День первый. Знакомство.
... "Новая школа сделает мою жизнь лучше, надо мной перестанут издеваться, я заживу спокойно"
БРЕД.
Началось все с самого порога.
Как только я открыл дверь новой и выглядевшей вполне адекватной школы, на меня стали коситься, как на инопланетянина. С одной стороны, вполне логично, я ведь как бы новенький, а значит, заведомо чужой. Пришелец. Но ладно бы это были просто косые взгляды или там перешептывания, к этому я привык. Каждый год ведь одно и то же. Но... Мои новые "однокласснички" заржали в голос, как только я вошел.
- Познакомьтесь с вашим новым одноклассником, - обратился к классу маленький сухонький дядечка, оказавшийся моим новым классным. Естественно, его услышал только я, стоявший рядом: класс решил сразу мне показать, кто я здесь и как я им всем нужен. Ха, да пожалуйста. Как будто мне эта толпа имбецилов больно нужна. Я улыбнулся украдкой, радуясь про себя тому, что уже не расстраиваюсь такому ко мне отношению.
- Представься, пожалуйста, расскажи что-нибудь о себе, - обратился ко мне дядька, передавая эстафету говорения и тем самым освобождаясь от обязанности перекрикивать стадо ржущих баранов. Однако как только однокласснички услышали о том, что я буду говорить, в классе воцарилась мертвая тишина.
- Эм, ну меня Фрэнк зовут. Фрэнк Айеро. Мне семнадцать, - я еле-еле выдавливал из себя слова, постоянно переводя взгляд с класса на свои кеды и обратно. - Вряд ли вам будет интересно знать обо мне что-то еще, - буркнул я и поплелся к последней парте в углу.
- Эй, нет-нет, там ты сидеть не будешь! - услышал я голос классного.
- Сядь-ка вот сюда, за четвертую.
Я посмотрел на место, на которое указывал дядька (иначе я его называть вряд ли смогу, плохая память на имена, да и желания забивать голову всякой ерундой у меня не возникало). Странное дело, но взгляд мой будто споткнулся об одного паренька, сидевшего перед моей будущей партой. Завесившись черными космами и не обращая внимания ни на меня, ни на дядьку-классного, парень что-то увлеченно малевал в блокноте с обгрызенными углами, скрючившись так, что я не сразу понял, откуда у него что торчит. Единственное, что я для себя отметил, - это кеды. Потрепанные, черные, такие носят или дети, или долбанные отморозки-фрики типа меня. Удивление? Да, немного. Я сел на свое место, стараясь сделаться незаметным или хотя бы сжаться до размеров атома.
Классный начал урок, рассказывал что-то про теорию относительности и охренительность Эйнштейна, а я боялся пошевелиться, потому что на меня смотрели двадцать пар изучающих глаз. Единственным, кто на меня не пялился, был тот самый художник, ни разу не поднявший головы и ни разу не взглянувший даже на учителя. "Псих какой-то", - сделал вывод я, пытаясь поменьше внимания обращать на тех, кто уж точно со мной никогда не заговорит, хочу я этого или нет...Черт, что я несу! Хочу? Чтобы со мной заговорили?! Я болен, я заразился каким-то вирусом от новой школы, мне нужна срочная музыкальная терапия.
Честно говоря, я был удивлен тому, что в этой школе все действительно ходят в этой дурацкой форме. Ни одного явного неформала или фрика я тут не встретил, но даже какой-то парень с дредами, от которого за километр несло пацифизмом, и тот ходил в этом идиотском синем пиджаке с гербом школы.
Сначала это было немного дико для меня, привыкшему к разврату и распущенности обычных среднестатистических школ, но... Не знаю, почему, но все эти гербы школ, длиннющие коридоры, толпы девочек в форме команды поддержки и пустой шкафчик, выкрашенный в веселенький голубенький цвет, придавали мне уверенности. У меня был шанс кем-то стать, был шанс прожить хотя бы один год нормально, без вечного баттхерта и желания убить все, что дышит.
Наушники отрезали меня от внешнего мира, отрезали от проблем и неопределенности, заставили забыть о том,что вероятность терпимых ко мне одноклассничков близка к нулю. Ну а впрочем... Шло оно все к черту. Посмотрим, что будет.
... Увидев урну на горизонте, я, ликуя, отправился к ней. Ну что за придурочная школа, а? На весь коридор - одна урна!
Из-за этой фигни я шлялся по коридорам с этой долбанутой нугой, как идиот, в поисках места, куда ее можно выбросить. Но только я протянул руку, чтобы избавиться от этой попавшейся мне в пакете с завтраком гадости, как...
- Ты что такое творишь, имбецил?! - нечеловеческий вопль лишил девственности мои барабанные перепонки; я дернулся, на автомате матернувшись под нос. Я убью его.Точно убью.
- Ты чего орешь? - с расстановками в голосе почти спокойно сказал я, стараясь скрыть ярость.
- А ты чего святотатствуешь? - ответил вопросом на вопрос парень. Я нисколько не удивился тому, что это был именно он - никто другой не подойдет ко мне ближе, чем на двадцать метров. Я не знал его имени и толком не разглядел его лица в классе, но я был уверен, что мы с ним подружимся. Или навсегда возненавидим друг друга.
- Я ненавижу нугу, уж извините, - пробормотал я, уже собираясь выкинуть пачку в урну, как мою руку перехватила бледная худая ладонь с обгрызенными до мяса ногтями и вырвала у меня из пальцев серебристый пакетик.
- Нечего разбрасываться ценными ресурсами, - невозмутимо пробурчал парень, поглощая содержимое окаянного пакетика. Я так и встал как вкопанный. Этот мудак вконец офигел. Не успел я прийти в новую школу, как меня уже объели.
- Может, ты хоть представишься? - спросил я, скрещивая руки на груди и выражая собой квинтэссенцию недовольства.
- Уэй, - с набитым ртом промямлил фрик, убирая с лица черные пряди. Я впервые разглядел его лицо и, честно говоря, меня прямо дернуло. Нет, он ни в коем случае не был уродом или там инвалидом. Он был безумно похож на девушку.
Огромные оливковые глаза, курносый тонкий нос, слишком специфический; тонкие губы и ни малейшего намека на какие-нибудь там прыщи. Это удивляло, учитывая любовь к сладкому этого неведомого существа.
- Что ты там сказал? - переспросил я, не поняв, что за странный звук издало Оно.
- Джерард Уэй меня зовут, - прожевав наконец, сказал парень. - Ты чего так на меня уставился?
- Удивляюсь твоей наглости, - пробормотал я.
- А мне так тебя и называть: Унылый-Отморозок-Который-Не-Любит-Нугу? Или сократить до просто "Отморозок"?
- Я вообще-то уже говорил, как меня зовут.
- Правда? - наивно удивился Уэй, изогнув двумя тонкими дугами брови. Этот парень безнадежен.
- Фрэнк Айеро, приятно познакомиться, - пробормотал я, ожидая, что этот ненормальный не услышит и подумает, что я унылое говно и со мной скучно и неинтересно. Что наконец оставит меня в покое.
Но не судьба.
- Ну, приятно познакомиться, - криво усмехнулся Джерард. И только тут до меня дошло: это надолго. Это надолго и мне это по душе, черт возьми.
Можно называть меня как угодно: сентиментальная сопля, размазня, мистер "Я слишком чувствительный" - но от этого я не изменюсь. Если человек обратил на меня внимание, просто так, не из корысти - я этого не забуду. Я не плюну на это. Несмотря на репутацию молчаливого урода, ненавидящего все живое, я никогда откровенно не огрызался на тех, кто искренне хотел со мной пообщаться.
Проблема была лишь в том, что таких субъектов было, эмм... не было, но не суть. Если этот странный фрикастый Уэй действительно хочет приключений на свою задницу, то милости прошу в мой мир, всегда с радостью поделюсь грязью, которой меня каждый день поливали и будут поливать. Только вот жалко мне его.
Пока.
... - Мааам, я дома, - протянул я с порога, сбрасывая кеды и проползая наверх к себе. - Есть не буду, школа отстой, ко мне не заходить, - крикнул я, запирая дверь на защелку и падая на кровать. Звездочки на потолке отвратительно поблескивали, заставляя меня снова и снова возвращаться к мысли о том, что стоило бы их вообще нахрен оторвать и сжечь во славу сатане. Я пошарил рукой по тумбочке в поисках брошенного куда-то туда плеера.
Единственный способ заставить маму не трогать меня - это врубить музыку так громко, чтобы было слышно на другом конце города. К счастью, я могу себе это позволить: когда соседи пожаловались на меня в последний раз, они не спали всю ночь, а наутро переехали в другой город и сказали по телефону, что я очень милый и порядочный мальчик и они не держат на меня зла. Ну, ещё они попросили удалить их номер и никогда не звонить им, но не суть. Я, всё так же с закрытыми глазами и наощупь, подключил-таки нечеловеческими усилиями плеер к колонкам. Отключить мозги, включить Нирвану и катарсис. Я устал, физически и морально. Каждый мой переход в другую школу сопровождается нервозом и каким-то воспалением ненависти. Каждый, но не этот, и это меня настораживает. Я понимаю, что от моих новых одноклассничков можно ожидать чего угодно, но... Есть этот ненормальный, Уэй кажется, и это значит, что я не один такой. Это греет душу.
- Фрэнки, тут отец звонит, - мама снова возникла ниоткуда (как она открыла дверь, черт возьми?!) перекрикивая завывания Кобейна, включенные на максимум.
- Скажи ему, что я подхватил сифилис и умер, - пробурчал я, закрывая лицо подушкой.
- Не поверит. От кого ты мог сифилис подхватить, от упаковки салфеток, что ли? - усмехнулась мама. Охренеть просто.
- Мааам, тут ты должна была выждать драматическую паузу и начать причитать из-за того, что у меня нет девушки, а не ехидничать и делать сомнительные выводы из моего образа жизни, - промямлил я из недр подушки.
- Ну, как хочешь, отец интересовался, как ты тут влачишь свое бессмысленное существование, скажу ему, что ты снова превратился в отморозка, - мама безразлично пожала плечами и вышла, демонстративно захлопнув дверь за собой.
Наконец-то блаженная тишина.
Не то, чтобы я не хотел бы услышать отца, просто... Настроение не то, и я могу наговорить ему всяких гадостей сейчас. Родители развелись несколько лет назад, но это не значит, что я отцу не нужен: он занимает очень важное место в моей жизни, он научил меня играть на гитаре и ударных, которые сам мне и купил вопреки маминым истерикам; он научил меня быть индивидуальностью, человеком со своими собственными взглядами на жизнь, на отношения, на мир. Именно поэтому я боюсь его обидеть своим вечным унынием. Отец прекрасно это понимает и обычно не обижается на то, что я отказываюсь с ним разговаривать. Мамин же мозг не в силах удержать в себе подобные сведения, и поэтому она постоянно грызет меня за мнимый пофигизм. Эх, женщина, что с нее взять.
Я сполз с кровати на пол, стянув за собой плед и подушку. Естественно, делать на завтра я ничего не собирался, и не потому, что я там двоечник конченый или просто ленивая жопа. Тем мне и нравились переходы в другую школу: первые несколько дней спокойно ничего не делаешь и на каждом уроке строишь морду кирпичом и говоришь "Ой, я не знал, я новенький". Лекция на пол-урока на тему "как привыкнуть к новой школе" обеспечена.
Мама давно уже смирилась с тем, что физик-ядерщик из меня получится, как минимум, хреновый. Поэтому к постоянным мозгодробительным стараниям научиться нормально играть на гитаре она уже привыкла. Мечты об игре в рок-группе не покидали меня с детства. В одиннадцать лет я даже пытался сколотить какую-то пародию на группу. Выглядело это убого и по-детски, но ведь попытка - не пытка.
Теперь все, что я могу - играть для себя и ждать подходящего момента, ждать, когда ко мне придет дух Кобейна и скажет мне, что делать, чтобы моя мечта не умерла вместе со мной. Глупо, я знаю, но я не вижу других вариантов. Поэтому я просто буду валяться на полу, свернувшись эмбрионом и замотавшись в плед с головой. Вот.