Великий диктатор

Я прогуливалась по захваченному мною городу вместе с Экиром, наблюдая пейзажи, сложенные из местного ландшафта и зданий в имперском стиле: где-то готические, а где-то античные постройки, больше напоминавшие дворцы. Ицар-2, точнее уже Кайдия-1, был красивым портовым городом с богатой архитектурой. Помимо зданий в имперском стиле, что находились ближе к порту, на окраине также располагались города, как в Сагиндзии: первый этаж из камня, а последующие - из дерева (причём последние этажи были больше и шире первых). Эти длинные прямоугольные здания тянулись вдоль проспектов и улиц, площадей и набережной.

Идя по этому городу, а именно по площади возле набережной или возле портов, или по широким центральным улицам, ты ощущаешь некую величественность и свободу в отличие от прогулки по огромным залам или садам цитадели, где пространство ограничено потолками, стенами или кронами деревьев.

Вообще очень странно ходить по камню, когда над твоей головой простирается чистое небо. Конечно, в садах цитадели дорожки выложены каменной плиткой, гораздо более гладкой, чем здешняя брусчатка, но те дорожки значительно уже, чем здешние. А на площади эта прогулка вызывала совсем новые эмоции. Хоть в цитадели и была главная площадь, гуляя по которой можно испытать подобные чувства, но её стены и величественные, соединённые между собой мостами, высоченные башенные дворцы, а также соединения мостов со стенами создавали некую границу, которая здесь не ощущалась.

Что касается Гобиуса, то он отправился с остатками армии покорять для меня столицу. Осталось всего одно сражение. Мы с ним решили, что без меня армия будет сражаться эффективнее, ведь теперь им не придётся сосредотачиваться на моей защите, а придётся сконцентрироваться лишь на врагах и нападении. Да и к тому же Гобиус превосходный тактик, и при нём вся сила Кайдии, помимо Гелиоса, который ходил со мной в качестве телохранителя.

Уже почти везде флаги Ицара были сменены на флаги Кайдии, у хранилищ кипела работа, но в целом на улицах было пусто. Внутри каждого ицаровца жила надежда, что скоро придёт их король и прогонит захватчиков обратно в их топи. Правда, это играло больше нам на руку, ведь блягодаря этому люди не бунтовали, не пытались сбежать, а торговые корабли до сих пор стояли в портах.

В какой-то момент к нашей прогулке присоединился новый губернатор этого города, который сменил предыдущего.

Мы решили, что лучше, чтобы губернатором был ицаровец, дабы люди поменьше возмущались, а контролировать одного человека легче, чем население целого города.

До нашего пришествия он был помощником губернатора и не мог из-за вышестоящего прийти к новой должности. Так что, в каком-то смысле он благодарен кровавой королеве, что та дала ему возможность быть у руля. Но, правда, его внутренний патриотизм к своему государству мешал ему преклонить предо мной колено. Но со временем ему придётся сделать выбор: подчиниться мне или быть сожжённым заживо.

Мы шли по одной из широких улиц, которая тянулась от площади.

С одной стороны, меня посещало чувство некой гордости или даже радости, потому что я уже вошла в историю Кайдии как королева, расширившая границы государства. Но, с другой стороны, было чувство, что скоро я потеряю не только этот город, но ещё и власть, а по итогу всё станет гораздо хуже, чем было до этого. В моей голове проносилось много параноидальных мыслей, от которых я не могла отмахнуться.

Экир и губернатор о чём-то разговаривали, видимо обсуждали «разбавление» экономики и новые вводимые законы для Кайдии-1. Я же хоть и шла рядом с ними, была полностью погружена в собственные размышления, и лишь успокаивающие звуки моря, что ещё доносились до моих ушей, помогали хоть немного отодвинуть паранойю и насладиться радостью победы.

В какой-то момент мы услышали детский плач, который спустя пару секунд начал стремительно утихать. Он доносился из ближайшего переулка между зданиями.

Нам как раз сворачивать туда, но я слегка ускорила шаг. Гелиос единственный, кто, помимо меня, услышал этот плач, а также заметил, что я тороплюсь. Те двое были слишком увлечены разговором друг с другом.

Дойдя до переулка, я заглянула во внутрь и увидела худую и не очень красивую женщину лет тридцати с впалыми щеками (что говорит о её истощении), растрёпанными чёрными волосами и в сером мешковидном одеянии. Она находилась примерно в шести метрах от меня, сидя на каменном полу переулка, прислонившись спиной к стене, держа на руках ребёнка. Она не заметила меня, так как была сосредоточена на том, чтобы, раскачиваясь, успокоить плачущего малыша, которому на вид около года.

Остальные поспешили за мной и теперь стояли рядом, наблюдая за бедняжкой.

Недолго думая, я подошла к женщине.

- «Интересно, смогу ли я управлять людьми из другого государства?» - Подумала я.

Та заметила меня только тогда, когда между нами оставалось всего пару шагов. По началу она резко дёрнулась, отодвигая дитя подальше от меня. Видимо, она не сразу поняла, кто к ней приближается, и материнский инстинкт сработал, как обычно, опережая разум.

Правда, после такого действия малыш закричал, и девушка, приняв прежнюю позу, продолжила успешно успокаивать малыша, не обращая на меня внимания, но при этом оставаясь настороже.

Я медленно подошла ближе и, когда между нами остался всего шаг, присела на корточки. Это я сделала, чтобы наши глаза были на одном уровне, но мои чуть выше.

Теперь я видела, нет, ощущала, что она боится меня.

- Ты знаешь, кто я? - Произнесла я медленно, голосом тише обычного: слегка глуховато, будто полушёпотом, но при этом слова и звуки произносились чётко и ясно; этот голос всегда спокойный, а у других людей от него по телу дрожь проходит (по словам Экира).

- Кровавая королева. - Грубо ответила женщина, на лице которой читалась злость, но она была вызвана опаской за своё дитя, а не ненавистью ко мне, а её грубость была не следствием неуважения или презрения, а скорее невежества.

На слова женщины отреагировал Гелиос, направляясь в её сторону до того, как я его остановила.

- Значит, так меня называют? А я думала «принцесса огня», мне это больше нравится. - Порассуждала я, опустив руку и положив её ладонью на колено, как лежала левая рука. - Выглядишь ты бедно, и ребёнок твой будет жить также.

Я видела злость в глазах матери, но помимо этого в глубине её сознания виднелось понимание.

- Я могу помочь ему. - Продолжила говорить я. - Он будет жить при дворе, не будет знать голода, холода, болезней. Он получит образование и будет вращаться в высшем свете. Я дам ему то, о чём ты даже мечтать не можешь, он станет принцем. Но для этого... - Я вытащила свой нож и подала ей, держась за лезвие. - Ты должна убить себя. Это нужно для того, чтобы ребёнок не знал о твоём существовании и был в безопасности, ведь если кто-то узнает, что он нечистокровный, то ему может грозить погибель.

Поначалу женщина была слишком ошарашена таким заявлением, но затем довольно-таки быстро приняла решение и взяла в руку оружие.

- Просто перережь себе горло. - Посоветовала я, произнеся это таким тоном, чтобы у женщины даже мыслей не было попросить меня изменить условия договорённости. - «Думаю, женщина мысленно благодарит меня».

Мать быстро поднесла лезвие к шее, но резать не торопилась, а вместо этого сделала три глубоких вдоха. Затем она всё же начала медленно резать шею, и, когда появилась первая струйка крови, её ребёнок снова начал сильно плакать.

Женщина не прекратила резать себе горло, а вместо этого посмотрела на дитя с улыбкой, дабы успокоить, что у неё получилось с завидным успехом.

Когда лезвие достигло дыхательных путей, женщина начала терять сознание и поняла, что таким темпом она лишится сил раньше, чем убьёт себя. Хоть умрёт она в любом случае, но не быстро. Поэтому, под конец она одним резким движением перерезала себе артерию, забрызгав кровью дитя и частично меня.

Сначала я забрала нож, который всё ещё был в руке уже мёртвой женщины, а затем достала плачущее дитя из под нависшего над ним телом матери и, взяв на руки, встала.

- Всегда было интересно, насколько хрупкими мы были в детстве. - Озвучила я свои мысли, а затем с силой бросила ребёнка в стену головой вперёд.

Послышался хруст, и плач прекратился, а из головы ребёнка, который теперь лежал на каменной брусчатке рядом с телом матери, текла кровь. Но младенец всё ещё был жив, это было видно по сжимающимся и разжимающимся маленьким пальчикам на руках.

- Не такие уж мы и слабые. Ладно, ты заслужил пощады, живи, сколько сможешь. - Сказала я и, развернувшись, пошла к выходу из переулка, оставив умирающего младенца.

Экир смотрел на два тела с особым чувством. Он знал, что я творила вещи и похуже, но никогда вживую этого не видел. Гелиос был непоколебим и развернулся сразу после того, как я прошла мимо него, дабы следовать за мной в качестве охраны.

А вот губернатор испытывал невообразимый ужас, от которого у него на время пропал дар речи.

- Что она за монстр? - Ошарашенный губернатор уже не боялся высказываться. - Какого демона вы призвали управлять вами?

- Она демон огня и монстр крови. Кровавая королева по праву заслуживает свой титул. - Ответил Экир бесчувственным голосом, но вот только я знала, что ему искренне жаль ту женщину и её ребёнка.

Некоторое время спустя мы пришли в кабинет губернатора внутри ратуши, вход в которую находился на главной площади.

Кабинет находился на пятом этаже, прямо у самой набережной, которая у конца здания уже переходила в порт. Сама по себе комната была примерно четыре на четыре метра, с двух сторон она была заставлена книжными полками, на стеллажах располагалась разного рода документация. Напротив входной двери находился стол, что стоял в метре от задней стены, которая оказалась большим окном, состоящим из множества стеклянных прямоугольников длиной с человеческий локоть, а шириной с ладонь. Эти стёкла были вставлены в деревянные рамы, которые решетками расчерчивали всю стену, причём стёкла стояли вертикально. Пол и потолок были выложены узкими , но толстыми досками.

- Дорогое покрытие. - Заявил Экир, а затем, поняв, что я не уяснила, почему, начал объяснять. - Чем толще и уже доска, тем она дороже, так как она сложнее в производстве и обработке, а также прочнее и меньше деформируется от нагрузки и влажности, что обеспечивает долговечность.

Стол губернатора, как и кресло за ним, были тоже не дешёвыми.

За окном кабинета открывался прекрасный вид на море Анкаа и городской порт, а также на голубое небо с множеством красивых облаков. Помимо этого на небе, достаточно высоко над горизонтом виднелась одна из лун — Джагвар.

Глядя на это прекрасное зрелище, я представила, какие здесь прекрасные закаты, ведь море Анкаа находится прямо на западе. Правда, вечером здесь, наверное, ужасно работается, ведь солнце будет светить прямо в спину.

В этот момент я посмотрела на Экира и поняла, что у нас довольно-таки давно не получалось нормально поговорить. И я решила, что сейчас самое время.

- Гелиос, посторожи вход. - Приказала я своему телохранителю, а после указала на губернатора. - И его с собой забери. Никто не должен слышать, о чём мы тут разговариваем.

Гелиос кивнул в знак согласия и без колебаний выполнил приказ, выпроводив губернатора из «его» кабинета.

Экир подошёл к одному из стеллажей и взял свёрток бумаг, а после вскрыл и начал читать. Я же в это время села на кресло губернатора, повернув его так, чтобы одним лёгким поворотом головы я могла смотреть либо на Экира, либо на открывающиеся пейзажи за окном.

- Что там? - Спросила я друга, имея ввиду свитки.

- Отчёты о налогах. - Ответил он, а после взял другой свиток, в то время как у него подмышкой было ещё три свитка, да и этот он закрыть не успел. - Расходы на посев и собранный урожай в колосьях; но за прошлый год есть сводка о прибывших морских торговцах.

- На сколько сильно нам это поможет?

- Максимально. Благодаря всем этим документам мне будет легче контролировать, а также перераспределять расходы и доходы. К тому же, это поможет лучше управлять экономической ситуацией в этом городе, и нам не придётся сюда переносить столицу, так как мы сможем сразу реагировать на отрицательные изменения в социальном поведении граждан, так как сможем их предугадать, основываясь на этих данных.

- Это радует. - Ответила я, кинув взгляд на Экира, скосив глаз.

- Меня смущает другое.

- Что именно? - Спросила я, отвернувшись от парня и уставившись на морские пейзажи.

- Это касается твоей битвы. Мне рассказали, как она прошла. Это правда, что во вражеской кавалерии не было лучников? Правда, что обычные крестьяне мастерски убивали лучших в мире ицарских кавалеристов?

- Как ни странно, но да. Если последнее можно оправдать тем, что кавалеристы просто не восприняли всерьёз крестьян, то вот отсутствие лучников в кавалерии...

- Возможно, Гобиус со всеми ними столкнётся. - Ответил Экир. - Есть у меня предположение... Но это слишком глупо.

Тут я снова посмотрела на Экира.

Я хотела понять, что он чувствует, рассматривая изменения в его лице. Правда, распознать эмоцию по его мимике было трудно, так как он стоял ко мне боком и даже немного спиной.

- Экир. - Окликнула его я, надеясь, что парень развернётся и хоть на секунду перестанет перебирать бумаги.

- Что? - Спросил он меня, но так и не повернулся, а продолжил свое занятие.

- Что ты обо мне думаешь?

Экир, видимо, не хотел отвечать на этот вопрос, но не мог ничего с собой поделать.

- Честно? - Спросил он.

- Давай. - Тут я поняла, что он в любом случае скажет правду. - Говори уже.

Экириус разложил тщательно отобранные им самим бумаги на полки, делая это медленнее, дабы отсрочить время, когда ему придётся всё мне высказать.

Наконец, он закончил, а после подошёл к столу, обошёл его и сел напротив меня на колени, положив на них свои руки.

Я, которая до этого сидела, облокотившись о спинку кресла, наклонилась поближе к нему, поставив руки локтями на колени, подпирая ладонями щёки.

Экир, посмотревший в этот момент на меня, усмехнулся.

- Я так смешно выгляжу? - Спросила я, а затем мысленно проговорила. - «Всё же у меня уже давно этот металлический равнодушный голос».

- Нет. - Отмахнулся он. - Просто ты сейчас выглядишь милой.

Я не смогла сдержать улыбку. Даже не знаю, что это за ощущения от его слов, и они приятные что-ли... Какое-то особое чувство после них, мне оно одновременно и нравится, и не очень.

- Даже у кровавой королевы есть чувства, оказывается. - Сказал он, как бы отвечая на мою улыбку.

Тут моя улыбка стёрлась с лица. Нет, прозвище «кровавая королева», возможно, мне подходит, и я не скажу, что оно мне не нравится, просто мне неприятно, что именно он так меня назвал.

- Прости. Не хотел. - Начал раскаиваться он, но я его перебила.

- Ничего страшного. Просто мне не нравится, когда ты меня так называешь. - Сказала я, а после снова облокотилась на спинку кресла и, сцепив руки в замок и положив их на ноги, посмотрела на море.

- Не буду. - Проговорив последнее, он вслед за мной повернул голову и уставился на широкие просторы бескрайнего моря, а после добавил. - Тая.

Я снова улыбнулась. Мне абсолютно точно нравиться, когда Экир обращается ко мне по имени.

- Так что ты обо мне думаешь? - Напомнила я ему про вопрос, ответ на который я не получила, но всё ещё ожидала его услышать.

Экир тяжело вздохнул, закрыв при этом глаза, а после снова уставился на меня.

- Мне не нравится, что ты убиваешь невинных людей. - После этого Экир начал говорить шёпотом. - Те жители Кайдии - 2...

Теперь я посмотрела на друга, а он продолжил говорить, но уже нормальным голосом.

- Та женщина и ребёнок... Ты же могла оставить её в покое или на самом деле взять к себе на воспитание дитя, как тех из Кайдии-2, теперь уже из Кайдии-3.

- Могла. - Ответила я. - «Я и вправду могла это сделать, но посмотреть насколько я сейчас влиятельный человек, мне хотелось больше».

Говорить это вслух я не стала.

- Ты самый дорогой для меня человек. - Сказал он и опустил взгляд. - Пусть мы и не так долго знакомы, но вместе мы прошли через многое, и у нас с тобой буквально больше никого нет.

После его слов я буквально сползла, даже соскользнула с кресла и села на пол напротив него, но так как места между Экиром и креслом было не так много, то мои колени немного лежали на его коленях.

Это смутило парня, что не могло не вызвать во мне воспоминания о том, как мы были в плену, когда он напомнил мне, что я девушка, а не вещь. Воспоминания вызывали противоречивые эмоции, но сейчас я вспоминала лишь Экира, что поднимало моё настроение и вызывало лёгкую улыбку на лице.

- Поглядите, до сих пор смущается. - Сказала я, пытаясь говорить не обычным равнодушным тоном, что у меня получилось.

- Да как же тут не смущаться? - Спросил он, всё ещё покрасневший и смотрящий в сторону.

Я левой рукой дотронулась до его щеки и нежным прикосновением повернула его голову так, чтобы теперь он смотрел на меня.

- Будь смелее, ты красавчик, и девушкам будешь нравиться. - Дала я ему совет. - «Он и вправду красивый, а ещё добрый и умный, он смелый, конечно, но не в поведении с девушками. Этого ему не хватает, но так хочется добавить...»

Тут я уже не могла, да и не хотела себя сдерживать, я поняла, чего желала в тот момент. Наконец, я потянулась вперёд, изящно выгнув спину и слегка наклонив голову на бок, и поцеловала парня.

Скажем честно - первый поцелуй был не очень уж и приятным. Но, когда мы, после пары секунд закончили, а после снова повторили поцелуй, он уже был получше, но всё равно особого наслаждения я не получила. Чего такого приятного в поцелуях находят люди?

***

Два дня спустя. Астатия, зал переговоров императора Агиона Бей-Инджи.

Этот зал представлял собой круглое помещение с круглым столом посередине и высоким, очень высоким потолком, который был создан из прозрачного старлита (голубого циркона), из-за чего комната освещалась голубоватым оттенком, причём свет чётко падал только на стол и выделял лица тех, кто за ним сидел. Из-за этого оттенка казалось, что в комнате холодно.

Столица Астатской империи находится в «четвёртой» цитадели, если считать по карте от границы империи Астатии с Тиль и Ицаром (сейчас Кайдией) вверх против часовой стрелки. Но сейчас Агион со своими адмиралами находился в ближайшей к границе с Китанией части. Почему там? Потому что сейчас нужно было как можно быстрее получать информацию о состоянии фронта Растабан-Китания. От этой цитадели до того самого фронта по прямой примерно полтора - два дня на лошади.

Всего в сангвинской Астатии имеется 5 адмиралов, трое из которых сейчас находятся здесь , а двое других управляют морскими флотами, которые располагаются в море Анкаа.

- Ваше величество. - В зал переговоров вошёл канцлер империи, он представлял из себя худощавого мужчину среднего роста. - У меня для вас важная новость о положении дел в центре.

- Что там могло произойти? Последняя новость, которая была доставлена - это дворцовый переворот. Шуму столько наделали, будто новая королева будет союзником Растабана. По итогу это был обычный переворот, с Растабаном она больше не контактировала, а только начала продавать предметы искусства, кстати, большое количество наших коллекционеров приобрели несколько картин и пару статуй. - Говорил советник короля, которым был дряхлый и во всех отношениях колкий дед с хитрым лицом, нереально большим и острым, как клюв дятла, носом и острым подбородком. - Но из-за этого мы чуть не отправили целую дивизию в Кайдию.

- Королева Кайдии, Таисия, организовала поход на соседнее государство Ицар. - Ответил канцлер с наигранно важным видом, дабы подчеркнуть беспечность советника. - И в тот же день захватила портовый город.

- Это, получается, было два дня назад? - Уточнил один из адмиралов, которым был коренастый низкий мужчина средних лет с лысиной на голове. - Выходит, что сейчас она вполне могла захватить столицу, а вместе с ней и весь Ицар?

- Не исключено. - Чётко и громко ответил канцлер.

В это время глава государства внимательно слушал диалог с задумчивым видом. Императором был мужчина лет 25 среднего телосложения и с тёмными короткими волосами. Он был одет в голубую рясу, а на его голове величалась шикарная увесистая корона.

- Что!? - Оживился советник, который сразу переменился в лице.

- Кровавая королева, как её называют после тех сражений, а ещё – Таисия, использовала сожжённое поселение Кайдии как предлог начать войну без объявления. - Продолжил канцлер, который, видимо, выучил всё, что ему сказал шпион, посланный в Кайдию, или гонец, доставивший послание. - Но есть предположение, что она сама спланировала поджог, дабы сподвигнуть своих людей идти на войну.

- Таисия? - Удивился Агион.

- Вы её знали? - Спросил другой адмирал, который был похож на первого, но с более грубыми бровями.

- Её родители, бывшие король и королева Кайдии, присутствовали на моей коронации, как и все правители стран средиземья. Разумеется, они брали своих наследников с собой. - Говорил Агион, вспоминая то время. - Она тогда была ещё совсем девочкой и казалась очень доброй.

- Время меняет людей. Тем более мы располагаем информацией, что она использовала революционную группировку, чтобы прийти к власти. - Высказался канцлер. - Но вы это и сами помните.

Император кивнул.

- Это нельзя так оставлять. - Высказал своё мнение один из адмиралов (с грубыми бровями). - Если ей это сойдёт с рук, то не только центр, но и сагиндзия может начать изменять границы. А нам сейчас это вообще не нужно, учитывая сколько сил уходит, чтобы сдерживать Растабанцев.

- Да ладно, сагиндзия, - Начал другой адмирал. - Центр посерьёзнее будет. Контролируя экономически средиземье, мы обеспечиваем себе устойчивое положение, это во-первых. А во-вторых, страны на Гавгасии могут начать военные действия, а там ситуация очень неспокойная.

- К тому же, если всё оставить как есть, то у нас под боком может появиться достаточно развитое государство, которое может стать нашим противником. - Заявил третий адмирал, более щуплый и высокий. - Что если она на самом деле заключить союз с Растабаном? Это может привести к тому, что Растабан прорвется вглубь Китании.

- Не сгущайте краски. - Начал советник, махнув рукой. - Но в целом вы правы, просто так оставлять это нельзя. Нужно показать, что границы могут меняться только тогда, когда император Астатии этого захочет.

- Хм.. - Агион опустил голову и уставился в центр стола, при этом дотронувшись пальцем до подбородка. - Вирион! -

Обратился он к бровястому адмиралу.

- Да, ваше величество?

- Сколько, по вашей оценке, нужно, чтобы подавить эту кровавую королеву?

- Думаю, триста тысяч солдат вполне хватит. - Ответил адмирал.

- Ясно. - Произнёс император, а затем выпрямился и уставился на канцлера. - Готовьте миллион солдат, а также запишите моё послание королеве Таисии.

Вирион и канцлер кивнули, а после последний взял в руки чистый лист и перо, которое было всегда с ним, как и чернильница.

- Диктуйте, ваше величество. - Сообщил канцлер, что он готов слушать.

- Уважаемая королева государства «Королевство Кайдия», Таисия Л-даан, я, император Агион Бей-Инджи, действующий государь Империи Астатии, обращаюсь к вам с просьбой, дабы вы добровольно сняли с себя полномочия королевы и сдались нашему правительству, чтобы мы судили вас за ваши преступления. До начала суда вы будете жить в одном из императорских поместий, и вам будут предоставлены должные условия, как члену царской семьи. А после вашей капитуляции мы, так как вы последняя представительница своей чистокровной линии, назначим на временное правительство Кайдией своего человека, пока ваш народ не изберёт новую династию. То же самое касается и государства Ицар, в случае, если вам удалось полностью истребить всю королевскую семью. Если вы откажетесь от этого предложения, мы будем вынуждены ввести миротворческие войска в размере одного миллиона солдат действующей регулярной армии Астатии. Подумайте о своём народе и выполните свой долг, как и подобает истинному лидеру. Надеюсь, вы примете мудрое решение, ведь покинуть этот мир с честью и достоинством далеко не всем удаётся.

Император легонько махнул рукой, давая знать, что он закончил. После этого канцлер убрал перо, подул на листок, а затем, немного подождав, свернул его, обвязал синей лентой и поставил синюю печать с гербом Астатии в виде стоячего льва с короной на голове.

***

Тем временем в бывшей столице Ицара. Тронный зал королевского замка.

Этот замок, по сравнению с цитаделями, оставшимися от империи Анкаа, кажется очень маленьким и дешёвым. Тут есть колонны, но они толщиной с человека, а высота потолка достигает всего шести метров, тогда как тронный зал в Кайдийской цитадели был около 30 метров, а колонны - настолько широкими, что нужно было около тринадцати человек, чтобы поставить их кольцом вокруг неё.

Но тут гораздо светлее, так как окна были зелёными, а не пурпурными, а замок был построен из белого мрамора, в Кайдии же использовался в основном шпат.

От четырёхметровых ворот к трону вела зелёная ковровая дорожка, а на ней, прямо перед троном, на коленях стояли шестеро человек: коронованный мужчина средних лет с густой коричневой бородой и волосами, белокурая женщина , три мальчика, которым было 16, 14 и 8 лет и девочка лет 13-ти.

- Это теперь моё. - Сказала я, когда прошлась рядом с мужчиной и схватила с его головы относительно простенькую корону (она имела вид обруча с вкраплёнными в него восьмигранными изумрудами).

Затем я села на трон, положив ногу на ногу, а голову склонила на руку, которой облокотилась на подлокотник, вертя, в это время, корону другой рукой.

Позади этих людей стояли шестеро кайдийских гвардейцев, готовые в любой момент по моему приказу открыть огонь из вилсу (буквально).

- Вы же понимаете, что центральные государства этого так не оставят? - Спросил бывший король Ицара, глядя на меня с нескрываемой ненавистью.

Я продолжала крутить корону на одном пальце, с интересом рассматривая королевскую семью.

- Знаете, а прозвище «кровавая королева» мне не очень нравится. - Проговорила я, сделав вид, будто не слышала заявления короля, дабы он почувствовал себя обесцененным в моих глазах. - Как мне кажется, для меня больше подходит титул «королева огня».

- Если за вами придёт его величество Агион, вас уже никакой титул не спасёт. - Всё так же с ненавистью проговорил король.

После такого заявления я вскочила и подошла к одному из гвардейцев. Затем я взяла у него вилсу и направилась к королю.

- Но раз меня прозвали кровавой... - Начала говорить я, а затем проткнула вилсу жену короля прямо в сердце.

Ицаровец даже моргнуть не успел, как его жена, сидевшая рядом с ним, уже начала стремительно умирать.

- А! - Король не смог ничего произнести, он утратил свою уверенность, ведь теперь он прекрасно понимал, что я из себя представляю, хотя, думаю ещё не до конца осознавал. - Прошу, хотя бы детей не трогай. - Начал умолять король.

- Не люблю, когда умоляют. - Сказала я, а после подошла к его старшему сыну и проткнула сердце и ему.

- Нет!!! - Король попытался вскочить, но резкий удар гвардейца остановил его, хотя, скорее его остановило то, что гвардеец прижал его мордой в пол.

- А если сразу двоих? - Начала размышлять я вслух, а после одной струёй сожгла двоих оставшихся братьев.

- Да что же ты делаешь!? Остановись! Прошу! Умоляю!!! Оставь дочь, не трогай мою дочь... - Король начал рыдать.

Честно признаться, видеть, как ты заставила серьёзного, знатного и властного мужчину содрогаться от слез, боли и отчаяния, одно удовольствие. Оно даёт незабываемое ощущение силы и безграничного превосходства. Оно мне так же приятно, как то ощущение власти, которое я получила, заставив мать убить себя на глазах своего дитя.

- «А это идея!» - Подумала я. Зачем мне убивать его дочь? Она сделает это сама.

- Девочка, хочешь спасти своего отца? - Сказала я, подойдя к девочке и присев на одно колено.

Я показала ей свой нож.

- Да! - Она все это время захлёбывалась слезами, но всё же смогла выдавить из себя ответ.

- Тогда держи. - Я протянула ей рукоять ножа. - Ты всего лишь должна перерезать себе горло.

- Нет!!! - Прокричал отец таким страшным голосом, что показалось, будто в зале раздался рёв дикого льва. - Не делай этого!!!

- Папа хочет тебя спасти, но неужели тебе собственная жизнь дороже жизни твоего отца? - Спросила я девочку, тем самым оказав на неё некое психологическое давление. – Давай, если сделаешь это быстро, то будет не так больно.

Девочка взяла нож и со страхом уставилась на него.

- Я устала ждать. - Сказала я спустя пять секунд раздумий и направила вилсу в сторону короля.

- Нет! - Прокричала девочка, а после посмотрела на отца. - Я сделаю это, я люблю тебя, папа.

- Не смей! - Последнее, что вырвалось из уст короля, прежде чем девочка быстрым движением дрожащий руки рассекла себе горло, а её кровь брызнула мне на лицо, так как я стояла относительно близко.

- «Ого! А девочка неплохо справилась. Наверняка уже имела подобный опыт. Иначе как объяснить ту лёгкость, с которой она смогла сделать себе «второй рот»? Непонятно». - Раздумывала я.

- Ты... Убью! - Начал с яростью и со слезами на глазах кричать король.

- Не в этой жизни. - Ответила я, а после сожгла его вилсу, огонь которого сначала создал дыру у него в груди, а затем его воспламенённое изнутри тело начало стремительно обугливаться и местами испепеляться. - Как же мне нравится, как горят враги в пламени вилсу.

-Задумчиво проговорила я, а затем встала и вернула вилсу гвардейцу, у которого я его и взяла.

***

На следующий день. Цитадель Кайдии, тронный зал.

- Таким образом, мы довольно-таки успешно смешиваем экономики обеих стран. Правда, в Кайдию-7 по-прежнему трудно доставлять продукты питания из-за разбойников, орудующих на дорогах. - Сообщил один из избранных представителей, который отвечал за распределение провизии, а также следивший за урожаем.

Их было семеро, а ещё рядом с ним с краю стоял Экир. Все они находились напротив трона в ряд.

Я, сидевшая на троне в уставшей позе (облокотившись о спинку, положив голову на правую руку, нога на ногу, в то время как другая рука лежала на коленке верхней ноги), устало смотрела на говоривших.

- Это из хороших новостей. - Начал говорить Экир, чем вызвал гневные взгляды советников. - Что касается внутренней обстановки, то социальная напряжённость сильна, почти все иностранные торговцы покинули порты Кайдии-1 и Кайдии-2, а вместе с ними страну покинуло множество беженцев. Во-первых, в Ицаре богатые семьи до сих пор имеют власть и военную поддержку, да и многие из тех, кто поддерживали былой строй в Кайдии, начали поддерживать их; а эти семьи очень уж недовольны отменой рабства. Во-вторых, нужно что-то решать с валютой, кайдийская монета имеет слишком низкое влияние, в отличие от ицарской, если заменять ицарские на кайдийские, то это создаст инфляцию. Конечно, мы можем урегулировать цены, если возьмём под контроль короны не только сферу производства и сельского хозяйства, но и рынок.

- Так в чём дело? Давайте поменяем нашу монету на и царскую, делов-то, и не будет вашей инфляции. - Проговорил недалёкий избранник.

- Эх... - Экир протяжно вздохнул. - Сразу видно, чем плохо брать в государственный аппарат людей из народа. Во-первых, мы не можем поменять кайдийскую монету на ицарскую, так как Ицар - это другое государство, тем более уже прекратившее своё существование. Во-вторых, если мы повысим содержание драгоценных металлов в кайдийской монете, что, разумеется, увеличит к ней доверенность, то это вызовет бюджетный дефицит. А оставить всё как есть мы не можем по причине, которую я изложил после слов «во-первых».

- А-а-а! - Вразумился избранник.

Дальше Экир начал бубнить, но я его прекрасно понимала, в отличие от остальных.

- Прошу, увольте этих бездарей, они же страну развалят. - Вот что он пробубнил, глядя в пол.

- То есть из проблем у нас разбойники, валюта, социальная напряжённость. - Обобщила я.

- Не только. - Продолжил Экир. - Ещё приграничные страны начали активно вооружать свои границы с Кайдией. Но если разрозненные княжества как-то особо не беспокоятся, да и не представляют для нас особой угрозы, то Сечь и Тонге вполне могут начать против нас военные действия. Что касается Астатии - пока от неё не поступало никаких заявлений, да и наша разведка говорит, что состояние границ не изменилось. Это, конечно, логично, ведь Астатия сейчас ведёт боевые действия с Растабаном, да и не думаю, что она считает нас угрозой. Но, думаю, что следует ожидать от них хода в ближайшее время.

Эти заявления Экира вызвали перешёптывания среди советников.

Я выпрямилась и положила обе руки на подлокотники трона (он широкий для меня, поэтому локти мои до подлокотников не доходили); этим действием я показала, что советникам пора закрыть рты и послушать меня.

Это их и вправду заставило заткнуться.

- Для начала ввести комендантский час на всей территории бывшего Ицара, а также организовать избиение розгами на улицах за протесты против меня или за то, что кто-то будет продолжать считать Ицар суверенным государством, а себя ицаровцем. Не стоит забывать про публичные казни в случае любых действий, направленных на свержение меня. А также не стоит забывать, что кайдийцы тоже не должны считать ицаровцев ицаровцами, это наказуемо. Пускай народная армия займётся разбойниками и начнёт прикрывать эшелоны с перевозимой пищей. Также необходимо начать охоту на влиятельные семьи, как мы это сделали с нашими. Будем уничтожать по одному и аккуратно. Что касается валюты - создадим новую.

- Чего!? - Только Экир воскликнул на такое заявление. - Вы же понимаете, что просто так это сделать не получится? Мы не можем просто взять и поменять одну валюту на другую, для этого нужно как минимум...

- Создать новое государство. - Договорила я за друга, после чего резко встала. - Все вон!!! Кроме тебя, канцлер.

Экир был слишком ошарашен услышанным, чтобы сдвинуться с места, так что ему можно было не повторять приказ, в отличие от остальных советников.

- Гелиос! - Позвала я телохранителя, который всегда стоял рядом.

Тот понял мой приказ без лишних слов и одним быстрым движением сжёг всю свиту, кроме Экира, который стоял рядом с тлеющими и испепеляющимися телами, не обращая на них внимания, будто для него это стало обыденным.

- Экириус - Я начала медленно спускаться к нему.

- И как давно ты пришла к такому умозаключению? - Спросил он меня, задумчиво глядя сквозь меня.

- Когда ты начал говорить про изменения и непринятие законов, когда ты говорил про отсутствие верности людей мне, когда ты начал вести беседу про экономику. - Я, пока всё это произносила, медленно приближалась к парню.

Тот протёр только что выступивший пот на лбу.

- Ладно, но что это будет за государство? Таядия, Таяр? - Начал он отшучиваться, что дало мне время, дабы я успела подойти на расстояние вытянутой руки.

- Завтра узнаешь. - Сказал я и приблизилась ещё на два шага, вот только Экир, когда я оказалась слишком близко, отшатнулся.

***

Тремя днями ранее, кабинет губернатора Кайдии-1 (сейчас уже Кайдии-2).

Поцелуй хоть был и не самым приятным, но вызывал ощущение доверия, от которого появляется привязанность. Хочется целовать ещё и ещё, как бы убеждая себя, что, пока ты получаешь ответный поцелуй, этот человек всё ещё твой. Вот только тут была иная ситуация.

После второго поцелуя парень немного отпрянул, и не успела я открыть глаза, как получила жгучую пощёчину.

Честно говоря, такого я не ожидала.

- Я... Я думала ты этого хочешь. - Произнесла я, будучи в сильном недоумении от происходящего.

- Ты считаешь, что тебе всё дозволено. Может, это и так, но я не буду подчиняться. - Заявил Экир, лёжа на локтях на полу и глядя мне в глаза. - Можешь казнить меня, но не смей меня использовать.

После последних слов, которые вонзились в меня как ледяное лезвие, он встал и буквально выскочил из комнаты, в которую после вошёл Гелиос, дабы убедиться в том, что я жива и цела.

- Почему больно? - Я дотронулась рукой до щеки, по которой был нанесён не сильный удар.

Я и вправду в тот момент ощутила боль и давление, будто на меня вскинули тяжёлый груз.

- Больно. - Тихо проговорила я.

***

Уже четыре дня спустя. Зал для стратегического расследования.

Этот зал представлял собой небольшую овальную комнату с впалыми стенами с округлыми декоративными дырками, которые были покрыты тонким слоем серебра, ставшего зеркалом. Благодаря этому любой предмет, помещённый в те углубления, обретал свою объёмную иллюзию, которая «висела» рядом с впадинами.

В центре комнаты располагался стол с картами, фигурками армий и различными военными или географическими препятствиями. Также из этой комнаты было два выхода: один внутрь основного замка, второй на балкон, который выходил на главную площадь и располагался несколько в стороне от тронного зала и входа в него.

- Все избранные представители от народа, высшие чины солдат бывшей ицарской кавалерии, гвардейцы, часть народной армии, красные и прочие прибыли. - Докладывал Экир. - Алые полотна находятся в сложенном состоянии над каждым кайдийским флагом, у вымпелов стоят люди, которые в нужный момент дёрнут и раскроют флаг. Громорог проверил лично - вас будут слышать все.

- Проще говоря, всё готово к вашему выступлению. - Сообщила Нора, которая тоже была в этой комнате, как и Гелиос, что очевидно.

- Хорошо. - Ответила я, а после поправила свою одежду (на мне было подобие алой приталенной рубашки с алой полу-юбкой внизу, бордовый ворот у шеи и такого же цвета манжеты на руках; на ногах - чёрные облегающие штаны; обута в бордовые туфли, а на голове виднелась уже новая золотая корона в виде кольца с остриями, идущими вверх по всему контуру; острия были в виде извивающегося пламени, а спереди короны виднелся золотой феникс с распахнутыми крыльями). Затем я пошла на балкон, который снаружи под собой имел статую дракона, выполненную так, будто он держит этот самый балкон, взобравшись на здание.

Людей и вправду было много. Честно говоря, сейчас было страшно, ведь я не видела края толпы.

Хотя, стоит заметить, что сейчас я чувствовала себя более-менее в безопасности, так как сзади находился неприступный дворец, а там меня ждал сильнейший воин и умнейший человек, а также со мной была одна из хитрейших лисиц, но ей доверять - себя не любить.

- Народ Кайдии, я, королева Таисия Л-даан, обращаюсь к вам! - Поначалу я старалась говорить как можно громче, но не кричать в рог, что находился передо мной, а его конец был в раскрытой пасти статуи дракона, направленной на площадь.

Сказать, что я волновалась и мой голос поначалу заметно дрожал, ничего не сказать, но потом я довольно-таки быстро привыкла, и даже начала ловить от этого некое удовольствие.

-Мы жили... Нет, даже не так, - выживали на болоте веками. Веками ваши короли и королевы разрушали страну и разоряли вас. Мой отец и мой брат, будучи у власти, заставили вас голодать. Они обременяли вас налогами, самовольно разоряли страну, отдавая всё другим, дабы задобрить своих покровителей. Признаюсь, я ничего не знала о том, как живёт народ. Всё своё детство я провела взаперти, внутри цитадели. Всё детство я жила как принцесса, не знала голода, забот, жила так, как достойны и должны жить вы. После убийства моего отца меня обманом вывели из цитадели революционеры. Вот только встретили меня первыми разбойники. Они около двух месяцев держали меня в яме, кормили всякими помоями и пользовались мной, как хотели. За два месяца я пережила столько, что хватило бы на всю жизнь.

После рассказа о прошлом королевы в толпе послышались перешёптывания.

- Но те два месяца воспитали во мне характер. Там же я встретила человека, который рассказал мне, как бедствует мой народ. Этот человек сейчас является канцлером Кайдии, а также моим верным другом. И я поняла, что могу дать вам новую жизнь. Ту, которую вы заслуживаете. Тогда я пришла к революционерам. Они помогли мне прийти к власти и хотели управлять мной, да я и не была против, вот только эти красные не делали то, что могло бы помочь вам. Тогда я свергла их и стала сама управлять Кайдией. Затем король Ицара подослал своих убийц, которые выжгли наше поселение. Те немногие, кто выжил, сейчас находятся при дворе и получают образование, чтобы в дальнейшем они смогли сформировать правительство. Думаю, они, как никто другой, достойны этого. Тогда мы пошли мстить, а заодно возвращать себе то, что задолжала нам та страна, в которую мы увозили лес, из-за которой людям запрещалось охотиться в кайдийском лесу. Но мы понимаем, что сами по себе обычные жители Ицара ни в чём не виноваты и наказывать их не за что, ведь они такие же жертвы тиранов, какими были мы.

Пока я говорила, в толпе перешёптывания не прекращались, но люди всё равно слушали меня. А я уже совсем потеряла страх говорить перед публикой. Мне наоборот хотелось продолжать и продолжать.

- Меньше чем за месяц своего правления я успела не только поднять экономику страны, улучшить её вооружение, избавить народ от голода, но и расширить границы, открыв для нас выход к морю. - Теперь я перечислила свои заслуги, что сделала с особой гордостью. - Но это вызвало свои, новые проблемы. Законы всё также не дают эффективно развиваться и во многом ограничивают вас, экономика сейчас в шатком состоянии, и может рухнуть в любой момент, а также многие хотят вернуть рабство или суверенитет Ицару. Всё это заставило меня принять опасное, но верное решение. Это мы должны были сделать ещё давно: вернуть то государство, которое может дать вам все блага. То государство, для которого важен каждый человек, и где этот каждый человек может найти в нём своё место. Государство, для которого важна жизнь каждого.

- Вернуть государство? - Пробубнил Экир, стоя сзади в пяти метрах и слушая мою речь. - Погоди! Неужели ты...

- Сегодня, раз и навсегда не существует государства Ицар и не существует Королевства Кайдии! - Это моё заявление вызвало небольшой гул в толпе.

- Что? - Донёсся голос Норы.

- Ты и вправду решила? Алые полотна... Как же я сразу не догадался!? - Заявил Экир. - Прошу, пусть это будет не то, о чём я думаю.

- Сегодня мы, восставшая, как феникс из пепла, Вновь Воскрешённая Анкаа!!! - Сразу после моих слов сбоку от балкона сначала спали пурпурные, а затем развернулись большие алые вымпелы со знаком, что носили красные революционеры (жёлтый символ в виде заряженного арбалета: вид сверху - символ бессмертного и свободного).

Вместе с развернувшимися вымпелами начали разворачиваться специально подготовленные алые флаги.

А толпа гудела. Ещё бы, люди не верили в происходящее, ведь это значит, что вместе с названием вернулись и законы Анкаа, которые обещали им жизнь без налогов, бесплатную еду, бесплатное образование, медицинское обслуживание, равенство (хотя там есть неравенство, но каждый человек может перемещаться в классах, всё зависит от того, как сильно он старается); а мне, как главе государства, это обещало всё, ведь по законам Анкаа всё в империи принадлежит императору, будь то ресурсы, территории или люди. А это значит, что теперь я могу контролировать все аспекты жизни общества.

- Анкаа! - В какой-то момент кто-то начал кричать в толпе, а затем его выкрик подхватили остальные, как бывшие кайдийцы, так и бывшие ицаровцы, ведь Анкаа общая для всех. - Анкаа! Анкаа! Анкаа!

Признаюсь, мне это нравилось, ведь теперь я как никогда ощущала огромную власть в своих руках.

- Анкаа! - Крикнула я и подняла левую руку вверх со сжатым кулаком, и толпа повторила за мной, подхватив этот жест. - Анкаа!