Питомица дракона

Остаток вечера просидела у себя, уютно устроившись в подвешенном кресле-кочалке на балконе. Ещё и в плед увернулась, хотя на улице было солнечно. Неприятное чувство сквозило словно прямо в воздухе. Я чувствовала, что словила проблему за хвост, тонкий да длинный, и тянула на себя. Но надо осторожно, чтобы он, как у ящерицы, не оторвался. К тому же я не до конца уверена, в какую сторону тянуть вообще.

Вьюга раскинулась у моих ног и дремала, подсказок не давала, но я точно ощутила, что она согласна со мной по поводу хвоста. Это тот самый, что мы ищем, жаль в тумане в впереди не видно, кому принадлежит. Что, если дракону? Как я справлюсь? А если неведомой твари, с которой непонятно как драться? И надо ли драться вообще?

В оболочке, которую в Кеацфине звали изнанкой мира или просто Граничным Пределом (только богам и приближенным понятно, что замком территория не ограничивается, а остальным и не важно), солнце не появлялось. Оно светило мириадами лучей, пронизывающих твердь облаков. Лучи менялись и двигались вместе с облаками, создавая невероятный солнечный дождь — именно на это больше всего похожа местная погода, как мне кажется. Но и ночь тут волшебная, ведь свет луны точно так же проникает через облака и падает вниз, если попал под удачным углом и не был рассеян.

Когда солнце совсем зашло и стало мрачно, в преддверии ночи, я вернулась в покои, села, как это уже было заведено, у столика с зеркалом и стала причёсываться, ожидая появление Вуртеариза. Но он всё не шёл.

— Вур, ну, ты где? Я и так ждала весь день! Не понимаю, почему надо встречаться именно вечерами... Слышишь? Давай уже приходи!

Но ответа не было.

— Вуртеариз! Приве-ет! Я точно знаю, что ты слышишь! Ну, сколько уже можно? Не игнорируй меня!

Я фыркнула в полной тишине и даже заволновалась. Он получил моё приглашение, зов, я знаю, но не приходит. Только и успела подумать, что у такого существа, как демиург, наверное, каждая минута расписана, а я тут с претензиями. За спиной сверкнуло, а сразу после этого раздался вымученный вздох.

Я собиралась устроить Вуртеаризу разнос, но когда взглянула на него, то лишь спросила:

— Устал? Совсем загоняли?

В моём голосе не было сарказма или недовольства, потому оно сразу стерлось и с лица демиурга. Он в свою очередь, видимо, тоже собирался устроить мне разнос или просто отчитать за наглость, но передумал из-за участливости, что я проявила. Хмыкнул, глядя на меня с кривой улыбочкой, и плюхнулся на мою кровать поверх покрывала. Не долго думая, развалился на ней, раскинув руки и некоторое время просто лежал. Не стала его дёргать, видя магическим зрением, что у него какой-то фарш вместо верхнего слоя ауры. Но было очень интересно, что так повлияло.

— Вур, значит? — наконец подал он голос. А я хихикнула.

— Как-то же сокращать твоё имя надо, не находишь?

— Есть сокращение, но только Верховной позволено так меня называть.

— Почему? Осознанно дистанцируешься? — спросила его, отложив щётку для волос, которой продолжала от нечего делать гладить свои белые кудри.

Это успокаивает на удивление хорошо, как оказалось. Я раньше и не думала о подобном, жизнь служанки всегда была наполнена беготнёй. А невестой бога... Не до красоты мне было.

— Раскусила, — хмыкнул демиург. — Теперь рассказывай, как дела, что нового, чего звала? — вставая проговорил он.

— Сначала ты. Чего такой, — я сделала головой и кистью руки неопределенный жест, намекая на ауру, — потрёпанный?

— А это, милая богиня, одно из последствий того, когда системные существа вмешиваются в течение дел в закрытом мире самолично.

Я охнула и прикрыла рот ладонью. А ведь как раз хотела спросить у него, почему сам не решит все дела в Кеацфине. Уж демиургу бы это труда не составило. И вот оно что — откат! У магов подобное случается, если сильно перемагичить.

— Ты перестарался? — спросила у Вуртеариза.

— Нет, Лира, едва напрягся, если честно. Но я вмешался в естественный ход вещей, ускорил процесс, что ударило и по мне.

Мы оба помолчали. Я в шоке, Вуртеариз тёр устало глаза.

— Ты ведь знал, что будет, почему сделал это? И почему здесь не поступишь так же? Откат же можно пережить.

— Зависит от того, какой откат и за какие действия. Некоторые вещи я вообще не смогу здесь провернуть. Да и выстрелить может так, что убьёт на месте, не успею даже завершить свою магию. Если тебе интересно, что я сделал, так вот: Медный вырвался из ледяной ловушки, я лишь обездвижил его и заковал обратно.

— Но ведь, — я не могла подобрать верных слов. Не понимала, правда это или нет. — Всего лишь... обездвижил? И за это такой кошмар с аурой? Но...

— Да, в закрытых мирах пространство создано немного иначе. Если говорить метафорически, как когда-то Володас тебе объяснял про магию и потенциал, то получается следующее. Обычный мир наполнен воздухом, а закрытый — водой. Внешним существам уже сложно — не каждый умеет отращивать себе жабры. Но не это главное. Любая магия, выпущенная пришельцем в закрытом мире, своего рода... кровь этого существа. Если на воздухе рана просто откроется, кровь, а по сути магия, немного покапает, сколько надо, а затем затянется, то в воде всё иначе. Рана не затянется, а жидкость будет тянуть из тела кровь до последнего, пока не заберёт всю.

Мне представилось другое. Мыльный пузырь, оболочка которого не хрупкая, а гибкая, мягкая. Когда магичишь — пузырь твоей магии раздувается, но после должен сдуться обратно, до прежней формы. Однако в закрытом мире он не уменьшается, а остаётся висеть бесформенной тряпочкой, болтаясь на ветру реальности. Вот на что была похожа пожёванная аура Вуртеариза.

Я передала ему этот образ, на что демиург даже засмеялся. Хрипло как-то. Я присмотрелась и заметила, что изменения в его ауре уже начали происходить. Она стягивалась и выравнивалась.

— В твоей метафоре больше смысла, — сказал он. — Но давай вернёмся к насущному.

— Именно, что с Медным? — нагло заявила я. Хоть и понятно, что для демиурга важнее положение вещей тут. — Идёт на поправку? Или..

— Идёт, но приступы мешают. Это не нормально, вообще-то. Я вмешался, как ты, надеюсь, догадываешься, не потому, что Дэган шантажировал, а...

Но я не дала ему закончить.

— Шантажировал? — обалдело раскрыла глаза и расхохоталась. — Ну, наглец!

— Именно, — поддержал меня Вуртеариз, — никакого уважения к сильнейшим. Смотри не иди по его стопам.

— А не то что? — нахально заявила я, хотя понимала, что не стала бы наглеть, если бы только от этого не зависела жизнь.

— А не то откажу в просьбе, вот и всё, — просто ответил демиург. — Возвращаемся к... о чём речь была? Ах, да. Я согласился помочь с Медным потому, что это влияние не только внутреннего распорядка мира. С ним случилась беда, на него оказано влияние извне, которого быть не должно. Но к сожалению, спасать Медного придётся драконам самим.

— Это моя вина, — я сокрушённо опустил голову. — Дыра в оболочке образовалась из-за меня.

— Из-за Роноаса, в таком случае, — не согласился демиург. Он встал и подошёл к окну. — Он вытянул тебя, и это нанесло наибольший урон оболочке. Даже не прыжки Дэгана туда-сюда. Ты уже не изменишь это всё равно. Дэган придумает, что делать. А ты сфокусируйся на том, что зависит от тебя. А это, на минуточку, целый мир, Лира.

— Я не могу быть в фокусе, ведь Медный... Он мой друг!

— Я присмотрю за ним, чем итак занимаюсь, — недовольно скривился демиург. — Не разводи только сырость...

— Какой ты грубый сегодня, — фыркнула в ответ и сложила руки на груди. Но сразу оттаяла, ведь он устал. И я на его месте тоже бы злилась. Ладно, надо и правда брать себя в руки и делать то, что могу. Сидеть и думать о Медном — ничем никому не поможет. Потому остальное сказала мягко. — Усталость тебя не красит, Вуртеариз. Отдохнуть бы.

— С вами отдохнёшь, как же, — проскрипел он, но достаточно миролюбиво. Оттаивает. — Уже чувствую, что ты меня хочешь о чём-то попросить.

— Нет, ничего такого, но у меня есть подвижки в деле. Хочу разузнать информацию. Не знаю, у кого спросить.

Демиург кивнул, обозначая, что слушает меня внимательно. И я рассказала о своих наблюдениях касательно прислуги, что поставляет Фьярин.

— Как думаешь, почему они все идентичные? Прямо никакой разницы в оттенках, как мне показалось, — спросила демиурга, когда закончила рассказ.

— Меня больше волнует Фьярин. Я его не чувствую в этом мире, а ты говоришь, что он исправно работает здесь?

— А от тебя можно спрятаться?

— Да, но для этого надо не иметь ни магии, ни потенциала. А Фьярин был силён, насколько я знаю. И всё же пропал после той битвы...

— Я поговорю с богами и узнаю, где он находится, — пообещала ему. Володас должен знать. Даже если не ответит точно, то по разговору я хотя бы пойму, куда копать дальше. — Но у меня.. небольшие сложности...

На вопросительный взгляд я рассказала про свою неспокойную магию. На теорию о том, что мне приходится переживать тоже, что молодым богам, он отрицательно покачал головой.

— Ты другая, способ образования у тебя иной. Я думал про это и пришёл к выводу, что реакция твоей магии связана с конкретными личностями или событиями.

— Значит, это Роноас так на меня влияет?

— Скорей всего, да. Я думаю, у него была чужая магия, отобранная силой. Поэтому и потенциал потерялся после её ухода. Либо магия хочет к нему назад, либо, что скорее — она его ненавидит.

— Скорей всего второе. В присутствии Роноаса я словно с ума схожу от гнева и желания его побольнее зацепить. Похоже на месть магии, ты прав... — я задумчиво закусила губу. — Но у кого он её отобрал? И как давно? Думаешь... это тоже связано с тем боем?

— Должно, — согласился демиург, — но не обязательно. В любом случае, тебе лучше лишний раз с Роноасом не сталкиваться. Магия принимает тебя за хозяйку, но раскачивать лодку продолжит.

— Пока месть не свершится, — хмыкнула я. — А может...

— Не надо никаких рукоприкладств, — возразил мой наставник. — Я понимаю, почему ты это предлагаешь. Побить Роноаса и на время успокоить магию — хороший вариант. Вот только сама подумай — неужели магия остановится в шаге от долгожданной мести и не убьёт его, обойдя твои запреты? Как молодая богиня, ты вряд ли справишься с этим. Готова на такое?

Убить Роноаса? Не зна-аю... Готова, наверное, но... Нет, надо подумать и всё взвесить. Смогу ли жить в этим. Да, он мразь, но становиться убийцей из-за столь низкого существа? С другой стороны, это ведь всё равно что слизняка раздавить, вредителя. Блинский, не понимаю себя...

— Я приду завтра, постарайся узнать, где можно найти Фьярина, — сказал Вуртеариз, раскрывая позади себя портал. — Думаю, он сможет что-то прояснить.

— Если не причастен к этому лично, — буркнула я в пустоту. Да, именно это я и подозреваю. Или даже твёрдо уверена. Погодите-ка... — Вьюга, ты?

Кошка кивнула. Ясно, это не мои мысли, а её. Что ж, я с ними всё же согласна.

Задумалась над свойствами своей магии.

Если честно, с детства представляла магию, как неотъемлемую часть человека. Что-то вроде крови. Не будешь же воспринимать её подобно отдельному существу? Хотя впрочем... С желудком своим я частенько разговаривала, когда убеждала его не урчать от голода и потерпеть ещё немного, всего до утра. Эх... Взгрустнулось. И всё же не совсем то это. Та ки с пальцем пораненным разговариваешь, не ожидая ответа.

Вьюга подошла ближе, теранулась о мои ноги и уставилась мне в глаза долгим обволакивающим взглядом. Я раскрылась мысленно, давая ей возможность влиять на меня. Я не прячусь от фамильяра, привыкла ей доверять. И если единственный способ для нас нормально пообщаться — это позволить ей управлять моими мыслями, то я не против.

Хотя, когда задумываешься серьёзно, звучит жутковато.

Но я спокойно вздохнула и задумалась... Разговор с фамильяром означал что-то вроде разговора с собой, со своими догадками и святыми уверенностями. Главный вопрос, на который я хочу ответить: "Почему магия влияет на меня?" Как ей вообще это удаётся? Она ведь энергия! Впрочем, боги как бы тоже из себя энергию представляют... Что ж, влиять она может, но... с чего бы? И почему именно так?

Это ведь чистая энергия, у которой нет самосознания, она не умеет чувствовать и принимать решения самостоятельно, подчинена воле владельца и подвержена его эмоциям. Да, точно! Эмоции она умеет переносить. И задерживать их в себе тоже. Закупоривать, как в банке. О, это уже мысли Вьюги, однозначно. Кажется, я начала потихоньку учиться различать нас.

Что ж, если это эмоции, то достались они моей магии от Роноаса. Только... Он что, ненавидит сам себя? Или... меня? Почему нет? Звучит почти логично. Он ненавидел меня, а когда магия перешла мне, то ненависть отразилась и стала направлена на него самого, второго из нашей пары взаимно ненавидящих друг друга. О, да, я точно знаю, что Роноас ко мне тёплых чувств не питает. Может по началу я ему и понравилась, но быстро изменила это впечатление.

Постойте... Вуртеариз сказал, что Роноас мог носить магию убитого бога. Который его за это, ясное дело, ненавидел. Вот и сходится!

Довольная выводами, я отправилась спать. Впервые более-менее на позитиве за последние дни. Интересно, какое время дня сейчас у Дэгана? Эх, надо было спросить у демиурга, он же прямо оттуда.

Да, я не сразу поверила, что в разных мирах день и ночь длятся разное время, причём в сумме тоже не всегда совпадают с нашими сутками. Но если светила у всех свои, да и планеты тоже, то почему нет? Звучит вполне логично.

Перед сном вдруг родилась одна идея. Простая, но вполне может оказаться гениальной.

— Замок, ты слышишь меня?

— Всегда, богиня, — соврал он, сам того не зная. Наши диалоги с Вуртеаризом остались для него ничем, пустым местом. Если бы я даже позвала замок при демиурге, то он не услышал бы.

— Что ты знаешь о Фьярине? — спросила я в лоб.

Ответа долго не следовало. Потому я переспросила:

— Замок?

— Фьярин живёт в изгнании, — тут же ответили мне. Нахмурилась — странно себя ведёт он... — Живёт на запретной территории без магии.

— А академия его имени? Ну, та, откуда приводят слуг.

— Она располагается там же. Деталей я не знаю. Это закрытая информация.

— И местоположение запретной зоны тоже, я так полагаю? — хмыкнула и невесело скривилась.

— Верно, богиня. Что-то ещё?

Более вопросов у меня не было. Надо подумать, у кого выведать информацию. И у меня, само собой, имеются минимум два кандидата — Кьярис и Володас. Есть ещё этот наглый отпрыск, как там его... Вараим. Так, как он, ведут себя либо безбашенные, либо сильные, либо умные. Будем надеяться на второе или третье. Точнее, надеюсь, с ним вообще пересекаться не придётся после разговора с его отцом Кьярисом, например.

Хм, и каково это, знать, что ради твоего рождения родная мать пожертвовала собой? Да ещё и не просто умерла, а как-то по особенному неприятно. Ой, кого я обманываю, этим богам такие мысли в голову не приходят. Уверена, в их божественной академии, которая по сути есть приют, делают всё, чтобы ущербными из-за способа появления на свет молодые потомки себя не считали.