Глава пятая
На следующий день Касуми пришла в школу уже с испорченным настроением: вчера, за ужином, мачеха, узнавшая про то, что личность Hope теперь всем известна, рассвирепела и во время своего очередного крика на падчерицу замахнулась на неё вилкой — Фудзимото-младшая, будучи дочерью своего отца, с гордостью выстояла удар и не отвернулась, защищая себя; в итоге на лице Касуми, а именно на правой щеке, образовались четыре кровоточащие царапины — благо не глубокие, пройдут, не оставив и шрамов, но пластырем всё-таки залепить пришлось. Мамору, конечно, заступился за свою сестру, только вот немного поздно: та была уже ранена, а таких последствий от криков, к которым так привыкли брат и сестра, не ожидал ни один из них. Касуми же, если уж говорить честно, было совершенно плевать на такие царапины, да и на свою мачеху — тоже. Она просто позволила брату обработать порезы, залепить их пластырем и — не притронувшись больше к еде — отправилась в свою комнату. Утром у неё болела голова, причиной чему служило недавнее выступление. В школе тоже было не очень-то и весело: три контрольные в день — это вам не хухры-мухры, так ещё и теперь вокруг — и по всюду — куча шёпотом о том, что она, Касуми Фудзимото, и есть та самая, всеми любимая Hope. Однако испортить ещё больше ей настроение это никак не помешало. Но и это было только ещё начало, да и, если судить со стороны Фудзимото-младшей, эти причины плохого настроения являлись «цветочками», самым ужасным было другое: после школы, по обыкновению выходя из её дверей в одиночку со своими мыслями, у ворот её ожидали гости — уже знакомые, так это можно назвать, девушки. Правда, этим знакомым, особенно одному из них, она была крайне не рада.
Когда Фудзимото-младшая подходила к воротам, ей преградил путь Сано, всё так же улыбаясь, как и при встрече вчерашним днём. Она подняла на него злой, наполненный ненавистью, взгляд.
— Чего тебе опять нужно?! — строго спросила девушка, не моргая.
— Всего лишь хотел предложить прокатиться, — пропел Сано.
— О, правда? — цыкнула та. — Извини, придётся тебе отказать!
И в этот момент в машине, которая стояла около ворот и дожидалась прихода Фудзимото, открылось — на половину — заднее окно, и в нём была видная рыжая макушка женской головы.
— Побыстрее! — рявкнул женский голос, после чего окно закрылось.
— Это... — решил задать вопрос Сано, но ему этого не дали.
— Это тот человек, который меня вчера ударил вилкой, кстати сказать, благодаря тебе, — съязвила девушка.
И только сейчас Мандзиро заметил на её лице пластырь. Такая новость его ввела в шок: он ведь просто хотел немного поиздеваться, дабы привлечь к себе внимание — странный, конечно, метод привлечение к себе женского внимания, ну, не суть.
— Что там?..
— Тебя это не касается, придурок! — гордо и строго сказала Фудзимото, ровной и такой же гордой походкой проходя мимо парня в сторону машины.
Там ей дверцу открыл мужчина в чёрном — видимо, один из прислуг. Девушка залезла в машину. Последнее, что видел Сано — это взгляд золотых глаз, наполненный усталостью, злобой, разочарованностью... и ему показалось, что все эти чувства обращены именно ему.
Когда машину уехала, к нему подошли Кен и Ханагаки.
— А я ведь говорил, что это плохая идея, — фыркнул Дракен.
— Зачем ты это делаешь, Майки?.. — аккуратно задал вопрос Ханагаки.
— Просто хочу с ней познакомиться, — обиженно на ситуацию и злобно на себя сказал Сано. — И я не отступлю.
— Иногда эта черта меня в тебе очень сильно раздражает, — прорычал Кен.
— Ну-ну, Кен-чик, не начинай! — уже весело пролепетал Майки. — Давай-давай, пойдём! — он направился вон с территории школы. — Завтра приедем вновь, и тогда я её точно не отпущу. А, и да, — парень остановился и с улыбкой посмотрел на Ханагаки, — Такемути, не говори только Касуми об этом, хорошо?
— А?.. Д-да... — Ханагаки неуверенно кивнул, по его виску потекла капелька пота. — Не скажу.
— Спасибочки~!
И, сев каждый на свой мотоцикл, парни из «Тосвы» исчезли с обзора каждого учащегося данной школы.
Фудзимото-младшая же сидела и смотрела на городской пейзаж, в то время как мачеха вновь, повышая тон, отчитывала её, словно думая, что это как-то поможет.
— Так значит, это тот самый парень, который тебя раскрыл?! — начала бушевать она с самого отъезда от школы, скинув солнечные очки с носа. — Выследим его и накажем: нечего лезть в чужие жизни. А ты... ты тоже заслуживаешь наказание. Подумать только! Как ты только могла оплошаться? Так ещё и перед кем: перед каким-то жалким гопником! Господи!
— Да завались ты! — крикнула Касуми.
Всё это время, пока Жанна — мачеха — говорила, девушка смотрела в окно. Однако, когда речь зашла о том, что нужно кого-то наказать, а кого — и так понятно, так ещё и после слов «жалким гопником», Касуми взбесилась, перевела на Жанну злой, наполненный гневом и ненавистью взгляд, сжала в руках школьную сумку, чтобы — чего бы то ни было — не ударить эту стерву по лицу кулаком.
— Как ты смеешь повышать на меня голос, Касуми Фудзимото?! — взревела Жанна.
— Имею права, как никто другой! Ты — побочный эффект, который как будто специально попал нам в дом, чтобы всё портить!!! — орала девушка, а глаза её становились всё более дикими. — И вообще: какое ты имеешь дело к моей жизни?! Это не твоё дело, раз меня спалили, а значит: заткни свой рот и не лезть в мои проблемы!!! Захочу: найду и накажу этого парня, захочу: оставлю в покое — это МОЁ дело!!!
— Я — твоя мать! — начала было Жанна и после этого пожалела о своих сказанных словах.
— Ты мне не мать и не смей ею назваться! Ты — последняя тварь, стерва и шлюха, которую просто подобрали с дороги и подарили дом — не забывай об этом!!!
И то, что Касуми сделала дальше, было шоковым действием: такое сделает не каждая девушка, да и не каждый парень на такое согласиться даже за деньги. Девушка открыла дверь в машине и выпрыгнула из неё, когда та ехала на полной скорости. Благо, Фудзимото, подготовленная тренировками своего отца, ровно приземлилась на ноги, сделав предварительно небольшой кувырок вперёд.
— Сволочь! — прошипела она, направляясь в сторону здания, где обычно проходят репетиции.
Машина остановилась и задом подъехала к ней. Заднее окно вновь открылось — теперь полностью.
— Касуми, садись обратно в машину! — приказала ей Жанна.
— Ага, бегу и волосы назад! — огрызнулась девушка, поправляя лямку сумки у себя на плече.
— Я сказала: садись! Иначе...
— Иначе — что?! — прорычала Фудзимото. — Расскажешь отцу? Да валяй! Как будто он послушает такую, как ты! Опять всё наплетёшь, чего не было! — она даже не смотрела в сторону Жанны. — А, между прочим, я ему ещё не рассказала о том, как ты меня вчера вилкой поцарапала. Узнает — жуть разозлится. На тебя!!! А если я ещё прибавлю и сегодняшний разговор, и то, что ты меня теперь, как какая-то нянька забирает из школы на машине, он рассвирепеет! А злой отец — это тебе похуже того извращённого хозяина секс-клуба, в котором ты продавала своё тело ради пары бумажек себе на ужин!
— Прекращай вести такой разговор со мной немедленно!!!
— Да пожалуйста! — выкрикнув ей это в лицо, Касуми рванула с места и побежала туда, куда ей было нужно, не оглядываясь назад.
Спустя несколько минут она была уже на месте, точнее, спустя несколько минут она уже поднималась по лестнице на нужный ей этаж — бегом. Зайдя в нужную ей дверь, её ослепил свет — плюс причина для плохого настроения.
— Да вы, блять, когда свет сделаете темнее?! — проорала она, кидая школьную сумку куда-то в сторону. — Глаза болят, ёпт!
— Оу-оу-оу, Hope злится, — посмеялся Фудзимото-старший. — В чём проблема, сестрёнка?
— У этой суки спроси! — резко ответила та, направляясь в раздевалку.
— Опять с Жанной поругалась? — спросил Нагато, которого девушка не заметила, после того, как Hope исчезла.
— Сто процентов, — усмехнулся грустно парень. — Она с утра не в духе. Но почему-то мне кажется, что не только Жанна здесь замешана.
— Ты про того пацанчика?
— Агась, — он кивнул. — Я говорил с ней о нём вчера вечером. Предложил ей то, что ты сказал, ну, мол, как всегда: избавиться и всё дела.
— А она? — Нагато поправил очки и зализал чёлку назад.
— О-о, надо было видеть! — Мамору начал смеяться в голос.
— Опа, она против?! — тренер удивился.
— Прикинь, — Фудзимото-старший уселся в кресло, вздохнув. — Помнишь паренька, ну, два года назад?
— А, этот-то...
— Ну да.
— И что с ним? — в зелёных глазах Нагато горел любопытный огонёк.
— Это его брат, — как-то загадочно, с усмешкой на устах, проговорил — тише, чем немного ранее — Мамору.
— Вот так поворот событий...
Нагато плюхнулся в кресло рядом, и его губы тоже исказились в странной усмешке. Что-то они знали, и знала это Касуми, и именно по этой причине всё то, что сейчас происходит и всё то, что будет происходить, происходит и будет происходить. Только вот что это — что происходит и будет происходить? Всё зависит от этих двоих...