Выжить в роли дочери ведьмы

Темно. Холодно. Шумно.

Единственное, что ощущала и осозновала Узи. Последнее, что она запомнила, так это то, как болело горло после последнего крика. На данный же момент в глазах темнота, а в ушах стоит звон. Ещё было холодно, но почему-то это не особо-то и мешало. Мешал только женский голос, который было почти не слышно из-за звона, поэтому нельзя было разобрать то, что говорила эта загадочная женщина. Может так всё и выглядит после смерти? Девушка останется в этой пустоте навсегда? Где же обещанный рай или ад? Может она настолько сильно провинилась, что теперь её участь – гнить от скуки и тонуть в собственном потоке мыслей? Жуть какая-то.

– (А как же там мама, тётя Ева и Долл? Они тоже в подобном месте?) –размышляла Узи. Она винила себя за то, что связалась с Тедом, – (Хотя, может ничего страшного не случилось, если бы я сохранила секрет. Можно было, конечно, напоить Его Светлость любовным зельем, но не доводить же дело до такого абсурда!) – ведьмочка явно не хотела использовать свои способности в корыстных целях.

Вдруг темнота начала рассеиваться, а женский голос становился более громким.

– ...Зи! ...И! ...Авай!

Наконец-то фиолетововолосая смогла приоткрыть глаза. Прямо в них светило солнце, но это не помешало ей разглядеть над собой чей-то надвисающий силуэт, который её тормошил. Вероятнее всего женский голос принадлежал этому силуэту. Вот только, почему он такой знакомый...

– Узи! Вставай давай! –в конце концов ведьмочка всё таки открыла глаза и увидела перед собой маму. Живую. Что она тут делает? А что сама девушка тут забыла? Где она вообще?

– М-мам?... –сказала сонным голосом Узи, – Что ты тут делаешь?

– Живу, как и ты между прочим. Не задавай глупых вопросов, лучше приведи себя в порядок, а то ты так выглядишь, как будто всю ночь не спала, – спокойно ответила дочери Нори – Эй, ты чего?

Из глаз девушки невольно потекли слёзы. Она была рада видеть маму, но в тоже время ей было так стыдно.

– Мам, прости меня, пожалуйста... Это я была во всём виновата, не надо было ему ничего рассказывать. Ты была права, – Узи бросилась обнимать маму, а затем уткнулась ей в плечо и начала ещё больше плакать. Эмоции захлёстывали, а её поведение было схоже с поведением маленького ребёнка. Фиолетовоглазая сама не понимала почему она себя так ведёт.

– Ох, тебе приснился кошмар? – обеспокоенно спросила ведьма, а затем покрепче обняла дочь, – Расскажи-ка что там было.

– Ну... Ну, мне приснилось как будто я познакомилась с парнем и через несколько месяцев общения рассказала ему наш семейный секрет. А он доложил обо всём королю, – девушка шмыгнула носом и вытерла стекающие по щекам слёзы, после чего продолжила рассказ, – А потом меня, тебя, тётю Еву с Долл сожгли на костре.

– Ну это всего лишь сон, верно? Всё, Узи, успокойся, хватит ныть по ерунде – говорила Нори, поглаживая дочку по волосам – Иди приведи себя в порядок, папа как раз сегодня сходил к реке и принёс воды. А потом приходи на кухню кушать, ладно?

– Угу, – ответила ведьмочка, вновь шмыкая носом. Мама напоследок чмокнула её в щёку, а после удалилась из комнаты. Узи же встала с кровати, натянула сапоги, и, пошатываясь, побрела к шкафу. Было такое ощущение, что она первый раз в жизни встаёт на ноги. Открыв дверцу шкафа, а затем окинув взглядом вещи, девушка достала рубаху. И пока фиолетововолосая её надевала, она заметила странную деталь. Рубаха была более маленькой что ли? Но несмотря на это предмет одежды хорошо сидел на фигуре. Далее ведьмочка начала искать свой любимый сиреневый сарафан, который как сквозь землю провалился. Поэтому Узи просто-напросто взяла единственную юбку. Юбка была самая обыкновенная: тёмно-бордовая и доходила она почти до пола. Никаких узоров или пёстрой вышивки.

Обладательница фиолетовых глаз немного покрутилась в этой юбочке, а потом вышла из комнаты. Пройдясь по жутко скрипящим деревянным полам, она оказалась прямо перед дверью, ведущей в небольшой дворик у дома.

Сама дверь была хиленькой и не особо высокой, но для роста Узи вполне неплохо. Она пришла к мнению, что ей никогда не понять высоких гостей, которые постоянно жалуются на то, что нужно пригибаться, заходя в дом. К слову, девушка всегда боялась, что однажды открывая дверь, крепление не выдержит, и это деревянное "нечто" упадёт прям на неё. К счастью этого пока что не случилось. Пока что.

И вот, открыв злосчастную дверь, ведьмочка оказалась на крыльце, с точно такими же скрипучими, уже не полами, а ступенями. Перед её взором открылся тот самый небольшой дворик, весь заросший сорняками, а также с ряхлым деревянным забором, огораживающим границу двора. Кстати, он в некоторых местах упал, но отцу до этого нет дела. В сорняках, как бы странно это не звучало, были мамины грядки, на которых она выращивала не только овощи, но и ингредиенты для лекарств, зелий. Соседи часто удивлялись тому, как умудряются выживать овощи в этих условиях. Ну не рассказывать же им о том, что матушка каждый день их поливает специальным зельем, а не простой водой.

Вдруг живот Узи заурчал, – (Чёрт, надо бы поскорее закончить с водными процедурами и перейти уже к съедобной части дня), – подумала девушка, подходя к тазу, доверха наполненному водой. Склоняясь над ним, фиолетововолосая увидела своё до ужаса искажённое отражение в чистой воде.

Обычно, чтобы умыться, нужно было идти к колодцу и набирать оттуда воды. Но она там была слишком грязная, тоесть со всякими веточками, листиками, жучками. А вот вода из реки чистая. Неидеально, конечно, но получше чем из колодца. Жаль, что речной водой нельзя была пользоваться постоянно, ведь сам водоём находился далековато, где-то за соседней деревушкой. Ведьмочка последний раз там была когда ей было одиннадцать, потом как-то не находилось времени. А вот отец имеет возможность ездить туда хоть каждый день! Ведь именно у него есть повозка и лошадь. Да, лошадь была старой и еле передвигалась, но самое главное, что она вообще была. Ничего же не мешает папе вставать чуть пораньше, до того как ему надо ехать в город, чтобы набрать речной воды. Хотя нет, мешает. Его лень.

С этими мыслями фиолетовоглазая набрала в ладони небольшое количество воды, а затем поднесла их к лицу. Прохладные струйки стекали с её лба, щёк и носа к подбородку. После, Узи взяла ещё немного воды, чтобы ополоснуть волосы. К счастью они у неё были короткие, в отличии от множества красавиц, которые встречаются чуть ли не на каждом шагу со своими длинными и густыми косами. Девушка прекрасно знала, что они это делают лишь ради удачного замужества. Все бабки твердили лишь одно: "Чем длиннее коса, тем красивее жених." А когда эти же старушки смотрели на Узи, то всегда воротили носом и ставили как пример: "Вот видишь какие волосы короткие у дочки Нори-то? Вся в мать, точно так же будет терпеть бедность и мужа старого. Может на такую уродку никто даже и не посмотрит." Конечно же, эти бабки не знали об отношениях младшей-Дорман и Теда. Если бы узнали, то они бы уже давно отошли в мир иной. Мало ли, что может случиться от большого удивления. И вообще, отец старым не был, его просто потрепала жизнь. А вот маме почти столько же, сколько годиков этим бабкам вместе взятым. Но всё же ведьмочка считала, что причиной удачного замужества является всё что угодно, но никак не волосы. У королевы тоже короткие волосы и они ей не помешали выйти замуж за короля. Так что чушь это всё. А если пораскинуть мыслями, то любовное зелье в помощь. Так, всё, хватит об этой чепухе думать.

Так вот, из-за того, что волосы были короткие, мыть их было довольно-таки легко: намочить, нанести отвар из трав, смыть. Что впринцепи и сделала фиолетововолосая. Сама процедура занимала пять минут, в то время как те самые красавицы возились час.

И вот, уже через некоторое время фиолетовые пряди грелись на солнышке. Их же хозяйка любовалась улицей, стоя у забора. За ним была дорога, по которой часто проезжали повозки купцов. Деревня, в которой жила ведьмочка с семьёй, была опустевшей, но в тоже время оживлённой. Хоть тут жили в основном только старики, а молодёжь можно было встретить довольно-таки редко, да вот только именно через эту деревушку проходила одна из дорог, ведущая к королевству, а там и до рынка недалеко. Вот по этой дороге бегут ребятишки с палками, на них из своих дворов смотрят старухи, что-то бормотая под нос с недовольным видом. Красавицы несут на коромысле вёдра с водой. Всю эту картину освещает яркое солнце.

– (Такое же как в день казни), –подумала Узи, от чего сразу поморщилась. Неприятно было вспоминать тот... Эм, сон? Она сама ещё не определилась, что это было. Просто всё происходило как будто наяву. Но знала одно, она могла больше не увидеть зелёную травку, не ощутить тепло солнечных лучей...

Вдруг живот опять издал урчащий звук. Девушка понимала, что ему придётся подождать ещё немного, так как её волосы требовали, чтобы по ним пару раз пробежались гребешком.

Ведьмочка поднялась по лестнице на крыльце, а затем зашла в дом и направилась к зеркалу. Ну, вернее к тому, что от него осталось...

***

Когда фиолетововолосой было одиннадцать лет, у неё впервые проявились магические способности. Во-первых, это случилось при очень странных обстоятельствах. Девочка корчила рожицы перед зеркалом, как вдруг поняла, что её ладонь чешется. Причём не в какой-то определённой точке, а полностью. Узи посмотрела на руку. Из неё появлялись какие-то искорки фиолетового цвета. Обладательница фиолетовых глаз даже на минуточку подумала, что она до сих пор не проснулась и сейчас находится во сне. Похлопав глазами, девочка стала крутить ладонью в разные стороны, ей было очень интересно, каким образом появляются эти блестяшки. Когда ладонь повернулась в сторону зеркала, искры устремились вперёд. Малышка даже не успела ничего понять, как вдруг раздался треск. Голова девчушки повернулась в сторону зеркала. По стеклу в разные стороны расходились трещины, а отражение искажалось.

На звуки прибежала испуганная мама. Она села на корточки перед дочерью, чтобы их глаза были на одном уровне, а затем схватила девочку за предплечья.

– Боже мой! Узи, что случилось? Ты не поранилась? – с дрожью в голосе спросила Нори.

Её дочурка так ничего и не ответила, лишь спрятала ладошки за спину, так как из одной продолжали появляться искры. Она не хотела, чтобы мама узнала каким именно образом разбилось зеркало. Но какое оправдание тогда придумать? Этого малышка тоже не знала.

– И что же это мы прячем? – мама начала тянуться руками к запястьям своей дочери. Девчушка стала пятиться, но это уже было бессмысленно. Матушка схватила её. Посмотрев на ладони Узи, Нори застыла, а искры по-прежнему продолжали плавно стекать по руке фиолетововолосой. Девочка видела лишь пустоту в глазах матери.

– Что ж... – разрезал и так долго длящуюся тишину голос женщины, – Зи, я понимаю, что ты сейчас напугана, так что лучше иди к нам в комнату. Я потом позову тебя. Нам нужно будет поговорить. А пока... – всё это она произносила сухо и безэмоционально, еле размыкая губы. Глаза матери теперь казались малышке сожалеющими. Женщина взглянула на ладонь дочери, которую продолжала держать. Она подняла палец вверх, а потом что-то неразборчиво шепнула. Из пальца полились точно такие же фиолетовые искры. Мама попросила дочь расправить ладонь, после чего провела невидимую линию от запястья и до пальцев. Блестяшки прекратили появляться у обоих, – Теперь иди.

Младшая-Дорман кивнула, а затем обойдя матушку, обернулась. Нори аккуратно собирала осколки зеркала, пока на старые доски полов падали её же слёзы.

– (С мамой что-то не так), – подумала фиолетовоглазая, и взглянув на маму сочувствующим взглядом, поспешила удалиться в комнату.

Дверь хлопнула, а через секунду по ней скатилась на пол Узи. Она обняла колени руками и уткнулась в них носом. Девочка погрузилась в свои мысли. Почему мама плакала? Что это за блестяшки? Почему они есть и у мамы тоже? Как она их раньше их не замечала у, казалось бы, самого близкого человека? Видимо малышку вообще не волновало то, что папа может сильно её отругать за разбитое зеркало. Намного важнее сейчас – это разобраться в ситуации. Не могли же появиться эти блестяшки просто так.

– (А вдруг я главная героиня какой-нибудь сказки. Просто не знаю об этом), – размышляла девчушка, но её мысли прервал мамин голос, зовущий за стол.

Выйдя за дверь, и пройдя по коридору, малютка оказалась на кухне. Сразу в глаза бросилась печь, с помощью которой мама готовила всякую вкусную еду. А ещё на печи спал папа, но сейчас он на рынке, поэтому можно жить спокойно ещё где-то пару часов, потом он приедет и будет ругаться из-за зеркала. Иногда Узи завидовала отцу. Он спит один в комнате, а ей приходится спать с мамой в одной кровати, так ещё и сама кровать узкая! Но к сожалению, денег на вторую такую кровать нету, так что остаётся только терпеть, ну или уходить спать на сундук в коридоре, чего не очень хочется делать.

Сбоку от печи стоял деревянный стол с красивыми резными ножками. Фиолетововолосая помнила, как матушка ей рассказывала о том, что когда девочка была совсем маленькой, у неё прорезались зубки, и из-за этого она грызла эти ножки у стола, а потом это стало привычкой на долгое время. На них кстати до сих пор остались следы от зубов.

По обеим сторонам стола стояли деревянные лавочки, на одной из которых сидела Нори, подперев голову рукой, в то время как пальцем второй руки она что-то ковыряла в столе.

– Присаживайся, – сказала мама, слегка наклонив голову к дочери. Её голос был уже более оживлённый. По крайней мере младшей-Дорман так казалось. Малышка понимала, что матушка расстроена совсем не из-за зеркала, дело в другом, а именно в самой Узи.

– Мам, понимаешь, я не хотела призывать эти блестяшки и разбивать зеркало. Они са...!

– Знаю, –перебила свою дочь Нори, – А теперь, если ты не против, я расскажу историю. Не переживай, она интересная. Когда-то давно люди и магические существа жили в мире и гармонии. По словам бабушки и я застала эти времена, правда я совсем этого не помню, маленькая тогда была. Ну так вот, однажды те кто обладал магией почувствовали превосходство над людьми. Из-за этого они решили свергнуть власть и занять трон. Твоя бабушка – великая ведьма в шестом поколении, а также моя мама. Она тоже захотела свергнуть короля. Магические существа не шли сразу во дворец, они постепенно уничтожали всех дворян: и низших, и высших. Король обозлился на таких как мы и решил избавиться от всех, кто обладал магией. Он начал войну. В ходе это войны погиб твой дедушка – отшельник-колдун. Бабушка не смогла спокойно принять его смерть, поэтому она стала убивать любого человека, который только попадётся ей на пути. Она даже выходила в битву один на один с королём, чтобы отомстить за своего мужа, но потерпела поражение, так как истратила все силы. После бабушка ушла жить глубоко в лес. Там же она вырастила и воспитала меня и мою сестру. Из леса нам было запрещено выходить, ведь бабушка, приходя из города, всегда говорила там о том, как там стало опасно, стража уводит чуть ли не каждую подозрительную персону, а на магических существ шла охота. Но я с сестрой не хотели прожить всю жизнь в лесу и не желали такой жизни нашим детям. Поэтому мы начали сбегать из леса в город, говоря нашей маме, что мы идём искать какие-то цветы. В городе я встретила твоего отца, ну, а Ева папу Долл. Я с сестрой захотела прервать род ведьм, именно поэтому мы вышли замуж за обычных людей, а не за каких-нибудь троллей, как и все наши предки. В любом случае твой папа принимал меня любую. На то, что я ведьма, он отреагировал спокойно. Мы окончательно переехали в город. Про бабушку ничего не известно, ни у кого из нас не находится смелости проверить как она. Ну и вот у тебя проявилась магия. Кстати, у малышки Долл она тоже недавно начала появляться. Даже как-то не верится, что у нас не получилось оборвать эти несчастные связи с волшебством...

– Значит ты тоже ведьма? – спросила Узи, которая никак не могла отойти от рассказа мамы.

– Да. И ты тоже. К слову, ты же заметила, что мы живём не как все простолюдины? У нас есть вещи, которых нету у них. А ещё мы более образованы чем они: умеем читать, считать и всё такое прочее. Это всё тоже нам обеспечивает магия. Была бы моя воля и я бы наколдовала нам большой дворец, но нужно знать меру, мы и так подозрения часто вызываем.

– А деньги наколдовать можно? – глаза малышки засияли.

– Да, но это, если я не ошибаюсь, противоречит законам ведьм.

– Ещё и законы какие-то. Жуть...

Так Узи узнала о своих магических способностях. Держать их под контролем – штука сложная, но маленькая ведьмочка быстро училась, как будто была для этого рождена. Папа отреагировал хорошо, но из-за зеркала малышке пришлось слушать от него нотации. Ещё девочка узнала, что мама помимо лекарств умеет варить зелья, поэтому параллельно с магией фиолетовоглазая стала изучать и зельеварение. И потихоньку она достигла уровня своей мамы и даже немножечко обогнала её по силе. Но это уже случилось к годам девятнадцати. как раз-таки тогда их и сожгли.

А вот зеркало... Отец выбрал из кусочков самый большой, а потом повесил его на верёвочке там же, где и было ранее само зеркало. Смотреться в этот осколок было неудобно, но деваться некуда.

***

Узи почти подошла к небольшой полочке, на которой лежал гребень. Над полкой как раз-таки и был подвешен тот кусочек зеркала. И вот, девушка уже стоит перед мини-зеркальцем, она берёт гребень, подводит его к волосам и поднимает взгляд на своё отражение...

Раздался визг. Гребень упал на пол.

– Узи, что случилось? – доносился из кухни голос Нори.

– Н-ничего, мам. На меня просто... П-паук упал, да! Но не переживай, я уже с ним р-расправилась, ага, – с заиканием крикнула в ответ наша ведьмочка, не отрывая взгляда от отражения. Она понимала, что мама может не поверить, так как раньше её дочь никогда не боялась пауков. Но судя по тому, что матушка молчит, то ответ её устроил.

Пока девушка говорила, она, сама того не замечая, начала пятиться. Стало заметно только когда её спина соприкоснулась со стеной. В этот момент Узи на секунду перевела взгляд на стену, потёрла глаза руками и на всякий случай себя ущипнула. Может она до сих пор спит? Ведьмочка подбежала к осколку, а затем вцепилась в него пальцами. На неё из отражения смотрела её же копия, только чуть младше. На вид пятнадцатилетнего возраста. Ну, по крайней мере ей так казалось.

Когда фиолетовоглазая поднимала упавший гребень, в её голове неспеша прорабатывался план по тому, как уточнить у матушки хотя бы свой возраст. Конечно же не вызывая никаких подозрений.

– Хотя... Эх, ладно. Была не была! – пробормотала под нос девушка, а затем направилась быстрым шагом по скрипящим полам на кухню. Сердце колотилось от волнения. "Вдруг не смогу?", – эта волнующая мысль всё никак не отпускала Узи. Но "не смочь" это ещё полпроблемы, а вторая её половина – странности во всём произошедшем, начиная с казни и заканчивая настоящим моментом. У ведьмочки за эти пару минут, которые она простояла в полнейшем шоке от увиденного отражения в зеркале, накопилось слишком уж много вопросов. Настолько много, что ей тогда казалось, что голова может в любой момент взорваться и разлететься на маленькие кусочки от всего этого напряжения.

И вот, дверной проём всё ближе и ближе. Девушка буквально влетела в кухню, совсем не обращая внимания на жуткие и противные скрипы полов, от которых уже чуть ли не оглохла её мать.

– Узи, с тобой явно что-то случилось! Как ты можешь так бешено идти?! Я уже подумала, что у меня вместо дочери дома медведь появился. Может тебе успокающего отвара из трав дать, пока ты совсем с катушек не слетела? Ох, не зря волновалась за тебя с того самого момента, как ты проснулась после этого своего кошмара. Надо было сра... – договорить ведьма не успела, в её плечи вцепились руки дочурки. Женщина скривилась. Пальцы Узи будто бы вонзились в плечи матери, сильно сдавливая их.

– Мам, нам надо поговорить. Это серьёзно, – сказала ведьмочка, всё сильнее сдавливая плечи матушки. Голова у Узи была опущена, а взгляд был прикован к полу.

Нори, вздохнув, кивнула, а затем она вместе с дочерью сели за тот же деревянный стол с резными ножками, за которым женщина когда-то поведала малышке историю о людях и магических существах.

Ведьмочка поставила руки локтями на стол, скрестив пальцы рук в замок. Наконец-то она подняла взгляд. Он был тяжёлым и выражал всю серьёзность происходящего.

– У тебя есть ощущение того, что всё вроде бы тоже самое, но на самом деле ты не в том времени? – начала девушка. Лучше спросить напрямую, чем ходить вокруг да около, – И ещё вопросик... Сколько мне лет? – спросила Дорман-младшая, аккуратно стягивая с тарелки морковь. Голод всё-таки надо было куда-то деть.

– Ну вот к чему это всё? Нет конечно, у меня нету такого ощущения. А как ты можешь не знать сколько тебе лет? Тебе же вот буквально недавно исполнилось пятнадцать! – в голосе ведьмы читалась тревога смешанная с непониманием. Ну, не может же такого быть, чтобы её дочь за одну ночь сошла с ума, ведь вчера было всё хорошо, – Тебе просто приснился кошмар, не бери в голову.

– Просто кошмар? Просто кошмар?! Хочешь сказать, что в каком-то обычном сновидений я успела полностью прожить следующие четыре года жизни?! Мам, мне девятнадцать, слышишь?! – Узи не могла больше сдерживать своё возмущение, внутри неё всё кипело. Маска безразличности звонко разбилась вдребезги. Девушка была уверена в том, что это всё был не сон, – А я-то думала, что ты мне хоть раз в жизни поверишь! Но не ты, не отец, никто мне не верит!

– Узи, ну ты сама подумай, это звучит как бред сумасшедшего. Я хоть и ведьма, но не могу поверить в такое. Чтобы после смерти ты вернулась обратно во времени в своё же тело, и сохранив при этом все воспоминания, – да такого быть не может! Такого типа реинкарнации даже нету. Даже если бы и был, то ты на такое не способна, ты слишком слаба в магии.

– Может сейчас я и слаба, но когда мне было девятнадцать, я была очень даже сильна в магии, так что всё может быть, – девушка продолжала настаивать на своём. У матери были весьма весомые аргументы, юная ведьмочка и вправду не была на такое способна, даже несмотря на свои окончательно пробудившиеся силы. Этого было недостаточно для такого удачного возвращения во времени. И тем более её отбросило назад не на какой-то несчастный день, а на целых четыре года!

Нори ничего не ответила, лишь щёлкнула пальцами, а уже через секунду в её ладони лежал пузырёк с какой-то мутной серо-зелёной жидкостью, в которой плавали измельчённые листья, цветы и другие непонятные ингредиенты.

– Держи, – женщина нарисовала в воздухе кончиком пальца другой руки невидимый круг, после чего пузырёк, лежавший в руке, быстренько переместился в ладонь Узи, – Выпей где-то чуть меньше половины, этого должно хватить для хорошего сна. Если не поможет избавиться от твоих, якобы воспоминаниях о следующих четырёх годах жизни, то я тебе дам другое лекарство.

– Мам, какие к чёрту лекарства?! – ведьмочка не выдержала и швырнула пузырёк в стену, от чего тот разбился, а его содержимое вылилось на пол или размазалось по стене, – Ну почему ты не можешь помочь мне разобраться в этой ситуации? Или это лекарство и есть вся твоя помощь?

– Узи, ну ты ведь всегда была такой спокойной девочкой, а сейчас с тобой что? Что за истерики? Вот когда мне на эти вопросы ответишь, тогда и приходи. И без всяких: "Я вернулась назад во времени, мне сейчас девятнадцать", – говорила это всё Нори уставшим голосом. Она не привыкла к такой агрессии со стороны дочери. Ведьма не хотела хоть чуточку поверить в то, что ей говорит дочь. Женщина была уверена в том, что Узи просто не выспалась после такого страшного кошмара, вот и бредит. Ну не может это всё быть реальным! Её дочь на такое не способна, она слишком слаба! – Можешь идти.

– Да ты издеваешься?! Ну и пошла ты! Бесишь, – от нежности, которая была сегодно утром, не осталось и следа. Несколько секунд и ведьмочка уже удалилась из комнаты. Нори лишь проводила её взглядом.

В сердце кипела злость, прямо как тогда на казни, когда рассказали про то, кто доложил королю про ведьм, а именно Тед.

Девушка забежала в их с мамой комнату. Фиолетовые искорки обвили ручку двери, которая вела в эту комнатушку, а затем потянули её. Дверь с шумом закрылась.

И вот, искры летят назад к своей хозяйке. Она же сидит на кровати, поджав колени к себе, и положив на них голову, рисует что-то пальцем на стене. Они, увидев это, прильнули к невидимому рисунку ведьмочки, придав ему сияние. Теперь можно было разглядеть нарисованное. Это был Тед.

– М-да, фиолетовый тебе не идёт, он слишком для тебя хорош, – сказала Узи, концентрируя магию в ладони. Она сжала эту руку и поднесла к стене, делая вид, что что-то выдавливает. Вдруг из её кулака начала капать красная жидкость – кровь. Девушка, расправив ладонь, стала водить ей по стене над своим рисунком. Кровь перестала литься из руки ведьмочки, вместо этого она уже стекала по рисунку, стирая фиолетовые искорки, обрамляющие силуэт нарисованного Теда, у которого уже поплыло лицо и волосы.

Узи смотрела на это своими фиолетовыми глазами, иногда хихикая. Почему-то её это успокаивало. В её голове уже всё потихоньку вставало на места. Она не вернулась в жизни, а перенеслась во времени назад, поэтому сейчас ей пятнадцать, и из-за этого она стала более миниатюрная. А сарафан должны были подарить на семнадцатилетие, вот из-за чего его нет в шкафу. Ну и самое радостное – до встречи с Тедом как минимум три года. Только вот мать была права, ведьмочка и вправду не была способна даже на перемотку времени, что уж там говорить о возвращении к жизни. И почему у неё получилось? Загадка. Но сейчас важнее избежать своей смерти.

Когда от него уже почти ничего не осталось, фиолетововолосая щёлкнула пальцами. Кровь обратилась в фиолетовые искорки, которыми она и была изначально, то есть кровь была ненастоящей. Блестяшки вернулись к своей хозяйке, а она тем временем уже прислонилась головой в стене, рядом со стёртым рисунком. Девушка смотрела в окно, а в голове крутилась мысль:

– (Сколько же мне ещё предстоит пройти)...