Глава 2.
Фадел
ВИП-зона казино "La Sombra" утопала в полумраке, словно не желая быть свидетельницей происходящего. Пространство было обито бордовым бархатом, на столах — тускло светившиеся лампы с матовыми абажурами, отбрасывавшими тени, которые, казалось, шептали. Тонкий запах дорогого табака, смешанный с лёгким ароматом духов, витал в воздухе, не перебивая глухого звона фишек.
Я откинулся на спинку кресла, заложив ногу на ногу. В пальцах покачивался бокал с янтарным коньяком, к которому мне приходилось неспешно подносить губы, словно каждый глоток был актом демонстрации силы. Скучно. Старый старикашка надеяться на какой-то выигрыш, когда шел в моё Козино? Смешной он, однако. Я улыбнулся лениво, с тем презрительным спокойствием, за которым скрывалась целая бездна.
— Ты блефуешь, Фредерик, — сказал наконец я, облокотившись на стол. — Или надеешься, что сегодня тебе наконец повезёт?
Фредерик Зара смял сигару в пепельнице и нервно вытер ладони о брюки.
— Я не блефую, просто... — он попытался усмехнуться, но губы дрожали. — Просто давно не играл с настоящими мастерами.
—Не стоит льстить. Ты, как никто, должен быть осведомлен, что этого я не переношу.
Ванесса, стоявшая сбоку, опустила взгляд на карты. Она тасовала их в безупречном ритме, но пальцы её двигались с крохотной хитростью — лёгкое касание, почти ласка — и на лицевой стороне очередной карты осталась едва видимая метка. Та, что укажет Фаделу: бери.
Она скользнула метку в его сторону. Он кивнул. Сделал глоток коньяка, выдохнул через нос.
— Мастерами не становятся, Фредерик. Ими рождаются, — протянул я и медленно, с ухмылкой, положил свои карты на стол. — Фулл-хаус. Валеты и тузы.
— Что?.. — Фредерик привстал, его лицо побледнело. — Ты... Это невозможно. У меня была пара тузов и три дамы!
— Очевидно, не сегодня, — с ленцой ответил я, бросая взгляд на Ванессу, которая сегодня исполняла роль нашего крупье. Не прямой, но чёткий. Тот самый, который говорит: "Продолжай."
Ванесса снова собрала карты, продолжила раздачу — и снова подметила нужную. Тонкая, почти неразличимая игра пальцев. Фредерик смотрел на неё, но не видел. Страх подступал медленно, но уверенно.
Он попытался перевести всё в шутку:
— Ха... Кажется, у тебя сегодня вечер удачи, а? Может, мне стоит отыграться в рулетку?
Я усмехнулся. Он просто старый безумец. Ну кто в здравом уме захочет сыграть в русскую рулетку? Мужик совсем поплыл...
— В рулетке выигрывают только мёртвые, Фредерик. Потому что им уже нечего терять. — я скучающе взял фишку, лениво покрутил между пальцами. — А у тебя, насколько я знаю, ещё есть кое-что. Например, небольшая, но нужная территория в порту. Или...
Я зловеще улыбнулся.
—как там дела у твоей Виттории?—в глазах плясал животный азарт.—был я на Оскаре. Она молодец. В свои 17 так пахать... не каждый сможет.
—ты прекрасно знаешь, она мне не родная. Из своего у меня только сын, Орацио, с которым ты лично знаком. —Фредерик явно нервничал. Он разглядывал свои карты и параллельно пытался отвечать на мои вопросы.
Карты были розданы. В воздухе повисла давящая тишина, нарушаемая только лёгким постукиванием ногтя по стеклянному бокалу. Я уже не пил — просто играл с бокалом, будто с добычей. Взгляд лениво скользил по столу, потом — на лицо Фредерика, бледное, в капле пота, медленно стекавшей по виску.
— Ну что, Фредерик, — мой голос был тихим, бархатным, почти вкрадчивым. — Всё или ничего?
Фредерик сглотнул. В горле пересохло. Он бросил на стол все фишки — как солдата на минное поле.
— Ва-банк, — прохрипел он.
Последняя карта. Она скользнула в сторону Фадела. Без эмоций. Только профессионализм.
— Принимаю, — пришлось сказать мне, не поднимая глаз. Решил вытянуть ноги вперёд, словно это была игра на скучном ужине.
Фредерик дрожащими пальцами перевернул свои карты.
— Каре. Четыре дамы. — Он выдохнул с облегчением, даже с облегчённой улыбкой.
— Вот так. Видишь? — Он попытался вскинуть подбородок. — Всё-таки удача поворачивается. Ха!
Я не ответил сразу, лишь ухмыльнулся. Решил потянуть время, растягивал удовольствие, которое я получал из-за проигрыша Фредерика. Медленно поднёс бокал с янтарной жидкостью к губам, пригубил, закрыл глаза, словно наслаждался вкусом, — и только потом выложил карты.
Одна.
Вторая.
Третья.
Четвёртая.
Пауза.
Пятая.
— Каре. Тузы, — произнёс я почти зевающим голосом.
Улыбка Фредерика застыла. Пальцы вцепились в край стола. Он не верил. Не мог поверить.
— Ты... ты врёшь. — Он взглянул на Ванессу. Она стояла спокойно, с пустым взглядом.
— Она... — он показал на неё, голос сорвался, — она жульничала! Ты... ты жульничаешь, Д'Амор!
Фадел поставил бокал на стол и, впервые за вечер, подался вперёд. Его глаза — ледяные, чёрные, как глубокий колодец.
— Я не жульничаю, Фредерик. Я просто не проигрываю.
Он взял одну из фишек Фредерика и кинул её в воздух. Та с глухим звуком упала на стол.
— Ты пришёл в мой дом, сел за мой стол и поставил всё, что у тебя есть, против меня. — голос Фадела стал ниже. — Никто не заставлял тебя сделать это.
Фредерик встал. Или попытался встать — ноги подкашивались.
— Я... я заберу людей... Я заплачу. Верну. Мне нужно время.
Фадел снова улыбнулся. Но уже без ленивого шарма. В этой улыбке не было тепла. Только волчья насмешка.
— Ты думаешь, я играл в карты, чтобы забрать твои фишки? Ошибаешься.— стакан опустился на стол с глухим звуком.— проиграл? Я жду оплату. Не требую деньгами. Можно...—фадел встает со своего места и направляется к выходу.— можно не родной дочуркой. Тебе дам 3 дня на её уговоры. Не сделаешь этого—пущу тебе пулю в лоб.
***
Дождь хлестал по окнам, как будто небеса рвались внутрь. Тусклый свет от камина отражался на натёртом паркете. Джина стояла у каминной решётки, сжимающая в ладонях чашку с остывшим чаем. Пальцы дрожали, но не от холода.
Позади, в глубине кожаного кресла, полурассевшись, сидел Фредерик. В руках — бокал с бурбоном. Лицо усталое, но глаза остались прежними: хищными, угрюмыми. Он не смотрел на Джину. Смотрел в огонь.
— Я сказал, решение принято, — бросил он. — Завтра мы отправим ответ Фаделу. И это не подлежит оспариванию.
Джина медленно повернулась.
— Ты не имеешь права. Она не твоя дочь.
Фредерик усмехнулся. Глухо.
— Нет. Но она выросла в моём доме. Ела за моим столом. Я платил за её школы, одежду, её грёбаное пение. Думаешь, всё это просто так?
— Ты хочешь продать её, как товар, — прошептала она. — Как залог своей никчемной жизни.
Он резко встал. Поставил бокал на стол с глухим стуком. Подошёл ближе.
— Моей жизни? — прошипел он. — Джина, ты не понимаешь. Он дал мне срок. Три дня. Если мы не сделаем этого — нас не станет. Всех. И тебя. И её.
— Тогда пусть он убьёт нас, — её голос дрогнул, но глаза горели. — Но я не отдам ему Витту.. так нельзя! Она моя дочь
Фредерик шагнул ближе, схватил её за плечи.
— Она родилась, потому что ты оказалась безмозглой дурой! Ты бросила меня, а когда твой добропорядочный муж сдох, оставив тебя с ребёнком, ты вернулась ко мне! Я — поднял вас. Из грязи. Ты должна быть благодарна!
— Не таким образом, — её голос стал едва слышным. — Я выйду из этого дома с ней. Сейчас. Мы уедем. Далеко, нас никто не найдёт
Он медленно отпустил её. Усмехнулся. А потом резко развернулся и ударил по щеке
— Уедешь? Куда? Ты думаешь, ты скроешься от него? Он найдёт тебя. Найдёт её. И знаешь, что он сделает тогда? Он не предложит ей кольцо. Он возьмёт то, что хотел, через кровь.
Он снова сел. Отпил бурбона.
— Сейчас у неё есть шанс быть под его защитой. Быть женой. Быть... нужной. И она не дура. Она поймёт.
Джина закрыла глаза. Слёзы капали, но лицо оставалось твёрдым.
— Она поймёт, — медленно повторила она. — Что я её предала. Она моя дочь! Как можно жертвовать детьми, ради собственной жизни?!
Он посмотрел на неё с холодной уверенностью:
— Это — твой выбор, Джина. Или она станет женой. Или ты станешь матерью мертвеца. Выбирай
В это время Виттория стояла босиком на ковровой дорожке второго этажа, спускаясь вниз. Она не спала. Слышала, как громко хлопнула дверь, как отец — нет, Фредерик — вернулся. Интуиция, то самое шестое чувство, которое приходит к девушке раньше слов, заставила её идти по лестнице, не включая свет.
Она остановилась у приоткрытой двери в гостиную. Сквозь щель доносились голоса — приглушённые, но жёсткие.
— Она не твоя дочь.
— Я платил за её школы, одежду, её грёбаное фортепиано...
У Виттории похолодело в груди. Она замерла. Дыхание участилось, пальцы сжались в кулаки. Она прижалась ближе к косяку, как будто могла слиться с деревом, стать невидимой. Но слова продолжали лететь — как пули:
— Завтра мы отправим ответ Фаделу.
— Он хочет её. Она станет его женой.
— У неё будет крыша. Она выживет...
"Фадел?"
Имя прозвучало, как приговор.
— Или она станет женой. Или ты станешь матерью мертвеца.
И вот тогда она не выдержала.
Дверь влетела внутрь с резким хлопком, от которого Джина вздрогнула.
Фредерик даже не обернулся сразу — он знал, кто это.
На пороге стояла Виттория. В тёмной футболке, с распущенными волосами, с лицом, белым как мел, и глазами, в которых не было больше ни детства, ни наивности. А лишь разочарование и боль.
— Ты собирался продать меня, как шлюху, да? — Голос сорвался, но не от страха — от злости. — Или как лошадь на скотном рынке? Неужели на столько ты меня ненавидишь?!
Джина бросилась к ней,
—Витта... прошу...
— Я должна была, мама! — крикнула она, не отрывая взгляда от Фредерика. — Сколько? Сколько стоит моя жизнь, а? Ты играл в карты, проиграл — и решил, что можно просто выдать меня за какого-то убийцу? Пара прекращать свою наркоту гасить! Мозгов совсем не осталось!
Фредерик повернулся к ней, теперь уже спокойно, без притворства.
— Это не обсуждается. Ты ничего не понимаешь.
— Тогда объясни, — голос Виттории стал ниже. — Почему ты решил, что у тебя есть право выбирать за меня? Мне исполнится 18 через 12 дней! Я сбегу и ты ничего не сделаешь!
Он шагнул ближе, жёстко, как будто снова хотел доминировать, как раньше. Но она не отступила.
— Потому что я спасал вас обеих годами, — сказал он. — Потому что без меня ты бы выросла на улице. Я кормил тебя, одевал, защищал. А теперь ты защитишь нас. Вот твой вклад.
Он не ответил. Просто схватил девушку за тонкую, почти фарфоровую шею.
—ты станешь его женой. Это не обсуждается! —сжимает шею.— не бойся. Он просто тебя трахнет, как последнюю суку. Потом заставит родить ему сына. А потом.. потом он тебя убьет. Это не страшно, не переживай.
Мужчине снесло крышу полностью. Он вытолкал Джину из гостиной. Закрыл дверь на ключ. Вновь вернул свой взгляд на Витторию, которая стояла около дивана и старалась отдышаться.
Фредерик спокойно обошел Витту вокруг, а когда наконец оказался сзади неё, резко перекинул девушку на диван.
—отпусти!—кричала девушка и пыталась вырваться. Но попытки были тщетными. Мужчина был сильнее.
—мелкая, грязная шлюха, посмотрим, как ты будешь кричать под фаделом. Устроим тест драйв?—он выудил из своего кармана нож и приставил его к горлу девушки.—будешь верещать, убью прямо сейчас.
И Вита замолчала. Хотелось жить...
***
Солнечные лучи осторожно проникали в комнату, плавно освещая её пространство. Виттория проснулась первой, почувствовав лёгкость в теле и ясность в мыслях. Всё вокруг было необыкновенно тихо и спокойно. Её взгляд задержался на белом потолке, и она потянулась, наслаждаясь ощущением раннего утра. Вдруг она вспомнила вчерашнюю встречу с Фаделем, и сердце невольно сжалось, но это было как далёкое, туманное воспоминание.
Она быстро встала с кровати, бросила на себя белую футболку Skims и шорты. Волосы ещё были немного влажными после душа, который девушка приняла перед сном.
Сон ещё не покинул её, когда девушка решила спуститься на кухню. Думала, что никто не проснулся, но в дверях неожиданно застыла от собственного удивления.
Фадел. Он сидел за столом с чашкой кофе, как будто это было обычное утро. Его чёрный костюм и уверенная поза — всё это создавало ощущение, что он был здесь давно, как будто был хозяином этого дома.
Виттория замерла на пороге, не понимая, что происходит.
— Ты... как ты сюда попал? — В её голосе было изумление, чуть слышное напряжение.
Фадел не сразу ответил. Он отпил кофе и продолжил читать какие-то новости в телефоне, как будто Витта его не беспокоила. Только спустя несколько секунд его взгляд поднялся, встретив её голубые нежные глаза.
— Доброе утро, Виттория. — Он слегка улыбнулся, но в его улыбке не было никакой искренности, только лёгкая насмешка. — Ты так рано.—он взглянул на экран телефона, проверяя время.— 5.30 утра.. всегда рано так просыпаешься?
Виттория перевела взгляд на двери и окна, проверяя, закрыты ли они, но не могла понять, как он мог так спокойно попасть сюда. Всё вокруг казалось неправильным.
— Ты не ответил на мой вопрос, — сказала она, не скрывая тревоги в голосе. — Как ты сюда попал?
Фадел отложил гаджет и спокойно встал, направляясь к окну. Он выглядел не спеша, будто здесь был всегда. присутствие Фадела не было агрессивным, но в нём чувствовалась уверенность, которая давала ему право на всё.
— Я всегда нахожу способы, — ответил он, не оборачиваясь. — Я достаточно опытен, чтобы попасть туда, где мне нужно быть. Тебе не стоит беспокоиться и загружать свою головку этими вопросами.
Виттория почувствовала лёгкую панику, но сдержалась. Её тело словно парализовало — она не знала, что делать. Вместо того чтобы ответить, она сделала шаг вперёд, всё равно не понимая, что происходит.
— Почему ты здесь? Что тебе нужно? — её голос дрожал, но не смотря на это, Витта пыталась быть твердой.
Фадел развернулся и посмотрел на неё. Его взгляд был тёплым, но холод, который мужчина хотел скрыть, всё равно был виден. Он сделал шаг к ней, манеры были плавными, уверенными, и это добавляло в образ Фадела ещё больше силы.
— Мне нужно только одно. — Он приблизился, не торопясь, глаза не отрывались от её бледного, ещё не до конца проснувшегося лица. — Тебе нужно немного подумать, Виттория. Я думаю, что отказаться ты не решишься.— он вытащил пистолет и направил его на девушку. —сядь.
Виттория нахмурилась, чувствуя, как её сердце начинает биться быстрее. Она сделала шаг назад. Мужчина её пугал не на шутку. Неизвестно, что у него в голове..
Фадел снова уселся за стол, как будто не заметив её внутреннего напряжения. Он не спешил отвечать, не спешил раскрывать карты, словно его слово было законным и единственным.
— Я думаю, ты не совсем понимаешь, что происходит, — сказал он, подбирая нужные слова, словно скрупулёзно строя предложение.— твой «отец» проиграл твою свободу. Отдал её мне. И теперь, увы, но ты станешь носить фамилию Д'Амор.
Он сделал паузу, внимательно наблюдая за её реакцией.
— Ты можешь жить спокойно, как и раньше. Но за это, от тебя мне нужна небольшая услуга.
Виттория смотрела на него с недоумением, не понимая, что он имеет в виду. Ну что главе мафии надо от обычной актрисы..?
— Что ты хочешь от меня?
Фадел слегка улыбнулся, его голос стал мягким и спокойным.
— Я предлагаю тебе фиктивные отношения. Мы заключим сделку, которая будет выгодна для нас обоих. Ты не будешь чувствовать давления, и я тоже. Всё будет выглядеть естественно. Ты не будешь в опасности, но при этом я буду иметь нужный контроль над ситуацией. Нам обоим это выгодно.
Её глаза расширились от удивления. Это было не то, чего она ожидала.
— Фиктивные отношения? Ты серьёзно? — её голос стал более твёрдым, но внутри девушки все ещё бушевал ураган мыслей. — Ты хочешь использовать меня как последнюю дуру?
Фадел не спешил отвечать, но его глаза не покидали хрустального лица Виты.
— Нет, Виттория, — ответил он, почти ласково. — Я не использую людей. Я просто понимаю, что ты и я можем работать вместе. И это будет лучше для нас обоих. Ты будешь в безопасности, и я получу то, что мне нужно.
Сердце девушки всё ещё бешено колотилось, но она попыталась сохранять контроль, хоть это и выходило с трудом.
—свадьба будет 17 июля. Надеюсь, на твое благоразумие, Виточка
Фадел провел рукой по талии своей невесты и удалился из дома, оставляя юную Виту в полном непонимании всего, что произошло