платок
Хюррем говорила, как переживает за Сулеймана, ведь совсем скоро они выходят в путь. Война — непростая вещь. Кровь, слезы, дети остаются без родителей, а взрослые без детей, без домов. Хюррем говорила это почти что со слезами на глазах. И когда она разговаривала с нами об этом, я поняла, что переживаю за Ибрагима. Не так сильно, как Хюррем за Сулеймана, но признать это стоило. Сердцу было неспокойно.
— Ты меня вообще слушаешь? — дотронувшись до моего плеча, спросила Хюррем.
— Да… да, я тебя слушаю, Хюррем, — видя её любопытный взгляд, решила рассказать о своих переживаниях. — На душе у меня неспокойно, война… это же много смертей будет.
— Именно этого я и боюсь, Сулейман… — начала Хюррем, но я перебила, не специально, конечно.
— И Ибрагим тоже, надо бы помолиться за них, — на автомате сказала я.
Хюррем очень удивлённо подняла брови.
— С каких это пор тебя Ибрагим волнует? Пусть уйдет и не вернётся, — сквозь зубы произнесла она.
— Ты что, не говори так. Это же лучший друг Сулеймана, — пыталась выкрутиться я.
— И что с того? Этот лучший друг проводит с Сулейманом больше времени, чем я! — почти что обиженно ответила Хюррем.
— Ты что, Сулеймана к Ибрагиму ревнуешь? — сдерживая усмешку, спросила я.
Она посмотрела на меня с улыбкой, и я не смогла сдержать смех. Мы оба посмеялись. Она жила почти что в личной комнате, ведь Айше переселили. Жалко, Марие редко разрешают сюда подниматься. Она бы посмеялась с нами.
***
Уже завтра они уходят в поход. Хюррем не выходила из покоев Султана, она часто плакала.
Я творила дичь. Я вышила краткую молитву на платке. Эта молитва должна была его оберегать. Я задавала себе вопрос, почему волнуюсь о нем? Могут ли слова Марии быть правдой? Примет ли Ибрагим мой «подарок»? Но не смотря на мысли, я пошла к нему на балкон. Когда я уже почти была на месте, услышала женский голос.
— Это платок моей госпожи Хатидже-султан. Она сказала, пусть привезет его обратно
— Передайте моей господе самое искреннее уважение. Скажите что обещаю вернуться с победой, и буду хранить этот платок у самого сердца, — послышался голос Ибрагима.
Сердце ёкнуло, платок выпал из рук, на холодный мрамор. Я спряталась за стену, что бы Гюльфем прошла. Она меня не увидела. Слова Ибрагима повторялись в голове, значит, он сильно любит Хатидже, раз уж будет хранить этот платок у самого сердца. Какая же я дура, на кого я вообще обратила внимание? Пусть остаётся со своей госпожой, а я буду жить дальше. Я, не останавливаясь, ушла обратно. Теперь я буду думать, прежде чем делать. Буду аккурнее, хитрее и гораздо сильнее.
***
Ибрагим пошел к себе в кабинет. По пути назад, он заметил край платья, которое удаляется в спешке. Это не было платье Гюльфем, а кто же тогда?
После идя, на полу он заметил платок. Он поднял его и начал рассматривать. Там была вышита молитва, очень аккуратно сделанная работа. Ибрагим решил оставить ее себе, ведь возможно догадывается откуда этот платок. Зайдя к себе в кабинет, он начал складывать последние вещи в сумки. Уже утром они выходят в путь. Он смотрел на два платка в руке. Можно было взять оба, но Ибрагим решил взять только один. И недолго подумав, он положил второй платок, который нашел на полу. А сделанный Хатидже оставил в шкафу.