5 Глава. Мишель.
29-го мая. 1837 год.
Сегодня будет именины у моего отца, Вишнёвского Александра. Да, я могу забыть у некоторых дни рождения у своих приятелей, и чтобы этого избежать, я записываю в себе календаре важные даты. Мы практически всех пригласили в гости, и даже Печорина. Наши правила игры и условия я запомню очень надолго. Всё очень странно вчера произошло, особенно с его стороны. Я не думала, что он на такое пойдёт серьёзно. О, Господи! Наша Вишнёвская Мишель серьёзно по уши влюбилась во взрослого красавчика, который может быть, но надеюсь, что нет, будет играть над моими чувствами, а когда у него эта "любовь" ко мне угаснет, то оставит наши отношения на пол пути, как с Верой, или даже с Мэри. Он мне признался, и я ему в это поверю, что их не любит, да и серьёзного в Пятигорске ничего не произошло у них, он просто приехал хорошо отдохнуть; я не знаю, лучше будет, если я с ним в дружеских отношениях: больше ничего. Моя мама постепенно начала относиться к Печорину относительно хорошо, то есть, она его приняла, как хорошим человеком. Мой отец постоянно за этот день немного подшучивал без обид по поводу с ним, даже его шутки доходили до свадьбы. Служанка Бюзэ постоянно интересовалась об наших отношениях; это хорошо, что не начиная с утра происходит именно так.
Мы разослали многим наши приглашения, ждём гостей.
====================================
Было время вечернее, но всё светлее становится в последнем месяце весны. Я сидела в своём вишнёвом саду и читала «готическую книгу». Качели постепенно замедлялись и усыпляли меня. Я лежала на спине на мягкой большой подушке. Свежий ветер поддувал с деревьев листья и лепестки цветов, которые в скором временем появятся спелые вишни. Мои волнистые тёмные волосы; с белыми передними прядями; немного развивались по ветру и мешали моему лицу. Мои глаза незаметно закрывались. Мои тонкие пальцы поправляли волосы, чтобы не мешали моим глазам читать каждую строчку в книге. Меня наскучило. Я ни о чём не размышляла и ничто не мешало. Только я и тишина были в вишнёвом саду. После долгого прочтения, я мечтательно посмотрела на розовеющее небо надо мною. Небесные, твороженного цвета облака плыли в сторону дальнего леса. Единственное что его освещало— это солнце. Он был настолько тёмным зелёным цветом, как джунгли, окружающим множеством высоких хвойных лесов, достающих чуть ли не до облаков, ну и лиственными лесами; сами деревья ассоциируются с неизвестностью, таинственностью; если бы попали сюда ради интереса, то ощутили бы себя, как сказочная девушка, ходящая по самой длинной тропе, единственной, лишь бы побыть в одиночестве, думая о той самой жизни, в которой хотели бы побыть, чтобы бы стать счастливым человеком. Лес олицетворял тёмную сторону, даже душу, жизни неблагородных помещиков, которые в силу своей возможности, пытаются вырваться из своего же подлежащего места, хотя лес намного красивее выглядил, чем они, и даже мудрее; я к Вам честна. Заката я не видела, ибо было рано, но замечаю, что постепенно, каждые несколько минут становится всё темнее и темнее. Думаю пора мне надо собраться.
====================================
Уже прошло пол часа, а у нас в зале было множество гостей. Полковая музыку была звучна. Зал был светлым, как никогда раньше; хоть и был тогда цветом тёмно-бордовым, как мне нравилось, но теперь стало чище и блестяще, что даже для меня это выглядило неплохо; но был у нас ещё один зал, это был для очень важных гостей, но увы, там не будут моих друзей, а только взрослые друзья моего отца, и высших сословий, как семья Лиговских; но я приняла эту участь в том, что я так останусь единственной себе верна и будут много-много неизвестных, но богатых людей, с которыми я буду говорить только о деньгах, о красивой жизни и больше ничего важного для меня, а вот мои приятели тоже будут дальше жить отдельной жизнью, но мы не забудем, наверно, те деньки, когда были молоды, бодры, и даже счастливы вместе.
По поводу второго зала; у нас была прозрачная дверь, которая идёт ко входу вишнёвого сада; будет обеденный стол и десерты.... Я предпочитаю поесть что-то жареное, свежое, как мясо, чтобы была сыта перед сном, и мы так с семьёй ели, но увы, гости с высоким статусом, нельзя нарушать традиции, хоть благодарна в том, что будет бокалы шампанского.
Мы с родителями возле нашего главного входа встречали гостей. Я встретила своих приятелей( Анна, Анастасия, София, Георгий и Михаил). Они меня под ручку взяли и, наизусть зная где мой главный зал, шли вместе со мной. Первое, что мы сделали, это взяли шампанское, но я огорчила их, что я в это время не буду пить. Они понимали мою важность этого дня, поэтому решили немного поговорить, что и как прошли дни, и чем занимались.
Я первая, кто задала вопрос, как мы во взрослой жизни будем жить дальше, и кто чем будет заниматься?
Анастасия решила излечиться от алкогольной зависимости и занялась коллекционированием по.... бутылкам...? Ну ладно, это намного лучше и всегда я знала, что любит, также, как и Анна, собирать важные вещи и хранить для себя, но и даже продавать для того, чтобы заработать немного денег.
Анна тоже коллекционированием занимается, а ещё занимается медициной и когда окончит, вместе с нами гимназию, то переедет в Санкт-Петербург, чтобы пойти в медицинский какой-то институт, не запомнила, как называется, либо это трудно говорить длинное название. София станет дизайнером по одежде и просила меня быть вместе со мной; сказала ей, что подумаю, но хорошая идея, да и любила я рисовать многое, может даже я пойду в художественный путь, да и деньги есть, так что я хорошо проживу. Георгий и Михаил пойдут в офицеры. Что ж, я могу сказать, что у нас будет прекрасное будущее. После разговора мы разделились по парам. Я даже не удивлена в том, что после танцев мы как-то не пересекались.
Странное такое чувство, как одиночество; с одной стороны хочется плакать, потому что всё закончилось и все мы разошлись по разным путям и увы, только судьба решит, что будет дальше с нами, с другой стороны я ничего не потеряла и приуспела всё, что хотела сделать. Так я раздумывала, подходя к столу со множеством бокалов и фруктов, хотела немного выпить, как вдруг, кто-то взял мою руку. Это была служанка Бюзе.
- Я, конечно, прошу прощения, что беспокоила Вас от мыслей, но тут находится Григорий Александрович Печорин; это он мне передал Вам, чтобы Вы знали. Приятного вечера.
Она ушла. Я тогда сказала ни слова, но думала мысленно: « Где он?» Я повернулась к залу, чтобы его найти глазами; было трудно, нашла его среди толпы мужчин; он как будто бы за кем-то наблюдал; я по его взгляду прошлась и увидела, что там были Грушницкий и Мэри, они о чём-то болтали. Грушницкий стоял возле княжны и что-то говорил с большим жаром; она его рассеянно слушала, смотрела по сторонам, приложив веер к губкам; на лице ее изображалось нетерпение, глаза ее искали кругом кого-то; я выпивала воду и смотрела за всем происходящим. Княжна отвернулась от своего собеседника и зевнула два раза... Решительно, Грушницкий ей надоел. Меня это немного позабавило, не понимала его, как можно так часто за нею ходить по пятам, не имея никаких дел; может он имел важные дела, только их не делал, ради любви светской красавицы, чтобы всегда быть с нею рядом. «Это отвратительно», хотела бы сказать, но я вспомнила встречу с Печориным и как провели с ним весь вечер; он не был навязчив и сам мог привлечь внимание одним взглядом, как и я, других. Я проанализировала эту парочку, и также мои воспоминания, и перешла к другим гостям.
Я увидела Верю, вместе с её мужем. Они болтали с Лиговской и с моей матерью; я заметила, что она сильно засмотрелась на Печорина, а он игнорировал её взгляд; мои глаза заблестели от счастья; её поражение было моей наградой; её прекрасные черты лица печальны, как давно я заметила, когда она была рядом с мужем; самое странное то, что он не замечал, когда она смотрет на чужих мужчин, забывая про него, или может я не сталкивалась с их ссорами и ревности её мужа.
«Дорогая Вера, Вы в скором временем сбросите маску верности и потеряете веру, и даже доверие, в ваших временных ближних, которые станут для Вас чужими, и даже ваш любимый Печорин...» Моя фраза для важных переговоров подготовлена, смотря на компанию.
Мой отец подошёл к своему дальнему другу, который стоял рядом со мной. Вера ушла куда-то, пока не знаю; узнала. Она подошла к Печорину, когда он окончил разговор с Мэри; я хоть не услышу слишком далеко от меня разговор их, но по эмоциям я немного поняла. Вера замучила его своей ревностью, но к кому? Кажется я поняла, к Лиговской Мэри. Меня и эта пара позабавила; Печорин после разговора с ней заметил меня; он улыбнулся харизматичностью мне; я тоже улыбнулась в ответ и сделала низкий поклон, что видна была моя грудь; ну и шальная я была сегодня, вдали от мужчины спровоцировала его мысли одним движением своим телом и открытой одеждой, а точнее горлышко было с открытым большим вырезом, выпирающая мою грудь; ну и платье моё, конечно, кокетка.
-
{P.S.: Будут фотографии с платьями по каждой главе, а то мне лень их как-то описывать}
-
Когда я подняла голову и заметила, что Вера смотрела на меня; она потом посмотрела на Печорина; стояла, как столб, да и была она столбом, а точнее дуб дубом; затем она резко повернулась и шла к Печорину и снова начался её монолог; мне из-за такой несмышленности стало смешно; мой звонкий смех на всё раздался; отец подошёл ко мне и пригласил меня потанцевать; я согласилась, а затем долго и мучительно было для моих уголков губ, продолжала смеяться, и даже, когда танцевала.
====================================
Постукивание чайной ложкой по бокалу - это фишка моего отца; значило то, что пора сказать тост. Наши гости подняли бокалы шампанского и отец начал говорить тост: «Дорогие гости! Дамы и господа! Это честь для меня и достоинство того, что я многого добился! Наша фамилия Вишнёвских является самым значительным и престижным по всей день и многие годы! Я горжусь тем, что наша фамилия и даже я, поднялись на высокий уровень и наш, так скажем "бизнес" продолжает жить вместе с семью и товарищами! Благодарю мою жену за то, что она любит меня, и я её люблю, уже как 20 лет, и 20 лет нашего брака остаётся для меня самым важным моим днём за всю свою жизнь! Я благодарен за неё, что она родила для меня мою прекрасную дочь, Вишнёвскую Мишель Александровну, и моя дочь радует своими творческими и мудрыми успехами; она цветёт, как вишнёвый цветок в нашем саду и хочу, чтобы осталась такой шикарной девушкой и нашла себе такого прекрасного мужа, как я!» Наши гости немного улыбнулись, а я, не подавая виду, немного покраснела. На меня посмотрел Печорин, который сидел передо мною; в его глубких глазах, как озеро Байкал, читалось симпатия, или даже заигранность со мною; я сама же в ответ ему смотрела, всплёскивая яркими искрами и наивностью. Он сидел рядом с друзьями отца. Я сидела рядом с Мэри. Мы с ней начали с шёпотом говорить, пока мой отец многих гостей восхищал со своим тостом:
- Мне кажется, что Печорин в по уши в Вас влюблен! - говорит Мэри.
- Да что Вы? Может он посмотрел на Вас? - ответила я ей.
- Нет... Что Вы, мне такого счастья не надо. Да и он, как обычно, издевается надо мною. - с печалью сказала она.
- За то я Вас люблю, и Ваш, кавалер Грушницкий. - утешила я её.
- Лучше бы Вы любили, но только как подруги. - говорит Мэри.
Закрыв руками, мы посмеялись над этим, как вдруг вошёл в разговор господин Печорин:
- Извиняюсь, прекрасные дамы, что вмешиваюсь в Ваш разговор, но Вам Мэри с Грушницким намного интереснее.
- У Вас очень мало самолюбия! - сказала Мэри ему. - Отчего Вы думаете, что мне интереснее с Грушницким?
- Я жертвую счастью приятеля своим удовольствием... - ответил он ей.
- И моим, - прибавила она.
Я тогда начала резать десерт на несколько кусочков из-за.. зависти.. невероятно. Но Печорин заставил меня не молчать:
- Я рискую счастью приятеля своим удовольствием, чтобы предоставить его Мишели, чтобы сама она не переживала, что я от неё уйду. - договорил фразу Печорин.
Мэри посмотрела на меня с грустью и тоже решила отделить на несколько кусочков торта; я посмотрела на Печорина с исполненной любви и благодарности на него; он пристально на меня посмотрел и сделал серьёзный вид: потом, когда он резал торт, он взглянул чуточку на меня и улыбнулся; мне кажется, что наша игра на этом моменте закончится, ибо кто выиграл, не знаю.
Потом, когда мы все ужинали, я подняла голову, чтобы посмотреть вокруг. Я сделала свой томный, опасный взгляд, который можно на него посмотреть и насторожиться меня, как всегда; все практически ели, кроме Веры. Она смотрела на тарелку; на несколько секунд подняла глаза и заметила меня; с презрением посмотрела на меня, но я чувствовала её страх вдали; я затем одну бровь подняла, вверх и вниз рассмотрела на неё, сначала я не улыбалась, а вот потом мои уголки улыбки поднялись немного, словно мысленно над нею насмехалась, считала её пустышкой; Вера сделала наклон головой и смотрела на меня с надоедливостью, только выглядило это тупо для меня.
Ужин закончился и все разошлись по сторонам этого зала, чтобы о чём-то поговорить на некоторое время, перед тем, как уйти; я болтала со многими важными гостями, особенно Лиговскими.
Через несколько минут заметила, что Печорин отошёл вместе с Верой о чём-то говорить. Они стояли возле прозрачной двери, где находился столик с шампанским. «На одну минуту я отойду!» - сказала на последок и отошла. Был возле стола там друг моего отца и я подошла к нему. Я вот что услышала:
- Я отгадываю, к чему все это клонится, - говорила мне Вера, - лучше скажи мне просто теперь, что ты ее любишь.
- Но если я ее не люблю?
- То зачем же ее преследовать, тревожить, волновать ее воображение?.. О, я тебя хорошо знаю! Послушай, если ты хочешь, чтоб я тебе верила, то приезжай через неделю в Кисловодск; послезавтра мы переезжаем туда. Княгиня остается здесь дольше. Найми квартиру рядом; мы будем жить в большом доме близ источника, в мезонине; внизу княгиня Лиговская, а рядом есть дом того же хозяина, который еще не занят... Приедешь?..
- Хорошо. Я приеду.
- И ещё кое-что, - говорит мне Вера, - Если тебе не нравится Мэри, тогда что между Вами с Мишель?
Он немного помолчал. Затем посмеясь, сказал:
- Это личное дело между мной и ею. И тем более она... - Молода?... - перебила его Вера. - Я уже поняла и можешь туда не приезжать, потому что ты останешься рядом с ней. Гоняйся за ней сколько угодно... - О Боже, Вера, как ты надоела со своей ревностью! - с раздражением сказал он ей.
- Ты ведь понимаешь того, что она не касается наших планов, точнее твоего плана. И я сам в праве решать, что и как нужно делать!
В одно мгновенье я взяла бокал шампанского и подошла к ним:
- Оу, добрый вечер, Григорий Александрович, и Лиговская Вера, как Ваши дела? Как наш сегодняшний праздник?
- Вишнёвская Мишель, всё конечно же хорошо, но мне бы хотелось поесть что-то зажаренного, а то давно я тут голодаю, - ответил мне Печорин.
- Я, конечно, Вас понимаю, особенно про ужин. Я тоже люблю крепко поесть, чтобы хорошо заснуть, только увы, это аристократкская традиция!
- Ну я не помню, чтобы я со своей семьёй так ужинали, или же это Ваши семейные такие обычаи были. - говорит Печорин.
- Это во все не семейные обычаи, а.... - Давай на чистоту, зачем ты специально влезла в наш разговор? - говорит мне Вера.
Её вопрос был слышен всем, ибо гости повернулись на нашу сторону. Я была в замешательстве, не знаю, что это было; либо это подстава, либо она и вправду глупа, что даже не понимает, что это не откровенность на всё, это личное дело каждого. Но я не могла молчать, поэтому говорю:
- С чего это такой вопрос?
- Ты думаешь, что испугаюсь твоего взгляда, которое выражает ненависть ко мне?
- Во-первых, мы с Вами не переходили на "ты", и я Вам не жена, не муж, не мать, а Вишнёвская Мишель Александровна, не являющейся Вашей родственницей. Во-вторых у меня всегда бывает такой взгляд надменный, так что не удивляйтесь, что смотрю на Вас, как на глупого человека, имеющий на время богатство...
- Не дурите многих, Вы просто высокомерная, избалованная девица, которая слишком откровенно общается с Печориным и ревнуете к каждой его собеседнице, что даже подслушиваете на каждом шагу его разговор!
Я над её фразой настолько по-настоящему(наиграно), звонко смеялась, что даже многие начали сомневаться в словах Веры и тоже вместе со мной посмеялись. Вера покрылась алым цветом на лице, её дыхание передо мною учистилось, зная, что зря она начала со мною спорить; по её скрытому поведению было видно, что стало ей стыдно.
- Какая же Вы шутница, Верочка!
- Это правда! Так что, дорогая моя....
- Я Вам "не дорогая"! А Вишнёвская Мишель Александровна, сколько мне раз повторять, чтоб у Вас в голове укладывалось хоть что-то? Мне поистине жаль, что Ваш широкий кругозор на деле всего лишь маленькая и донельзя примитивная точка зрения; Не смотря на то, что Вы являетесь "недородственницой" Лиговских, Вы остаётесь пустышкой, простой девушкой, которую насильно выдали замуж!
- Как Вы смейете такое говорить обо мне?
- Потому что Вы не на ту напали! Я не задеваю вашу честь, я отрицаю её наличие; а то что Вы пытаетесь перекинуть на меня все оплошности свои, плохо получилось, и даже дурно, на уровне маленького ребёнка, который пытается подлизаться к своей мамочке, которая его считает "лишним" в её жизни... Дорогая Вера, Вы в скором временем сбросите маску верности, или сейчас на данным момент показали себя настоящую, и потеряете веру, и даже доверие, в ваших "временных" ближних, которые станут для Вас чужими, и даже ваш люб.... - Да как Вам не стыдно унижать мою жену! - говорит с обвинением муж Веры. Я повернулась к нему лицом, чтобы ему сказать, но за меня ответил.. Печорин, - А почему Вы тогда в начале момента не уследили за своею женою, когда она первая начала свою неуместную глупую реплику, обвиняя Мишель? Мишель никогда и ни за что не будет молчать, также, как и я, когда ей кидает в лицо грязь, ибо она сделает всё возможное, чтобы именно этот человек страдал унизительной грязи от неё; своими руками; ибо карма будет действовать всегда!
Муж Веры был в замешательстве, тогда он посмотрел на меня с жалостью, говоря: «Извините, юная миледи, Вы всегда правы!» Он, обняв плачещею Верю, которая прикрыла лицо руками, несмотря ничего и никого на зал из-за стыдного, пьяного поведения; она пошативалась постоянно, её ноги еле-еле держались, руки треслись, как ветки с деревьев в холодное время суток, она ими протерала свои опухщие от слёз глаза; она пыталась что-то под нос сказать, но я не понимала её сегодняшний монолог, ибо не в силах говорить.
За этот наш с ней спор я пыталась не заплакать, но увы, в этот же миг я навзрыд заревела в голос - случилась у меня снова истерика, и снова перепадок моих сил; я бы могла упасть на колени, но держала меня Мэри, говоря: «Мишель, не опускайся, пожалуйста, я с тобой..» Я впервые, при всех же гостей, по-настоящему, не наедине, заплакала, словно наконец-то изливала настоящую разочарованную душу. Одни гости пытались меня утешить, другие молчали, смотря на этот случай, шептаясь друг с другом.
- Что здесь происходит!? - услышав строгий отцовский голос все умолкли. Он заметил меня плачещею по среди зала, чуть ли не падающею с рук Мэри, которая пыталась меня удержать, обнимая меня.
- Милая, что случилось? - спросил ласково у меня отец.
- Извините, что я Вас отвлёк и влезаю, но тут произошёл конфликт, между Верой и Мишель. Мишель.. она права в том, что Вера глупа в этот вечер в своих поступках, может она либо просто выпила, либо говорит правду, - в поддержку меня пошёл Печорин.
- Кто? - спросил отец
- Лиговская Вера. - ответил Печорин.
Отец посмотрел на неё со злостью. Вере было стыдно за свой поступок. Все гости видели и обсуждали этот момент. Муж Веры заступился,
- Простите за неё, она выпила просто много, поэтому лучше я отвезу её домой.
- Хорошо, только будьте осторожнее по дороге! Появилось тут очень много волков! - с пафасом сказал отец. - Ну что ж... На этом всё, праздник закончился. Всем спасибо за этот день, но пора нам прощаться! До скорой встречи!
Все гости разошлись, но сначала ушли Вера и его муж. Они очень быстро шли и незаметно. Друзья моего отца жмали руку отцу и мне говоря: «Вы очень смело и красноречиво говорили, но быть аккуратной тоже нужно!» Последним из гостей ушёл Печорин. Я тогда его остановила и сказала ему на ушко: «5-го июня встретимся возле озера. Вас ждёт приятный сюрприз!» Он улыбнулся мне в ответ, как в знак согласия, кивнул мне голову и, поцеловав мою руку, ушёл.