***
Багровым огнем полыхало небо у горизонта, а ледяной ветер сковывал, обжигал так, что трудно было дышать. Светлело, а я стоял посреди заледенелой площади и нервно докуривал, глотая горький сигаретный дым в слепой надежде утонуть в нем… Время тянулось. Девушки все еще не было, а я переминался с ноги на ногу, с опаской озираясь по сторонам.
Революция поглотила нас, перемолола и растоптала. Сейчас, оглядываясь назад, я не узнаю нас в тех тенях уходящего прошлого. Теперь у нас только один выбор: бежать или сгореть в этом всеобщем безумии.
Бегство… Каков позор! Но я точно знаю – это единственный способ спасти то, что у нас осталось. А остались у нас только мы. Бегство. Каков позор… Но если единственный способ спасти любимую – заставить ее бежать, то мне придется бежать. Я должен это сделать.
Мир рушится. Мир, который мы знали, в котором выросли, утопает в реках крови и догорает в пламени революции… И мы не в силах переменить этого. Мы не в силах…
Медленно поднимается солнце. Наступает новый день, и я не знаю, что он несет. По правде говоря, попросту не хочу знать. Вспоминая прошедшее уже не верится, что все может быть хорошо.
Стая птиц резко поднимается в воздух со стороны Адмиралтейства, и эхом разносятся их крики по опустевшим улицам. Нужно подождать. Нужно немного подождать… Время тянется нестерпимо долго, точно так же, как и в те бессонный ночи, когда незнание и страх обволакивали душу. Так же как в ту минуту, когда горящий флаг Российской империи упал предо мной на обагренный кровью снег. Так же, как в ту секунду, когда красногвардейцы подожгли наш дом, а девушка, которую я знал долгие семь лет, внезапно сломалась… Хочу ли я знать, что несет собою сегодняшний день? Нет, увольте. Не хочу.
В единый комок переплелось все, что можно. Мы оказались втянуты в этот круговорот дней, когда перекраивается мир, когда вершится история. Мы хотели простого счастья и покоя, а получили холодные казематы и дыхание смерти в наши затылки… И даже когда раны затянутся, когда сойдут кровоподтеки и синяки, когда срастутся кости, даже тогда ни на сердце, ни в душе не станет легче. И еще не раз мы будем пробуждаться от ночных кошмаров, в которых вновь и вновь мы будем оказываться в сырых камерах. Еще не раз мы будем стараться загнать воспоминания в самый дальний угол памяти. Еще не раз… Если, конечно, сегодня нам удастся покинуть Петербург живыми.
Небрежно бросаю окурок под ноги. Вновь оглядываюсь, поправляя тяжелую сумку на плече. Холодно. Заледенелый ветви деревьев бесшумно дрожат на ветру. И тишина давит…
Почему девушки все еще нет? Григорий обещал помочь, клялся, что все устроит… Бинты на моих руках словно задубели.
Солнце встает. Сердце быстро-быстро колотится в груди, и кровь шумит в ушах. На душе неспокойно. И страшно от чего-то. Страшно, что все сорвется. Страшно, что…
Я тряхнул головой, отгоняя навязчивые мысли. Все будет хорошо. Все удастся. Ту красную нить, что связывает наши с девушкой судьбы, не сможет разорвать ни одна живая душа, ни революция, ни Всевышние силы!..
Вдруг, я слышу ее слабый голос: “Беги!”
Резко оборачиваюсь, вижу ее силуэт… Она еле идет, зажимая рукой кровоточащую рану… Вскрикиваю, срываясь к ней…
… И раздается выстрел.
ноябрь, 2017