнакомцем...Я решительно открыла глаза и застыла на месте, встретившись взглядом с серыми прекрасными глазами.

— Седрик? — удивилась я, вспомнив как дышать. Пуффендуец улыбался, но взглянув на меня, улыбка его уже не стала такой красочной. Парень подошел к нам, хоть и поглядывал на Джейса. 

— Что там случилось? — спросил он. — Почему Кубок выбрал тебя? 

Я почувствовала, что краснеют щеки. Нехотя, но сказала: 

— В Кубок попала моя кровь и... 

До парней дошло не сразу, но как только они сопоставили два и два, то удивились. 

— Черноволосой раненой девушкой была ты? — изумился Джейс. Я кивнула. Седрик не переставал ошарашенно на меня смотреть, дыхание его сбилось. 

— Пожалуйста, не спрашивайте меня об этом. — попросила я, когда увидела уже готовый открыться рот слизеринца. Джейс закрыл рот и сделал вид, будто мы сейчас ни о чем не говорили. Я благодарно на него посмотрела и уже хотела перевести взгляд на Седрика, как вдруг, к моему удивлению, он крепко обнял меня, прижав к себе с такой силой, что мои носочки еле касались пола. По телу прокатилась волна тепла, распространяясь по каждой клеточки, и тело пылало так, что голова закружилась. 

Я не шевелилась, даже не могла, потому что мои руки находились на груди парня. Простое касание уже смущало меня. От Седрика приятно пахло душистыми цветами и доверием. Я положила голову ему на плечо, закрыв глаза и с наслаждением принюхиваясь к аромату, забывая все на свете. Абсолютно все, никакие мысли сейчас меня не тревожили, будто вся тревога меня вмиг покинула, стоило Седрику меня обнять. Но счастье и удовлетворение продлились недолго – парень отпустил меня, поворачиваясь ко мне спиной, и закрывая весь обзор вперед. Я вышла из маленького укрытия и все приятные чувства исчезли. На одной из ступенек стоял растерянный Гарри. 

Послышался дробный стук шагов, и в ком­нату вбежал Людо Бэгмен. 

— Невероятно! — воскликнул он, схватив руку Гар­ри. — Необычайное происшествие! Джентльмены... леди, — обратился он к нам с пылающими глазами, таща Гарри к ками­ну. — Позвольте представить вам, как бы удивительно ни звучало, седьмого чемпиона, участника Турнира! 

— Как? — спросила я, разрушив секундную тишину. Посмотрела на Гарри, но тот выглядел так потеряно и удивленно, что я просто не могла представить, что он и вправду смог бросить свое имя в Кубок Огня. 

— Невозможно! - возмутился Джейс. — Ему нет семнадцати. 

Виктор Крам расправил плечи, оглядел Гарри с голо­вы до ног, и его хмурое лицо потемнело. Седрик вопро­сительно переводил взгляд с Бэгмена на Гарри, как будто ослышался. 

— О-ля-ля! Очень веселая шутка, мсье Бэгмен! — проговорила белокурая бестия. 

— Шутка?! — Бэгмен еще не пришел в себя. — Да нет же! Какая шутка! Имя Гарри только что выскочило из Кубка.

— Гарри, ты же не бросал свое имя? — попыталась ментально спросить у друга. Поттер посмотрел на меня и озадачено помотал головой. 

— Нет, конечно, нет! — ответил он возмутительным тоном у меня в голове. — Я правда не знаю, что произошло. 

Я подошла к другу и приобняла его, чтобы поддержать. Гарри, не обращая на направленные на нас взгляды, положил свою руку мне предплечье. 

 Крам чуть сдвинул густые брови. Седрик пребывал в вежливом недоумении. А Флер нахмурилась. 

— Это ошибка. — в голосе одной из участниц Шармбатона звучало презрение. — Он не может соревноваться. Он ошшень маленький. 

— Да, но случилось чудо. — Бэгмен потер гладкий подбородок и улыбнулся, смотря в глаза Гарри. — Вы ведь знаете, воз­растное ограничение наложили в этом году в целях бе­зопасности. И раз его имя выскочило из Кубка... думаю, теперь уже ничего нельзя поделать... Противоречит пра­вилам. Вы обязаны... А Гарри придется приложить все усилия. 

Дверь опять отворилась. Вошли профес­сор Дамблдор, мистер Крауч, директор Каркаров, ма­дам Максим, профессор МакГонагалл и профессор Снейп, в открытую дверь на какую-то секунду из зала ворвался гул возбужденных голосов. 

— Мадам Максим! — негодующе воскликнула одна из блондинок. — Они говорят, что этот пти гарсон тоже примет участие. 

— Ничего он не маленький мальчик! — огрызнулась я, девушка во все глаза на меня посмотрела и уже хотела сказать пару ласковых, но передумала, вспомнив о своем воспитании. Мадам Максим выпрямилась во весь исполинский рост. Макушка красивой головы задела канделябр со све­чами, обтянутый атласом внушительный бюст заколыхался. 

— Дамблёдорр! Кес-кёсе? Что сие означает? — власт­но промолвила она. 

— Я тоже хотел бы это знать! — поддержал францу­зов  Каркаров. На лице его застыла каменная улыбка, синие глаза превратились в льдинки. — Три чем­пиона от Хогвартса? Что-то не припомню, чтобы шко­ла — хозяйка Турнира — когда-нибудь выставляла трех чемпионов. Может, я плохо знаком с правилами? — С его губ слетел ехидный смешок. 

— Импоссиблъ. — Мадам Максим опустила огром­ную, унизанную прекрасными опалами руку на плечо белокурой девицы. — 'Огва'гтс нельзя выставить трех чемпионов, это не есть сп'гаведливо. 

— Мы были уверены, Дамблдор, что запретная линия допустит к участию в конкурсе только учеников старших курсов. — Каменная улыбка не сходила с лица Каркарова. — Иначе мы привезли бы сюда куда больше претен­дентов.

— Прошу заметить, что одна из ваших учениц тоже не из старших курсов. — хмыкнул Снейп, вставляя свою точку зрения. Я посмотрела в его черные глаза и недобро улыбнулась. 

— Северус, если тебя не проинформировали, официально мне уже есть семнадцать. Если вам всем что-то не нравится, прошу идти в Министерство, а не ко мне лично. — последнее я сказала всем, с холодностью в голосе. Все молчали. 

— Астерия учится в девятом классе, а это один из старших курсов. — с той же холодностью, что и у меня, сказал Каркаров.  — А вот про Поттера я такого бы не сказал... 

— Каркаров, это все проделки Поттера, — вкрадчиво произнес Снейп, его черные глаза зло поблескивали. — Вины Дамблдора нет в том, что Поттер нарушил прави­ла Турнира. Этот негодный мальчишка с первого дня по­явления в школе только и делает, что нарушает правила. 

— Гарри не бросал свое имя! — вступилась я, не заметив, как прошла два шага вперед к Снейпу. — Это просто невозможно. 

Северус впился в меня взглядом, и я ответила ему тем же. 

— Благодарю, Северус, Астерия, — отчеканил Дамблдор. Снейп умолк и отошел в сторону, но глаза его продол­жали метать злобные искры. Я победно ухмыльнулась ему. Неужто Северус превратился в верного пса? 

 — Это ты, Гарри, бросил в Кубок свое имя? - спокойно спросил Дамблдор. 

— Нет, — под прицелом всех взглядов ответил Гарри. 

— Может быть, ты просил кого-то из старших бро­сить в Кубок твое имя? 

— Нет, — твердо ответил Гарри. 

— Он говорит неправда! — воскликнула мадам Мак­сим. 

— Гарри не мог бы пересечь запретную линию, — вме­шалась МакГонагалл, — даже если бы захотел. В этом нет никакого сомнения. 

— Тогда, наверное, ошибся сам Дамблёдорр, — пожа­ла плечами мадам Максим. 

— Наверное, ошибся, — согласился Дамблдор, чем несколько удивил меня. Я внимательно посмотрела на него, но старик продолжал быть непроницаемым. 

— Дамблдор, вы же прекрасно знаете, что не ошиб­лись, — вспыхнула МакГонагалл. — Все это глупости. Гар­ри не подходил к линии. Не обращался ни к кому из стар­ших учеников. Дамблдор в этом уверен. Полагаю, этого объяснения достаточно! — и она смерила Снейпа презри­тельным взглядом. 

— Мистер Крауч, мистер Бэгмен. — в голосе у Каркарова появились льстивые нотки. — Вы — наши беспри­страстные судьи. И вы, конечно, согласны, что происшед­шее противоречит правилам Турнира? Бэгмен вытер носовым платком круглое мальчише­ское лицо и глянул на Крауча. Тот стоял в тени, в несколь­ких шагах от камина. Полумрак старил его, делал похо­жим на призрака. Но заговорил Крауч обычным брюзг­ливым тоном: 

— Мы должны строго следовать правилам. А в них на­писано черным по белому: тот, чье имя выпало из Кубка, обязан безоговорочно участвовать в турнире. 

— Ну, конечно! Барти знает правила как свои пять пальцев! — просиял Бэгмен и взглянул на протестующих гостей, как бы говоря: спор завершен. 

— Я настаиваю на том, чтобы увеличить число моих подопечных, получивших доступ к Кубку огня. — Карка­ров отбросил подобострастный тон, улыбка сползла, лицо злобно исказилось. — Зажгите его еще раз. Все шко­лы должны иметь равное число чемпионов. Это, Дамбл­дор, будет честно! 

— Поймите, Каркаров, это невозможно, — возразил Бэгмен. — Кубок огня погас, и его разожгут не раньше сле­дующего Турнира. К тому же, мы итак приняли сложное решение, чтобы с каждой школы было по два чемпиона. 

— После всех встреч, переговоров, компромиссов я ничего подобного не ожидал! И готов хоть сейчас бро­сить все и уехать. - воскликнул директор Каркаров. 

— Пустая угроза, Каркаров, — прохрипел голос у две­ри. В мужчине, чье лицо и тело было покрыто шрамами, я узнала Грюма и изумилась, но не стала подходить к нему прямо сейчас. Безусловно, этот человек стал для меня кумиром. — Ты не сможешь отозвать своих чемпионов. — при неполном упоминание нас с Виктором, я обрадовалась. — Как ска­зал Дамблдор, чемпионы связаны магическим контрак­том. Хотят они или нет, им придется участвовать в Тур­нире. Что, не согласен? 

 — Согласен? — переспросил Каркаров. — Боюсь, я не совсем тебя понял, Грюм. - Каркаров держался высокомерно, показывая всем, что слова Грюма не достойны его внимания, но профессора выдали руки, судорожно сжавшиеся в кулаки. 

— Неужели? — спокойно продолжал Грюм. — Тогда слушай. Все очень просто. Кто-то опустил в Кубок имя Поттера, точно зная, что, выпади его имя, ему придется участвовать в Турнире, пусть хоть небо обрушится. 

Я нахмурилась, обдумывая слова профессора, после чего подала свою мысль:

— Значит, кому-то нужно было, чтобы Гарри участвовал, но напрашивается вопрос: зачем? Вероятно, для своей цели...

Я умолкла, погрязав в быстрые суждения. Для чего? И кому это надо?

— Девчонка правильно мыслит. — буркнул Грюм, впившись волшебным глазом в меня. Я широко улыбнулась от похвалы.

— Значит, мсье успешно помог 'Огва'гтсу откусить от одного яблока три раза, — подытожила мадам Максим.

— Полностью с вами согласен, — кивнул Каркаров. — И я намерен подать протест в Министерство магии и Международную конфедерацию колдунов...

— Уж кому бы подавать протест, так это Гарри Потте­ру, — прохрипел Грюм. — Но смешно сказать, я еще и сло­ва от него не слышал.

— Ему чего делать п'готест! — топнула ножкой белокурая бестия. — Палец пальцем не стукнул, и чемпион! Мы много месяц т'гудились, мечтали стать чемпион. Такая честь для всей школы. За тысяча галлеон многие готовы отдать их жизнь!

— А может, кто-то и хочет, чтобы Поттер отдал жизнь. — Грюм явно силился придать голосу мягкость.
И тут меня осенило.

— Но Воландеморт мертв. — произнесла я вслух. Ему больше незачем желать смерти Гарри. После этих слов в комнате воцарилось гнетущее на­пряжение, некоторые вздрогнули от имени Темного Лорда. Каркаров, Дамблдор, Снейп и оба глаза Грюма резко посмотрели на меня. Конечно, Дамблдору и Снейпу наверняка уже известно о смерти Воландеморта, но почему так странно посмотрели Каркаров и Грюм? А, ну Грюму тоже все известно, он же как никак главный мракоборец.

Не на шутку встревоженный, Людо Бэгмен, нервно переступив с ноги на ногу, прервал молчание:

— Грюм, старина, что вы такое говорите?!

— Как всем нам известно, Грюм считает утро пропа­щим, не раскрой он к обеду полдюжины заговоров. — Каркаров перешел к прямым оскорблениям. — Ему всю­ду мерещится опасность. Небось и студентам то же вну­шает. Мягко говоря, странное свойство для преподавате­ля, который учит, как защищаться от Темных Искусств. Но вам, Дамблдор, конечно, виднее.

— Мне мерещится? — вновь захрипел Грюм. — Фан­тазия разыгралась? Да поймите, подложивший в Кубок имя Поттера обладает огромной волшебной силой!

— А доказательства, мсье? — Мадам Максим всплес­нула ручищами.

— Маг сумел обмануть предмет, обладающий исклю­чительными магическими свойствами. Только мощней­шее заклятие Конфундус могло заставить Кубок забыть, что в Турнире должны участвовать три школы. Ведь что­бы Кубку не из кого было выбирать, надо иметь в школе всего одного или двух претендента. И скорее всего, имя Поттера подложили от некой четвертой школы.

— Сдается мне, ты очень много об этом думал, — хо­лодно заметил Каркаров. — Занятная гипотеза. А я тут недавно слыхал такую историю: ты вбил себе в голову, — ха-ха! — что один из подарков, которые ты получил в день рождения, — хитроумно замаскированное яйцо василис­ка. Ты его взял и разбил, а это оказались часы для автомо­биля. Потому-то мы и не воспринимаем тебя всерьез...

— Директор Каркаров, мистер Грюм уважающий человек, как вы можете так о нем отзываться? — скрипя зубами, грубой формой спросила я.

— Спасибо, Астерия, мы сами разберемся. — снисходительно произнес Грюм, оценивающе осматривая меня своими глазами. — Да, существуют люди, умеющие раздуть из мухи слона. — В голосе Грюма прозвучала угроза. — Работа у меня такая: разгадывать замыслы темных сил, Каркаров. Тебе бы следовало об этом помнить...

— Аластор! — предупреждающе остановил Грюма Дамблдор. Грюм прикусил язык, но с удовольствием поглядывал на залившегося краской Каркарова. Я смотрела то на одного, то на другого, не поняв, почему мой директор так смущен и зол одновременно. — Нам неизвестно, как это могло произойти, — об­ратился Дамблдор к присутствующим. — Но иного вы­хода нет. Кубок выбрал троих: Седрика, Джейса и Гарри. И им ни­чего не остается...

— Но Дамблё-дорр...

— Дорогая мадам Максим, а вам иной выход известен? Буду рад выслушать.

Но мадам Максим не проронила больше ни слова, она просто клокотала от гнева. И не только она. Снейп был готов лопнуть от ярости, Каркаров злился не меньше. Один толь­ко Бэгмен был охвачен радостным спортивным волнением.

— Ну что ж, — потер он руки и улыбнулся. — Пора дать чемпионам соответствующие инструкции. Эта честь, Барти, представлена тебе. Не возражаешь?

— Да, да... Инструкции, — очнулся Крауч от своих мыс­лей. — Первый тур...

Он подошел к камину. Крауч был явно болен. Вокруг глаз залегли глу­бокие тени. Тонкую, как папиросная бумага, кожу избороз­дили морщины. На Кубке мира он выглядел куда лучше.

— Первый тур проверит вашу смекалку, — принялся за объяснения Крауч. — Мы не посвящаем вас в то, какое испытание вам предстоит. Для волшебника крайне важ­но действовать смело и находчиво в неожиданных об­стоятельствах. Первый тур состоится двадцать четверто­го ноября в присутствии зрителей и судейской бригады. Участникам Турнира воспрещается принимать от учите­лей хоть какую-то помощь. Единственное оружие чем­пиона — волшебная палочка. По окончании первого тура вы получите инструкцию для второго. Учитывая затра­ты сил и времени для подготовки к Турниру, чемпионы освобождаются от годовых экзаменов. По-моему, это все, Альбус? — повернулся Крауч к Дамблдору.

— Да, все. — Директор Хогвартса взглянул на Крауча с легким беспокойством. — Может, Барти, вы переночуе­те в замке?

— Меня ждут дела в Министерстве. У нас сейчас не­простые времена. Вместо меня остается молодой Уэзерби... большой энтузиаст... по правде говоря, даже слиш­ком большой...

— Ну хотя бы выпейте на дорогу — предложил Дамб­лдор.

— Оставайтесь, Барти. Я вот остаюсь! — радостно воз­вестил Бэгмен. — В Хогвартсе сейчас куда интересней, чем в вашей конторе.

— Нет, Людо, не могу, — в обычной категорической манере отказался Крауч.

— Профессор Каркаров, мадам Максим, от рюмочки на ночь, надеюсь, не откажетесь?

Я взглянула на часы, которые висели на одной из стен. Ровно восемь. Есть ещё четыре часа до встречи с Томом.

Но мадам Максим молча положила руки на плечи своих участниц и они важно вышли из комнаты. Каркаров, не замечая меня, поманил за собой Виктора и они тоже ушли. Я пожала плечами, мне же будет лучше, если я пойду не с ними.

— Гарри, Седрик, Джейс, советую вам сейчас же идти к себе, — улыбнулся Дамблдор своим чемпионам. — Не сомневаюсь, и Гриффиндор, и Пуффендуй, и Слизерин горят желанием отпраздно­вать ваш успех. Нельзя лишать друзей отличного предло­га устроить шумное и веселое столпотворение.

Взгляды парней остановились на мне, я же посмотрела на Дамблдора, тот легонько кивнул мне. Я с сомнением посмотрела на друзей.

— Вы идите, мне надо кое-что спросить...

Медленно, парни ушли из комнаты, оставляя меня одну из детей со взрослыми.

— Если вы не возражаете, я лично провожу мисс Блэк до ее покоев... — Дамблдор вежливо попрощался с профессорами, и мы вместе вышли из комнаты через другую дверь, которую раньше я не замечала.

Шли мы молча, не начиная разговор. Наверное, идём мы вовсе не в мои "покои", а в кабинет директора.

Так оно и было. Минуты шли и мы все также молча дошли до его "убежища". Назвав странный пароль, мы поднялись наверх и попали в таинственный, интересный кабинет. Я по-хозяйски села на кресло и поддельно улыбнулась Дамблдору.

— О чем вы хотели со мной поговорить? — не церемонясь, и вспомнив, что директор долго начинает говорить первым, вежливо спросила я.

Старик серьезно посмотрел мне в глаза, но легиллименцию использовать не стал, зная о защитном кольце. Старый трюк.

— Я знаю о том, что вы сумели вернуть мистера Тома Реддла в его шестнадцатилетним облике, — ближе к делу подошёл Дамблдор. — И исходя со вчерашнего разговора с ним, я понял, что он чуднейшим способом смог измениться. Не до конца, но сумел. Думаю, вы поняли, с помощью кого он смог это сделать.

Директор выжидающе на меня смотрел. Конечно, Том больше не пытается убить Гарри и не собирается становится Темным Лордом.

— С помощью кого? — как назло, голос предательски дрогнул, показывая мое беспокойство. Я кашлянула, прикрыв рот рукой, но это действие не помогло мне избавиться от дурацкого волнующего сердце ощущению. 

Директор ответил не сразу, спокойно наблюдая за мной, с легкой улыбкой на лице. 

— С помощью вас, Астерия. 

Я отвернулась, старательно не замечая, как сердце готово было уже сделать сальто. 

— Конечно, я же его единственная подруга. — более безразлично ответила я. 

— Я не думаю, что ваша связь – это просто дружба. Думаю, вы знаете, что вам стоит беречь его и не отвергать, ведь тогда он не станет Новым Темным Лордом. Вы ведь понимаете? Тому дан второй шанс. 

Я молча кивнула. 

— Вы не тронете его? 

— Безусловно, нет. 

— А как же профессор МакГонагалл? Снейп? Профессор Грюм? Они ведь узнали его, правда? — повернулась лицом к директору. 

— Они его не тронут. — отрицательно покачал головой Дамблдор. 

— Тогда я пойду. — прошептала я, забыв попрощаться. Мысли уже были полны вопросами, крутящиеся в голове, один затмевал другого, не уступая никому. Каждый из них был важен, но ответа на них у меня не было, и от этого становилось плохо. Я уже привыкла быстро находить ответы на волнующие меня вопросы, однако на эти ответа я просто неспособна найти ответа.

Я находилась в коридоре, и кажется ушла слишком далеко и непонятно куда. Этого коридора, как ни странно, я еще не видела. Тут не было и оживленных портретов, что могли мне помочь найти путь, куда мне надо. 

Хогвартса славился своими величественными, древними коридорами, но это  показался мне мрачным больше, чем любой другой. Ни одной свечи, ни одной души. Только дурманящая рассудок темнота. Я достала палочку и уже хотела прошептать губами "Люмос", как услышала тихий шелест дуновения ветра и секундой позже, шаги. Я не растерялась и быстро наколдовала на себя дезиллюминационные чары, двумя большими шагами встав в тень, задержав дыхание. Сердце билось так, будто я только что пробежала целый замок, и оно не собиралось утихать. 

— Да весьма похоже на нее, — завернув за угол, прямо в этот темный коридор, шел мужчина с уложенными седыми волосами, на лице играла легкая улыбка, но глаза были до ужаса полны хладнокровностью и безразличием. — Есть еще новости? 

И тогда я перевела взгляд на его спутника. Задержала дыхание, чтобы меня не услышали, и постаралась не удивляться, что плохо получалось. Спутником оказался Джон Чэмберс. Когтевранец был бледен как никогда, он всячески уводил глаза в сторону, чтобы не видеть мужчину, спрятав руки в карманы. 

— Нет, вы ведь знаете, она непредсказуема, пошла наверное к Гарри Поттеру... — голос парня, однако, оказался твердым. 

— И что, больше Астерия ни с кем не дружит? Только с этим мальчишкой? — выгнул бровь мужчина, хмыкнув, и поправив свой галстук. 

— Нет, больше у нее нет лучших друзей. Вообще, она почти все время проводит не пойми где. К ней сложно было пробраться к друзьям, но с помощью науки мы смогли найти общий язык. — уверено кивнул Джон. 

— Никаких подружек? А она еще страннее, чем мы думали. — шли они медленно, но уже через пару метров дойдут до меня. Пора уходить, иначе поймают, но хотелось слушать еще. Что это за мужчина? И почему Джон врёт ему о том, что у меня нет друзей? 

— Нет, с остальными она просто перекидывается парой реплик, не больше. — заверил мужчину Джон. — Когда вы придёте в следующий раз? 

— Об этом ты узнаешь, не сомневайся. 

Мужчина остановился и принюхался, навострив уши. Я на секунду внимательно на него посмотрела и учуяла странный запах. Резко он посмотрел прямо на меня, испепеляя взглядом. Я не сомневалась, чары работают, но если он подойдет ближе, то сможет вычислить меня. Я постаралась спокойно закрыть глаза, после чего переместилась возле входа в Башню Книги и Пера. 

Но даже сейчас, будучи в безопасности, ведь тот коридор в противоположной от меня стороне, я не могла вздохнуть полной грудью. Я должна срочно переговорить услышанное с Томом. И где его Мордред носит, когда он так нужен? 

— Кэсс? 

От неожиданности, я подпрыгнула, налету доставая палочку. В проеме, где начиналась длинная лестница, стоял хмурый Том. 

— Ты рано. — как ни в чем ни бывало, продолжил он, спокойно проходя мимо меня, к двери. Все же сильное сердцебиение мне удалось унять, когда я переступила порог комнаты. 

— Но как ты..? В смысле, сюда не мог войти уже столько десятилетий. — нервным голосом спросила я, оглядывая башню. В ней оказалось намного холоднее, но что приятно удивило, так это множество зажженных свечей, освещающих пространство вокруг себя. Я заметила стул, перед которым стоял деревянный резной стол и с сомнением посмотрела на Тома, кивая туда. 

— Садись, я убрал защиту. — ответил на мой вопрос Том. Парень уже стоял около одной из книжных полок, что-то выискивая. — И да, взломать заклятья у входа было несложно. Уверен, профессора бы тоже смогли, если бы увлекались темной магией. 

Я понимающе кивнула, усевшись на неудобный стул. 

— Послушай, Том... 

— Мне вот интересно, — перебил меня Том, повернув голову ко мне, но задумчивый взгляд был направлен в потолок, казалось парень пытается решить сложную задачку. — Почему ты вдруг перестала называть меня "Томми"? 

Я опешила, недоуменно смотря парню в глаза. Том выжидающе на меня смотрел, со своей привычной некой холодностью и невозмутимым спокойствием. 

— Это... — прошептала я, без своей воли засмущавшись. — Да какая разница? Что было, то было. Есть дела поважнее. — совладав с собой, возмутилась я, уходя от ответа. Не выдержав слепой нагрузки, резко встала и подошла ближе к окну, всматриваясь в темное небо со звёздами. — Я только что подслушала один разговор... Джон рассказал мужчине о том, что я якобы ни с кем сейчас не дружу. Кто был этим мужчиной, я понятия не имею. И зачем Джон соврал ему? 

Я повернулась к Тому, подойдя к нему ближе и ожидая его мнения.

— Мужчина был подозрительным? — серьезно спросил Том, привычно хмуря брови. 

— Скорее, он выглядел так, будто ему на все наплевать. 

— Хорошо, — кивнул парень. — Продолжай общаться с этим Джоном, чтобы не было подозрений, но не смей говорить ему что-то важное... 

— Я уже. — нехотя, призналась я, вспомнив о том, что вчера рассказала "другу". Ну почему я не могла сделать это позже? Том шумно выдохнул. 

— Рассказала абсолютно все? 

— Про тебя умолчала. 

— Умница. И больше не смей ему говорить о таких вещах. 

— Не указывай мне, и да, я уже поняла, что такого делать лучше не стоит! - всплеснула руками, разозлившись на Тома. 

— Я не указываю, а помогаю тебе, Кэсси. — мягко проговорил Том, одним шагом подойдя ко мне ближе, и внезапно коснулся пальцем моей щеки, взирая прямо в глаза. Я нахмурилась, тепло уже распространилось по телу, отдавая нежностью и милым спокойствием. Но что-то тревожило мою душу. 

- Так зачем ты звал меня? - прервала приятный момент я, отходя на шаг назад. Том снова нацепил маску недосягаемости. 

— Это уже неважно. — холодно промолвил он, ступая обратно к книжной полке. 

— Тогда я пойду? 

— Да... — согласился Том, больше не смотря на меня. — Можешь идти. 

Сжимая кулаки, я быстро ушла, надеясь, что эта тревожность в теле уйдет, но когда я переступила порог, меня накатило не только беспокойством, но и холодом. 

10.12.20 - 16. 12.20

Семь участников... Не ожидали, да? Эта задумка мне пришла давно, честно причестно, примерно весной. Символично, ибо Джоан Роулинг любит это число и часто ставит такие вот подарочки. Например, семеро детей Уизли, семь крестражей, семь курсов, семь книг и еще целая куча, которую я не сразу вспомню. 

КОРОЧЕ 

Сегодня, пятнадцатого декабря, мне пришла одна идейка, как по мне ну норм даже интересненько. Но вы о ней узнаете не скоро, но я хочу дать вам одну подсказку и хочу, чтобы вы написали свои предположения сюда. В этой идеи есть Северус Снейп, даже главный герой я бы сказала. А теперь ваши предположения, что эта за идея и почему Снейп, и что будет такого интересного?

Напишите, пожалуйста, а то мне скучно, хочу узнать ваше мнение. 

Аааааа здравствуйте, извините, что глава так долго не выходила, просто сейчас вдохновение вообще пропало, да и не только это. Прошу прощения 🥺🥺🥺

Люблю вас, надеюсь, что поймёте 💜💜💜