Великий диктатор

После осады дворца. Восемь часов спустя.

- И зачем же нужно было убивать тех двоих? - Спросил меня Экир.

- Ну, у меня был выбор... Либо пойти с теми, кто хочет меня поработить, либо пойти за теми, кто предан мне. Я выбрала второе. – Был мой ответ.

Мы оба сидели в моей комнате и в окно наблюдали, как люди избавлялись от следов битвы.

- То есть ты не собираешься идти за революционерами? - Тихо спросил меня Экир.

- «Всё правильно... У стен есть уши». – Мысленно поддерживала я Экира в том, что он произнёс это едва слышно. - Так и есть. И первое, что мне стоит сделать, так это избавиться от тех, благодаря кому я пришла к власти. У них получилось однажды поставить у руля своего человека, а значит, есть вероятность, что они смогут сделать это снова.

- Да и не хочешь ты им подчиняться. - Сообразил мальчик.

Мы помолчали несколько минут.

- Что дальше планируешь делать? - Спросил он, глядя в окно.

Из окон моей комнаты видно, как много павших в этой битве.

- Сколько их? - Спросила я без пояснений.

- Около 15-ти тысяч. - Ответил парень, который понял, о чём я спросила. - 15 тысяч человек отдали свои жизни...

- Они знали, на что шли. - Перебила я его. - У них не было выбора. Они бы всё равно погибли.

- Ладно... Как будешь улучшать экономику?

- Ну... Вчера я уже начала это делать, насколько ты помнишь, издав закон о том, что теперь лес является общедоступным достоянием, и там разрешено заниматься собирательством и охотой, но Кайдийский лес вырубать запрещено.

- Это позволит людям не так сильно голодать... Но этого всё равно не достаточно, ведь теперь мы лишились единственного источника дохода, так как запретили Ицар и другим странам вырубать лес. Зато теперь мы имеем в союзниках государство Растабан, которое с нами не то что не граничит, а находится от нас через три страны, одна из которых самая большая.

- Ситуация не самая простая. Так ведь? - Усмехнулась я.

- И это без учёта, что мы окружены теперь уже не дружественными странами, которые намереваются закрыть для нас границы.

- Революционеры вчера ночью на собрании предложили организовать добровольческие отряды, которые будут добывать еду для тех, кто этого самостоятельно осуществить не может. При этом труд волонтёров будет «поощряться» деньгами из казны.

- А денег особо нет. - Отметил Экир.

- Мы можем в кратковременной перспективе их добыть. - Сообщила я. - Но революционеры против.

- Как?

- Продать картины, скульптуры и прочие предметы искусства. Они не стоят жизней людей, которые будут умирать от голода, но зато напоследок смогут посмотреть на нарисованные на холсте пейзажи. - С ноткой презрения и с сарказмом сказала я.

- Идея более чем здравая.

- Вот только революционеры не научились мыслить рационально. Хотя тот «лысик» меня поддержал. Пока другие собирались открыть музеи и использовать предметы искусства в долгосрочной перспективе. Вот только они не учли, что людям буквально нечем платить, чтобы идти в музеи, да и не интересно сейчас это им. - Ответила я, а после легла спиной на кровать. - Как же давно я не валялась в такой мягкой постели?

Вроде прошло всего 3 месяца, но этого хватило, чтобы я почувствовала будто улеглась не на кровать, а на облако. Я почти не чувствовала покрывало подомной, а будто висела в воздухе, что невольно расслабляло, но также вызывало свой дискомфорт от непривычности.

- У тебя через четыре часа собрание, где ты будешь награждать участников переворота. - Напомнил парень, задавая мысленно вопрос: «Зачем? Будто у нас других, более важных дел нет... »

- Они решили это устроить, дабы повысить авторитет революционеров, сделав их не экстремистами-убийцами, а национальными героями. - Ответила я, понимая его негодование.

- Как много внимания они уделяют собственному статусу. - Заметил Экир. - Они ведь ещё вошли в состав руководства после казни всех советников.

- Но ненадолго. - Решительно отрезала я. - Надо приказать сшить мне кроваво-красное платье...

- Я этим займусь. - Сказал парень и вышел из комнаты, оставив меня наедине со своими мыслями.

Спустя некоторое время я решила навестить одного человека. Мне уже давно стоило это сделать.

Десять минут спустя. Темница дворца.

Я медленно спускалась по каменным ступеням слегка закруглённой лестницы, что вела в тёмное и немного сырое помещение дворца. Единственным способом хоть как-то осветить пространство были факелы, которые висели у каждой выпирающей стены.

Между выпирающими стенами находились тюремные камеры заключённых, которых от коридора отгораживает толстая железная решётка.

- Я эти шаги узнаю даже в толпе. - Сказала женщина, к которой я медленно приближалась, после того как спустилась с лестницы.

- Привет, мам. – Спокойно произнесла я, когда встала напротив женщины за решёткой. - Как тебе тут?

- Плохо получается уснуть. - Ответила она. - Но, думаю, ты существовала в условиях похуже.

- Что и сделало меня сильной, а также заставило думать.

- А ты и вправду стала более взрослой. Так зачем пришла? - Всё это время женщина сидела, облокотившись на каменную стену рядом с решёткой.

Я показала матери нож, с помощью которого я убила двух революционеров.

Женщина поняла мои намерения и встала. Надо отдать ей должное, гордости этой женщине не занимать.

- Значит, тебе поручили убить меня, дабы убедиться в твоей преданности. - Заявила она, на что я лишь несильно усмехнулась. - Разве не так?

- Ты меня не знаешь... - Ответила я, медленно приближаясь к решётке. - Не ты меня воспитывала.

- У меня было слишком много забот, и...

- Ложь. - Спокойным и слегка сонным голосом прервала я её оправдания. - Ты не решала никакие вопросы вместе с отцом, а просто для приличия посещала с ним другие страны, будучи в составе делегаций. Всю мою жизнь меня воспитывали сменяющиеся няни, одна из которых и вывела меня наружу.

- Благодаря чему ты стала взрослой.

Последние её слова слегка меня разозлили.

- А ещё лишилась глаза, девственности, и у меня теперь есть неработающий палец,.. что, кстати, не помешало мне прикончить своего брата. - Ответила я, продемонстрировав женщине два пальца, на которых были надеты резные кольцевидные механизмы из красной меди, которые заставляют сжиматься неработающий средний палец, когда сжимается работающий безымянный. (Иными словами средний палец теперь полностью копирует движения безымянного; это лучшее, что смог сделать Экир. Кстати, ещё когда мы были у революционеров, он заменил деревянный механизм на механизм из красной меди, а сделал он его из колец-когтей, позаимствованных у самих революционеров).

- Скажи мне одно, как долго ты собираешься и дальше идти на поводу у красных? - Спрашивала женщина, смотря мне прямо в глаза.

- Вчера перестала. - Ответила я, после чего мгновенно ударила её ножом в горло. - А ты не помешаешь мне править.

Я смотрела на то, как глаза моей матери постепенно стекленеют, будто вместе с кровью уходит и её жизнь. Упала она почти сразу, но для меня эти секунды длились намного дольше, чем хотелось бы.

Когда женщина наконец рухнула, тогда в моей груди будто появился ком, который не давал мне нормально дышать, а ещё приковывал меня к полу. Я пыталась отдышаться, ведь с каждым большим вдохом, я чувствовала некое облегчение; но оно длилось недолго. Меня ещё несколько минут мучила мысль, что я поступила неправильно, будто меня накажут за это, как наказывали в детстве, после того как провинился. Тоже самое ощущение.

Наконец я смогла вздохнуть спокойно и вернуться в нормальное состояние.

Четыре часа спустя. Церемония награждения.

Невероятно высокие (метров 13-15), но при этом всего пять метров в ширину ворота открылись, и я с несколькими особо-преданными мне гвардейцами вошла в зал.

Гвардейцы разошлись по сторонам, расчищая мне путь по ковровой дорожке прямиком к трону, напротив которого на коленях стояло всё руководство красных, а сзади них находились их сильнейшие воины.

Я была одета в кроваво-красное платье, которое подчёркивало мою фигуру, но при этом не сковывало движения ног. Платье полностью закрывало грудь, спину и руки с плечами, оголяло шею всего на пару сантиметров. На платье были вышиты узоры извивающегося пламени; талию подчёркивал пояс, имеющий специальные золотые крепления, располагающиеся спереди; к поясу был прикреплён ремень одним концом, а второй конец проходил через специальное отверстие в держателе и свободно висел внизу. Ремень имел более тёмный оттенок красного, на его свисающем кончике находился золотой резной наконечник в виде лоз, заостряющихся у конца, изображающих голову ядовитой змеи. А волосы мои были снова окрашены в красный.

Кстати, повязка у меня тоже необычная: во-первых, она держится не за счёт специального ремешка или верёвки, а крепится непосредственно к глазу; во-вторых, она чёрная, и украшена красным символом революционеров, который, как оказалось, означает «вновь воскрешённого из пепла феникса», символизирующего бессмертие и свободу.

- Вы сменили свой образ? - Удивилась Авва, когда я прошла мимо неё.

- «Такой образ мне сейчас больше подходит». - Проговорила я мысленно, пока направлялась к трону по ступенькам.

Честно говоря, сейчас я немного волновалась, но уже не так, как я бы волновалась раньше.

Одним своим глазом я посмотрела на Гелиоса, стоявшего справа от трона. Воин смотрел на меня через свой шлем, в котором, казалось, не было выреза для глаз и вообще никаких отверстий.

Затем, дойдя до трона, я развернулась к «верхушке» лицом.

- Что ж! Сегодня великий день! - Начала я, что избавило меня от волнения.

Помимо «верхушки» красных и оставшихся сильнейших воинов в зале также находилось несколько гвардейцев, и «доверенные» крестьяне, которых послали понаблюдать за процессом и сообщить всем о происходившем. Среди них уже были те самые народные депутаты, представлявшие интересы своих поселений (от каждого поселения по 20 человек).

- Вчера мы совершили переворот и уже успели исправить последствия множества преступлений, которые совершила моя семья против народа собственной страны. Буквально четыре часа назад я лично убила свою мать вот этим самым ножом. А вчера я сама уничтожила брата, который правил Кайдией после смерти моего отца. – Произнесла я, доставая тот самый ножик, который ещё был окроплён кровью матери, и продемонстрировала его всем.

- Зачем это? - Спросил Экир, стоявший слева от трона.

- «Я хочу показать народу, что я на стороне этого государства». - Мысленно ответила я ему.

- А сейчас я сделаю ещё один шаг, который приблизит Кайдию к величию, а народ к богатой и беззаботной жизни.

После моей фразы Гелиос взял в руки вилсу.

- Что это значит? - Не понял лысый.

Я склонила голову набок.

- Это значит, что я не позволю собою управлять. - Заявила я, а после выпрямила голову.

- Уничтожить теневое правительство!

После моей фразы Авва и Луи взялись за свои оружия, которые были у них наготове.

Гелиос стоял на месте, ведь не ему было суждено стать палачом. Он лишь следил за тем, чтобы никто не смог навредить мне. Роли палачей были уготованы Спинозе, Фобу и Дейу (Нора стояла в другой толпе).

Надо отметить, свой приказ они выполнили сразу, умирать они не хотели, учитывая, что вокруг было ещё множество гвардейцев, а рядом со мной стоял сильнейший воин.

Они убили Луи, Авву и ещё одного парня (его имя я так и не узнала, но это уже не имеет значения). В живых остался только лысый.

- У нас был уговор! – Выкрикнул он, глядя на меня непонимающими глазами, в которых проглядывалась нотка гнева (именно такое выражение лица было и у меня, когда я впервые с ним встретилась; будем считать, что так я отомстила за его наглость). - Ты согласилась!

После это Спиноза ударил его в спину, заставив упасть, а Фоб и Дей подтащили его к трону за руки.

- Будь более уважителен, когда ко мне обращаешься. - Предупредила я. - Ты и вправду считал, что сможешь управлять мной?

- Не тебе суждено создать великую империю. - Заявил он.

- Это мы ещё посмотрим. - Ответила я, а после лёгким движением руки вспорола ему горло, из-за чего на моё лицо под небольшим углом брызнули несколько капель его крови.

Лысый продержался несколько секунд перед тем как умереть; его стекленеющий взгляд был направлен на меня. Вскоре его тело уволокли прочь, а я села на трон.

Надо сказать, сейчас я не испытывала каких-либо чувств, будто я и не убивала людей.

- Все ценные предметы искусства, находящиеся в замке; будь то картины, вазы или скульптуры - всё, что можно сдвинуть с места, приказываю немедленно собрать в этом зале. А также отправьте послание всем богатейшим людям континента и в нём укажите, что правительство Кайдии решило в срочном порядке продать предметы искусства. - Сказав это, я посмотрела на парня, который разглядывал трупы испуганными глазами.

- Экир, обозначь цену каждой картины, скульптуры и прочего. Стоимость должна основываться на степени дефицита продуктов. Пора накормить народ, довольно голодать.

После последней фразы люди, которые были приглашены из массы простого народа, одобрительно воскликнули и воодушевлённо кинулись очищать дворец от предметов искусства, а несколько гвардейцев направились за ними следить, дабы те не ходили в комнаты, которые запрещено посещать, и чтобы толпа ничего не сломала.

- После этого нас будут называть варварами. - Сообщил Экир.

- Пусть так, но, как по мне, лучше быть сытыми и бескультурными, чем умереть от голода, обнимая ценнейший экспонат века. - Ответила я ему, хотя он и без меня знал ответ. Экир спросил это для того, чтобы у меня был повод сообщить об этом сильнейшим красным воинам (тем из них, кто остался в живых).

- Что нам прикажете? - Спросил Дей.

- Помогите гвардейцам контролировать толпу. Не хотелось бы, чтобы они посчитали моё нижнее бельё предметом искусства. Следите, чтобы они даже не приближались ни к чьим покоям.

- Да, моя королева. - Ответил Дей и, сделав поклон, ушёл в сторону, за ним пошли Фоб и Спиноза.

- Быстро он сменил сторону. - Заметил парень. - Умеет адаптироваться или видит в вас спасительницу?

- Это предстоит выяснить. Но мне нужны как одни, так и другие. - Ответила я.

Спустя пару секунд перед троном появилась Нора.

- Добыла? – Я задала вопрос.

Девушка кивнула.

- А как насчёт людей?

- И их нашла. - Добавила служанка. - Я могу идти?

- Да. - Ответила я, а после поднялась со столь удобного трона, на который достаточно сесть, чтобы поднялась твоя самооценка. - Гелиос, вы в команде?

- Нора мне сообщила. – Был его ответ.

Я кивнула, после чего покинула тронный зал под непонимающий взгляд Экириуса.

Десять минут спустя. Мои покои.

- И что это было!? - Без стука ворвался парень.

- Ты так не делай. - Предупредила я его, лежа на кровати, свесив с неё ноги. - А то вдруг я раздета.

- Верно, прости. - Произнёс он более тихо. - Но в этом случае ты бы заперлась и вряд-ли бы раздевалась, пока толпа людей шныряет по коридорам.

- «Вот ведь догадливый...» - Подумала я. - Не волнуйся, скоро весь саботаж закончится.

- Меня другое волнует. - Сообщил парень, после того как лёг рядом со мной, тоже свесив ноги, но с другой стороны, из-за чего наши головы оказались на одном уровне; видели мы друг друга перевёрнуто, но сейчас мы пялились в потолок. - Что за отряд ты собрала, и для чего?

- Отряд из тех, кто умеет выживать. - Ответила я. - А для чего, тебе не нужно знать.

- Почему? - Спросил он и посмотрел на меня.

- Тебе это не понравится. - Взглянула я на него в ответ.

Я ему доверяла, а также он был для меня неким сокровищем. Поэтому, когда он лёг рядом, я почувствовала тепло, какое ощущает человек, когда в холодную ночь укрывается под тёплым одеялом; в такой момент хочется свернуться клубочком.

- Надеюсь, оно того стоит.

- Мы делаем всё, чтобы выжить. А сейчас мы можем выжить только таким образом. - Ответила я, а затем вновь отвела взгляд в потолок. - Ну, по крайней мере, это самый правильный способ, который я смогла придумать.

- Что мне делать?

- Продать все предметы искусства, пока это возможно.

- Я постараюсь. - Ответил парень и собирался встать с кровати, но я его остановила, схватив ближайшей (правой) рукой его за шею.

- Ты должен это сделать. - Прошептала я ему на ухо, после того как слегка подтянула к себе.

- А иначе ты меня убьёшь? - Спросил он, шутя; что я конечно понимала, но всё равно его слова слегка меня задели, ведь сейчас я больше всего боюсь, что он начнёт меня бояться и перестанет смотреть на меня таким тёплым взглядом.

- Иначе во всем, через что мы прошли, не будет никакого смысла. - Ответила я, а затем отпустила парня.

Несколько часов спустя.

Люди закончили собирать предметы искусства, а гвардейцы помогли установить их так, чтобы можно было хорошо их осмотреть. Весть об аукционе искусства в Кайдии разлеталась довольно-таки быстро, из-за чего к вечеру были получены первые предложения от коллекционеров из граничивших с нами стран.

- «У него вышло». - Подумала я про себя, после того как прочитала письмо с данной информацией, полученное от почтовой птицы.

Сейчас я ехала верхом на коне, ведя за собой отряд из 13-ти человек, вооружённых вилсу и тяжёлыми луками со стрелами. Люди были облечены в чёрные одеяния, имели повязки с гербом другой страны. Я, кстати, тоже сейчас была одета в чёрную приталенную одежду, моё лицо было скрыто под чёрной маской, а голова - под капюшоном.

- «Нора не могла ошибиться в людях, ведь ей это будет стоить жизни». - Подумала я, глядя на ночное небо, которое затянуло облаками. - «Надеюсь, дождя не будет».

Мы проехали ещё немного по дороге, а затем свернули в лес и проскакали по нему до самого поселения.

Прямо перед нами открылся вид на всю ночную Кайдию-2.

- Люди спят, охраны нет, всё трудоспособное население, способное драться, сейчас в столице - восстанавливают её после осады. - Тезисно я расписала всю обстановку, а затем посмотрела на отряд. - Мы не встретим серьёзного сопротивления. Сначала подожгите окраины, чтобы люди не смогли выбраться, оставьте только один проход. Затем начните поджигать здания внутри огненной границы. И не забудьте оставить якобы случайных выживших.

Воины кивнули в знак того, что они поняли приказ, а после ускакали. Я же осталась на месте и остановила Гелиоса.

Дождавшись, когда всадники ускачут достаточно далеко, я обратилась к воину.

- Когда поджигатели закончат с работой, нужно будет избавиться от них. - Сказала я. - И убей одного из них так, чтобы мы потом смогли найти тело.

Гелиос сделал лёгкий кивок, в знак того, что он понял приказ, а после ускакал вслед за остальными. Я тоже направилась к городу, но медленным ходом, рассчитывая добраться до поселения в тот момент, когда оно будет вовсю гореть.

Так и произошло.

Сначала всадники заняли позиции по границам поселения, а затем начали их «очерчивать» пламенем из вилсу; закончив с этим, они, оставив вилсу снаружи (чтобы люди не увидели это оружие), направились вглубь поселения, выжигая его изнутри при помощи факелов и подожжённых стрел.

В этот момент подошла я, встав перед единственным выходом из поселения с луком в руках.

Стена огня утопала в проходе не резко, а сначала немного продвигалась вглубь. Это нужно было для того, чтобы люди не могли внезапно проскользнуть, а им пришлось бы идти достаточно узким строем по прямой в моём поле зрения.

В какой-то момент один из жителей увидел этот выход и побежал к нему. Им оказалась девочка лет девяти, которая держала в руках что-то увесистое. Одета она была в лохмотья, что говорило о её бедном статусе.

Она видела меня, но, зная, что иначе она точно умрёт, всё равно побежала в мою сторону.

- «Прошу, не надо. Почему ты не сгорела вместе со своими родными?» - Думала я, пока неспешно натягивала тетиву и прицеливалась в бедняжку. - «Ты сделала меня палачом».

Мои руки не тряслись, но на душе было особенно печально, ведь убить невинного человека совсем другое, чем убить виновного.

Когда девочка оказалась в десяти метрах от меня, я выстрелила и попала ей в грудь, пробив насквозь. Девочка смогла сделать ещё три шага, перед тем как из её рта потекла кровь, а она сама рухнула на землю.

Только теперь я увидела, что было у неё в руках. Это был мальчик лет пяти. Когда девочка упала на землю, он сел рядом с ней и в слезах начал толкать её тело.

- Лиси, вставай! Вставай! - Кричал он, продолжая плакать. - Сестрёнка, не спи! Мама сказала, что будет ждать нас в лесу... я боюсь идти один.

В этот момент я почувствовала себя сломанным механизмом, будто я не человек, а машина, в которой в этот момент что-то сломалось и оно начало не правильно работать. Я чувствовала, будто я больше не я, будто я другой человек или будто во сне.

- «Теперь ясно, почему эта девочка убежала. Ей сказали унести брата из огня». - Думала я, пока натягивала тетиву, готовясь ко второму выстрелу.

- Вставай! - Умолял мальчик сестру.

- Иди, ты сможешь. - Едва слышно протянула девочка, которая всё ещё была жива, но через секунду точно испустила дух.

- «А она сильная. Или я промахнулась, попав не в сердце?» – Пронеслось в моих мыслях. Мальчик ещё немного порыдал, а затем нашёл в себе силы встать и пойти к выходу.

- А ты тоже сильный. - Сказала я, глядя на ребёнка, который за одну ночь лишился матери и сестры, но всё ещё стоял на ногах.

Мне было его невероятно жаль, так же как и его сестру и всех тех людей, кто сегодня погибли.

Когда он прошёл метр, я выстрелила и попала ему между глаз. Стреле стоило только коснуться его, как меня саму пронзила острая боль, будто я выстрелила в себя, а не в него.

- Ты не почувствуешь боли. - Проговорила я, держа руку в районе сердца, которое будто сжималось.

Мальчик рухнул на землю, но на этом всё не закончилось, и в какой-то момент в проходе начали появляться другие люди, не оставляющие попыток спастись. Они появлялись небольшими группами, поэтому не представляли угрозы, учитывая, что они все являлись либо детьми, либо стариками.

Но их было достаточно много, и я уже не могла себе позволить сентиментальные размышления, пришлось стрелять в них без передышки, словно на автомате.

На одном дыхании, под натиском трепещущего внутри желания остановиться, я всё стреляла и стреляла в этих людей, идущих прямо на меня и осознающих приближение своей неминуемой смерти, будь это моя стрела или всепожирающий огонь. Они всё появлялись и бежали, а мои несколько колчанов, набитые стрелами, что висели на лошади, всё не опустошались, а подсознательно я очень этого хотела.

В какой-то момент убийство стало для меня рефлексом, как дыхание: взять стрелу, вставить её в лук, натянуть тетиву, найти цель и выстрелить. Эти движения повторялись раз за разом, а люди всё не заканчивались.

Я даже не заметила, как всё прекратилось. Будто вся эта жатва была сном, и вот я, стоящая перед дорогой, заваленной трупами, проснулась.

Рассудок ко мне вернулся. И я была от себя в ужасе.

Я убила этих людей, а то, что на меня даже капля их крови не попала, приводило меня в ещё больший ужас. Именно сейчас мне очень не хотелось быть одной.

- «Экир... тебя так не хватает... » - Подумала я, а затем сосредоточилась на дыхании. - «Так, потом буду грустить. Сейчас надо завершить начатое».

Самовнушение плохо помогало, но всё же я нашла в себе силы продолжить.

Затем из-за дымовой завесы появилась фигура.

Я натянула тетиву, целясь в силуэт.

Этой фигурой оказался старик, который еле стоял на ногах от ожогов и ран.

- Как!? Ты! Ты - чудовище, монстр, демон! - Старик упал на колени, со слезами глядя на дорогу, ставшую эшафотом для всех, чью жизнь не унёс огонь. - Люди на такое не способны!

Я ничего не ответила, а просто выстрелила ему в лоб.

Затем сзади него появилась ещё одна фигура. Я снова прицелилась.

Фигурой оказался всадник-поджигатель.

Честно говоря, это заставило меня вздохнуть спокойно, ведь мне не придётся больше проливать кровь невинных сегодня.

На некоторое время всадник остановился, рядом с ним появились ещё всадники. Они на мгновение приостановились, разглядывая трупы, а затем ещё некоторое время смотрели на меня, после чего быстро поскакали в моём направлении.

Позади них был Гелиос.

Как только я его увидела, пересчитала всех всадников и поняла, что двоих не хватает.

- «В лесу мы расстанемся с остальными». - Проговорила я мысленно, готовясь к новой порции убийств.

***

Я вошла к себе в покои.

- Как всё прошло? - Спросил Экир, которому я приказала ждать меня тут, пока переодевалась.

Я даже не посмотрела на него. Просто не могла.

- Всё по плану. - Единственное, что сказала я, после того как прижалась лбом к его плечу.

Экир приобнял меня.

- Ты как?

- Самое ужасное,.. что я даже заплакать не могу, но так хочу. - Ответила я, прижимаясь всё сильнее.

- Вас вернулось всего двое... - Сказал парень, который, видимо, подумал, что меня мучает смерть товарищей. (На самом деле я сама же их и убила).

- Всё по плану. - Повторила я.

Думаю, после моего ответа Экир понял, что произошло.

- Расскажи мне всё. - Попросил он, после того как усадил меня на кровать, а сам сел на колени передо мной.

- «Даже сейчас я старалась держать спину идеально прямой». – Почему-то я сейчас это заметила. Затем я тихо начала рассказывать.

- Я приказала сжечь Кайдию-2. А находясь у единственного выхода из пожара, я самолично застрелила двадцать одного человека. А потом расправилась с теми, кто помог мне совершить эту жатву.

Экир смотрел на меня ошарашенными глазами, но не как на чудовище... Он просто пытался меня понять. Это было хорошо видно.

- «Спасибо тебе». – Подумала я. – Скажи, я монстр?

- Нет. Ты демон. - Пошутил он, что не могло не заставить меня посмеяться и на секунду забыть обо всём, но затем все эмоции вернулись.

- Поспи сегодня со мной, пожалуйста. - Попросила я, так как боялась оставаться ночью одна.

Экир не ожидал такой просьбы, но согласился.

Я легла на кровать, а парень укрыл меня одеялом, сам он лёг рядом, приобнимая меня, словно младшую сестрёнку.