Восточная Любовь

Утро
Дворец в Конье

Коридор

《Я - Рейна. В переводе с итальянского моё имя значит "королева". Когда я жила в деревне, над моим именем смеялись дети, переехав в Неаполь, все соседи говорили, что меня надо было назвать другим именем. Но сейчас я в Конье, во дворце Шехзаде Орхана, сейчас всё изменилось. Я больше не Рейна. Теперь меня зовут Гёзде. Я ношу под сердцем шехзаде или госпожу великой династии Османов. Совсем недавно я спрашивала себя о том, что бы теперь сказали те, кто говорил, что имя Рейна мне не подходит. Теперь у меня нет такого вопроса. Есть другие, самые главные вопросы. Выношу ли я ребёнка? Стану ли я матерью? Выживу ли в гареме? Что будет дельше? Не знаю ничего, кроме того, что моё имя ещё услышат. 》

Ташлык-гарем

Наступил день, к которому готовились все во дворце. Приехал Султан и Фатима Султан.

Девушки с раннего утра убирались в гареме, пытаясь навести илеальный порядок. Все волновались. Хазнедар и главный евнух раздавали девушкам поручения.

В последний раз такую суету дворец видел перед приездом Шехзаде. С тех пор это место словно ожило. Изменился и город. Шехзаде Орхан старлся сделать жизнь здесь лучше, поэтому очень часто читал прошения жителей и выполнял их. Теперь Конья не была забыта.

И вот главный евнух громко объявил:

- Дорогу! Фатима Султан Хазрет Лери.

Девугки выстроились в ровный ряд и поклонились. Первой стояла Гюльджан, на которую Фатима Султан посмотрела и сделала незаметный жест рукой, подзывающий к себе.

Немного погодя, когда девушки продолжии заниматься своими делами, Гюльджан спросила у главного евнуха, где покои Фатимы Султан. И, постоянно оглядываясь, девушка пошла туда.

Покои Фатимы Султан

Госпожа только приехала, но отдыхать не собиралась. Она ждала Гюльджан. А ещё господе очень хотелось узнать всё о Рейне.

В покои вошла Гюльджан и, поклонившись, открыла рот, чтобы что-то сказать, но Фатима Султан начала первая:

- Гюльджан, здравствуй, - начала госпожа, - давно мы с тобой не виделись. Что ж, пришло время нам о многом поговорить, потому у меня к тебе есть несколько вопросов. Почему ты так и не написала мне о Рейне? Почему ты перестала мне писать о всез событиях гарема? Почему я узнаю обо всём от других? Почему...

- Госпожа, я почему Вы не выполняете саои обещания? - дерзко перебила ее Гюльджан. - Когла я писала, что Шехзаде от меня отвернулся, Вы отвечали, что напишмте главному евнуху о том, чтобы он мне помог. Это не происходило. Госпожа, я делала всё сама. Мне никто не помогал, у меня не было никого, на кого я бв могла положится, кому бы я могла довериться. Вы можете не поверить, но я была очень рада, когда узнала, что Дефне Султан беременна, так же я радовалась беременности Рейны. А всё потому, что тогда вашим планам, Вашей игре был бы конец. И я очень жалею, что послушалась Вас и убила Дефне.

- Дефне убила не ты, а твоя служанка, - холодно ответила Фатима Султан, порадённая такой дерзостью Гюльджан.

- Да, но кровь останется на моих руках. В каждом письме от Вас я читала, что Вы поможете мне, скажите своим верным людям, что сделать, чтобы мне помочь, но этого ни разу не произошло. Госпожа, я отказываюсь от Вашего покровительства, я справиться смогу сама.

- Не думаю, что теперь сможешь выжить здесь. Выйди! - голос султанши был громкий, но спокойный. Когда Гюльджан вышла, Фатима Султан добавтла, смотря на камин, - Теперь ты точно умрёшь, Гюльджан.

В покои зашёл главный евнух.

- Госпожа, что натворила Гюльджан? Чем она Вам расстроила?

- Ничем, тебя это не касается. Но ты сейчас выйдешь и будешь следитб за ней до конца моего пребывания здесь, понятно?

- Слушаюсь, Госпожа.

Комната хазнедар

Айдилге-хатун сидела напротив намина и подкилывала туда дрова. Во дворце было очень холодно, в этом году холода начались рано. Хазнедар прекратила свое занятие, села на тахту и стала смотреть на огонь. В ее голове проносились воспоминания.

Адилге-хатун родилась в горах, на Кавказе. Она не помнила своего настоящего имени, но помнила горы. Часто в своих снах она видела высокие заснеженные макушки гор, их острые пики, поднимающиеся в небо, но ничего больше не помнила. В Конье она жила бóльшую часть своей жизни, попав сюда совсем ещё ребёнком. Сначала девочка аоспитывалась в доме знатного господина, где ей дали имя Айдилге, а позже отправили в гарем. Но девушка так и не нашла свой дом. Потом она повзрослела, мнгое поняла, стала хазнедар. Теперь, в свои непоные сорок лет, она поняла, что дом её здесь, в этой комнате. Только в этом месте всего огромного дворца она могла подкидывать в камин дрова, задумавшись, только здесь она могла спрятать вещь, которую хранила со своего самого первого дня во дворце, только в своей комнате она могла оставить Айдилге-хатун, которуб все знали, поменяв её на черкешенку без имени.

Женщина медленно расплела толстую косу, чёрные волосы падали на её плечи, зелёные глаза отражали пламя огня.

Эта комната была касива по-своему: одна низкая кровать-тахта, два сундука у стены, маленькое окно, камин, ковёр и ниша, которая всегда пустовала. Но в этой комнате можно было отдохнуть от интриг дворца, Айдилге-хатун их не любила, как не любила и людей, плетущих их.

Но уже пришло время уходить, потому что днём нельзя было пропадать не ищвестно где, особенно в те дни, когда в Конью приехал Султан и его дочь.

Ташлык-гарем

Девушки сидели на низких тахтах и разговаривали друг с другом. Всем хотелось только одного - дождаться ужина и лечь спать. День был очень трудный. Молчали только две девушки, смотря в окно: Гёзде и Мерьем.

- Гёзде, - залумчиво спроила её Мерьем, - а ты, когда родишь ребёнка, никого не убьёшь?

- Что? С чего бы это?

- Не знаю, из зависти. Гюльджан же так сделала.

- Из зависти к кому? К той, которая в гарем недавно попала? Или к той, которая здесь уже много месяцев увядает?

- Нет. Пожалуйста, послушай меня. Мне здесь страшно жить, вдруг руки убийцы и до меня дойдут?

- Не дойдут, вряд ли кто-то осмелиться убивать человека сращу после другого убийства.

- А потом? Потом же может! - Мерьем так громко это сказала, что все обернулись.

- А потом, - шёпотом ответила Гёзде, когда все отвернулись, - потом тебя не тронут, потому что ты никому не мешаешь.

- А ты? Если ты всё-таки станешь такой, как все в Топкапы. Я там ни ращу не была, но слышала, что там каждый день кого-то убивают. Ты де скорее всего поедешь туда, останешься жить. Если всё же кого-то убьёшь?

- Я клянусь, что никого никогда не убью. Клянусь, что никогла не прикажу кого-то убить. Клянусь при свидетельнице - при тебе. И пусть покарает меня Аллах, если я нарушу клятву.

Дворцовый сад

Выйдя из дворца, Гюльджан направилась вглубь сада, туда, где её уже ждал дорогой ей человек. Но не одна Гюльджан торопилась на встречу: по приказу Фатимы Султан за ней следил главный евнух гарема.

Дойдя до дерева, заветного мнста всех встреч, она увидела молодого человека.

- Алексия, что случилось? Почему в записке было сказано, что  нало срочно, - он сделал акцент на слове, - встретиться?

- Я отказалась от покровительства Фатимы Султан. Она сказала мне, что просто так это не оставит.

- Что ты наделала? Зачем? Тебе с жизнь захотелось расстаться?

- Нет, но я не могу больше так. Она приказывала мне ни один раз убить кого-то. Я не хочу так!

- Тише, услышат.

- Здесь никого нет. Ты же защитишь меня? Поможешь мне?

- Да, - котокто ответил ей парень. - Твоей дочери уже дали имя?

- Айшегюль. Скоро и ты её увидишь.

- Как? - усмехнулся он.

- Я придумаю.

Главный евнух, прячась за другим деревом, открыл рот от изумления. Ещё бы: как наложница может разговаривать с чужим мужчиной? Евнух решил вернуться во дворец, стараясь идти бесшумно по опавшим листьям, ведь идти по дрожке было не безопасно: могли заметить. Но листья всё-таки зашелестели.

- На подслушивали! - сказали юноша и Гюльджан одновременно.

☆☆☆

Следующая глава 15 декабря.

За коллаж спасибо Laura_enthusi.