Часть 6
Марианна с трудом усваивала новые для нее порядки в доме сеньоров Сальватьерра. Чутье не обмануло ее: Мария единственная приняла ее сердечно, помогла освоиться, расположила девушку к искренности. В доме была масса вещей, о которых прежде Марианна и понятия не имела. Мария и тут приходила на помощь. Особенно тяжело доставались уроки хорошего тона.– Когда один человек за столом, стоишь слева от него. Только не прикасайся к нему, не мешай есть. Стой рядом и жди распоряжений.– Как призрак?– Именно. Когда за столом несколько человек, будешь стоять вот здесь. Поняла? Главное, не разбить чего-нибудь, не болтать лишнего, чтобы не испортить хозяевам и их гостям аппетита.– Нет, Мария, я никогда не научусь, – загрустила Марианна.– Всему можно научиться, девочка, уверяю тебя, и плохому и хорошему.– Может, лучше я буду работать в саду или кормить собаку старика, а? Мария?– Говорить надо – собаку дона Альберто – или сеньора... Поняла? Какой он тебе старик? Запомни, пожалуйста, еще: когда звонит колокольчик, значит, пора к столу.– Все колокольчик да колокольчик, а нельзя просто взять и позвать. Эй, все за стол!..– Что ты, что ты, Марианна! Как можно? Когда выйдут хозяева, стой позади и старайся лишнего слова не проронить! Ну, вот и сеньоры спускаются к обеду.– Мария!.. – позвал дон Альберто. Марианна, едва завидя их, юркнула в кухню.– Да, сеньор?– А где малышка?– Минутку, дон Альберто. Марианна, Марианна! Ах, Марианна, сеньоры хотят тебя видеть, выходи, девочка. – Мария почтительно остановилась чуть поодаль от обеденного стола. – Я сейчас показывала ей, сеньор, как нужно накрывать на стол. – Дон Альберто одобрительно закивал, обратился к жене.– Помнишь о чем мы говорили, Елена?– Но ее одежда была такой отвратительной, грязной и у меня ничего не оказалось под рукой. Мария! Скажи, кто позволил привести се сюда, в столовую, в таком виде?– Извините, сеньора, я хотела, чтобы она училась..– Ты правильно сделала, Мария. – Дон Альберто строго взглянул на жену. – Принеси еще один прибор, Мария. Для девушки.– Господи, Альберто! Что ты делаешь, ты в своем уме? Я не вынесу такого унижения!– Хорошо, Елена, ты можешь встать и уйти, это твое право. Вижу, ты не совсем поняла о чем мы говорили с тобою полчаса назад. Марианна теперь член нашей семьи, она не будет прислугой. Я говорю вполне понятно?– Ты ставишь меня на одну доску с бродяжкой? Чего ты добиваешься? Только посмотри на нее! Что плохого я тебе сделала, Альберто? Ты творишь зло! Место, которое ты хочешь, чтобы она заняла в нашем доме, не для этой девчонки.– Марианна, садись, пожалуйста! – позвал дон Альберто, дослушав бурную речь супруги.– Нет, нет, сеньор, я совсем не хочу есть.– Не обращай внимания на наш спор. Такое случается в каждой семье. Садись.– Но как же?..– Садись. Мария!– Да, сеньор.– Где прибор для Марианны?– Нет, нет, дон Альберто! Пока не скажет хозяйка, я не буду есть. В доме должна командовать женщина, иначе мужчина сядет ей на шею. – Марианна прижалась к двери.– Послушай меня и запомни: ты ни в чем не виновата. Садись вот сюда и ешь спокойно. – Дон Альберто подвел Марианну к стулу, отодвинул его, предлагая сесть.– Вообще-то, я сейчас такая голодная. Как хорошо, что вы догадались...Марианна быстро уничтожив закуску, положенную Марией в ее тарелку, как ни в чем не бывало, облизала пальцы, а запив соком, громко шмыгнула носом. Видя, что тарелка Марианны опустела, Мария молча подложила ей еще немного.– Достаточно? – тихо спросила она девушку?– Нет, еще, Мария!– Ешь, ешь, Марианна, – подбодрил сеньор Альберто. – И прошу тебя, не старайся нам подражать. Ешь, как ты привыкла.– Да? Ну хорошо, а то я все смотрю... Ой, как вкусно. Очень вкусно! – Марианна, снова облизала пальцы и шмыгнула носом. Донья Елена была на грани обморока.– Теперь ты понимаешь, наклонился дон Альберто к жене, – как жила эта бедная девочка? А наш сын – неблагодарный человек, которому еду в постель подавали и с ложечки кормили. Мне стыдно, Елена, и обидно... Марианна, тебе понравился суп? Хочешь еще?– Первый раз в жизни ем такой вкусный суп, дон Альберто! Я бы не отказалась.– Оставь местечко, – улыбнулся сеньор Сальватъерра, – будет еще и второе блюдо.– И на второе хватит места и на третье и на четвертое!.. Я раньше, ей-богу, и не представляла, что бывает такая вкусная еда.– Альберто, я с твоего позволения удалюсь. У меня голова болит, – не выдержала донья Елена.– Да, пожалуйста, как тебе угодно.Марианна с наслаждением причмокивая и, каждый раз облизывая ложку с двух сторон, ела суп, откусывая по большому куску хлеба.– Я, наверное, не нравлюсь сеньоре, да? – сквозь набитый рот обратилась она к дону Альберто.– Нет, нет, Марианна, у нее по дому много всяких забот, не обращай внимания на ее слова, извини ее.– Я и не собиралась за стол садиться, но раз уж вы приказали, – все, как тут откажешься.– Все правильно, девочка! Сиди, доедай спокойно.Пато не решился входить за ограду дома: попросил, чтобы шофер Максимо, стоявший около ворот, позвал Марианну. Пато с трудом узнал девушку.– Ой, как тебя нарядили, Марианна! Чем же ты будешь заниматься? – в голосе юноши была озабоченность.– Не знаю, Пато, пока меня откармливают. Я все время только и слышу разговоры сеньоров о сыне. Почему-то о нем тут всегда говорят шепотом. Не знаю пока, в чем тут дело. А я почти все время в саду, играю с собакой.– Кстати, если увидишь падре Адриана, не говори ему, что я сюда приходил.– Угу.– Он мне не велел, до его разрешения. Но мне очень хотелось тебя повидать. Не ходи, говорит падре, не смущай девчонку!.. А этот, их сын, какой он из себя, а? – Пато с любопытством уставился на Марианну.– Не знаю, он еще не приехал.– А он что, молодой?– Да почем мне знать, Пато, я ведь его еще ни разу не видела. А вообще, мне многое кажется здесь странным и непонятным.Эти же чувства обуревали сейчас и донью Елену, возмущенную выходкой мужа. Она никак не могла прийти в себя после злополучного обеда, – ей необходимо было выговориться... Кому же? Тетушка срочно вызвала к себе племянницу. Та, сгорая от любопытства, прилетела немедленно.– Ах, если б ты только видела, Эстерсита, как вела себя за столом эта оборванка! А муж обращается с ней, как с равной. Я никогда ничего не имела против бедняков, я христианка и знаю, что такое милосердие. Но чтобы обращаться к этой девчонке как к члену семьи – в голове не укладывается.– Это пройдет, тетя, уверяю вас!– Вот-вот вернется Луис Альберто, – и это не дает мне спать спокойно. Ты знаешь какой он чувствительный, мой сын, а присутствие этой девчонки в нашем доме... даже не знаю, как повлияет на него.– И где же она, – иронизировала Эстер, – ваша приемная дочка?– Мария сказала, где-то в саду играет с собакой. Я ее видеть не могу! Поверь!– А можно мне взглянуть на новую родственницу? – глаза Эстер загорелись хищным блеском.– Да, да, иди посмотри, Эстерсита, убедись сама, что это такое.Эстер спустилась в сад и увидела непринужденно болтающих Марианну и Пато. Остановившись в дверях, позвала:– Эй ты, поди сюда! Ты новая служанка?– Да.– Так вот, в этом доме прислуга должна заниматься делами, а не тратить попусту время на разговоры с приятелями.– Марианна, – заторопился тут же Пато, – я пошел, ладно... Мне пора. До встречи!– Счастливо тебе, Пато, – она приветливо помахала ему рукой. – А вы кто такая?– Здесь я буду задавать вопросы, – повысила голос Эстер! – Как тебя зовут?– Марианна.– А фамилия?– Марианна Вильяреаль.– Вильяреаль? Ты уверена?– Конечно. Мой отец был довольно известным человеком в провинции.– Все ясно! Значит, ты, девушка, плод любви известного сеньора?Марианна не поняла всей глубины язвительной остроты Эстер и сочла за лучшее не связываться с неприятной сеньоритой, кто бы она ни была. Взяла на руки собаку, тихо сказала:– Идем, малыш.– Я с тобой разговариваю, дрянь ты эдакая! – преградила дорогу вышедшая из себя Эстерсита. Глаза ее метали молнии.– Что тебе от меня нужно? – подняла на нее глаза Марианна.– Сколько тебе лет? – без всякой связи с предыдущим разговором поинтересовалась сеньорита.– Скоро восемнадцать.– А знаешь ли ты для чего тебя взяли в этот дом?– Зачем взяли, затем и взяли, – отвернулась Марианна.– Так я тебе напомню! Ты здесь всего-навсего служанка! Это тебе, надеюсь, ясно?– А кто вы такая, чтобы вмешиваться в мои дела? Вы что, старику дочкой приходитесь?– Почти! Так что держи язык за зубами, а еще лучше вообще рта не открывай. Предупреждаю!– Старик пришел. Ой, – внезапно осеклась Марианна, вспомнив наставление Марии. – Я хотела сказать – сеньор...Обе одновременно увидели, что в сад вошел дон Альберто. Замолчали.– Разговариваете, девушки? О чем, интересно? Ну, как тебе нравится моя протеже, Эстер?– Очень симпатичная девушка, дон Альберто. – Голос Эстерситы был слаще меда. – Если ее привести в порядок, приодеть, помыть, она будет выглядеть замечательно.– Вот это да! – громко воскликнула Марианна. – Куда ее понесло. Минуту назад она готова была выцарапать мне глаза, а теперь, ишь ты, как запела. Какие чудные все в этом доме...– Ты помнишь, Эстер, я всегда говорил, что искренность – это прекрасное качество?– Не надо дядя смешивать искренность с недостатком воспитания, – язвительно ответила племянница. – Вы слишком добры, дон Альберто.– Если хочешь, мы продолжим разговор на эту тему в другой раз, Эстер, а сейчас мне надо поговорить с Марианной.Дон Альберто присел на скамейку рядом с девушкой, потрепал по шее пса.– Ты любишь собак, Марианна?– Мне нравятся все божьи твари, сеньор!– Тогда я тебе дарю его.– Дарите? Мне дарите? – не веря своим ушам, обрадовалась Марианна.– Если нравится, он твой.– Ой, спасибо, сеньор.– Можешь называть меня просто – дядя Альберто.– Хорошо.– Я вот зачем пришел, Марианна. Тебе нужно пойти к портнихе и заказать новое платье.– Вы так добры ко мне, сеньор!– Ты заслуживаешь этого, дочка. Поверь.Возвратившись в комнату доньи Елены, Эстер недовольно передернула плечами, поглядела на себя в зеркало, не сумев скрыть дурного расположения духа.– Ну что, познакомились? – осведомилась тетушка.– Да, познакомились.– Ну, и как она тебе?– Надо быть настороже, тетя.– Что ты хочешь этим сказать?– А то, что нельзя допустить, чтобы она прижилась в вашем доме. – Эстер присела рядом.– Вы разговаривали? Что она сказала тебе?– Это неважно, тетя, одно я поняла, что эта девчонка строит из себя святую невинность, а на самом деле она просто лицемерка. Такие особенно опасны, уж поверьте мне.– Не пугай меня, Эстерсита.– А хуже всего, тетя, что дядя Альберто верит ей, она обаяла его и, если вы не вмешаетесь, все может плохо кончиться.– Не понимаю, что ты имеешь в виду? Любишь ты загадками говорить, Эстер.– Поймите, дядя Альберто мечтает о спокойной жизни, счастливой старости, а Луис Альберто обманул его надежды. В ваши годы тетя, давно пора иметь внуков, любой дом без них пуст. Дядя Альберто ищет тепла... Ну, а что может дать ему эта глупая деревенская кукла, кроме забот? А дядя, я заметила, уже у нее на поводу. Вы должны понять, эта девушка очень опасна!– Боже, как же быть? – от волнения донья Елена стала ходить по комнате.– Нужно помешать ей каким-то образом воздействовать на дядю. Понимаете? Ну, например, когда он уходит из дома, заставьте ее почувствовать свою власть.– Да, но как, Эстерсита, научи?– Надо дать ей понять какое место она занимает в доме. Она ведь служанка и только! Давайте ей поручения потруднее и она сама убежит от вас, уверяю!– Мой муж и слышать не хочет, чтобы она занималась домашним хозяйством. Он требует, чтобы к ней относились как к члену семьи.– Какая ерунда, тетя! Подумаешь, мало ли что требует дядюшка. Найдите причину, но обязательно добейтесь, чтоб девчонка убралась отсюда до того, как приедет Луис Альберто.– Да, тебе легко говорить. А я просто в отчаянье. – На глазах доньи Елены блеснули слезы.– Если она только почувствует, какое влияние оказывает на нашего доброго дядю, то воспользуется этим немедленно. И правильно сделает: идиоткой надо быть, чтобы упустить такой шанс!– Скажи, Эстер, за что мне Господь посылает такое наказание?– Ой, тетя, какая вы наивная! Господь тут вовсе ни при чем. Но на меня вы можете рассчитывать. С сегодняшнего дня я объявляю войну протеже моего дяди.– По-моему странно, что ее взяли в дом на правах члена семьи, – не переставала удивляться сдержанная Мария, допивая чай после обеда.– Да, это неспроста. Дон Альберто неравнодушен к девчонке, не такой уж он святой. – Кухарка Пачита считала, что она смотрит в корень.– Прикуси-ка свой язычок. У нашего сеньора душа ангела. Он просто жалеет девчонку.– А я этой девчонке подчиняться не стану, Мария. Вот увидишь. Пусть только слово скажет, я ее сразу на место поставлю.– Оставь ее в покое, Пачита, такие дома, как наш, встречаются не часто, поверь, а такие добрые хозяева – тем более.Как правило все люди, служившие семье Сальватьерра, жили у них подолгу, уважали сеньоров за справедливость и доброту, любое событие в доме принималось каждым близко к сердцу; подолгу обсуждалось и непредвиденное появление девушки из деревни. Как правило, эти дискуссии случались на кухне, куда стекались все новости и впечатления дня.– Почему-то ко мне, Мария, дон Альберто не бывает никогда таким снисходительным. И что противно, появилось какое-то ничтожество и все расшаркиваются перед ней как перед королевой.– Знаешь, Пачита, ты очень симпатичная девушка. Но в Марианне есть что-то совсем другое. Изюминка, что ли? Если ее подучить... Как-то я видела, как она играла с собакой. Мне показалось она – прелесть. – Напрасно донья Елена считает, что Марианна будет раздражать Луиса Альберто.– Ладно, не будем с тобой загадывать и совать нос а чужие дела. – Вдоволь наговорившись, заключила разговор Пачита.