Альманах Зла

- Печенюшка, мы с Бесом пройдемся прогуляться? - крикнул Ковёр из кухни в гостиную.

Там перед телевизором лежала Анастася, а под плечом у неё ютился младший рогаль. Мальчик, как только услышал такое предложение, вытрепыхался из-под маминого крыла и встал, чтобы через диван посмотреть на отца, не шутит ли он.

- Винси! Ну, лять, так хорошо лежали с Бискитиком! И че это меня не хочешь брать с собой?

Винса это лишь усмехнуло. Бискит после комментариев мамы плюхнулся на маму, обнимая её.

- Мамочку тоже надо взять! Ей будет одиноко одной! Мамочка, я тебя не оставлю, не расстраивайся...

Стася не смогла удержаться не погладить своё солнышко за такую верность. Винс же вышел с кухни к ним, подошёл ближе и сел на спинку дивана, потягивая бокал коньяка.

- Мда, поэтому и без тебя, Анастася... Надо ему хоть иногда от груди материнской отрываться. Ты и так с ним сутки сидишь, ревную может быть.

- Господи, Винс, что ты несёшь?! Будто ты в его возрасте от мамки дохрена отходил.

Тот поперхнулся коньяком. Неловкое молчание. Крайне не неловкое молчание...

- Эм... Да...

- Да, Анастасий, пора тебе немного отдохнуть. Мы уходим в Бискитиком. Это не обсуждается. Про мать было сильно, да.

Стася закатила глаза и цокнула. Сам же Бискит, так же услышав этот тон, молча сполз с дивана и поскакал в комнату одеваться. Снова воцарилось молчание с многозначным переглядыванием, которое покрывало постукивание льда. Лежачее положение не предавало уверенности с авторитетности в невербальной дискуссии, так что Стася поднялась и села в позу лотоса.

- Ах, да, и какой раз, Коврина, а главное КАК мне тебе в тыкву вдолбить не пить при Биските?

- Это чай и будет чаем, пока не попробует. Но точно не с моих рук. Могу поделиться, если это единственный твой аргументы по этому поводу.

- Ладно. Хорошо. Где ты будешь вечером, в сумерках, с ним гулять?

Он передал ей бокал и чмокнул в макушку, после чего широко улыбнулся.

- Да так, по соседнему парку, по главной улице, так же мысль была остановиться на какой-то дворовой площадке для выпаса спиногрызов. Ты могла бы помыться, посмотреть порно, навести коктейлей или одной съесть целую рульку.

Хоть полемика "за" и "против" между родителями продолжалась, Бискит же спешно собирался. Мальчик уже одел штанишки, футболку, толстовку и носочки, поэтому стал искать, что положить к себе в рюкзачок. Пометавшись по углам и шкафам Бес выбрал несколько предметов, которые, как он думал, будут просто необходимы в прогулке: плюшевый жёлтый кролик, перочинный нож с чёрной рукоятью, на которой были наклейки с Лапочкой, лилией и космо-юпитером, детские смартфончик и банковская карта, журнал раскрасок и пенал цветных карандашей к нему, фонарик и расчёска. Не совсем типичный набор для пятилетнего детёныша, однако нож он носил, как талисман, и по многочисленным настояниям отца. Смартфон и деньги брал с собой 24\7 при любом поводе - необходимость в 21-ом веке. Расчёска же нужна, чтобы периодически приводить свои достаточно длинные для мальчика, пушистые пурпурные волосы в порядок. К тому времени у него уже проклюнулись рожки, и, для безопасности шаловливых ручек, мамочка наказала трогать волосы только расчёской. Сложив это всё, закрыв рюкзак, Бискит закинул его на плечо и вышел в гостиную, где диалог родителей уже закончился и отец ждал у входной двери. Мама, видимо, отошла, поэтому он куда-то в воздух попрощался и стал обуваться, затем накинул курточку и вместе с Ковром они вышли.

На улице действительно уже было достаточно темно, а ещё поддувал холодный ветер, от чего удивительно  громко шелестела листва придорожных деревьев. Шли мальчики прогулочным шагом, чтобы малой шёл в шаг с родителем и не пришлось тащиться за руку.

- Папа, а в какой парк мы пойдём? Там будут качели?

Как-то скромно, но еле сдерживая восторг спросил Бисквитик, выбегая перед Винсом и шагая задом наперёд. Ковер улыбнулся в ответ и сразу ответил, тихо и с глубоким вздохом.

- Ни- в- ка-кой. Качелей там так же не будет. 

- Как так, Па-а-па-а... Ты же Мамочке сказал, что идём гулять в па-арк.

Винс сначала усмехнулся и приоткрыл рот что-то сказать, но внезапно нахмурился, вопросительно посмотрел на сына, а потом задумчиво взглянул куда-то вперёд. И очень быстро мужчина растворился в весьма тревожных мыслях.

"Мелкий же уже ушёл, когда я говорил Печенюшке про парк. В её комнате точно не мог слышать что-либо из зала... Но если он действительно слышал..."

Эти мысли, в моменте, начали приводить Ковра в ужас. Фрустрация на лице и странная реакция отца привлекла и сына, который сам нахмурился. Ему казалось, что он опять сказал не то, и папа может начать ругаться или шикать. Не найдя подходящих рациональных объяснений Ковёр всё же решил спросить самого Беса.

- Слу-ушай, Бискитик, солныш, я не говорил тебе, что мы идём в парк.

- Мамочке, я слышал, что вы говорили. Не  всё. Я отвлёкся на Ушастика  и рюкзак. У меня же, как Мамы, ушки большие. 

Коврина с ужасом принял данный ответ многозначным молчанием и постарался отвлечься от плохих мыслей. Бискит же даже не хотел смотреть ему в глаза, но стало легче от того, что на него не стали ругаться и вообще ничего не ответили. Почему? Значит к нему нет претензий, как и проблемы. Решив, что это действительно так, мальчик продолжил ответ.

- Поэтому мне не нравится, когда вы с мамой ругаетесь и дерётесь. Когда вы так делаете, я прячусь под подушку, чтобы не слышать. Я маме говорил. Она обещала поговорить с тобой. Но вы всё равно ругаетесь и дерётесь.

- Дерёмся?! Да когда такое было? Ты дурак такое говорить и думать обо мне? Я похож на того, кто ударит свою женщину?! Упоси тебя Бог, чтобы ты об этом сказал только маме и никому больше.

Бискит прям нахмурился от того, что его обозвали, и кулаком стукнул по бедру Винса. Потом, отставая в шаге, сместился в ударах на поясницу. Бил и злобно сопел.

- Я - не дурак! Сам дурак! Врун! Ты наврал Мамочке, что мы идём в парк, и мне врёшь! Дурак! Ты с мамой ночью это делаешь! Злой! У-у-уу!...

Чтобы не ляпнуть лишнего, не помереть со стыда и зная, что за дело его тарабанит мелкий, Винсент принимает таково наказание, даже шлёпание по жопе.  На его стороне была детская психология и уже через пару минут Бискиту не только надоело карать отца, но и выдохся. Теперь мелкий сам еле поспевал идти.

Так они в достаточно бодром темпе, минут 30, пришли в старый, грязноватый и явно неблагополучный спальный район. Практически все первые, но и не только, этажи пестрели граффити и стрит артом, некоторые окна были заколочены досками - заброшены, на других висели железные решётки. На паре домов были даже заметно обвалившиеся балконы. От такого вида Бискит пытался жаться к отцу - страшно и веет неприятностями, да и не выглядит как что-то классное и весёлое для детского досуга, но Винс постоянно отпихивал его от себя.

Сын с отцом подошли к одному конкретному подъезду и, приблизившись к порогу, остановились. Винс обратился лицом к Бесу и сел на корточки, прихватив того за плечи. Мальчику от такого стало ещё страшнее, дискомфортно и тревожно, что прозрачно отражалось в лице: бровки домиком, бегающие по сторонам глаза, поджатые нижние веки и тонкие подрагивающие губы - ну, прям чуть не плачет.  Винсент же всё так же, как всегда, улыбался, но вот глаза действительно были весёлые. Он чуть ли шёпотом, спокойно и с толком обратился к сыну:

- Бискит, милый, мы сейчас зайдём в гости к моему знакомому... Пообещай быть максимально послушным мальчиком и ничего не трогать, ни ходить по комнатам,  ни говорить, ни-че-го, Господа ради, не делать без моего разрешения? А если что-то скажу, то сразу же сделаешь? Бес, чёрное моё солнышко... Мы не на долго, обещаю.

Рогалик даже так с ходу и не знал, что ответить отцу... Вроде ничего особенного в его просьбе нет, но слаборазвитая интуиция всё равно не дала открыть лишний раз рта.

"Папа просит в гостях ничего не трогать, не ходить... Зачем тогда нам вообще идти в гости? Если Папа идёт в гости, то это должно быть на долго и весело, да ещё с Мамочкой... Ночью в гости не ходят! Нетушки-нетушки, он снова врёт! Мы не в гости! Зачем мы сюда пришли? К кому он ведёт? Тут так мерзко и страшно... Даже Ушастику наверное страшно..."

Глаза Бискитика с каждой минутой становились мокрее, а руки всё сильнее прижимались к груди. Но он нашёл в себе силы дрожащим писком ответить, потому что отец в любом случае бы его выбил.

- Д-да... Да, Винс, я...я о-обещаю... Т-только хочу домой... М...м..мож-жно достать Ушастика? 

Винсент потрепал сына между рожек и кратко, почти усмехнувшись, вздохнул и кивнул.

- Можно. Нож. Ну, ладно, и своего кролика в другую руку. Спрячь нож в карман и мы пойдём. Умничка, когда слушаешь отца!

Встав, вздохнув, мужчина прошёл сквозь дверь подъезда и открыл с другой стороны для мелкого. На лифте они поднялись на этаж, подошли к потёртой кожаной, обитой двери, которая была практически на лестничной клетке. Как раз помахали камере видеонаблюдения, и тут же она чудесным образом вышла из строя. Бискит всё так же продолжал на измене сопеть около отца, но всё-таки прятал готовый к использованию нож за жёлтым плюшевым зайкой. Винсент, к слову, больше всего не любил в сыне именно врождённую чувствительность и слезливость. Бес в свою очередь ещё верил маме. 

Ковер не хитрым образом, как подъездную в три мгновения открыл и входную квартиры, откуда тут же запахло дорогим кальяном и сладостью кашемира, даже в некотором роде богатством, но вряд ли такой запах вам известен. Не успели они отойти из прихожей, как к ним вышел  некто, молодой человек в одних спортивках, потрёпанной короткой причёской и алыми глазами, ну, и с QSZ-92 в руке, олицетворением хозяйского гостеприимства. Немая сцена.

- НЕ ПОДХОДИ! Я отошёл от дел! Я, блять, никому ничего не должен! УХОДИ! - заревел, как зверь, парень в трёх полосках и, распахнув кроваво-алые глаза, направил дуло в сторону Винсента. 

Тот с свою очередь поднял руки, улыбка с его лица сама собой слезла, как и взгляд на пол. Животное с пушкой опешило, а потом заметив так же не меньше своего напуганного Бискита, казалось по опустившимся плечам, даже несколько успокоился.  Именно этих мгновений фрустрации Ковру хватило, чтобы чётким ударом по внутренней траектории, снизу в челюсть, отправить соперника в нокаут. 

- Аха-ха-ха! Уличные побоища - идиотское использование огнестрельного оружия на ближней дистанции, 1-0! - с каким-то ребячеством, звонко насмехнулся Винсент над своим побеждённым оппонентом, и самодовольная, безумная улыбка поплыла по лицу обратно вверх.

Бискит попятился, упал вместе  с нокаутированным, дыша часто, как загнанный охотничьими собаками заяц, раскрыв глаза до полнолуния. Слёзы не лились, для них слишком страшно. Истошный крик вырвался из него. 

Не поверите, но быть может лишь Бог, Судьба или Фортуна убереги Винса с испуга не заткнуть мелкого паникёра навсегда. За три секунды Бискит сорвал себе всё горло и крик сошёл на нет. 

- Малолетний кретин, сказал же по-человечески, по-русски сказал не орать и держать пасть закрытой! Я говорил?!

Но вместо сына он подхватил с пола его зайчика, впился пальцами в плюшевую плоть и располовинил Ушастика. Демонстративно перед лицом сына, чтоб тот даже услышал звук рвущихся швов и текстиля. 

"НЕТ! НЕ УШАСТИК! Не-е-е-ет... Мой У-ушастик... М..мама, Мамочка, он убил Ушастика. Моего милого Ушастика. МОНСТР!" 

Бискит не мог проронить ни слова, ни слезу, даже дыхание и пульс опустились куда-то под пол. Нож в руках, не прикрытый больше зайчиком, сам по себе встал между ними. Мальчик сильнее сжал осколок нержавейки в ручках.

Выместив всю спонтанную агрессию на мягкой игрушке, Винсент громко и резко выдохнул, бросил на пол ошмётки Ушастика и отвернулся уделить внимание уже непосредственно "клиенту" в бессознательном состоянии. Бискит тоже выдохнул и одним рывком подобрал две части лучшего друга. Раз взрослый отвлёкся, то лучше его останки спрятать в рюкзак. Одной рукой делать это было, конечно. неудобно, но нож Бес ни в коем случае отпускать не собирался. Почему? Средство самозащиты? От кого? Пятилетка будет ножом защищаться о отца? Нет, конечно! Бискит его не отпускает, потому что только что малышу продемонстрировали наказание за непослушание. 

"Папа идиот. Я больше никогда не пойду с ним без мамы гулять! И...и вообще! Я приду и сразу ей всё расскажу! Мамочка его точно накажет!"

Мальчик обернулся было посмотреть на старшего тирана, но он пропал, так что Бес остался на едине с тем самым телом в спортивках. Слёзы снова выступили на маленьких, уже алых глазках и покатились по щекам. Однако, вопреки своему эмоциональному состоянию нестоянию, Бискит потихоньку встал, отряхнулся и... ноги, как не его, стали неуверенно идти к незнакомцу. Плачет, прижимает к себе нож, а идёт.

"А... а если Папа такое... когда разозлиться... сделает такое с...с-с Мамочкой? Почему этот парень не встаёт? Он...он у-умер? Н-нет... нет-нет, нет, нет, такого не бывает. Нет, Папа же не сказал, что этот парень умер.  Л-люди не умирают, ну нельзя от такого умереть..."

Мальчик стоял над ним и представить не мог, что ему делать. Возможно, был бы он чуть старше, то желал провалиться под землю или умереть на месте, лишь не находиться тут, не видеть это, не знать, не думать, не плакать, не бояться. Единственное, что Бискит однозначно понимал: всё происходящее реальность и главное выжить.

Как бы то ни было, он так же заметил, что неизвестный персонаж еле-еле, но дышит. Всхлипы от такого начали затихать.

"В-вот, о-он жив... Он просто... Он просто уснул. Да! В мультиках так было! Фух... Конечно Папа бы не убил никого! Он же Папа. Мама бы его за это наругала!"

Бес утёр слёзки, сделал глубокий вход, как учила мама, и выдохнул. Конечно, менее страшно ему не стало. Еле наступая ножками, как может красться малыш, он стал отходить и уходить смотреть другую комнату.

"А... А ещё я всё маме расскажу! Да! И больше с Папой гулять не буду! Про У-ушастика т-тоже расскажу! Па..."

Фигура отца резко появилась в проходе, куда хотела посмотреть любознательная мордочка. Бискит снова взвизгнул от неожиданности. Винсент чуть пихнув того обратно в комнату, указал  на мужчину, который уже не просто дышал, а чуть пытался шевелить руками и открывать глаза и сухо, строго, негромко спросил:

- Бискит, почему он двигается?

Бискит на вопрос лишь обернулся, а потом молча и преданно смотрел Ковру в глаза. Пол минуты неловкого молчания. Винс вздохнул и, придерживая сына за плечо, повёл его обратно.

- Этот... М... Нехороший человек не должен быть жив. Я думал, что ты уже заколол его своим ножичком, как умный и послушный мальчик. 

"Хм, может у него просто не получилось? По кости попал? Неглубоко вошёл? Пха! Какие фантазии, да он наверно и толком замахиваться не умеет! " - подумал после своих слов и с размаху пнул лежачего. Кровь от удара заляпала алым горошком пол и туфли Ковра.

Мужчина одним изящным и ловким движением перехватил в рук нож, лезвие которого в кулаке было направлено к жертве вниз. За один вдох четверть метра нержавейки в гробовой тишине беззвучно пробили грудь мужчины на полу. который сразу прекрасно очнулся, скрючился, из пробитого места начали сочиться жирными тяжёлыми каплями сгустки крови, а из нутра через рот прорвался сухой хрип. За одним ударом последовал ещё один, и ещё. Перед последним Винсент отбросил свой нож, взял руку Бискита с ножом в свою. Последние четыре удара были сделаны рукой Бес не без силы удара и помощи отца. 

Малыш просто в исступлении, как игрушка поддавался Винсу, в голове ничего не было кроме белого шума, маленькие глазки даже не моргали, а личико бледнело с каждой секундой. Честно говоря, уже после первого ножевого мужчина был трупом и добивание не было необходимо, но очень театрально.  Стоило Ковру отпустить сына и отойти, как окровавленное орудие выпало из ручки, Бискит отшатнулся и... его сразу вырвало, чуть ли не на холодеющий труп. Ужасу Винсента нет описания. 

- БИСКИТ! Блять... Не смей ЭТО делать на месте преступления, выродок ты бездарный!

Как только мальчик выпрямился и затёр рот ладошкой, нерадивый отец схватил свой нож, нож сына, самого сына за воротник и силком повёл из квартиры прочь. До самого дома Бискит молча рыдал, не смея открыть рот на рычащего, покрикивающего на него разочарованного отца. 

Дома Винсент рассказал Стасе историю о том, как сынишка убежал, на него напала свора собак и разорвала Ушастика, что и довело малыша до истерики. Возможно, она ему и не поверила, но согласилась, лишь бы скорее увести Бискита и самой им заняться.