Хладный малахит - сладкая черника

Удар. Удар. Удар.Рваный вздох — задето плечо. Треск, плавный выпад вперёд.Волна холода пронзила тело, что тысяча маленьких игл. 

Он начал медленно оседать, однако, покачав головой, словно такой вариант не был ему приятен, опустился на одно колено.Ему не упасть. Только не здесь и только не сейчас.

Выдохнул. Гордо приподнял голову. Тут же почувствовал тупую и ноющую боль в висках. 

Прикусил губу.

Он никогда не сдавался. И это стало его проклятием.Очередная глыба льда пролетела всего в каком-то жалком сантиметре от его носа. 

Услышав целый ряд проклятий в свой адрес, блондин устало вздохнул и расслабился.Частичная кульминация. 

Жалкая отсрочка. Очередной шанс ... на что?

Да, это ещё не конец. Пусть он не получил победу, но он и не проиграл.

Стук каблуков постепенно стихал, утопая с каждым разом в заснеженных горках сильнее и сильнее.

Улица принадлежала снова только ему. Когда холод попытался сломить его окончательно, он с глухим стуком свалился на заснеженную дорогу — теперь можно.

Воздуха чертовски не хватало — просто не было места для него в сжатых, до ужаса сдавленных лёгких. Хотя, вероятно, так ему только казалось. Тело содрогалось в непрерывных спазмах. Лишь на секунду прикрыв глаза, он криво усмехнулся. Удар был слишком сильным.

Они. Все. Были такими. И все принадлежали ему. Ему одному.

В очередной раз мягко царапнув надтреснутыми когтями о поверхность асфальта, он медленно разогнул руки. Прокашлялся.После осторожно приподнял голову, а ещё немного погодя принял полусидящее положение. Ощутив, как кости неприятно хрустнули, сплюнул и небрежно вытер перчаткой окровавленное лицо.Дышать было больно, а глаза предательски слезились. Вот только самих слез не было.

Не могло быть.

Была только всепоглощающая боль, медленно охватывающая все его истерзанное тело. Перед глазами всё плыло. Слёз по-прежнему не было. Да и не будет.

Очередная вспышка боли не заставила себя долго ждать. В этот раз она была сильнее предыдущей — он снова закашлял, издав хриплый полустон.

Закрыл глаза. Выдохнул.

Холодные снежинки медленно оседали на его бледное лицо, не больно царапая кожу. Ощутив, как под практически насквозь промокшим костюмом течёт его тёплая кровь, он даже не поморщился.

Он был этому рад. Его кровь была куда теплее, чем осточертевшая, до ужаса морозная вода.

К происходящему сейчас, он настолько привык, настолько свыкся с этой болью, что она казалась ему родной. Почти что ласкающей его тело.«Такое себе общение с отцом. Почти что в одной реальности», — мрачно подумал блондин, неосторожно дёрнув рукой.

Тут же шикнул сквозь плотно стиснутые зубы. Прекратил дрожать и нахмурился.Пусть костюм никогда не рвался — чего нельзя было сказать о его связках, да и сухожилиях в целом — он отчетливо понимал: перелом нескольких ребер станет его заботой на будущие несколько дней.

Он ненавидел холод. Его было слишком много: дома — в особенности в глазах отца, в его окружении — из настоящих друзей у него было только двое, на улице — снег заставлял презрительно кривиться и постоянно отплевываться от невзрачных льдинок. И, наконец, в нём самому. 

Нет, не так.

Холод не был в нём.

 Он был им сам.

Впервые за долгое время, он почувствовал себя одиноким. Брошенным и забытым.

И пусть он был таким практически всю свою жизнь... в этот раз осознание того, что он и правда один в этом мире, неприятно резануло по сердцу.

Было странно снова ощущать то, от чего так долго избавлялся. Искоренял в себе. Убивал и давил каждый маленький зародыш, способный воссоздать это чувство вновь.Было противно думать о том, что он не может властвовать над своими чувствами. А ведь ему только начало казаться, что он взял всё под контроль в своей жизни.

Было бы ложью, скажи он сейчас, что в нём не мелькнула тень надежды.Стряхнув с волос белоснежные хрусталики, красиво поблескивающие под светом уличных фонарей, он медленно поднялся и поспешил убраться прочь с этого места.Сражение с акуманизированным человеком всегда давалось ему тяжело, ведь каждый чёртов раз это давало ощутить в полной мере факт того, что он неполноценный.

Пустой. Разрушенный. Всего лишь тень того, кто должен был быть героем.А он им не был.Кот Нуар не должен был быть один. 

Легенда гласила, что у него всегда должна была быть напарница — чудесная ЛедиБаг. Удивительное создание, способное исцелить всё, что было разрушено главным врагом. Могущественным и неодолимым.

Загадочная ЛедиБаг могла исправить все ошибки, которые бы ни сделал Кот Нуар. Ловкая и опытная, она должна была создать с ним единый ансамбль. Яркий, трепетный и всепоглощающий. Именно она могла бы исправить следы всех тех разрушений, что оставались после «Катаклизма». Но чудесной Божьей Коровки не было.

И город утопал в руинах.Как и человек, взявший на себя слишком много ответственности. Возможно, этот груз сломил бы его.

Возможно, это уже произошло.Блондин посмотрел на очередное разрушенное здание, чуть задержав на нём ничего не выражающий взгляд. Не заметив ни единого человека поблизости, которому могла бы угрожать опасность, отвернулся. Колокольчик на его шее непривычно громко зазвенел.

Поддавшись необъяснимому порыву, повернулся вновь. Улица пустовала, как и мгновение ранее.«Всё ещё надеешься?», — вопрос в никуда.

Кажется, это впервые он позволил себе маленькую вольность. Нуар дал слабину и тут же списал своё состояние на усталость и начинающийся жар. Чего, кстати, тоже никогда не делал, строго поставив когда-то перед собой несколько жёстких правил.

Всё, что вокруг — его война.

Он не надеялся на чудеса. 

Он в них уже просто не верил.

Однако...

— Я бы хотел, моя Леди... — разгоряченный лоб с маленькими прядями прилипших волос тихо стукнулся о поверхность стены.  — Я бы хотел, чтобы ты существовала взаправду.

Однако он в первые попросил.

Снова необъяснимый звон колокольчика. Беспричинный?

Раздраженный вздох. Один щелчок и трансформация отменена.

Где-то на другом конце Парижа сверкнула первая вспышка. В той самой легенде была и обратная сторона.

Однако, кто мог знать?