Суд
5 глава 2
Часть 1
Наступил тот самый день. Убедившись в том, что Сакура пришла сегодня в школу, я зашёл в класс. Она тихо сидела в одиночестве. Почему-то сегодня она выглядит унылее, чем обычно.
— Ты в порядке?
— А? А, да. В порядке.
Она выглядела собранной, но немного обеспокоенной. Наверно волнуется.
— Подумала, если я пропущу занятия сегодня, то вам будет тяжелее, поэтому…
Сакура понимала, что всему классу будет худо, если она будет отсутствовать и сделала этот тяжёлый для себя выбор. К сожалению, она продолжает думать о Судо и других. Конечно, это плохо только с одной стороны.
— Не забывай, что я сказал вчера. Делай это ради себя.
— Да. Я помню.
Узнав, что она является идолом, Ике и Ямаучи начали с любопытством на неё смотреть. Похоже, она уже понимала, что происходит. Сакура улыбнулась и тихо сказала:
— Всё в порядке.
Сакура знает, что нам известно о её тайной личности. Возможно, будучи идолом, она научилась чувствовать малейшие перемены в отношении других людей?
Часть 2
Прозвенел звонок, и Хорикита поднялась со своего места.
— Ты готов, Судо?
— Да… я готов. Я всегда готов.
Судо закрыл глаза и сложил, предчувствуя то, что ждёт его впереди. Но вскоре он снова посмотрел на нас.
— Можете считать меня полным идиотом, смеяться надо мной, но я — это я. Если вам есть что сказать, говорите сейчас.
— Не поступай эгоистично. Вообще, выслушать сейчас — довольно умно, да?
— Эх, вы, леди, всегда строите из себя невесть что.
Видя эти отношения между друг другом, можно представить схватку между кошкой и собакой. По крайней мере Судо не ненавидит Хорикиту. Если бы это было так, то он ни за что бы не принял ее помощь, насколько полезной она ни была.
— Сделайте все, что можете, Хорикита, Судо.
— Ждём с хорошими новостями!
Хорикита ничего не ответила, но Судо сжал кулак, показывая свою готовность. Я развернулся к Сакуре, продолжавшей сидеть за своей партой, в полном ступоре. Она поднялась, губы слегка дрожали.
— Всё хорошо?
— Да… я в порядке. Спасибо…
Сакура беспокоилась гораздо сильнее, чем я ожидал. Если она находится в таком состоянии еще до начала, то ее выступление может пройти неудачно.
— Идем. Будет плохо, если мы опоздаем.
Разбирательство назначено на четыре часа. У нас осталось десять минут. Нельзя мешкать. Когда мы вчетвером подошли к учительской, преподаватель махнул рукой, призывая нас войти.
— Яху! Привет, класс D! — руководитель класса B весело приветствовала нас. — Похоже, произошло нечто невероятное, хм?
Глаза Хошиномии-сенсей сияли, будто ей жутко нравилось совать нос в чужие дела.
— Что ты планируешь на этот раз? — пробубнила Чабашира-сенсей.
— О нет! Меня уже раскрыли?
Чабашира-сенсей бросила недовольный взгляд на Хошиномию-сенсей, пока та выходила из кабинета.
— Я начинаю беспокоиться каждый раз, когда ты выползаешь из своей норы.
Хошиномия мило подмигнула, будто говоря: «Хи-хи, ты меня подловила!». Если честно, они мне напоминают одновременно Ике и Химекаву.
— Значит, я не могу участвовать?
— Конечно, нет. Ты знаешь, что дело касается только наших классов.
— О, как жаль. Ну, все в порядке. Результат будет известен уже через час.
Чабашира-сенсей силой затащила ее обратно в учительскую.
— Ну что, пора идти? — обратилась уже к нам.
— Сбор будет проходить не в учительской?
— Нет, правила школы довольно строги. Такие случаи разбираются в кабинете школьного совета.
Услышав это, Хорикита застыла на месте. Сенсей впилась в нее суровым взглядом.
— Если хочешь уйти, то сейчас самое время, Хорикита.
Судо, не понимающий причину такой реакции, выглядел потерянным. Я тоже не понимал в чём дело.
— Я пойду.
Она уверенно посмотрела на меня. Наверное, это значило, что мне не стоит беспокоиться.
Мы поднялись на четвертый этаж. Рядом с дверью висела табличка с надписью: «Студенческий совет». Чабашира постучала в дверь, и мы вошли.
Несмотря на сомнения, Хорикита тут же последовала за нами. В кабинете стояли длинные столы, образуя прямоугольник. Три ученика из класса C уже были тут. Рядом с ними сидел учитель лет тридцати в изящных очках.
— Простите, мы опоздали! — первой заговорила Чабашира.
— Назначенное время еще не наступило, нет нужды извиняться.
— Вы уже встречались?
Ни Судо, ни Хорикита, ни я не знали этого мужчину.
— Это Сакагами-сенсей, классный руководитель класса C. А теперь… — высокий парень, сидевший в дальней части комнаты, привлек к себе внимание.
— Это президент студенческого совета.
Президент? Если не ошибаюсь его тоже зовут Хорикита. Является ли он родным братом моей одноклассницы?
Человек, носящий фамилию моей соседки по парте, даже не взглянув на Хорикиту, положил документы на стол. Она же, в свою очередь, посмотрела на него, но, поняв, что тот не заинтересован в ней, опустила глаза и села напротив учеников класса C.
Ладно, похоже, он ей и вправду брат. Не показав удивление, я тоже сел напротив наших «врагов».
— Теперь я хочу обсудить инцидент, произошедший в прошлый вторник с учениками. В нее оказался втянут студенческий совет и даже классные руководители. Секретарь Тачибана, можете приступать.
Девушка с короткими волосами поклонилась.
— Конечно же, учитывая обстоятельства, студенческий совет обязан вмешаться в эту ситуацию. Инцидент в некоторой степени необычен. Руководить процессом будет Хорикита, как и всегда.
— В силу моей занятости я буду руководствоваться запланированными темами и вопросами. Таково главное правило. Мне хотелось бы разобраться в этом деле, так как это работа студсовета.
— Значит, на этом все?
С этими словами Чабашира-сенсей улыбнулась, но президент не обратил на это внимания. Хорикита в свою очередь… Хорикита-младшая… не могла скрыть свое волнение. Их родство не играло нам на руку. Кажется у них именно такие «отношения». Я не вижу ни одного просвета в этой ситуации, раз Хорикита не может проявить свой талант. Наши ожидания оказались разбиты.
Если президент студенческого совета начнет действовать, мы ничего не сможем сделать, как бы нам не хотелось.
Секретарь Тачибана пересказала события злополучного дня от лица каждого из участников в простой для понимания манере. Большего разъяснения не требовалось.
Закончив свое объяснение, секретарь посмотрела на класс D:
— Исходя из этого, нам хотелось бы узнать, какая из версий правдива.
— Комия и еще два члена баскетбольного клуба отправились к месту, куда их вызвал Судо. Там, по их словам, они были избиты. Это правда?
— То, что сказали эти парни — ложь. Меня самого позвали туда. Комия и Кондо попросили меня прийти. Честно говоря, я подумал, что это глупо, но, с другой стороны, знал, что они всегда были враждебно настроены по отношению ко мне. Поэтому и решил прийти в указанное место.
Судо не разменивался на слова. В обычной ситуации такая простая речь вызвала бы у Хорикиты отвращение, но судя по тому, как ее трясло, сейчас она вообще ничего не слышала. Глаза классного руководителя класса C округлились в удивлении.
— Это неправда! Судо вызвал нас в то здание.
— Вот давай без этого, Комия! Это ты меня позвал, урод!
— Похоже, ты забыл свое место.
Судо раздраженно ударил по парте. Наступила тишина.
— Прошу, Судо, успокойся. Пока что мы выслушиваем версии обеих сторон. Тебя, Комия, мы тоже попросим быть поспокойнее и не перебивать.
— Пф, ладно…
— Обе стороны утверждают, что были приглашены в здание своим оппонентом. Однако есть в этих историях и кое-что общее. Произошел спор между Судо, Комией и Кондо, верно?
— Я бы не назвал это спором. Судо всегда напрашивается на драку.
— Напрашивается на драку?
— Он играет в баскетбол лучше нас, поэтому постоянно хвастается этим. Мы стараемся изо всех сил, но результаты не особо улучшаются, когда он постоянно выставляет нас дураками. Поэтому мы с ним часто спорим.
Не знаю, что происходило в клубе Судо, но, судя по тому, как на его лбу вздулась вена, они врали. Тачибана повернулась к нему.
— В его словах нет ни доли правды. Эти парни просто завидуют моему таланту. Когда я тренируюсь, они постоянно мешают.
Как и ожидалось, ни одна сторона не желает признавать свою вину.
— Обе стороны высказали свое мнение, но нам нужно прийти к окончательному выводу, опираясь на улики.
— Судо избил нас до полусмерти. Эта драка была односторонней.
Класс C хотел сыграть на своих травмах. Не могу отрицать, что их не слабо покалечили.
— Вранье! Они сами напали первыми. Это была самооборона.
— Эй, Хорикита.
Она молча сидела с опущенной головой, когда я шепотом обратился к ней. Ситуация ухудшилась еще сильнее. Если мы не хотим, чтобы Судо разошелся, нужно начинать действовать. Но она не реагировала. Будто ее разум отключился. Неужели присутствие брата оказывает на неё такое влияние? Что же у них там произошло?
— Если класс D не готов представить каких-либо доказательств, полагаю, мы можем продолжить?
Если заставлять их ждать дальше, то мы еще сильнее отдалимся от цели. Чтобы избежать этого, нужно привести Хорикиту в чувство. Однако самый ценный член нашей группы подавлен присутствием старшего брата. Впервые вижу Хорикиту-младшую такой.
— Похоже, возражений нет.
Президент студенческого совета, наконец, заговорил. Похоже, он хотел покончить с этим поскорее.
— Независимо от того, какая сторона вызвала другую, факт остается фактом. Драка односторонняя. Нам придется делать вывод, опираясь на полученные травмы. У нас нет оснований для того, чтобы опираться на что-либо еще.
— П-погодите! Я не могу это принять! Я не виноват, что эти ребята — кучка слабаков!
Слыша слова Судо, Сакагами-сенсей улыбнулся.
— Можно ли считать это самообороной? Когда оппоненты так уступают тебе в силе?
— Н-но, эй! Я дрался сразу с тремя! С тремя!
— Но пострадали только ученики класса C.
Ситуация ухудшалась. Я понимал, что меня, вероятно, убьют за это позже, но поднялся со своего места и встал позади Хорикиты. Я размял руки и сильно схватил ее за бока.
— Хья?!
Она взвизгнула на удивление по-девчачьи. Однако сейчас не время уделять этому внимание. Поскольку она все еще не пришла в чувство, я схватил ее еще крепче и начал щекотать.
— П-погоди. П-прекрати, прекрати!
Как бы подавлена и отстранена она не была, мои действия как следует простимулировали ее. Даже если ей это не нравится. Учителя, похоже, были поражены моими действиями, но это меня сейчас мало беспокоило. Когда показалось, что она пришла в чувства, я наконец отпустил Хорикиту. Она выглядела так, словно была готова заплакать, и сверлила меня негодующим взглядом. Мне необходимо было заставить ее собраться любым способом.
— Ты пришла тут просто посидеть? Если не будешь бороться, мы проиграем.
— Тц…
Она посмотрела на класс C, на учителя, на своего старшего брата. Похоже, начала понимать, насколько плохо наше положение…
— …П-прошу прощения. Могу я задать вопрос?
— Вы не против, президент?
— Разрешаю. Но в следующий раз попрошу делать это вовремя.
Хорикита медленно поднялась со своего места.
— Ранее вы сказали, что Судо вызвал вас к тому месту. Но кого именно он позвал и под каким предлогом?
Комия и остальные переглянулись, не понимая, почему она задала это вопрос сейчас.
— Прошу, отвечайте, — она добавила эти слова, придавая агрессивности своему вопросу.
Секретарь Тачибана позволила это.
— Мы с Кондо не знаем, зачем он позвал нас. Когда мы закончили с клубом, он подошел к нам в раздевалке и заявил, что хочет обсудить кое-что. Разве причина не в том, что он просто недолюбливает нас?
— Тогда почему ты, Ишизаки, был там? Ты не состоишь в баскетбольной команде, ты никак не причастен к этому делу. Твое присутствие там кажется подозрительным.
— Это… я пришел в качестве поддержки. Ходили слухи, что Судо жесток. И он находится в лучшей физической форме, чем мы. Я обязан был пойти.
— Иначе говоря, вы понимали, что ситуация может обернуться дракой?
— Да, — они ответили в унисон. Будто ожидали такой вопрос. Похоже, класс C как следует подготовился.
— Понятно. Значит, вы взяли с собой Ишизаки, поскольку он считается довольно хорошим бойцом. На случай, если дело дойдет до драки.
— Это было ради самозащиты. К тому же, мы не знали, что Ишизаки хороший боец. Мы просто считаем его надёжным другом.
Хорикита тихо выслушивала их ответы, прорабатывая в голове всевозможные исходы. Наконец, она сделала следующий ход.
— Я владею боевыми искусствами, но лишь в некоторой степени. Понимаю, что в бою с несколькими противниками добиться победы становится гораздо сложнее. Поэтому мне не совсем понятно, как ему удалось разгромить вас с такой легкостью. Тем более, когда с вами был такой опытный боец как Ишизаки.
— Потому что мы не планировали драться.
— Главной причиной драки является выброс агрессии и адреналина у обеих сторон. В ситуации, когда вы не намерены драться, вероятность получения травм крайне мала. Тем более, если вас трое.
Позиция Хорикиты вполне разумна. Она подкреплена доказательствами и логикой. Комия же продолжал отбиваться своим оружием:
— Такая логика не относится к Судо. Он невероятно жесток. Даже если мы не были настроены на бой, его это не остановило.
Он отклеил пластырь, который скрывал ссадину на щеке. Насколько бы не были разумны аргументы Хорикиты, его синяки были серьезным доказательством.
— На этом класс D закончил вопросы?
Холодно поинтересовался президент студенческого совета. Он был краток и холоден. Его слова будто намекали, что с такими доводами лучше было бы промолчать.
— Судо, действительно, покалечил этих учеников. Однако класс C развязал драку. Есть один ученик, ставший свидетелем происшествия.
— Прошу войти свидетеля класса D.
Сакура обеспокоенно и растерянно вошла в кабинет. Она смотрела в пол.
— 1-D. Сакура Айри.
— Помню, что слышал что-то о свидетеле, но ты ведь из класса D? — спросил Сакагами, протирая свои очки.
— Есть какая-то проблема, Сакагами-сенсей?
— Нет, прошу, продолжайте.
Чабашира-сенсей обменялась с ним взглядами.
— Если ты не против, можешь начинать, Сакура.
— Д-да, хорошо… я…
Она остановилась. Наступила тишина. Десять секунд. Двадцать секунд. Она продолжала смотреть в пол. Лицо Сакуры побледнело.
— Сакура…
Хорикита не могла более этого терпеть, и обратилась к Сакуре. Похоже, та не слышала.
— Похоже, она ничего не видела. Дальнейший расспрос будет только тратой времени.
— Вы торопитесь, Сакагами-сенсей?
— Я хочу закончить поскорее. Если мы продолжим тратить время, мои студенты пострадают. Эти ребята — сердце нашего класса. Поэтому я уверен, что многие одноклассники переживают за них. Более того, они хотят скорее заняться клубной деятельностью, но мы отнимаем время их тренировок. Будучи классным руководителем, я не могу игнорировать такое.
— Понятно. Думаю, тут вы правы.
Казалось, что Чабашира-сенсей встанет на сторону класса D, но не в этом случае. Наоборот, она согласилась с Сакагами-сенсеем.
— Ты определенно прав, что это трата времени, поэтому у нас нет иного выбора. Ты можешь спускаться, Сакура.
Чабашира-сенсей приказала ей выйти, будто потеряла интерес. Члены студенческого совета, похоже, тоже не желали отлагать это дело. Сакура закрыла глаза, она словно не могла больше терпеть все это. Она сожалела о том, что настолько слаба. Даже Судо, Хорикита и я чувствовали это.
Но тут случилось неожиданное...
— Я видела все произошедшее!
Это был голос Сакуры. Правда, потребовалось несколько секунд, чтобы понять это. Меня поразило то, насколько громко она заговорила.
— Студенты класса C нанесли первый удар. Это точно!
В ее словах была сила, заставляющая поверить всему, что она говорит, но продлилось это всего пару минут.
— Прошу прощения. Могу я кое-что сказать? — Сакагами-сенсей поднял руку. — Обычно учителя не должны много говорить, но эта ситуация слишком смехотворна. Вы не против, президент?
— Разрешаю.
— Я не сомневаюсь в том, что ты сказала, Сакура. Однако я хочу кое-что спросить. Ты решила выступить свидетелем, но как-то запоздала с этим. Почему же? Если ты действительно видела все, то должна была сообщить об этом гораздо раньше.
Точка зрения Сакагами-сенсея была аналогична Чабашире-сенсей.
— Это… просто… я не хотела ввязываться…
— Почему ты не хотела ввязываться?
— Потому что я плохо контактирую с людьми…
— Понятно. Однако на этой неделе ты внезапно решила выступить в качестве свидетеля. Странно, не так ли? Похоже, класс D решил выдумать историю и заставить тебя выступить.
После короткого обсуждения члены класса C согласились.
— Это… я просто… говорю правду…
— Неважно насколько плохи твои способности в общении, я не услышал уверенности в твоих словах. Тебя мучает чувство вины из-за того, что тебе приходится лгать?
— Н-нет, дело не в этом…
— Я не виню тебя. Скорее всего, тебя заставили врать ради класса. Ради спасения Судо. Не так ли? Если ты признаешься во всем, тебя не накажут.
Психологические атаки шли одна за другой. Конечно же, Хорикита подняла руку.
— Дело не в этом. Очевидно, что Сакура плоха в общении. Но стоит она здесь именно потому что видела все. Если бы мы выдумали это, то взяли бы более уверенного в себе человека. Вы так не считаете?
— Не считаю. В вашем классе много умных студентов. Таких как ты, Хорикита. Подставляя таких людей как Сакура, вы бы придали ситуации реализма.
Сакагами-сенсей, похоже, сам в это не верил. Но что бы мы ни сказали, он наверняка воспротивился бы. Как я и думал, свидетеля из класса D недостаточно. Какой бы аргумент мы ни привели, они скажут, что это ложь.
Наши варианты иссякли? С враждебным взглядом Сакагами-сенсей откинулся на спинку кресла.
— Реализм? Хватит искать нелепые оправдания. Сакура пришла сюда не врать.
— Может хватит уже извлекать выгоду, из своих слабовольных одноклассников?
Кажется этот спор продлиться ещё долго.
— Вы сильно ошибаетесь!
— Но ты только взгляни на неё. Хватит перекидывать обязанности.
— Думаю нет больше смысла продолжать этот разговор. — Сказал я, почесав свою ключицу. Сакура хотела что-то сказать. Я не хотел её перебивать и, к сожалению, лишил возможности вмешаться Сакуре в разговор.
— И к чему в клоните? — Посмотрел на меня Хорикита-старший с интересом.
— Я бы хотел повторить суд через два дня. Мы потратим данное время на поиске.
— Разве есть смысл продолжать поиски? — сказал руководитель класса С. Президент замолк его одним взглядом. — Приношу свои извинения.
— Чем вы занимались последними выданными вами днями? У вас было время заняться поисками доказательствами раньше.
Хорикита и Судо посмотрели на меня с удивлением. Сакура окутывала меня своим обеспокоенным взглядом, а Чабашира-сенсей, с предвкушением улыбнулась.
— Знаете, кажется, я… Ну-у… Точнее, Хорикита забыла взяться за дело серьёзно. Думаю, суд можно отложить на некоторое время. — Взглянул я на Президента.
— Это бессмысленно. Я предлагаю лучше пойти на компромисс.
Сказал Руководитель класса С.
— Сколько бы не обсуждали, мы не придем к соглашению. Мы не изменим нашего мнения, а вы не признаетесь, что свидетель лжет. Иначе говоря, вы не остановитесь. Мы будем оставаться в бесконечном цикле обвинения противоположной стороны во лжи. Поэтому я предлагаю пойти на компромисс. Я убежден, что мои ученики отчасти виноваты в произошедшем. Против Судо вышли трое. Один нередко дрался в прошлом. Как насчет двух недель отстранения Судо от школы, и по неделе для моих учеников? Конечно, наказания не равны, но я сделал вывод опираясь на полученные в итоге травмы.
Старший брат Хорикиты тихо выслушивал. Класс C желал пойти на компромисс.
— Чабашира-сенсей. Что вы думаете?
— Похоже, мы пришли к логическому заключению. Нет причин отказывать этому предложению.
Хорикита посмотрела наверх, тихо обдумывая ситуацию. Как бы мы не сопротивлялись, Судо не останется абсолютно безнаказанным. Она знала это с самого начала.
Похоже, она согласна на компромисс. Для ученицы класса D Хорикита удивительна.
Однако если она целит в класс A, мы не можем сдаться сейчас.
— …
Она молчит. Осталось ли у нее хоть что-то?
— Я не очень умен, поэтому не могу прийти к иному заключению. Думаю, что нам стоит принять эти условия, которые вы нам предлагаете, Сакагами-сенсей.
— Верно.
Он улыбнулся, поправляя очки.
— У нас нет иных доказательств невиновности Судо. Полагаю, их не существует. Если бы все это произошло в классе или в коридоре, где их могли видеть другие ученики, у нас бы было больше свидетелей. Но таких людей нет. — Перебил я всех.
— Но несмотря на это, я знаю об одном неопровержимом доказательством.
— И что же это за доказательства?
Я взглянул на Хорикиту-старшего, дав знать тем самым, что доказательства перестанут быть доказательством, если я о нём расскажу.
— Понятно. Видно, что каждая сторона придерживается полностью противоположного мнения. В таком случае, кто-то из них нагло лжет. D или C? Какой из классов пытается обмануть школу? Если ответ будет найден, наказание ждет гораздо более жестокое.
— Я спрашиваю вас, класс C. Вы солгали нам сегодня?
— К… конечно нет!
— Что насчет вас, класс D?
— Никто из нас не лгал.
— Завтра мы устраиваем повторный сбор. В четыре часа. Если не уладим все разногласия, то будем опираться на предоставленные сегодня доказательства. В таком случае, дело может дойти до исключения. На этом все.
Этим заявлением президент закончил сегодняшнее разбирательство. За такой короткий промежуток времени нам нужно найти новые доказательства.
— Можно ли отложить повторный сбор? — спросила Хорикита, подняв руку.
— Если бы это было возможно, президент дал бы больше времени. Иначе говоря, он считает, что этого должно быть достаточно в данной ситуации. Дополнительный срок предоставляется только в особых случаях.
Чабашира-сенсей скрестила руки на груди.
Нам приказали покинуть кабинет. Все выглядели недовольными, выходя из класса. Сакагами-сенсей подошел к Сакуре, которая была готова заплакать. Он сказал ей очень холодно:
— Я хочу, чтобы ты понимала, что из-за твоей лжи в это будет втянуто множество студентов. Если думаешь, что тебя пожалеют, когда ты заплачешь, то ошибаешься. Тебе стоит постыдиться своих действий.
С этими словами он и весь класс C ушли. Ученики не переставая обсуждали то, как свидетель солгал, словно они хотели, чтобы Сакура их услышала. Тишина нависла над кабинетом школьного совета. Сакура изо всех сил попыталась собраться, но не смогла сдержать слез.
— Я старалась изо всех сил, но есть ли у нас хоть шанс? Хорикита?
— Я не сдамся. Продолжу бороться.
— Ты ведь понимаешь, что проблему не решить лишь одним упорством? Это коснется и других людей.
— Я не собираюсь проигрывать. На этом прошу меня простить.
Хорикита развернулась и ушла. Судо последовал за ней. Мы с Сакурой вышли из кабинета вместе.
— Прости, Аянокоджи… если бы я рассказала об этом сразу, все было бы хорошо, но… так вышло из-за того, что мне не хватило сил.
— Ничего бы не изменилось. Их бы все равно не устроило то, что ты из класса D. Все бы закончилось так же.
— Но!..
Если они подозревают Сакуру во лжи, она не сможет спасти Судо в одиночку. По ее щекам продолжали течь слезы. Если бы Хирата был здесь, он бы предложил ей платок.
Почему наш мир делится на победителей и проигравших? Я стал свидетелем стольких побед и поражений, видел печаль и радость, связанную с ними. Потому не мог просто бросить Сакуру. Я решил подождать пока она не сможет идти.
— Вы все еще здесь?
Старший брат Хорикиты и секретарь Тачибана вышли из кабинета.
— Что планируешь делать? — Заговорил он со мной.
— О чем ты?
— Очевидно, что о всей этой ситуации.
— Поискать второго свидетеля.
— Ты что серьёзно?
— Хм-м-м … Да.
— Понятно.
Он был разочарован.
— О том, что ты сказала, Сакура. Живые свидетели бесценны. Однако не забывай, что их важность определяется тем, насколько они правдивы. Что бы ты ни сказала, твои заявления будут под сомнением, поскольку ты учишься в классе D. Ни при каких условиях мы не можем быть уверены в твоих словах на сто процентов.
Короче говоря, он назвал ее лгуньей.
— Я-я… я просто… сказала правду…
— Если ты не можешь этого доказать, то в такой правде нет смысла.
Сакура опустила голову, продолжая плакать.
— Я верю ей.
— Поскольку ты тоже учишься в классе D, неудивительно, что хочешь верить ей.
— Я не сказал, что хочу верить. Я сказал, что верю ей. Это разные вещи.
— Ты можешь доказать это? Доказать, что она не врет?
— Это не моя задача. Твоя сестра докажет. Если Сакура говорит правду, то она найдет способ убедить всех.
Он усмехнулся.
— Не могу понять… ты идиот или нет?
Когда эти двое ушли, я подошел к Сакуре, оставшейся стоять на прежнем месте.
— Ну же, подними голову, Сакура! Нельзя же вечно плакать!
— Но… ведь это моя вина… хнык.
— Ты все сделала правильно. Рассказала правду, верно?
— Но… я…
— Повторюсь, ты все сделала правильно.
Я склонился, чтобы посмотреть ей в глаза. Она опустила голову еще ниже, будто не желая, чтобы кто-то видел ее слезы.
— Я верю в тебя. И очень благодарен за то, что ты пришла сегодня. Спасибо! У нас появился шанс спасти Судо и одноклассников.
— Но… разве я… не была абсолютно бесполезна?
Насколько же низкая у нее самооценка?
— Я верю тебе, потому что ты мой друг.
Взяв Сакуру за плечо, я развернул ее к себе, заставив посмотреть мне в глаза.
— Сакура, кажется, ты что-то хотела сказать во время суда. Не хочешь поговорить об этом?