Глава 1
Османская Империя, Стамбул, июнь 1550 года
Самый великий город мира, основанный столетия назад, столица двух великих империй. Город с шумными восточными базарами, напевами народных песен, стуком копыт, криком мальчишек, прекрасными азанами. Какой же это красивый город! Хотя, наверное, это целый мир, непохожий ни на что.
Чего только стоит рынок Капалы-Чарши! Это настоящий ад для обречённых девушек. Они знают, что придёт человек, торговец будет их показывать со всех сторон, и в одежде и обнажённых, а покупатели будут смотреть и выбирать ту, которая больше понравится, а потом купят и уведут с собой, в неизвестность.
Топкапы
Султанские покои
Султан сидел за рабочим столом и внимательно изучал какие-то бумаги. Это был мужчина лет пятидесяти, одетый в красный кафтан, на пальцах его рук сверкали перстни.
- Повелитель, - сказал вошедший стражник, - к Вам Шехзаде Орхан Хазретлери.
- Зови.
В покои вошёл младший сын султана. Ему было семнадцать лет. Шехзаде очень похож на отца, тот же взгляд чёрных, как уголь, глаз, те же тёмные волосы. Даже одежда на них была чем-то похожа.
- Отец, Вы звали меня?
- Да, Орхан. Ты знаешь, в твоём возрасте твой брат уже получил санджак в управление, не пора ли и тебе туда отправится? Конья, мне кажется, для тебя подойдёт лучше всего. Соберем гарем, и ты уедешь. Инша Аллах, одна из девушек тебе сына родит, династия пустит корни. - Несмотря на такие слова, голос султан был очень строг и громок. - Надеюсь, ты научишлся управлять санджаком, тебе это поможет в будующем. Я уже стар, мне недолго осталось.
- Не говорите так, Вам ещё много лет жить, с позволения Аллаха.
- Ты меня понял. Через месяц, перед самым Рамаданом ты отправишся в путь.
- Слушаюсь.
- Можешь идти.
Не смотря на строгость и сдержанность в разговоре с сыном, султан его любил больше всех своих детей. Может, потому что он был рождён от любимой жены султана, а, может, потому что они были очень сильно похожи.
Ташлык-гарем
Мимо гарема неспешной походкой прошла мололая женщина. На ней была красивая корона, роскошное платье из парчи, дорогие украшения.
- Дорогу! Фатима Султан Хазретлери! - объявил евнух.
Девушки встали с мест, прекратили работу и построились в два ровных ряда для поклона. А те, кто не был в общей комнате, остановились, подошли к стене и поклонились. Только одна остановилась там, где стояла
- Кираз, - обратилась к евнуху султанша, - кто эта девушка? Приведи её ко мне после прогулки в саду.
Фатима Султан прошла мимо, и только девушки сели, как евнух снова объявил:
- Дорогу! Мелек Султан Хазретлери!
Одалиски снова выстроились в два ряда.
Фатима, заметив сестру, остановила её:
- Мелек, куда же ты? Или у тебя появились тайные дела?
- В отличие от тебя, у меня нет таковых. И, кстати, я бы на твоём месте не ездила в Топкапы каждый день, а у себя во дворце сидела бы и за дочерью присматривала, а то ей и года нет.
- На моём месте? Хорошо, я поговорю с Повелитем, он тебя замуж выдаст, а то уже и материнского крыла нет. Но я не горю желаниеи сюда ездить. Я обязана. Меня же назначили управляющей гаремом после смерти твоей матери. Жалко её, могла бы ещё пожить.
- Уйди, Фатима!
Мелек была задета за живое - она всегда была рядом с матерью, а теперь осталась одна. Девушка ушла в свои покои, еле сдерживая слёзы.
Покои Мелек Султан
Большая комната освещалась только вечером, и то несколькими свечами, занавески на окнах были задёрнуты, сундуки с украшениями спрятаны, книги убраны, служанки ходили редко и очень тихо.
- Госпожа, - говорили они, - Ваш обед.
Но Мелек не хотела есть. Она дни напролёт сидела у себя в покоях, выходя только в хаммам. Ей ничего не хотелось делать, хотя раньше она любила читать; приходя к матери в покои, звать портниху и выбирать ткани для новых платьев и перебирать украшения.
Самым главным в жизни Мелек была её мать - Хасеки Султан. Ни к отцу, ни к брату, ни тем более к сестре она не была так привязана. Раньше у Мелек были маленький брат и старшая сестра, старший брат, и мать, а потом один брат умер от оспы в пятилетнем возрасте, сестра затосковала по ребёнку и наложила на себя руки, будучи в том же возрасте, что и сейчас Мелек, а последней пятнадцать лет, старший брат теперь жил в Манисе, хотя Мелек не очень его любила, а мать... о ней госпожа не могла и думать.
И снова, плача, она сказала, смотря куда-то вверх:
- Матушка, зачем Вы меня оставили одну? Я же не смогу, не справлюсь. Управляет гаремом теперь Фатима, хотя она больше праздники устраивает да себе украшения и ткани покупает. Когда Вы были управляющей, всё было по-другому. Сегодня Фатима сказала, что мне пора замуж. А я не хочу, да и не смогу так просто оставить здесь всё. Валиде, Вы научили меня жизни, но это не помогает. А, знаете, мне сегодня приснилась девушка... Я не помню или не знаю, кто она, но мне она казалась знакомой. Может, это была сестра? Матушка, Вы научили меня, что в случае отсутствия сил, надо совершить намаз, и я следую Вашему завету: пять раз в день я молюсь. Только на один вопрос мне никто не может дать ответа: почему Фатима, сама живущая без матери, так унижает меня? Мы же с ней теперь похожи как никгода раньше. Матушка, прошу Вас, оберегайте меня от плохих людей. Почему Вы меня покинули? Я сама умру, не смогу здесь выжить.
Покои Фатимы Султан
Рядом с Фатимой Султан стояла хазнедар гарема и держала книгу расходов.
- Хорошо, - сказала госпожа, - жалование девушкам выдай в этом месяце раньше.
- Когда, госпожа?
- В пятницу, с самого утра. И освободи их от работы. Можешь идти.
- Слушаюсь, госпожа, - хазнедар поклонилась и ушла.
Фатима осталась одна. Она ждала Кыраза-агу и хатун, которую он должен был привести.
Долго ждать султанше не пришлось.
- Госпожа, вот та девушка, - сказал евнух, войдя в покои.
- Оставьте нас одних, - приказала Фатима.
Нельзя описать тот страх, который испытала Гюльджан (а именно так звали ту девушку): она боялась, что её выгонят из гарема или, что ещё хуже, бросят в тёмные воды Босфора.
- Госпожа, в чём я провинилась?
- Ни в чём, - голос Фатимы Султан был властным. Вообще тон она меняла только в разговоре с отцом, мужем или дочерью, которая была сосвем ещё младенцем. - Ты меня удивила сегодня. Ты даже к стене не отошла.
- Простите, госпожа!
- Ничего. Ты, наверное, даже не догадываешься, что обратила на себя моё внимание? Что ж, знай об этом. Как тебя зовут и откуда ты?
- Гюльджан, госпожа. Я из Греции.
- Греция? Замечатльно. Ты согласна мне служить?
- Я Вам всегда верна, госпожа.
- Нет. Ты готова служить только мне?
- Да, госпожа. Я клянусь, что буду верна лишь Вам.
- Значит так, ты никому не рассказываешь об этом разговоре, а я тебе взамен помогаю. Но не только за это, конечно. Ты будешь в гареме шехзаде Орхана. Он скоро, как говорят, в свой санджак отправляется. В Конью. Прекрасное место, чего только леса тех мест стоят. Ты тоже поедешь. В том гареме будет мой доверенный человек - главный евнух, - который тебя отправит в покои шехзаде. Инша Аллах, ты родишь сына. Но ты будешь через того евнуха передавать подробные письма для меня. В них расскажешь, что творится в гареме, как себя ведут девушки, есть ли новые фаворитки и всё прочее. Ясно?
- Да, госпожа. Я буду присылась письма каждую неделю.
- Я рада. Возвращайся в гарем.
Гюльджан поклонилась и вышла.
Ночь
Ташлык-гарем
Ночью все девушки спали, кроме одной. Ей была Гюльджан. Она мечтала о том, что однажды придёт в эту комнату не рабыней в жалком платье, которая перед всеми приклоняется, а госпожой с большой короной, перед которой будут все приклоняться.
Размышление девушки поервали тихие шаги, звук которых доносился из-за большой двери общей комнаты. Гюльджан захотела узнать, кто не спал в такой час. Она встала к двери и услышала тихий разговор:
- Сейчас же отправь это письмо в Манису брату. А это в Конью для Айдилге-хатун. Не позднее, чем через неделю мне должны прийти ответы. Не придут - спрошу с тебя.
- Слушаюсь, госпожа.
Разговор прекратился. Шаги становились всё тише и тише, поэтому Гюльджан ушла, не смотря на то, что ей было интересно, кто это говорил, и что было написано в письме.
А ведь ей совсем скоро придётся передавать подобные письма для Фатимы Султан. А если кто-то узнает об этом? Нет, такого не может случится, ведь Гюльджан будет передавать все письма через надёжного человека, который не предаст.
Ах, какое же будет счастье, если она родит сына, здорового шехзаде! А ещё лучше будет, если её сын будет самым старшим. Тогда и сама Гюльджан будет уважаема, богата и счастлива. Ей дадут статус госпожи, и все девушки будут ей подчинятся. Какое же будет счастье!
Дворец в Конье, окрябрь 1551 года
По дворцу разнеслись громкие крики девушки. Ей на помощь прибежали евнухи и калфы, девушки привели повитуху.
- Быстрее! Быстрее! - кричали все.
- Шехзаде идёт! Мой сын сейчас родится! А-а-а-а-а-а-а! - кричала роженица.
- Гюльджан, ты откуда знать, кто родится? На всё воля Аллаха, и ты наперёд ничего знать не можешь, - сказала хазнедар гарема - Айдилге-хатун.
В общую коинату зашла женщина с диадемой на голове. Её звали Дефне. Она шла медленно, держась за небольшой живот.
- Гюльджан, - окрикнула та, - не надейся, что станешь госпожой, если шехзаде родишь. Я уже второго жду. А ещё и гаремом управляю. Не удалось тебе стать первой во всём гареме. А если дочь родится? Что ты тогда Фатиме Султан скажешь?
Гюльджан не слышала последних слов, она была уже в своей комнате фаворитки.
Долгие часы гарем оглушали крики. Долгие часы беременная Дефне Султан сидела как на иголках. Наконец все в гареме услышали плач ребёнка.
Из комнаты Гюльджан вышла хазнедар и с улыбкой сообщила:
- Родилась госпожа!
Девушки стали на переьой говорить:
- Да будет жизнь её долгой и счастливой.
И только Дефне Султан сидела без всяких эмоций на лице, но в душе её зарождалась ненависть к Гюльджан. Дефне понимала, что теперь долго не сможет избавиться от соперницы, поэтому ей оставалось надеяться лишь на волю Аллаха.
- Дорогу! Шехзаде Орхан Хазретлери!
Все встали. Шехзаде, обратив внимание лишь на Дефне Султан, прошёл дальше, в комнату Гюльджан.
- Шехзаде, - девушка хотела встать, как только Орхан вошёл в комнату.
- Лежи, - коротко сказал он. В этот момент Гюльджан показалось, что голос его звучал зло. - Тебе не нужно вставать.
- Простите, я не смогла родить шехзаде.
- У меня уже есть сын. А новая госпожа в династии - это очень хорошо, - он замолчал. - Тебе выделят отдельные покои, чтобы младенца никто не тревожил. Я уже отправил письмо в Стамбул. Приедет Повелитель и даст девочке имя.
- Это большая честь.
Гюльджан это понравилось, ведь родившемуся у Дефне шехзаде Махмуду имя давал не султан.
Шехзаде Орхан вышел и, не посмотрев ни на кого, ушёл в мужскую пловину дворца.
Дефне Султан тихо сказала своей служанке:
- Быстро Орхан вышел. Значит, имя девочке не дали. Султана ждут. А мой сын такой чести не удостоился. Сделаем так, - и она, понизив голос ещё больше, сказала свой план на ухо служанке.
- Госпожа, а Вы уверены, что Вам и Вашему сыну от это хуже не станет?
- На меня шехзаде Орхан уже не посмотрит. А вот Гюльджан сказку надо закончить, ещё не начав, иначе эта змея отравит всех.
После этих слов Дефне султан вышла из Ташлык-гарема. Её служанка внимательно оглядела гарем, выискивая кого-то и, сделав для себя выбор, вышла.
☆☆☆
Следующая глава 11 ноября