XIX
Два года назад
Астер
Крепость «Танотэс»
—•—
-Астер Сайд, чем больше вы будете сопротивляться, тем больнее вам будет. - говорил мужчина в противно- выбеленном халате.
Мои руки были связаны к ручкам стула, ноги - к ножкам, а голова - к спинке. На протяжении всего года мне вкалывали какие-то препараты, названия которых я не знал, но из-за пережитого опыта не забывал, что эта противная зеленая жидкость в шприце заставит меня вновь потерять контроль, вновь убить невинное существо и вновь проснуться в своей комнате, корчась от всплывающих воспоминаний о содеянном мною.
-Ты монстр. - щебечил я ему сквозь стиснутые от боли зубы.
Я пытался вырваться из хватки толстых веревок, но кроме трения до кровь ничего не происходило, когда меня пытались "приручить" в первый раз, то я сумел вырваться из слабо завязанного узла и вонзить острие иглы в шею прошлого "врача". После его куда-то быстро увезли, а меня запирали в комнате, лишали любой возможности сбежать, бросив ни в мою старую комнатушку с окнами, а в помещение с четырьмя стенами без любого намека на щель, перед этим ударив пару раз в живот, что хоть и приносило боль, но никак не сравнилось бы с теми увечьями, что приносил мне отец в ярости. Я видел, что случилось с тем мужчиной: вены на его шее вздулись, глаза наполнились кровью, а тело билось в судорогах частотою в пару мгновений. От этого зрелища я не мог уснуть всю ночь и на последующие дни устраивал настоящую взбучку, бросая все, что имелось под рукой в людей, пытавшихся унести меня в зловещий подвал, в котором все происходило, кусая и царапая "..как девчонка" и крича до хрипоты в голосе, словно кто-то мог прийти на мой зов. Когда мне как-то удавалось покалечить или сбежать от тех, кто вводил в меня эту отраву, их заменяли, каждый твердил свое, вводя мне препарат: "Ни твоя мама, ни твоя подружка больше не спасут тебя, Астер", "Мы желаем тебе добра", "Будешь так кричать, я вырву тебе язык - это не помешает тебе делать свое дело", "Мне приказывают - я делаю, не смотри на меня так" и последнее, то, что твердит этот мужчина с вылизанными блондинистыми волосами: "Во имя правильности, во имя людей", его речь была хуже всех тех, что я смог вспомнить за весь год, почему даже, когда мне не удавалось в трезвом уме, я верил, что когда-нибудь сумею освободить свой разум во время неконтролируемости и убить. Убить не тех жалко сжавшихся в угол животных и с трудом пойманных фейри, а тех, кто заставлял меня делать это все.
-О, нет, Астер, монстр, как раз, здесь ты. - с самодовольной улыбкой сказал мужчина, вытащив опустошённый шприц из моей кожи. - И мы сделаем все, чтобы приспешник убитого тобой мистера Сайда продолжил его деяния. Во имя правильности, во имя людей!
И вновь тело захватывает что-то неконтролируемое мной. Ему вновь твердят, что фейри враги, что он должен убить их, отомстить за всех, и он слушается, повинуется, но я чувствую, что у нас есть с ним кое-что общее - он жаждет убить ему приказывающих, но не делает это, желая достичь своей цели, которую я не знаю. "Я не монстр" - проносится у меня, нет, у нас в голове, но это лишь мои мысли, принадлежащие лишь мне, а после чьи-то другие, настолько громкие, что заглушающие все последующие и вгоняющие меня, не в силах контролировать себя еще в большую панику, прижимая к стене разума, как всех тех жертв: "Монстр - я, а мы - единое целое".
***
Я проснулся с ужасной болью по всему телу. Еле открыв глаза, понял, что я не в своей комнате, а в подвале. Поднявшись на локти, я почувствовал, как моя рубашка не свисала с меня, ка то было обычно, а, словно прилипла намертво. Посмотрев на нее, я заметил, как вся ткань была пропитана кровью, а косточки пальцев были содраны мясо. Осмотревшись вокруг, я увидел забрызганные стены, следы от ногтей на каменных плитках и тело того мужчины и еще пару людей в теперь не чисто белых костюмах, лежащих на полу с иглами в глазницах и вытекающей изо рта жидкостью, которую вводили мне. К горлу поступил кислый ком, который тут же оказался на полу, оставляя после себя ужасный вкус во рту а потом снова и снова. Я не помню сколько это продолжалось, лишь в какой-то момент появившиеся холодные руки на лбу, тихий шепот, твердящий, что это конец и больше такого не будет. "Мотылек" - пронеслось у меня в голове, но рыжие волосы, которые мелькали у лица, разбили надежды в дребезги. "Во имя правильности. Во имя людей." - громкий грубый его голос заполнил весь разум. Он сделал то, чего я желал, но по своему, в свою выгоду, наверное именно сейчас, я осознал, что полностью под его контролем и мое тело - всего лишь сосуд, которым он может воспользоваться, когда посчитает нужным. "Мы знаем, что с вами делали, теперь знаем. Мы не дадим вас больше в обиду..." - это было последним, что я услышал перед тем, как вновь потерять сознание.