Глава 22
Перебирать бы пальцами твои волосы рано утром, где-то перед завтраком. Мне так нужны ночи с твоим голосом и духи с твоим запахом.
Я вопросительно улыбнулась:
— Пэй, ты смотришь на меня не мигая уже минуту... Всё нормально?
— Потерялся просто.
— В мыслях?
Шатен наклонился ближе, почти в плотную ко мне, и выдохнул:
— В твоих глазах — и на мои губы аккуратно ложатся его, согревая кожу и всё тело теплом чувств. За свои 17 лет я прочитала довольно много романов, и сейчас я понимаю, что то, о чём так много пишут в них - ложь. Это намного сильнее, чем простые бабочки в животе. Это лёгкость, словно ты вот-вот взлетишь в воздух. Это бешеное биение сердца, обострение чувств, желание никогда не уходить друг от друга. Кажется, словно ещё немного, и можно рассыпаться на атомы из-за обилия ощущений, но ты живёшь...по-настоящему живёшь, чувствуешь себя самим нужным и счастливым человеком на планете, ведь тебе есть ради кого жить, улыбаться и преодолевать трудности. И совсем не важно, что происходит в мире, когда есть долгожданное «мы». С улыбкой отстраняясь, я вновь опустила голову на плечо вампира и посмотрела в небо.
— А как это созвездие называется? — я указала пальцем на небольшое скопление ярких звёзд в форме пятиугольника прямо над собой.
— Кассиопея — Пэйтон обнял меня, укрывая мои руки от холодного воздуха в своих ладонях — Ещё историю?
После просмотра фильма прошло где-то пару часов, а мы с шатеном всё ещё сидим на крыше. Мы разговариваем, рассматривая ночное небо, и я иногда спрашиваю парня про звёзды и созвездия, а тот терпеливо, с удовольствием, рассказывает мне их историю, основанную на мифах и легендах. И сейчас я с улыбкой кивнула в ответ на, если честно, риторический вопрос парня. Он оставил на моём виске мягкий поцелуй и начал свой рассказ:
— Это созвездие названо в честь тщеславной царицы Кассиопеи, жены царя Эфиопии Цефея. Согласно легенде, Кассиопея хвасталась, что она красивее морских нимф - нереид. Её тщеславие разозлило Посейдона - бога моря, и он послал морское чудовище - Кита, чтобы уничтожить царство Цефея...
— Но люди же, живущие в Эфиопии, невиновны — обеспокоено отозвалась я, на что получила тихий смешок над ухом.
— Чтобы спасти от гибели и себя, и своё царство, Кассиопея и Цефей оставили свою дочь Андромеду привязанной к скале в качестве добычи для монстра - Кита...
— Это так жестоко...
— Да, это жестоко, но, на счастье родителям и самой девушки, ее спас герой Персей. Он влюбился в Андромеду с первого взгляда, как и она в него, и пара в скором времени поженилась.
Я подняла голову вверх и, упираясь подбородком в грудь шатена, с интересом посмотрела в его глаза.
— А что стало с Цефеем и Кассиопеей? Андромеда простила их за то, что они хотели принести её в жертву Киту?
— Ты за всех переживаешь, да?
Я закивала головой, вызывая ухмылку парня. Он проскользнул одной рукой под ткань толстовки, что сейчас на мне, и опустил ладонь мне на живот, мягко поглаживая кожу.
— Она простила родителей, но вот Посейдон, который остался недоволен безнаказанностью самовлюблённой Коссеопеи, обрёк её на страдания и унижения: она была вынуждена кружить вокруг Северного полюса мира на своем троне, проводя половину времени вверх ногами и цепляясь ими за трон, чтобы не упасть.
— В каком смысле?
— Созвездие Коссеопеи принято рисовать, как девушку, которая сидит на троне вверх ногами — пояснил шатен — Так что она поплатилась за своё самолюбие и гордыню.
Я вновь положила голову на плечо Пэйтона.
— Красивая история, но грустная, хотя, я думаю, что самое жестокое в ней, это отношение родителей к своей дочери... Надо же было взять и просто пожертвовать ей, даже не пытаясь найти другой выход из этой ситуации — рассуждала я вслух — Но может у них не было выбора? Наверное так, иначе я не могу объяснить себе их поступок...
Я затихла, и на несколько секунд в воздухе повисло молчание, перебиваемое лишь глухим стрекотом сверчков.
— Дженни — я повернула голову, когда услышала голос вампира — Ты знаешь значение своего имени? — я удивлённо свела брови, и, поняв, что мой ответ отрицательный, тот продолжил — Светлая.
Я улыбнулась:
— К чему ты ведёшь?
— Ты часто говоришь мне, что солнце во мне, но это ты освещаешь мрак — он нежно убрал мою вечно выбивающуюся прядь волос мне за ухо — Ты, чёрт возьми, просто удивительно добрая и чистая для этого мира. За всю свою жизнь я никогда не встречал кого-то настолько необыкновенного...
Я опустила глаза вниз от неловкости, стараясь унять мурашки от трогающих душу слов, но потом вновь взглянула на вампира.
— Мир не такой тёмный, вот и всё. Если кто-то поступает плохо, то на это есть свои причины. Да, они не всегда оправдывают поступки...я говорю это к тому, что просто так ничего не происходит.
— Ты права — парень поднял голову вверх, и в отражении тёмных глаз я увидела множество белых точек - звёзд. Так красиво...
— Куда ты ходишь, когда тебе плохо?
Он не отрывал глаз от неба, думая, а потом тихо ответил:
— Раньше в такие моменты я любил бывать в аэропортах — шатен медленно перевёл на меня свой взгляд — У людей там самые яркие эмоции. Я так много искренних поцелуем на свадьбах не видел, а таких горьких слёз - на похоронах.
— Тебе становится легче, когда ты смотришь на людей?
— Мне становится легче, когда я вижу, что не все из них прогнили.
Я придвинулась к Пэйтону и обняла его, зарываясь пальчиками в шелковистые завитки волос на его затылке, и он, не долго думая, посадил меня на свои колени, чтобы я была в плотную к нему. Иногда мне кажется, что шатен пережил так много за свои века...гораздо больше, чем он говорит, и от этого становится не по себе.
— Да, мир не так уж и плох, но всё же в нём достаточно дерьма — мою шею обожгло горячее дыхание, которое в сравнении с ночной прохладой показалось мне огненным — Я много чего повидал. Много где был и много чего творил сам, и спустя столько лет жизнь превращается в нечто бессмысленное, однообразное — парень отстранился и с лёгкой улыбкой посмотрел на меня — И тут ты внезапно появился в моём мире...а потом и вовсе стала им. Благодаря тебе мне хочется жить. Не выживать, не существовать, а жить, Дженнифер.
Я знаю, что вампир слышит, как сильно и быстро бьется моё сердце сейчас, когда я нахожусь под его таким палящим и самым нужным мне взглядом...клянусь, ни одно из солнц не сияет ярче, чем его чёрные в ночи, полные нежности, глаза. И, боже, как же тесно чувствами в словах. Безумно тесно, поэтому, не желая тратиться на них, я сама тянусь к губам шатена. Касаясь сначала нижней, а затем переходя на верхнюю, с каждым движением эмоции всё больше и больше захлёстывают меня, и я ощущаю, как парня переполняет такая же палитра чувств. Пэйтон прижимает меня ближе к себе и пробирается ладонями под плотную ткань кофты, плавя мою кожу своими прикосновениями. Улыбаясь, он слегка прикусывает мою губу и отстраняется, но вот на моём лице нет той самой улыбки... Я внимательно смотрю на его и всеми силами пытаюсь сдержать свой порыв, не сказав лишнего...
— Я не понимаю, что ты чувствуешь — удивлённо наклоняя голову в бок, говорит парень, а его улыбка спадает, сменяясь серьёзностью — Впервые.
— Просто я... — господи, я никогда такого не говорила и не знаю стоит ли...но я не могу, точнее не понимаю, как иначе умесить в словах всю свою душу, поэтому тихо, еле слышно, произношу — Кажется, я тебя люблю...
После моей фразы, только что чёрные глаза вампира начинают медленно окрашиваться в цвет жжённой карамели, после в золотисто-янтарный, а потом становятся тёмно-карими... Я вновь вижу этот градиент... Шатен как-то странно усмехнулся, так, словно не верит в услышанное, а его кисти на моём теле замерли, прекращая своё путешествие по моей коже. Может он молчал секунду, может минуту - без понятия, но это время показалось мне вечностью...но и у неё, как оказалось есть конец. Пэйтон подаётся вперёд и, касаясь губами моего лба, замирает так на какое-то время, пока его ладони мягко ложатся на мои лопатки и сильнее прижимают моё тело к его груди.
— Взаимно, ангел — наконец произносит он, уже смотря в мои серые глаза — Вот только мне не 'кажется'. Я тебя люблю.
И его губы накрывают мои. Отвечая на поцелуй, внутри меня всё переворачивается, то поднимаясь, то падая, отчего сердце пропускает удар за ударом, но всё же старается биться, хоть это и сложно от переполняемых тело чувств. На миг отстраняясь, шатен вновь прикасается ко мне, оставляя следы своих губ на моём лице. Короткие, но чувственные, они остаются ожогами на щеках и скулах, на подбородке и носу, и всё в его действиях, таких простых, трепетных, но жадных одновременно, кричит о его внутренних, распирающих грудь эмоциях, и это завораживает. Что может быть интимнее, чем видеть за суровостью - мягкость, показанную только тебе?
Я без малейшего понятия сколько мы ещё просидели на крыше под звёздами, но я начала засыпать, сидя на коленях парня. Он что-то рассказывал мне о Полярной звезде, Млечном пути и планетах, но я не слышала слов... Мне только хотелось слушать этот слегка низкий голос, ощущать сладкое дыхание на своей коже, снова и снова захлёбываясь в этих чувствах.
— Не стань воспоминанием — уже в полудрёме едва слышно прошептала я сама себе — Пожалуйста...
—Пэйтон—
Я аккуратно перебирал золотистые локоны, пока рассказывал девушке очередную легенду о звёздах, но замолчал, услышав её тихий голос.
— Не стань воспоминанием...пожалуйста...
Опустив голову, мой взгляд застыл на уже закрытых глазах блондинки. Я улыбнулся: не удивительно, что она заснула, ведь почти два часа ночи. Мне не хотелось оставлять Дженнифер, поэтому, поправив плед и крепче окутав им хрупкое тело в своих руках, я положил голову ей на плечо. Подумать только, она сказала, что любит меня... Перед тем, как девушка произнесла эти слова, я смотрел на неё и пытался узнать, что она чувствует, но не узнал ничего. Сейчас-то я понимаю, почему именно это чувство было мне неподвластно - я не знал, как выглядит любвь. Да, именно 'выглядит', ведь все ощущения, эмоции, которые я считываю с людей, представляются мне тонкими цветными линиями, типо волн: красный - страсть, а если добавить чёрный, то это гнев; тёмно-зелёный - раздражение, а салатовый - отвращение; яркие тёплые оттенки, такие как оранжевый и жёлтый открылись мне недавно - так я ощущал радость и счастье; синий или сочетание голубого с ним - тоска, грусть и всё такое...а тут от блондинки исходили какие-то невероятно нежные, спокойные и одновременно с тем сильные, даже мощные вибрации цвета ванили и горячего кофе с молоком. В них были нежно-розовые вкрапления, мазки сиреневого и ярко-малинового, брызги белого и мятного... Я не художник, да и в искусстве не профессионал, но эта картина - самый красивый шедевр, который мне доводилось видеть и чувствовать на себе. Он был адресован мне. И, вот, Дженнифер сказала эти три слова, и я всё понял - внутри меня все чувства к девушке представлены теми же самыми цветами. Безумно, но это так... Я не стал говорить Дженни, что вампиры выбивают себе одну пару на всю жизнь - уж слишком это сильное признание для неё, но я знаю, что буду любить эту девушку всегда. Буду любить до того момента, пока не умру. Больше всего я хочу чувствовать её руки на своих щеках. И сгорать как в первый раз от поцелуя. Чувствовать её сладкие губы на своих губах и ощущать медовое послевкусие на кончике языка. Наслаждаться жизнью, как в последний день. Она удивительная...знаю, я это говорил, но всё же других слов здесь не подобрать. Я ощущаю тепло находясь рядом с ней. До сих пор не понимаю, как это происходит, но она отдаёт мне такое тепло, просто даже сидя со мной без слов. И, о боже, я люблю её. Люблю глаза, цвета серебряной Луны, и изгибы тела. Люблю её наивность, робость, а от её смелости и дерзости рядом со мной мне сносит крышу. Мне действительно комфортно и уютно с ней, как ни с кем другим... Я оторвался от своих мыслей, когда почувствовал на своей груди шевеление - девушка старалась зарыться в мою толстовку, как в одеяло. Коснувшись пальцами её руки, я убедился в том, что ей тепло, однако я так же понимал, что ей надо в кровать. Спать на крыше такое себе удовольствие. Я чуть отстранился от блондинки и осторожно, чтобы не разбудить, поднял её на руки. Она прижалась ко мне, и, крепко держа девушку, я зашёл с ней в комнату. Кровать уже была расправлена...странно, мне почему-то казалось, что мы оставляли её заправленной... Ладно, не суть важно. Я опустил Дженнифер на постель и укрыл одеялом, а после занёс в спальню все вещи, что были на крыше.
— Спокойной ночи — прошептал я и, поцеловав любимую в лоб, в следующее мгновение оказался на улице.
—Дженнифер—
Я открыла глаза и тут же зажмурилась, ослеплённая светом. И почему в октябре такое яркое солнце? Повернувшись спиной к окну, я накрылась одеялом и хотела вновь заснуть, но резко открыла глаза. Так, стоп...а как я вообще оказалась в постели? Я стала восстанавливать цепочку событий вчерашнего вечера и ночи и уже через пару секунд начала улыбаться, вспомнив всё. Видимо я уснула у шатена на плече, а тот принёс меня в спальню. Сам он не остался у меня, хотя, может у него дела? Не всё же время он должен быть рядом, верно? Просто я так привыкла к тому, что почти каждое моё утро начинается с его шуток и улыбки...кажется, я слишком привязалась к нему, боже... Усмехнувшись вслух своим мыслям, я встала с кровати и сразу же пошла в ванную. Пока я умывалась, приводя себя в порядок, с первого этажа донёсся звонкий и довольно громкий звук, как будто что-то упало. У Брайса точно руки из одного места растут, честное слово. Переодевшись в домашнюю одежду, я вышла из комнаты и пошла вниз. Моё настроение било все рекорды, окрыляя своей лёгкостью, поэтому не удивительно, что на кухню я зашла с улыбкой на всё лицо.
— Утро доброе — пропела я — Чего не на работе?
— Выходной.
Уголки моих губ медленно поползли вниз. Голос брата был отстранённым и сухим, что сразу же насторожила меня. Я подошла к столешнице и, облокотившись на неё поясницей, встала рядом с брюнетом.
— Брайс?.. — аккуратно протянула я, касаясь его плеча — Что-то случилось?
— С чего ты взяла? — он мельком глянул на меня, а я нахмурилась.
— Я же вижу, что что-то не так.
— Всё хоро... — вдруг он оборвал фразу вздохом — Ладно, в этом нет смысла — брат окончательно развернулся ко мне, обставляя чашку с чаем в сторону — Ты всё ещё общаешься с ним, да?
Я максимально опешила от такого заявления, которое могло посвящаться только одному человеку...точнее даже не человеку, а вампиру. Я постаралась говорить спокойно, однако то, как я от нервов закусила губу, выдавало моё волнение.
— С чего такие выводы? — хорошо ещё, что он не знает, что мы встречаемся...
— Мне кажется я задал не тот вопрос — вдруг усмехнулся брюнет — Вы типо уже пара, да?
Моя челюсть чуть не пробила дыру в полу. Чего?! Как...как он... Так, может он увидел нас где-то? Может заметил мужскую толстовку у меня в комнате? Если так, то почему он сейчас кажется относительно спокойным?.. Не кричит и не злится, только смотрит внимательно мне в глаза и, чуть качая головой, досадно ухмыляется... Ладно, Дженнифер, выдохни...
— Хотя, знаешь что — видимо я слишком долго молчала, потому что Брайс вновь заговорил — Я и так всё понял, можешь не отвечать.
— Подожди...я не поняла — мой голос слегка дрогнул — Как ты...почему ты решил, что мы вместе? С чего вообще ты это взял?
Холл молча кивнул в сторону гостиной, давая понять, что разговор мы продолжим там, и сам направился туда. Кажется, на ватных от страха и непонимания ногах, я пошла за ним. Или меня сейчас убьют, или запрут дома пожизненно или...а третьего не дано...
_____________________
1. Меня просили писать сколько слов в главе. В этой 2619 :)
2. Я захожу в свой профиль и каждый раз поражаюсь... Ещё в середине декабря я безумно радовалась 3000 подписчиков, а теперь вас уже больше 3500! Вы чего творите...я в шоке, правда.
Спасибо вам за всё 🥺
3. Я тут давно подумывала создать телеграмм канал, типо для своих мыслей, фотографий разных и общения с вами и, вот, создала! Ссылка в шапке профиля кому интересно :3
P.S. нет, мне не надоело писать ваниль. Прошу прощения у всех любителей стекла, автора прорывает на что-то милое ахаха
Всех люблю 💗