Часть 1 - Вырваться из рутины
В апреле 1895 года граф Сиэль Фантомхайв получил степень бакалавраполитологии и права и полноценно приступил к управлению семейнойкомпанией. Это означало, что он наконец сможет отмежеваться от назойливыхродственников. Несмотря на молодой возраст, Сиэль был ворчлив и неуживчив,как старик. Его раздражала пустая и шумная светская жизнь, и не менее пустыетраты денег. Как только он смог в полной мере ощутить себя хозяином, он далпонять подчинённым, что никому не будет поблажек. За годы его юности вкомпании сменилось несколько управляющих, и каждый оказывался хужепредыдущего. Так что, из университета Сиэль отправился в Лондон разбиратьдолговые бумаги. Дела были весьма плачевны, и молодой бизнесмен провёлуйму времени в поисках заёмщиков и встречах с поставщиками.Когда Сиэлю было 10 лет, вся его семья погибла в страшном пожаре. Он осталсяединственным наследником на тот момент приличного состояния Фантомхайвови кондитерской фабрики в придачу. Опекунство над ним получили его дядя итётя — маркиз и маркиза Мидлфорды. Их дочь, Элизабет с рождения быланаречена невестой Сиэля. Несмотря на родство, Мидлфорды практически непринимали участия в воспитании мальчика. Сначала они поручали его от одногогувернёра другому, в 12 лет сослали в школу и не интересовались им вплоть доеё окончания. Конечно, Сиэль получал щедрое содержание, так что, ни в чём ненуждался. Но когда все дети уезжали домой, а он оставался в школе даже налетние каникулы, его пробирала тоска. Ближе всех Сиэлю был личный слуга, неотлучавшийся от него ни на минуту. Его мрачный прислужник был свидетелемвсех печалей и немногочисленных радостей юного графа. Вплоть досовершеннолетия жизнь Сиэля проходила в ожидании свободы. Он чувствовал,что для опекунов он — не более, чем денежный мешок, который они такнадеются получить. И наконец освободившись, он больше никогда не хотелвозвращаться, даже мысленно, к своей юности, к периоду своей слабости изависимости от других.Поздней ночью Сиэль вернулся с деловой встречи вымотанный и опустошенный.Он остался в своем кабинете с чашкой чая и принялся разбирать почту. Средиписем, он обнаружил поздравления родных, а также письма, выражавшиенедовольство молчанием Сиэля. Затем он обнаружил письмо Элизабет. На егостроках Лиззи говорила о беспокойстве за их грядущую свадьбу. Мидлфорды снетерпением ждали, когда же будет объявлена дата. Сиэль глубоко вздохнул.«Ещё и свадьбу организовать...»Сиэль любил Лиззи странной любовью, какой любят кошек или собак. Женитьбас ней была неотъемлемой частью его жизни, но думал он о ней с неохотой.Прежде всего из-за необходимости контактировать с родителями Лиззи. И тутещё её письмо... Сиэль прочитал следующее:
«Если бы ты знал, с какой болью дались мне эти строки. Признаюсь, я в глубокомсмятении. Всю жизнь я была уверена, что моё предназначение стать твоейсупругой. Я жила этой мыслью, Сиэль. Но я не дитя более. И я вижу, что ты нелюбишь меня так, как я тебя. Ты вежлив, но холоден со мной. Ты никогда недарил мне страстных взглядов, не пытался коснуться меня, не стремился ко мне,как я стремилась к тебе. Может, я чем-то не хороша для тебя? Тогда я сделаювсё возможное, чтобы измениться и понравиться тебе. Сиэль, прошу, развей моёсмятенье, вот-вот мы должны пожениться, и я хочу знать, что твоя душа жаждетэтого также, как и моя. Если я что-то значу для тебя, приходи сегодня в 19 часовв Хрустальный дворец.
Вечно твоя,
Элизабет»
«Только этого не хватало» — проворчал под нос Сиэль. Письмо не застало егодома, так что на встречу с Лиззи он безнадёжно опоздал. Свадьбапланировалась где-то в сентябре. На приёме в честь предстоящего торжестваЛиззи без умолку говорила о том, что хочет украсить зал цветами вереска —поскольку их любовь, как и этот цветок, способна жить при любых трудностях. АСиэль скучал и вежливо поддакивал.«Ты не любишь меня так, как я тебя» — думал Сиэль. — Возможно, что и нелюблю.Для Сиэля это не имело никакого значения. Конечно, он не хотел огорчатьЛиззи, она была доброй, искренней девушкой. Но желание сохранить её покой,было намного меньше желания покоя для самого себя. От одной только мысли,сколько шума ему придется пережить, сколько пустых разговоров поддержать исколько потратить денег на всю эту бессмысленную свадьбу, его невольнотошнило. — Если вы не хотите этого союза, почему не откажетесь? — невозмутимо сказалдворецкий, возникший на пороге с подносом. Он угадал мысли своего господина,и Сиэль равнодушно ответил: — Потому что это принесёт беспокойство. — Как интересно, — продолжил Себастьян, наливая чай — Вы скорее примите то,что вам не по нраву, чем побеспокоите себя какими-то действиями. И будетежить во лжи, обманывая и себя, и других. — Себастьян, я не спрашивал твоего мнения, — осёк его Сиэль, — И потом, навстречу я всё равно опоздал.Покоя, Сиэль хотел покоя. Тихого прибежища. Он тяготился своей работой,положением в обществе и обязательствами перед королевской семьей. Носбежать от этого было невозможно. Так что, оставалось стиснуть зубы ипроживать день за днём, как это положено джентльмену.Утром следующего дня поверенный королевы доставил графу письмо, котороеобещало на время вырвать его из рутины.
«Дорогой мальчик!
Неспокойные времена настали. До меня дошли печальные вести из Эдинбурга.Некий убийца наводит ужас на шотландцев: газеты пишут, что это вампир. Яопасаюсь, что в сердца шотландцев может закрасться крамольная мысль, чтокорона не может защитить их. Не допустите этого. Немедленно отправляйтесь вЭдинбург и уничтожьте врага британского народа, а значит, и самой короны.
P. S. И присмотрись к шефу полиции Эдинбурга, Рэнальду Глассу. Видится мне,он более не способен нести столь тяжелую ношу. После того, как его супругалишилась рассудка, говорят, он совсем плох. Понаблюдай за ним и его семьей.»
Сиэлю представился шанс побывать в Шотландии. А ещё отложитьразбирательство с родственниками. Вечером того же дня Сиэль со своим слугоймчались на поезде в Эдинбург