Странник и Т/И

  Дождь. Настолько грозный, что и не дождь вовсе. Гром, шторм, буря. Все нормальные люди обычно сидят дома, а влюблен... Кхм-кхм, но вы со Странником стали небольшим исключением, которые всё равно выбрались в «Призрачную беседку». Просто со дня, когда впервые приготовили данго, мальчику очень понравилось быть вместе с тобой за столом, а новое «Пока» — невероятный бонус. Поэтому ещё пару раз что-нибудь сварить, испечь, пожарить и так далее было очень приятным временем, но надо и в ресторан сходить.
  Ужасная погода сначала даже была плюсом, чем минусом, ведь большинство людей отменили бронь, так что можно остаться в тишине, но ползти что от домика парней, что от домика Т/И — паршиво. Даже очень. Но ты под зонтиком, он под шляпой, высоко задирая ноги, перешагивая появляющиеся потоки воды с самодельных труб домов (на реки похожи), добрались до места. «Призрачная беседка» распахнула свои двери-руки, осторожно обняла, укрывая от звериных капель, будто ревнует, неспешно провела за столик. Но вначале вам помахала черная стойка с узорами цветка из четырех листьев, такие же высокие стулья, фиалковые занавески с главными новинками недели, снятая на пороге обувь, ведь атмосфера здесь до того как дома, а полы чисты, что дзори можно снять. В уголках комнаты маленькие фонарики, как огоньки, с теплой улыбкой говорят: «Ешь, не спеши, еда не остынет, а если остынет, то её всегда можно разогреть вновь», — а среди занавесок, разделяющих обеденную и барную зону с лестницей, висели более крупные светильники, но уже с цветками из пяти лепестков. На самой левой стене располагались картины рыбы, которая пытается сбежать с корабля-супа рамена в океан, а на следующей довольный осьминог: помахивает веером на себя, ведь пар от ещё одного супа перед ним разогревает лицо. А напротив изображений низкие столики с дзабутон*, и одни из них — ваш: тот, что ближе к лестнице на второй этаж. Юноша хотел взять стоик наверху, но его успели перехватить какие-то особы с высоким каблуком и подошвой (как заметил Кукла, одна пара — тёмно-фиолетовые дзори с серенево-розовым шнуром, на правом из которых тоже был цветочек, а задняя сторона с нижней подошвой была окантована золотым, откуда тянулся сине-фиолетово-малиновый градиент. Вторая же пара показалась знакомой и ещё более сложной: настоящие каблуки; бордово-коричневая подошва с коралловыми элементами, застежки были в виде вееров, немного напоминающих птиц, тянули за собой белый ремешок, прошитый как на платьях жриц, и алый шнурок). Зато сразу сбоку вид на кипящую кухню, скорей даже, на мурчащую, а также спокойный бар. Откуда-то играла музыка цитры*.
  Официантка и, вроде бы, жена старого владельца ресторана, усадила вас за место и приняла заказ.
— Заказывай что угодно. Нет, за деньги не переживай, я накопил достаточно, чтобы питаться тут каждый день три раза в день на протяжении семи лет, пока прятался от белобрысого с его затеями, — заранее обрезал Странник.
   И началось пиршество. Может, изображения в меню были слишком вызывающими, может, запах на кухне был слишком азартным, может, музыка была слишком побуждающей, хотя на самом деле всё сразу. Но в итоге свободное место было только за другим столом, — не за вашим.
— Ты хоть съесть сможешь? У тебя же желудок по идее более слабый...  — забеспокоилась ты.
— Я надеюсь, хэ-эх... — смешок больше похож на вздох.
— Удачи тебе.
— И тебе.
Приступили. Как люди вообще посчитали грозу за уважительную причину, чтобы не прийти в такое дивное место? Еда таяла, замерзала, кололась, щекотала на языке, создавала собственное искусство вкуса; будто бы извергающийся вулкан Натлана пытался флиртовать со спокойным озером Фонтейна, но вода лишь ухмыльнулась тонкой рябью без волнения, а первый только больше занервничал. Или леса Сумеру дрались и не могли пойти на компромисс с ветрами Монштадта, которые бурили стволы деревьев, защищающих интересы аранар. Или стоические горы Ли Юэ спокойно выслушивали жалобы рассерженной молнии Инадзумы, нежно похлопывая по спине (пытаясь похлопать: молния бегала туда-сюда, пытаясь унять свой гнев и слёзы). Или одинокий Драконий хребет думал о том, кто поможет разогреть его сердце, чтобы все сугробы сошли. Вот так ощущалась еда в «Призрачной беседке».
— Теперь у тебя лицо запачкано, — заметила ты.
— М-м-м... Я что-то не вижу салфеток...
— В том углу.
— Где?
— Да вот же.
— Из-за тарелок не вижу!
— Да ты... — чтобы окончательно не разозлиться, ты сама взяла бумагу из салфтетницы и протянула ему три штуки.
— О, хех... А где именно я испачкался?
— У рта.
— Тут? — приложил салфетку вообще не ко рту.
— ...
  Ты вырвала предмет из его руки и сама, привстав, вытерла ему рот, уже не стараясь быть аккуратной. Просто вытерла сжав ему нос при этом.
— Ау. — без какой-либо боли сказал парень, почти захихикал, и ухмыльнулся.
— Ещё одна уловка?
— Ага.
Ты вроде бы начала раздражаться, но получилось, что улыбнулась. И покраснела, как сказал мальчик:
— У тебя щечки красные.
— Еда горячая.
— Да не ври.
— Кхг!
— А ты милая, когда злишься. Впрочем, как и всегда ты очаровательна, но я честно думал, что хотя бы в гневе ты будешь выглядеть не так замечательно. Хи-хи. Опять ошибся.
  «Как перестать улыбаться и убить его?» — на секунду пронеслось в твоей голове. Ну да к черту, лучшая защита — нападение.
— Спасибочки, но не думаю-таки, что что-то может сравниться с твоими сиренево-снежными глубокими, вдумчивыми и восхитительными глазами. Они прям что-то с чем-то.
  Опа. Эти его восхитительные глаза расширились в искреннем шоке, как от тока, щеки вывели фиолетово-алые узоры, а губы чуть не намокли, и нос чуть не убежал от дрожи и чересчур частого втягивания воздуха. В груди стало больно от какого-то удара, будто язык колокола со всей дури прилетел по тулову*, да еще в ушах звенело примерно так же. Юноша уже потянулся, чтобы поправить шляпу и прикрыть лицо, но вспомнил, что оставил её на входе, и теперь со стороны он выглядит ещё более неловко.
— И лицо у тебя такое аккуратное... всё идеально по отношению друг к другу, прям золотое сечение... И пальцы длинные такие, почему я не замечала? Ох, ты когда накидку снимал, то я ещё и плечи твои углядела с надплечьями, они такие...
— Всё, всё, хватит! Можешь не продолжать, твоя взяла...
— Мы соревновались? Я просто хотела сделать комплимент и...
— Т/И!!
— Хе-хе, — ты вдобавок ещё и подмигнула. Странник наплевал на свою гордость и обхватил голову руками, упираясь локтями в стол между тарелок. А потом пробубнил..:
— Дурочка, не надо, если не любишь...
— М? Ты о чем?
— Забудь...
— Договори.
— Отстань...
— Ну Странник!
— Нет. — чуть твёрже сказал он.
— Ладно... Прости, что надавила.
— Нет, всё в порядке...
— Твой нижний слой хаори, он есть в магазине Огуры?
— Не, сказала, что у неё и ткани такого цвета нет.
— Жалко...
— Ага... Это, что за бани «Аисы» напротив?
— Бани «Аиса» — место, где можно согреться душой и сердцем, погрузившись в атмосферу
Натлана. Вдохновлённые теплом страны Пиро, воды этого успокаивающего места, как говорят, обладают чудодейственной силой, которая исцеляет тело и разум. Сейчас банями управляет Айкава Сусуму, вернувшийся из
Натлана, но ходят слухи, что существует некий тайный инвестор...
— О как. Ты была там?
— Не-а. Собиралась зайти, но всё уже забронировано. А потом я как-то и забыла, — ты почесала уголок рта, понимая, что забыла как забыла об этом. — Но все отзывы звучат восхищенными.
— А сейчас? Хотела бы?
— Не отказалась бы.
  «Не отказалась бы» звучит скромно, но хотелось ого-го как. Твои друзья уже успели сходить несколько раз, но либо поодиночке, либо со второй половинкой. «И вода там идеальной температуры, и персонал дружелюбный, ну или очень хорошо делает вид, что дружелюбный. А закуски какие! Плюсом можно взять сеанс у психолога, она тоже лапочка», — говорили они.
— Ясно, — ответил Марионетка.

  Съедено всё, но к вашему же несчастью: ещё полтора часа вы просто сидели и переваривали, особенно мальчик, желудок которого не готов к такому объему.
  Вы собрались уходить, оплатив кулинарные шедевры (юноша наотрез отказался брать с тебя и два процента), но только встав, увидели две фигуры, спускающихся со второго этажа. Куклу чуть не вырвало от одной из них.
— Я выиграла спор, так что теперь мои романы будут в банях, — сказала Яэ Мико.
— Ладно-ладно. Я же вроде и не была против? — ответила Юмэмидзуки Мидзуки.
  А потом обе заметили вас.
— Ой, да это же перерожденная.
— Та самая?
— Ага.
  Молнией прошибнуло снаружи и внутри, стало холодно, что закололо в кончиках пальцев, хотелось согнуться пополам и зарыться в землю, но всё же... те же самые молочно-бирюзовые волосы, скорей даже мятные, розоватые глаза с добрым взглядом, как горячий шоколад. Еще один юмэкуй-баку.

— Взгляд!! — завопил парень.

———————————
Дзабутон — японские подушечки для сидения. Те самые маленькие.
  Цитра — струнно-щипковый инструмент. Аналог в геншине: цветочная цитра.
  Тулово — оболочка колокола.

Цитра:

Цветочная цитра: сорян, фото не загружается. Она, кажется, выдавалась за ивент, а ещё можно купить ее у бабушки Шань в Ли Юэ.

Данго:
Данго — хуйня. Японцы, конечно, любят всякую пресную еду без острого вкуса, но это прям пиздец. Я готовила с подругой, это отвратительно на вкус. Соус получился очень вкусный, мы туда чипсы макали. А данго отдали друзьям брата, который тоже приходили к нему, они всеядные, так что всё съели. А я писала ещё блин, будто это что-то вкусное...