Глава 8. Боялся, что он схватится за нож
Чувства Дуань Шэна к Дуань Юньшаню были крайне сложными.
Когда Дуань Сяохай устроил скандал, он строго его отчитывал и требовал прекратить. Но когда его мать умерла, а Дуань Сяохай привёл в дом Тао Тин, он промолчал, фактически дав молчаливое согласие.
Лишь позже Дуань Шэн понял мотивы поступков Дуань Юньшаня. Тот был чистокровным бизнесменом и не заботился о семейных узах. Его первоначальный запрет был продиктован не беспокойством о целостности семьи, а страхом, что этот скандал навредит репутации корпорации Дуань. А последующее молчаливое одобрение было не потому, что он считал Тао Тин хорошей женщиной, а потому, что дому Дуань нужна была хозяйка – но кем она будет, значения не имело.
Дуань Юньшань, лёжа в постели, кивнул и взглядом велел юристу передать документы Дуань Шэну.
— Подпиши.
Дуань Шэн взял у юриста бумаги и сразу заметил крупные слова «Договор передачи акций». Он хмыкнул и сжал контракт в руках.
— Не хочу.
Он прекрасно понимал замысел Дуань Юньшаня. Дуань Сюань – пустое место, если передать компанию ему, все усилия прошлого будут потрачены впустую. И вот, на смертном одре, он вдруг вспомнил, что у него есть внук.
— Господин Дуань, двадцать процентов хватит, чтобы закрепиться в совете директоров...
— А потом бороться с Дуань Сюанем за контроль? У меня нет на это ни желания, ни времени.
Дуань Шэн сразу пресёк доводы юриста. Эти акции ему не были нужны раньше, не нужны и сейчас. У него была своя компания, и дела шли ничуть не хуже, чем у Дуань Корпорейшн. Зачем ему тратить силы на бессмысленную борьбу?
Дуань Юньшань смотрел на высокого, статного мужчину и вдруг осознал: среди его потомков не нашлось ни одного, кто мог бы удержать знамя семьи.
— Если не ради себя, то поборись хотя бы за свою мать.
Дуань Шэн усмехнулся и посмотрел на него странным взглядом.
— Моя мать не стала бы марать руки этим дерьмом. Она лишь считала семью Дуань отвратительной.
Его мать умерла от депрессии, захлебнувшись собственной кровью в ванной. Когда её нашли, вода в ванне и пол вокруг были окрашены в алый, а её тело уже остыло.
Как же это смешно. Огромный особняк, десятки слуг – и никто даже не заметил её смерть.
— Ты правда думаешь, что она сама покончила с собой?
Дуань Шэн резко шагнул вперёд. Услышав это, он потерял всякий контроль над эмоциями. Его голос невольно повысился.
— Что ты сказал?!
— Ты никогда не задумывался, почему её здоровье так резко ухудшилось?
Резко? Конечно.
Его мать была здорова, не слишком переживала даже из-за истории с Дуань Сяохаем. Но потом... потом она становилась всё более нервной, её тело слабело, разум помутился. В итоге она сама загнала себя в безумие и закончила жизнь в один из обычных летних дней.
Он всегда считал это странным. Но у него не было доказательств, а тогда он и сам едва держался на плаву, не имея возможности расследовать её смерть.
Но сейчас... Одной этой фразы хватило, чтобы всё встало на свои места.
— Ты всё ещё не хочешь бороться?
Дуань Юньшань безразлично смотрел на внука, который был на грани срыва. В его глазах Дуань Шэн не был просто его потомком. Он был идеальным наследником. Он видел в нём силу и целеустремлённость, а потому выбрал именно его.
— По закону часть акций должна была принадлежать твоей матери.
Дуань Шэн понимал, что эти слова – не просто наживка. Они действительно давали ему право вступить в борьбу за корпорацию. И пусть не ради себя, но ради своей матери...
Юрист снова протянул бумаги. В этот раз Дуань Шэн их взял, внимательно прочитал все условия, убедился, что в контракте нет скрытых подводных камней, и подписал.
Дуань Юньшань, довольный, улыбнулся.
— Сяо Шэн, я уверен, ты не разочаруешь своего деда.
Лишь в этот момент он признал его своим внуком.
Дуань Шэн усмехнулся и развернулся к выходу.
Когда он спускался по лестнице, вся семья, сидевшая в гостиной, подняла головы и уставилась на него. На лицах застыла целая гамма эмоций, особенно у Дуань Сяохая.
— Дед передал тебе двадцать процентов?!
Дуань Шэн даже не взглянул на него и просто вышел за дверь.
В его глазах Дуань Сяохай был глупее даже, чем Дуань Сюань.
Дуань Сяохай вдруг осознал, что больше не контролирует собственного сына. И он не знал, что ощущает сильнее – ярость или страх.
Страх – потому что он понимал: с Дуань Шэном ему не тягаться. Он был безумцем, не задумывающимся о последствиях. Потому что был готов их принять.
А вот он – нет. Он слишком привык к роскоши и уже не мог представить себя нищим, не мог смириться с мыслью о поражении.
— Пап, не волнуйся. У нас есть двадцать процентов, оставленные бабушкой, плюс акции, которые я скупил у мелких держателей. В сумме выходит больше сорока процентов. Мы всё ещё контролируем компанию.
Дуань Сюань мрачно смотрел перед собой. Этот старик... Он столько лет называл его внуком, а в итоге отдал акции ублюдку! Разве он хуже Дуань Шэна? Да он же во всём его превосходит!
Но, в отличие от своего тупого отца, он умел ждать. Пока старик болел, Дуань Сяохай только и делал, что пытался урвать свою долю.
Дуань Сяохай выдохнул, успокаиваясь. Да, пока у них контрольный пакет, компания останется за ними.
Хэ Лянью курил, привалившись к машине. Его длинные ноги были небрежно скрещены, а взгляд сквозь клубы дыма был устремлён на особняк.
Он волновался за Дуань Шэна.
Тот всегда выглядел безразличным, но на самом деле был злопамятным и вспыльчивым. Если кто-то из этой семейки скажет что-то не то, он не удивится, если тот просто схватится за нож.
Дверь открылась, и кто-то вышел.
— Дуань Шэн! – Хэ Лянью помахал рукой.
Как только Дуань Шэн увидел его, весь его гнев мгновенно улетучился, оставив только тёплое чувство внутри.
Хэ Лянью не ушёл. Он действительно ждал его всё это время.
Не сдержавшись, Дуань Шэн ускорил шаг, но, почти подойдя, замедлился. Слабость? Боязнь? Может быть. Но он всё ещё не мог признаться ему в своих чувствах.
— А-Юй...
— Всё нормально? Они не доставили тебе проблем?
Хэ Лянью затушил сигарету и внимательно посмотрел на него. Вроде выглядел спокойно – значит, ничего критичного.
— Нет. Просто старик передал мне акции.
Хэ Лянью не удивился. Он знал характер этого старика. Лишь похлопал друга по плечу.
— Ладно, садись в машину. Здесь не место для разговоров.
Дуань Шэн молча сел рядом.