Бриджит
Первый месяц проверки
- Да ты шутишь. - Я вытащила черный жилет из упаковки, держа его двумя пальцами, словно грязное белье.
Рис потягивал кофе, не отрывая взгляда от газеты.
- Я никогда не шучу насчет безопасности.
- Это пуленепробиваемый жилет.
- Я в курсе. Я его купил.
Вдох. Выдох.
- Мистер Ларсен, пожалуйста, объясните, зачем мне пуленепробиваемый жилет. Где мне его носить? На занятиях? На следующей волонтерской смене?
- Чтобы защитить тебя от пуль, и да. Если хочешь.
Я почувствовала, как под глазом дернулся мускул. Мы заключили сделку месяц назад, и я получила свое. Я все испортила. Мне не следовало тайно убегать с Авой, но она так переживала из-за проблем с Алексом, что мне захотелось ее поддержать.
И пришлось за это ответить, причем по-крупному.
История с похищением круто изменила мои некогда радужные взгляды на личную безопасность, и я пообещала себе действовать более ответственно. Мне жутко не хотелось признавать правоту Риса - большую часть времени он был высокомерным засранцем, - но он каждый день рисковал ради меня жизнью. А еще, похоже, намеревался заставить меня отступиться от сделки, предлагая возмутительные условия.
Например, долбаный пуленепробиваемый жилет.
- Я купил его на всякий случай, - мягко сказал Рис. - Но раз уж ты предложила, надо будет протестировать его в следующий раз, когда будешь на публике.
Убери чип, и я буду делать все, как ты скажешь, если дело касается безопасности. Обещаю.
Я стиснула зубы. Рис убрал чип, и я не нарушала обещаний.
- Хорошо. - В голове вспыхнула лампочка, и на моем лице медленно расплылась улыбка. - Я надену его сейчас.
Он поднял наконец голову, и его лицо потемнело от недоверия из-за подозрительно легкой капитуляции.
- Куда отправимся?
- По магазинам.
Если Рис что-то и ненавидел, так это ходить со мной по магазинам. Стереотипная мужская слабость, и я намеревалась использовать ее по полной.
Моя улыбка стала шире, в то время как его лицо помрачнело еще сильнее.
Будет весело.
Час спустя мы прибыли в «Хейзелбург молл», четырехэтажную мекку шопинга, где я могла вдоволь помучить Риса. К счастью, была зима, и большую часть жилета получилось спрятать под толстым свитером и пальто.
По словам Риса, он купил мне облегченную версию, но жилет все равно был жарким, тяжелым и неудобным. Я почти пожалела о плане мести, но свирепое лицо Риса оправдывало все... Пока не случилась катастрофа.
Я примеряла одежду в десятом по счету бутике, когда вдруг застряла в платье. Я случайно ошиблась размером, и неумолимая ткань впилась в ребра, удерживая руки над головой. Я ничего не видела и едва могла пошевелиться.
- Черт.
Я ругалась редко, но ситуация не оставляла выбора. Одним из моих постоянных иррациональных страхов было застрять в одежде посреди магазина.
- Что случилось? - подал голос Рис, стоявший снаружи. - Все в порядке?
- Да. - Я обхватила платье по бокам и снова попыталась его задрать, но тщетно. - Все хорошо.
Через десять минут я вспотела и начала задыхаться от напряжения и нехватки воздуха, а руки болели из-за неудобной позы.
Черт, черт, черт.
- Что, черт подери, там происходит? - раздраженно крикнул Рис через дверь. - Ты слишком долго.
Выбора не оставалось. Нужно было обращаться за помощью.
- Ты не мог бы позвать продавца? Мне нужна помощь... э-э... с одеждой.
Последовала долгая пауза.
- Ты застряла.
Пламя смущения лизнуло кожу.
- Просто кого-нибудь позови. Пожалуйста.
- Не могу. Одна сотрудница ушла на обед, а у другой - очередь из шести человек на кассе. - Разумеется, Рис отслеживал все передвижения, пока меня ждал. - Я помогу.
Если бы я могла видеть собственное отражение, то точно встретилась бы глазами с гримасой ужаса.
- Нет. Тебе нельзя!
- Почему?
- Потому что я... - Полуголая. Беспомощная. - В неподобающем виде.
- Я уже видел полуголых женщин, принцесса. Либо впусти меня, и я вытащу тебя из передряги, либо сиди смирно ближайший час, ведь именно столько времени понадобится кассиру, чтобы разобраться с очередью в выходной. Они движутся медленнее черепахи под морфием.
Вселенная ненавидит меня. Без сомнений.
- Ладно, - выдавила я. Пламя смущения разгоралось все жарче. - Входи.
На дверце раздевалки не было замка, и секунду спустя Рис заполнил собой крошечное пространство кабинки. Даже если бы я не услышала, как он вошел, я бы почувствовала. Его мощная энергетика ощущалась в каждой молекуле воздуха, и они начинали вибрировать в унисон.
Грубый. Мужественный. Мощный.
Я затаила дыхание, когда он приблизился, мягко ступая по линолеуму. Для человека столь крупной комплекции он двигался с грацией пантеры.
Платье прикрывало грудь, но мои кружевные трусы были полностью открыты, и я старалась не думать, что видит Рис. Он остановился так близко, что я почувствовала исходящее от его тела тепло и чистый, мыльный аромат.
Воздух гудел от напряжения и тишины, когда он взялся за подол платья над моей головой и потянул. Ткань скользнула вверх на полсантиметра и опять застряла - я вздрогнула, когда она впилась в новый участок кожи.
- Я попробую снизу, - сказал Рис отстраненным, сдержанным голосом.
Снизу. Значит, ему придется прикасаться к моей обнаженной коже.
- Хорошо, - слово прозвучало более хрипло, чем мне хотелось бы.
Я напряглась всем телом, когда он положил ладони мне на ребра. Быстро провел большими пальцами по натертому участку, где платье впивалось в кожу, а потом просунул пальцы под ткань и ее потянул вверх.
Я больше не могла задерживать дыхание.
Я выдохнула, и моя грудь поднялась, словно пытаясь глубже погрузиться в грубые, теплые руки Риса. В тишине дыхание звучало до неловкости громко.
Рис замер. Платье уже наполовину задралось мне на плечи - достаточно, чтобы продемонстрировать грудь в бюстгальтере.
- Успокой дыхание, принцесса, или ничего не выйдет, - сказал он чуть более напряженно, чем минуту назад.
Кожу опалил жар, но я справилась с дыханием, и он продолжил.
Еще сантиметр... еще... и я свободна.
В ноздри ударил свежий воздух, и я заморгала, заново привыкая к свету после двадцатиминутного плена в платье.
Я сжимала пальцами ткань, лицо пылало от смущения и облегчения.
- Спасибо. - Я не знала, что еще сказать.
Рис отступил назад с каменным лицом. Вместо ответа мужчина взял пуленепробиваемый жилет и футболку, которую я носила под ним, и поманил меня пальцем.
- Иди сюда.
- Я могу надеть их сама.
И снова никакого ответа.
Я вздохнула и подошла к нему. Я слишком устала, чтобы спорить, и не стала сопротивляться, когда он натянул на меня футболку, а затем и жилет. Я наблюдала за ним через зеркало - он поправлял жилет и бретельки, добиваясь идеальной посадки. Я по-прежнему держала перед собой платье, прикрывая им нижнее белье.
Впрочем, беспокоиться не следовало. Рис проявлял ко мне не больше интереса, чем к пластмассовому манекену.
Как ни странно, я почувствовала укол раздражения.
Рис закончил с жилетом, и я уже хотела отойти, когда его пальцы железной хваткой сомкнулись на моих бицепсах. Огромные руки обхватывали их с легкостью.
Он встретился со мной взглядом в зеркале и опустил голову - его губы оказались возле моего уха.
Сердце бешено застучало, и я крепче сжала платье.
- Не думай, что я не понял, чем ты занималась весь день. - Дыхание Риса пронеслось по коже зловещим предупреждением. - На этот раз я поддался, принцесса, но я не люблю игры. К счастью для тебя, ты прошла проверку. - Он скользнул ладонями вверх и остановился на плечах, оставив на них пылающие следы. - Тебе следует научиться послушно следовать указаниям. Мне плевать, если ты считаешь мое поведение глупым. Секундная задержка может сыграть решающую роль, когда речь идет о жизни и смерти. Я говорю пригнуться, и ты пригибаешься. Я говорю надеть пуленепробиваемый жилет на чертов пляж, и ты надеваешь. Ясно?
Я продолжала сжимать платье.
- Жилет был проверкой, чтобы узнать, соглашусь ли я его надеть? Это так... коварно. - Целый день, потраченный впустую на дурацкую проверку. Меня наполнило негодование. - Ненавижу, когда ты делаешь подобные вещи.
Губы Риса тронула мрачная ухмылка.
- Лучше ты будешь ненавидеть меня живого, чем любить мертвого. - Он отпустил мои плечи. - Одевайся. Мы уходим.
Дверь за ним захлопнулась.
Наконец я могла снова вздохнуть спокойно, но не могла остановить эхо его слов в моей голове.
Лучше ты будешь ненавидеть меня живого, чем любить мертвого.
Проблема в том, что я не испытывала к нему ненависти. Я ненавидела его правила и ограничения, но не ненавидела его самого.
А хотела бы ненавидеть.
Жизнь была бы гораздо проще.
Третий месяц проверки
- Я не смогу пойти.
- Что значит не сможешь? - Изумление Джулс просочилось даже сквозь трубку. - Мы ждали фестиваль со второго курса. Мы даже наряды подобрали, чтобы они сочетались. Стелла арендовала машину! Мы можем погибнуть по дороге, потому что она ужасно водит...
- Я все слышу! - раздался крик Стеллы на заднем плане.
- ...но права есть только у нее.
- Знаю. - Я мрачно глянула на Риса, который сидел на диване и точил нож, словно псих. - Один телохранитель счел мероприятие небезопасным.
Мы с подругами хотели посетить музыкальный фестиваль в Рокбери много лет, и теперь мне приходилось его пропускать.
- И что? Все равно езжай. Он работает на тебя, а не наоборот.
Мне бы очень хотелось, но у нашей сделки еще длился испытательный срок, и опасения Риса нельзя было назвать полностью необоснованными. Рокбери проходил в палаточном лагере, в полутора часах езды от Нью-Йорка, и каждый год что-то неизбежно происходило: пожар, пьяная массовая драка, паническая давка. А еще в этом году во время фестиваля обещали грозу, а значит, вероятнее всего, кемпинг превратится в гигантскую грязевую яму, но мои подруги все равно решили рискнуть.
- Прости, Джулс, в другой раз.
Джулс вздохнула:
- Скажи своему мужчине, что он чертовски горяч, но полный зануда.
- Он не мой мужчина. Он мой телохранитель.
Я понизила голос, но мне показалось, Рис на миллисекунду замер, прежде чем продолжить точить нож.
- Тем хуже. Он управляет твоей жизнью, а ты ни хрена не получаешь.
- Джулс.
- Ты знаешь, что это правда. - Еще один вздох. - Хорошо, я поняла. Мы будем скучать, но наверстаем упущенное, когда вернемся.
- Звучит неплохо.
Я повесила трубку и опустилась в кресло, охваченная страхом пропустить все самое интересное. Я купила билеты на фестиваль несколько месяцев назад, до того, как Рис начал на меня работать, а теперь пришлось продать их случайному младшекурснику.
- Надеюсь, ты счастлив, - сказала я многозначительно.
Он не ответил.
За последние три месяца мы с Рисом научились лучше взаимодействовать, но временами мне по-прежнему хотелось запустить в него учебником. Как сейчас.
Однако на следующие выходные, когда наступил день фестиваля, я проснулась и испытала одно из величайших потрясений в жизни.
Утром я зашла в гостиную и обнаружила, что комната преобразилась. Мебель сдвинули в сторону, а на пол набросали гору подушек с принтами в стиле бохо. Кофейный столик ломился от закусок и напитков, а на экране шла трансляция фестиваля Рокбери в режиме реального времени. Вишенкой на торте стала палатка, украшенная гирляндами лампочек - точно такая же, как установленные на территории фестиваля.
Рис сидел на диване, теперь вплотную прижатом к стене возле окна, и хмуро пялился в телефон.
- Что... - Я потерла глаза. Нет, мне все это определенно не снилось. Палатка, закуски - все наяву. - Что это?
- Домашний фестиваль, - проворчал он.
- Ты все это устроил. - Я не задала вопрос, а скорее выразила недоверие.
- Неохотно и с чужой помощью. - Рис поднял взгляд. - Твоя рыжая подруга опасна.
Разумеется. Все встает на свои места. Видимо, подруги расстроились, что я пропускаю фестиваль, и подготовили, так сказать, утешительную вечеринку. Но кое-что не сходилось.
- Они уехали прошлым вечером.
- Они завезли все заранее, пока ты принимала душ.
Хм, а это уже вполне правдоподобно. Я принимаю душ подолгу.
Успокоенная и довольная, я схватила чипсы, конфеты и газировку, забралась в палатку с подушками и принялась смотреть по телевизору сеты любимых групп. Благодаря прекрасному качеству звука и изображения я почти чувствовала себя там.
Честно говоря, так было даже комфортнее, чем на настоящем фестивале, но мне не хватало компании, с которой можно разделить веселье.
Через час я нерешительно высунула голову из палатки.
- Мистер Ларсен. Может, присоединишься? Тут полно еды.
Он все еще сидел на диване, насупленный, как медведь, который проснулся не на той стороне пещеры.
- Нет, спасибо.
- Давай. - Я махнула рукой. - Не заставляй меня сидеть в одиночестве. Это же грустно.
Губы Риса растянулись в легкую ухмылку, и он поднялся с места:
- Только потому, что ты послушалась и не пошла на фестиваль.
Теперь нахмурилась я:
- Ты будто собаку дрессируешь.
- Большинство вещей в жизни похожи на дрессировку собаки.
- Неправда.
- Придешь на работу - получишь зарплату. Будешь ухаживать за девушкой - потрахаешься. Будешь учиться - получишь хорошие оценки. Действие и награда. Так устроено общество.
Я открыла рот, чтобы возразить, но он был прав.
- Никто уже не использует слово «ухаживать», - пробормотала я. Я ненавидела, когда он был прав.
Его ухмылка стала на миллиметр шире.
Рис не помещался в палатку и поэтому устроился рядышком на полу. Несмотря на уговоры, он так и не притронулся к еде, предоставляя мне разбираться с закусками самостоятельно.
Еще через час я объелась сахаром и углеводами до легкой тошноты, а Рис, казалось, вот-вот заснет от скуки.
- Я смотрю, ты не фанат электронной музыки. - Я потянулась и поморщилась. Последняя пачка чипсов с солью и уксусом была лишней.
- Звучит как фальшивая реклама «Маунтин Дью».
Я чуть не поперхнулась водой.
- Вполне справедливо. - Я вытерла рот салфеткой, не в силах спрятать улыбку. Рис был таким серьезным, что я радовалась всякий раз, когда его каменная маска трескалась. - Тогда ответь. Если тебе не нравится электроника, то что нравится?
- Я особо не слушаю музыку.
- Хобби? - упорствовала я. - У тебя должно быть хобби.
Он не ответил, но короткая вспышка тревоги во взгляде сказала мне все необходимое.
- У тебя оно и правда есть! - Я так мало знала о Рисе вне работы, что хваталась за любую информацию, как изголодавшийся зверь. - Какое? Дай угадаю: вязание. Нет, наблюдение за птицами. Нет, косплей.
Я выбирала самые случайные, неподходящие Рису увлечения, какие только могла придумать.
- Нет.
- Коллекционирование марок? Йога? Покемоны...
- Если я скажу, ты заткнешься? - раздраженно процедил он.
Я ответила блаженной улыбкой:
- Возможно.
Рис долго сомневался, а потом сказал:
- Иногда я рисую.
Из всех вариантов, что я ожидала услышать, это не входило даже в первую сотню.
- Что именно? Наверное, кучу бронированной техники и охранных сигнализаций, - поддразнила я. - И возможно, немецкую овчарку, когда хочется чего-нибудь теплого и пушистого.
Он фыркнул:
- Помимо овчарки, звучит невыносимо скучно.
Я открыла рот, но он поднял руку:
- Не бери в голову.
Я закрыла рот, но улыбка осталась.
- Как ты начал рисовать?
- Мне предложил психотерапевт. Сказал, поможет справиться с моей проблемой. И мне понравилось. - Он пожал плечами. - Терапия закончилась, а рисование осталось.
Я снова удивилась: у него был психотерапевт, и он свободно об этом рассказывал. Большинство людей не признались бы так легко.
Хотя это вполне логично. Он прослужил в армии десять лет. И наверняка пережил немало тяжелых моментов.
- Посттравматическое расстройство? - мягко спросила я.
Рис быстро кивнул:
- Комплексное.
Он не стал вдаваться в подробности, и я не стала настаивать. Слишком личный вопрос.
- Ты меня расстроил. - Я сменила тему, почувствовав, что он снова начал замыкаться. - Я правда надеялась на косплей. Из тебя вышел бы отличный Тор, только с темными волосами.
- Ты уже второй раз пытаешься стащить с меня футболку, принцесса. Осторожнее, или я подумаю, что ты хочешь меня соблазнить.
Мое лицо запылало.
- Я не пытаюсь стащить с тебя футболку. Тор даже не... - Я осеклась, когда Рис издал низкий смешок. - Ты издеваешься.
- Когда ты злишься, твое лицо напоминает клубнику.
Домашний фестиваль в сочетании со словами Риса «твое лицо напоминает клубнику» создавали впечатление, будто я проснулась в альтернативном измерении.
- Я не похожа на клубнику, - заявила я со всем достоинством, на какое была способна. - И я, по крайней мере, не отказываюсь от операции.
Густые темные брови Риса недоуменно нахмурились.
- Твой вечно угрюмый вид, - уточнила я. - Хороший пластический хирург с этим поможет.
Мои слова на секунду повисли в воздухе, а потом Рис потряс меня до глубины души. Он рассмеялся.
Я услышала настоящий смех, а не легкий смешок, как в Эльдорре. Рис прищурил глаза, и вокруг них появились слабые морщинки, которые почему-то казались мне сексуальными, а его зубы сверкнули белизной на фоне загорелой кожи.