Прошедшие дни
Москва.
Ночные огни потихоньку загорались по городу, пока две подруги, что готовы пройти ради друг друга огонь, воду и медные трубы,сидели с бутылкой вина на кухне, пытаясь наладить контакт. Саша была утомлена поездкой в столицу, но старалась не показывать, ведь состояние подруги куда важнее.
Есения же делала глоток за глотком, пытаясь заглушить звуки в своей голове, что каждую секунду твердили, что Валера рядом.
В дверь раздался стук, и Есения приложила пальцы к вискам. Ее безумно раздражали звуки, что исходят от двери, и она не понимала, почему при наличии звонка, люди,блядь, стучат кулаками.
Саша зная о головных болях от стуков у подруги, понимающе кивнула. Она только недавно избавилась от нервных тиков из-за травм прошлого, поэтому сочувствовала Есе. Двинувшись к двери, она знала, кого за ней встретит.
-Ну привет, сестрица, - радостно воскликнул Марат, забегая на кухню, и устремляя свой воодушевлённый взгляд на Есению. Они раньше виделись часто, в связи с приездами Марата, но в последнее время Есения отказалась от таких семейных встреч.
Девушка нехотя улыбнулась, и обняв брата, плюхнулась обратно на стул, осушая бокал вина прямо до дна. Внутри зарождалось чувство отвращения к собственной плоти и крови, но как бы то ни было, Марат ее брат, и узы их все еще связывают.
Парень возмужал за те три года, которые брат и сестра жили в разлуке. В плечах он стал шире, руки выглядели более накаченными, а глаза более осознанными, взрослыми. Он присел третьим за стол, и с отвращением посмотрев на бутылку красного вина, закатил глаза. Пить он бросил еще тогда, после Нового года, когда он лишился и брата, и сестры.
-Я с плохими новостями, - бегая глазами от Саши и до Есении, проговорил Марат, и закинул в рот конфету, из стоящей на столе вазочки. Девушки нахмурились, смотря на Суворова младшего, - Фитиля закрыли. Макс звонил, сказал, серьезное что-то.
Брови Семерки тут же вскинулись, и она ахнула, ведь знала, в каком состоянии ее близкая подруга.
-Надо быстрее возвращаться в Казань, - уверенно проговорила Семерка, нервно сжимая скатерть. Если она волновалась, то Есения лишь пожала плечами, снова наполняя свой бокал. - Белоснежка там с ума сходит небось. Ей же нельзя нервничать.
-А у вас вообще есть те, кому можно нервничать? - усмехнулась Есения, делая очередной глоток, - слабые на передок.
-Она все еще в своём мире? - шепнул Марат Саше, придвигаясь к подруге ближе, которая в последнее время была роднее сестры. Саша коротко кивнула, и Есения тут же озлобленно посмотрела на брата, что недовольно качал головой. - Когда уже очнёшься, Еся? Смотрю, и не пойму, труп ты, или живая.
Смешок сорвался с губ Кавериной, и она медленно поднялась из-за стола, обходя брата.
-Говори то, что хотел сказать, Маратик, - фыркнула Еся, и достав ещё одну бутылку вина из шкафа над плитой, вернулась на своё место.
-Не смей, - шикнула Саша на ухо Марату, но тот уже вскипал. Сестра была больна, и он это прекрасно понимал.
-Турбо сбежал, Есения, - уверенно произнес Марат, и скрепив ладони, уложил их на стол, - срок прошел, он уже мог вернуться, но не сделал этого. Ты предала всю свою семью, предаёшь друзей, лишь бы жить гребаными мечтами об этом трусливом сукином сыне!
-Ты предал пацанские принципы, когда у Айгуль были проблемы, - проговорила Есения, нервно сглатывая, - и хочешь, чтобы я не предала человеческие, ради встречи с мужчиной всей своей жизни?
Марат замолчал, вспоминая, как был готов умереть от рук пацанов, когда про Айгуль пошли плохие слухи. Они пережили это, но это предательство кололо его душу, и в тот момент он оставил все свои принципы, не то чтобы пацанские.
-Это разное, - стиснув зубы, произнес Суворов, и Саша схватила его за предплечье, дабы сдержать его мысли в его же голове, - Еся, давай вернёмся в Казань, и там тебе станет легче.
-Станет легче там, где он меня оставил? - ухмыльнулась девушка, сверля злым взглядом брата, - вы же считаете, что он бросил меня ради своей свободы, а у вас нет мыслей, что и меня он таким образом спасал? Я не перестану верить в его возвращение, пока не увижу его труп. Не трепите мне нервы.
Есения поднялась с места, а подруга и брат опустили головы, перешёптываясь между собой. Они бессильны перед бешеной зависимостью и привязанностью Кавериной к Турбо, которого она считала чуть ли не богом в своей жизни. Еся отправилась в комнату, взяла фото, и приложив его к своей горящей груди, прилегла на кровать, отворачиваясь к стене.
В голове крутился тот самый день, когда она стояла на дороге, и прощалась с любимым, что клялся всем, что у него осталось, что он вернётся. Обязательно вернётся к девушке, которую любит.
-Ты ведь обещал, - тихо проговорила Каверина, проводя пальцами по надписи на фото, что уже потерлась от ее частых прикосновений, - обещал никогда меня не оставлять.
Звук телефона раздался на всю квартиру, и Есения сжала кулак, нервно двигая желваками. К тумбе уже подошла Саша, но увидев встающую Есению, отошла назад, давая пройти подруге.
Есения подняла трубку, и тяжело вздохнула. Скорее всего это звонили те, с кем ей общаться сейчас явно не хотелось. Ореховские.
-Да? - грубо ответила Есения, и облокотившись на тумбу, и прикрыв глаза от недовольства.
-Красавица, - произнес мужской голос, и руки девушки тотчас задрожали с неимоверной силой. Ее глаза распахнулись, и застыли, будто она превратилась в куклу. Саша же увидев состояние подруги, тут же схватила ее за плечи, чтобы придержать.
Есения не могла поверить, что этот голос принадлежал тому самому, за кого так долго страдает ее сердце.
-Я так долго тебя ждала, - прошептала она, прижимая трубку телефона к уху все сильнее. Зубы стучали друг о друга, озноб окутал тело девушки, и про выступил на лбу. - Как я тебя ждала...
-Что ты несёшь? - тут же вмешалась Саша, пытаясь привести Есю в порядок, но та же смотрела сквозь темноволосую, уже представляя встречу с любимым.
-Скажи мне что-нибудь, - снова прошептала Есения, и с ее глаз тут же скатились капли слез. - Скажи еще что-нибудь.
-Никому не говори обо мне, Красавица, - снова этот голос, заставляющий девушку тяжело дышать, - никому, девочка. Вернись домой, и я приду за тобой. Я обещал.
Раздались громкие, бьющие по слуху гудки, и из рук Есении выпала трубка, отскакивая на пружинистом проводе. Ноги подкосились, и она упала в руки подруги, что тут же подозвала Марата.
-Кто звонил? - выкрикнула Семерка, ударяя кареглазую по ледяным от озноба щекам, - твою мать, Каверина, кто блядь тебе звонил?
-Мы возвращаемся в Казань, - пролепетала Есения, открывая глаза, что горели жизнью, и Саша с Маратом тут же переглянулись, - Давайте же, ну.
-Кто ее там понауськивал? - фыркнул Марат, помогая Семерке поднять сестру, - хрен с вами, пока она согласна, надо быстрее собирать манатки. Мало ли что у нее в голове творится.