Сорокопут на цепи

Киллиан постоянно был занят. Быть императором оказалось нелегко. Тем более, императором, чьи взгляды не разделяет половина общества.

Спустя две недели правления были изданы приказы о равенстве чистокровных, полукровок и низших. О создании новых учебных заведений. О выплатах для полукровок и низших, чтобы они могли обучаться, а не работать с 10 лет, если не раньше.

Совет чистокровных старейшин был распущен.

Теперь был «Совет будущего». В него входили все бывшие участники оппозиционной фракции - «Новая Октавия». Оливия, поскольку ей это было интересно, попросила это за помощь в спасении Джерома. Оливер же не захотел вступать и попросил себе небольшое поместье, чтобы больше не видеться со своим отцом. Гедеон вошёл, как и Люмьер. Больше всего не ожидали появления в совете Джерома. Но именно он стал представителем низших.

Объявление Джерома своим личным советником и помощником вызвало недовольство народа настолько, что чистокровные готовы были сами устроить революцию, но они боялись. Были наслышаны, что сделал Киллиан с Лоу.

Низшие и полукровки были насторожены с такой добротой от власти, но, казалось, были счастливы даже таким мелочам, как сидячим местам в автобусе.

Люмьер очень настойчиво предложил свою кандидатуру на телохранителя Киллиана, и тот дал добро, хоть и не хотел забирать его у Гедеона.

Другие страны стали охотно идти на контакт, ведь политика Октавии стала меняться в лучшую сторону.

Казалось, что могло идти не так?

С утра Киллиану доложили, что за все эти 14 дней Скэриэл ни разу нормально не поел, только по мелочи. Уже несколько раз падал в обмороки. Потом уточнили, что даже пытались накормить его силой, но он сразу начинал биться в истерике, что его боялись даже без тёмной материи. Бëрко кивнул, показывая, что он принял информацию к сведению и примет меры.

***

Вечером Киллиан сам сварил манную кашу, картошку, какао и взял уже потушенное мясо. Обычно, Скэриэлу подавали блюда куда лучше и их было больше. Так, как и распорядился Бëрко.

Киллиан поставил всё на поднос и лично пошёл кормить Лоу. Охранники, увидев его, низко поклонились.

- Откройте дверь. - Зайдя, Киллиан отдал ещё один приказ: - Вся охрана, покиньте комнату.

Охранники Скэриэла поклонились и ушли, закрыв за собой дверь.

Лоу сидел на подоконнике. Он даже не повернулся на парня. Теперь частично брюнет, который и так был худой для своего роста, истощал ещё больше. Скулы совсем впали, а на руки было страшно смотреть. И не только из-за худобы. На них были множественные царапины. В некоторых местах поверхностные, из-за которых на коже были просто красные линии, а некоторые до крови.

- Скэриэл. - Тихо позвал Готье, поставив поднос на стол. Тот обернулся на него.

- Неужели решил почтить меня своим присутствием? - Лоу улыбнулся. Хитклиф подошёл и обнял его. Скэриэл обнял его в ответ.

- Зачем ты так с собой? - Спросил блондин, беспокоясь.

- Я просил позвать тебя, но они игнорировали. Я решил, что либо я умру, либо ты все-таки придёшь. - Голос Скэриэла был будто лишён жизни.

- Вот ведь мрази. - Прошипел Готье и хотел отстраниться от Лоу, но тот ещё сильнее вцепился в него.

- Пожалуйста, не уходи. Я не хочу быть тут один. Мне не по себе. Лучше отпусти меня. Я уеду в другую страну и ты сможешь не беспокоиться о том, что я снова что-то затею, - Скэриэл был в отчаянии. Ему было одиноко, он хотел, чтобы с ним кто-нибудь пообщался. Желательно, чтобы этим кем-то был Готье. Его наивный и беззащитный Готье. Тот, который ему полюбился и к которому хотелось по ночам залазить в спальню через окно. А теперь он не может выйти из этой комнаты.

Рука Готье легла на затылок Скэриэла, и он стал гладит его по волосам.

- Я не мог выделить время на то, чтобы посетить тебя. Впредь, постараюсь приходить к тебе чаще. - Хитклиф говорил успокаивающе.

Теперь Лоу сам отстранился и сказал беззлобно. Разбито.

- Ты забрал у меня то, что было мне правда дорого. - Скэриэл отвернулся к окну.

- Тёмную материю и свободу? - Перечислил Готье.

- Нет. Ты забрал у меня настоящего тебя. Теперь ты «Киллиан». - Имя было названно пищащей интонацией.

Готье самому было грустно. Он мог жить, как обычный подросток, но теперь вынужден править империей. Хитклиф взял со стола поднос с едой и сел на большую мягкую кровать.

- Иди ко мне. - Он похлопал по кровати около себя и поставил поднос к себе на ноги, скрещённые по-турецки.

Лоу встал с подоконника и со звоном цепи, которая тащилась за его левой ногой, пошёл к Готье. Он сел около парня и посмотрел на еду.

- Я всё сам приготовил, кроме мяса, - сказал Готье, смотря на Скэриэла. Тот выгнул бровь и саркастично спросил.

- Ты решил меня отравить своими руками? Вот это я понимаю интересная казнь! Может лучше меня придушишь своими нежными ручками? - Лоу игриво взял руку Готье в свою и прижал к своей шее. Хитклиф сжал руку, но тут же отдëрнул. Ему нравилась власть, но он никогда не должен причинять боль близким.

- Поешь, - попросил Готье.

- А вот не буду! - Закапризничал, как Габриэла, Скэриэл, а после процитировал Льва Толстого. - «Спасает людей от всяких бедствий, в том числе и от голода, только любовь. Любовь же не может ограничиваться словами, а всегда выражается делами». Утолишь мой голод своей любовью? - Лоу взял Готье правой рукой за подбородок и провёл большим пальцем по нижней губе. Хитклиф сделал вид, что думает, а после объявил свой ответ.

- Если всё съешь, то я подумаю над поцелуем.

Скэриэла ответ устроил, и он стал потихоньку кушать. Доев всё, Лоу остановил свой взгляд на Готье.

- Время десерта пришло, - Скэриэл убрал с ног парня поднос с грязной едой и придвинулся ближе. Он заправил свою белую прядь за ухо и взял одной рукой Готье за затылок, а вторую положил ему на бедро. Скэриэл прильнул к губам Хитклифа, которые казались слаще любого пирожного. Казалось, сердце сейчас разорвётся от волнения, а член встанет от удовольствия. Что было бы крайне некстати, учитывая, что одного его в туалет не отпускают, а сказать охранникам:«Сорян, ребят. У меня встал на императора», - не лучшая идея.

Руки Готье обняли Скэриэла и вцепились в его футболку так, будто он сейчас стянет её с парня. Теперь, в голове у Хитклифа не было законов, а мысли вовсе поплыли. Хотелось, чтобы этот момент длился вечность, но полукровка отстранился.

Готье хотел ещё поговорить с Лоу, но в дверь зашла «нянька» Скэриэла, и император вскочил на ноги, повернувшись к парню лицом. Он сделал серьёзный тон, несмотря на то, что ещё не успел отдышаться.

- И да. Все, кто участвовал в революции под твоим руководством, начиная с 16 лет, будут публично казнены. - Скэриэл подскочил.

- Ты не посмеешь этого сделать. Ты не такой, Готи! - Лоу не верил услышанному.

- Я Киллиан. - Парень выпрямил осанку и лишил лицо эмоций. - И Джером теперь мой личный советник. Не устрой ты такой балаган, мог оказаться на его месте.

- Ты их не казнишь... - Скэриэл говорил теперь с надеждой, а не уверенностью.

Киллиан развернулся и покинул покои Скэриэла Лоу, на последок бросив «няне».

- Если он требует встречи со мной, то, будьте добры, передать это, а не умалчивать. - Это звучало угрожающе, но на лице была улыбка.