70(22)-Разрывающая душу боль.
Слёзы-это те слова души, которые невозможно передать словами...их надо уметь лишь чувствовать или понимать...Но самое страшное, когда плачет сердце...потому что эти слёзы вытереть нельзя...
———————————————
|POV Автор|
...Она весело улыбнулась ему и сверкнула своими изумрудно-зелёными глазами, а затем взяла в руки со стола пиалу с шербетом.
-А как ты провёл сегодняшний день, Шахрух?—зелёные глаза заинтересованно посмотрели на сидящего напротив молодого парнишку.
Шахрух улыбнулся своей возлюбленной и нежно взял её за руку.
-Весь день, проведённый вместе с пашами, я думал о тебе, моя Гавхаршад,—Шахрух приложил тыльную сторону её ладони к своим губам и нежно поцеловал...
Он глубоко вздохнул и сжал рукоять меча, державшего остриём вниз. Поодаль от сидевшего собрались государственные мужи, среди которых был Улугбек, смиренно опустивший голову вниз.
-Повелитель, предводитель восставших не желает сдаваться, —оповестил главный в визирь, стоявший возле самого Повелителя.
-Что ж...Тогда применим силу,—перед его глазами всё маячили эти изумрудно-зелёные глаза, обрамлённые густыми ресницами.
-Как прикажете, Повелитель,—все присутствующие поклонились в знак согласия.
-Можете идти, а ты, Мухаммад Тарагай останься,—все паши и беи поспешили выйти из шатра, а Улугбек выжидающе посмотрел на своего отца.
-Отец, что-то случилось?—осторожно спросил Улугбек, сложа руки позади себя.
-Как поживают твои дети, мои внуки?—как бы невзначай спросил Шахрух, а тёмно-карие глаза излучали беспокойство.
-Абдулазиз и Ханзада растут не по дням, а по часам. Абдулазиз все время пытается с кем-нибудь да сразиться на деревянных мечах, порой это зрелище даже забавит,—на лице Улугбека расплылась беззаботная улыбка, а тёмно-карие глаза засияли от воспоминаний. -Ханзада, после смерти матери, мало с кем общается, с ней может найти контакт только её няня, да и я порой, —в мгновенье Улугбек из радостного человека превратился в грустного.
-Как же так?!—искренне удивился Шахрух.-Ты обязан найти с ней контакт, во что бы то ни стало. Она твоя дочь, твоя кровь, которая волею судьбы потеряла свою мать, и именно сейчас ей нужен ты, —и только сейчас Шахрух понял, что он совершил ушибку, не уделяя должного внимания своей дочери, потерявшей мать.
-Я всё понял, отец. С Вашего позволения? —ему срочно нужно было подышать свежим воздухом, иначе не выдержал бы всей ноши услышанного и осмысленного.
-Да, можешь идти, —Шахрух глубоко вздохнул.
Сам же, он был не лучше своего сына...Обидел и предал единственную, кто искренне любил его и верил в него с самого начала...Что же он за человек такой? Но та самая, искренняя нежная улыбка в день ухода в поход, оставляла хоть малую долю надежды на лучшее. Он никак не может забыть ту искреннюю улыбку Гавхаршад, которую не видел на её красивом лице уже долгое время. Ох, а эти изумрудно-зелёные глаза вновь засверкали, как прежде...Быть может, есть надежда на лучшее?...
|POV Гавхаршад Бегим|
Двери в главные покои отворили и я полноценно смогла войти во внутрь. С этими покоями столько всего связано: и прекрасные моменты, и горестные...
Я глубоко вздохнула и на мгновенье прикрыта глаза. Томящую тишину прерывал шелест подола моего платья, передвигавшеся по дорогому персидскому ковру.
Я невольно улыбнулась, завидев моего сына Байсонкурв, который стоял возле рабочего стола Шахруха и радостно улыбался мне.
-Матушка!—воскликнул он и поцеловал мою протянутую руку.
-Байсонкур, для чего же ты позвал меня?—казалось, совсем недавно он был неуклюжим мальчишкой, который не любил ходить учиться, а сейчас же, это взрослый мужчина, который знает свои цели и мечты.
-Матушка, в последнее время Вы вообще редко выходите за пределы своих покоев, так что, я решил сегодня пообедать с Вами,—Байсонкур вновь улыбнулся, а невольно потянула руку к его щеке, которая обросла щетиной.
-Прекрасная идея, Байсонкур,—я погладила колкую щеку, а Байсонкур счастливо сверкнул своими тёмно-карими глазами, как у Шахруха... Снова он!
-Матушка, присаживайтесь пока на тахту, вскоре принесут нашу трапезу,—мы вместе присели на тахту, и я вновь начала любоваться Байсонкуром, который стал ни только умным и эрудированным человеком, но и красивым мужчиной, по которому, наверняка, вздыхают многие девушки гарема.
-Я вижу, ты вполне хорошо справляешься с обязанностью регента в государстве,—калфы подали нам на подносе прохладный шербет.
-Благодарю Вас, матушка,—Байсонкур и я одновременно отпили ягодного шербета из фарфоровых пиал.
-Я бы в скором времени хотела выдать замуж нашу Солиху, ведь ей уже семнадцать лет,—Байсонкур внимательно посмотрел на меня, всё ещё держа в руках пиалу.
-Отличная идея, матушка, нужно найти чуткого, верного и заботливого пашу для нашей Солихи,—вот вошли евнухи, с обеих сторон держа серебряный поднос, на котором было множество вкусностей.-Матушка, прошу к столу.
Поднявшись с тахты, сердце неприятно закололо, сжалось в тиски, не давая нормально дышать, но я не обратила должного внимания на такую формальность...
|POV Автор|
Запах пыли и пороха окутал всех присутствующих этого боя. Каждый хотел победить, хотели забрать с собой военные трофеи, но не каждый хотел добиться справедливости в своём государстве...
Шахрух оседлав своего длинногривого белого коня, осмотрел всех воинов, воевавших на его стороне, их было бесчисленное множество. По правую сторону от верховного правителя Хорасана и Мавераннахра на чёрном, словно ночь, коне сидел сын его, который и решил попросить своего отца о помощи. У обоих взгляды были хмурыми, словно самое тёмная туча, тёмно-карие глаза мужчин были полны решительности одержать победу над этими предателями Родины.
-Воины мои,—голос Шахруха был как никогда суровым и строгим, выражающим всю его внутреннюю сущность на данный момент,-Знайте, вы боретесь за истинную веру, за истинные помыслы, за то, что мы называем единым централизованным государством! —на мгновенье он прикрыл свои тёмно-карие глаза, представив себе образ милой Гавхаршад, которая искренне улыбнулась ему, в тот момент, как её изумрудно-зелёные глаза заискрились, чего не было так давно...
В этот момент на другой стороне военного поля находилось повстанческое войско, немного отступающее количеством войску Повелителя. Но единственное, чего им не хватало, так это военных принадлежностей,—каждый стоял или с кинжалом, или с кетменёс, камнем, и мало кто мог позволить себе меч-булат, владельцами которых могли стать лишь войско государя или же государственные мужи.
-Так давайте же одолеем этих отступивших от истинного пути людей, давайте покажем им, что значит восставить против истинной власти! —после минутного молчания продолжил Шахрух, развернувшись лицом к своему войску. Доспехи и шлем дополняли его воинственный образ, как никак лучше всего.
-Да, давайте одолеем этих восставших! —послышалось со всех сторон, каждый устремил свои мечи вверх, к небу.
-Вперёд! —звзвучал громкий голос Шахруха, после того, как рН развернулся лицом к противникам.
Все с громким гулом вступили в бой, и с обеих сторон воины направились в самый центр начавшегося сражения. Улугбек, не жалея себя и сидя на своём коне, сражался с восставшими, находящимися в поле его зрения.
...-Я ненавижу тебя, Шахрух, я так тебя ненавижу, что трудно описать словами,—в её изумрудно-зелёных глазах читались злость, гнев и ненависть, которые он не видел в ней прежде...
Слова эхом разнеслись в подсознании Шахруха, который всё ещё стоял на месте, ожила подходящего момента.
...-Я люблю тебя, Шахрух,—голос был приятным, нежным и ласковым, а изумрудно-зелёные глаза светились любовью и нежностью...
Всего лишь на мгновенье ему представился образ влюблённой Гавхаршад, которой она являлась в самом начале и до определённого момента в их совместной жизни. Но сладость воспоминания разрушилась при виде падающего с коня Улугбека и собравшихся возле него нескольких восставших.
-Улугбек!— собственный голос Шахруха привёл его в чувства; он в мгновенье ока поскакал на своём коне к Улугбеку, который всё ещё не мог оправиться от падения с коня.
Шахрух, сидя на коне, начал сражаться с мужчинами, одетыми в простолюдинскую одежду, состоящую из дешёвого кафтана. Восставшие не сдавали своих позиций, ровно как и Шахрух, каждый хотел одержать победу, а на кону была жизнь Улугбека, зажмурившего глаза от неумолимой боли в спине.
-Во имя Аллаха!—громко закричал Шахрух, в после несколько мужчин оказались на пыльной поверхности земли, раненные в разных частях тела.
Один из восставших начал кидат булыжники в длинногривую белую лошадь Шахруха, которая встав на дыбы, отбросила с себя Шахруха. Войско Шахруха, занятое всей этой борьбой, не успевало вовремя подоспеть к Шахруху и Улугбеку.
Проморгавшись и увидев новое наступление восставших, Шахрух тяжело поднялся и подобрал упавший меч с земли, и продолжил сражаться уже на земле. Шлем его при падении отскочил, и Шахрух остался без самой важной части защиты. Улугбек уже придя в себя, также во всю сражался с неверными.
-Отец, сзади! —послышался голос Улугбека издалека, но не успел Шахрух отреагировать, как пронзающая боль поразила правую часть головы, откуда струйкой потекла алая тёплая жидкость.-Отец!!!—Улугбек быстро подбежал к своему отцу, тяжёлым грузом падающему на землю.
Человек, кинувший в Шахруха камень, уже далеко за пределами видимости войска Шахруха.
Шахрух глубоко вдохнул и выдохнул, глаза уже сами по себе слеплялись, а голову всё ещё не покидала пронзающая боль.
-Гавхаршад...—одними губами произнёс Шахрух, а перед глазами предстал нежный ласковый образ его любимой, которая улыбалась ему радостной улыбкой.
Глубокий вздох, тяжёлые веки закрыли глаза, и он провалился в тёмную бездну...
|POV Автор|
Небольшие покои покрывал полумрак,—свет едва пробивал сквозь резные решётки окон. Посреди покоев была расположена перегородка, вырезанная из дерева тем же методом, что и решётки на окнах. На одной стороне стоял мужчина в тёмном кафтане и с тюрбаном на голове. Он простоял так, возможно, несколько минут, после чего, небольшие дубовые двери с треском распахнулись, и вошла неприметная особа, с паранджой, закрывающей половину лица девушки. Она прошла к перегородке и, не смотря на мужчину, по ту сторону перегородки, глубоко вздохнула.
-Добро пожаловать, Госпожа, —мужчина поклонился и искоса посмотрел на девушку.
-Благодарю, Мехмед бей,—в этот раз она перевела взгляд свои тёмных, практически чёрных, глаз в сторону бея.-И какие же добрые вести ты мне поведуешь?
-Как Вы и приказывали, Госпожа, Повелитель тяжело ранен,—казалось, на мгновенье на лице мужчины появилась не добрая тень улыбки.
-Прекрасно, Мехмед, теперь наше дело пойдёт куда быстрее, чем прежде,—глаза девушки сверкнули злой искоркой.
-Каким же образом, Госпожа? —искренне удивился бей, глядя исподлобья на скрытую под чадрой девушку.
-Хм...очень легко, его жена...эта Гавхаршад, она будет неистовствовать из-за смерти мужа, ведь его время уже на исходе, а нам это будет на руку, ведь именно Гавхаршад держит половину всего государства под своим контролем,—нежный голос девушки прозвучал куда более уверенно, чем прежде.
-Чем Вам не угодила Гавхаршад Бегим? —недоуменно спросил Мехмед бей, расширив зрачки глаз от услышанного.
-Она виновна в смерти моих родителей...
***
Сколько раз человек может умирать и воскресать вновь, сколько раз человека могут убивать и оживлять? Или же это непрерывная цепь событий, связанных между собой? Каким образом человек может понять это? Или это должно быть даровано свыше?
Он глубоко вдохнул и выдохнул. Рядом с его ложем стояли и наблюдали за состоянием его здоровья несколько лекарей. Молодой мужчина с тревогой подглядывал на своего отца, стоя чуть дальше от лекарей.
-Эфенди, с отцом всё будет в порядке? —тихо спросил Улугбек, не отводя взгляда тёмно-карих глаз от потерявшего сознание мужчины.
-Повелитель потерял очень много крови и шансы на то, что он придёт в себя очень малы, —грустно сообщил лекарь, стоявший ближе всех к лежащему Шахруху.
Улугбек обречённо выдохнул и отвёл взгляд в сторону.
...-Шахрух, ты станешь великим правителем,—мужчина положил руку на узкое плече мальчишки и ободряюще улыбнулся.
-Отец, а это правда?—маленький мальчик, расширив зрачки глаз, удивлённо посмотрел на своего великого отца.
-Конечно,—искренне улыбнулся мужчина, в вокруг глаз появились морщинки,-Слово Амира Темура...
Мужчина не спеша открыл глаза и проморгнулся. Головная боль вновь вернулась к нему, напоминая о том, что с ним случилась раннее.
-Отец!—воскликнул Улугбек и быстро подбежал к своему отцу.
Шахрух, услышав громкие звуки, мгновенно зажмурил глаза от неумолимой головной боли, с новой волной нахлынувшей на него.
...-Шахрух, я беременна,—радостно сообщила зелёноглазая девушка, улыбнувшись.
-О, Аллах, какая радость!—тёмновласый юноша поднял на руки и весело закружил в воздухе.
-Ха-ха-ха,—не прекращала смеяться девушка, зажмурив зелёные глаза.
-Теперь у нас будет второй сын, Гавхаршад,—тихо, практически шёпотом, произнёс юноша, отпустив на пол свою фаворитку.
-Непременно, Шахрух...
-Тише, Мирза, сейчас лучше не беспокоить Повелителя,—тихо произнёс лекарь, остановив пылкого молодого мужчину.
Шахрух вновь открыл глаза и посмотрел куда-то вдаль, сквозь всех лекарей и сына. Яркий белый свет озарил вход в шатёр, и оттуда показалась знакомая мужская фигура в походной кольчуге. Он шёл в сторону лежащего Шахруха и совсем не хромал.
-Отец,—хриплым осипшим голосом произнёс Шахрух, сомкнув тёмные брови на переносице.
-Твоё время пришло, Шахрух,—голос его как и прежде строгий и требовательный; он подошёл ближе к ложу Шахруха и внимательно посмотрел на него.
-Как так, отец, ведь я ещё многого не успел!—удивился Шахрух, разглядывая своего давно умершего отца, великого Тамерлана.
-Всему своё время, и твоё время пришло уйти со мной, —Тамерлан глубоко вздохнул, на мгновение прикрыв глаза.
-Хорошо, отец,—Шахрух аккуратно встал с ложа и последовал за отцом, который направился в обратную сторону, к выходу из шатра.
Вмиг вся головная боль покинула Шахруха, и он вновь, как прежде, смог чувствовать себя нормально. Он отправился в дальний путь вместе со своим отцом...
-Он не дышет!—встревоженно воскликнул один из лекарей, увидев бездыханное тело Шахруха.
-Отец!—звонкий крик Улугбека разнёсся по всему военному лагерю.
И вновь ушёл из жизни ещё один хороший человек, по которому, возможно, будут горевать ещё долгое время...
|POV Гавхаршад Бегим|
-Матушка, а как Вы так научились красиво вышивать?—спросила Робия, сидевшая на мягкой подушке чуть дальше от меня.
-Легко, скоро и ты этому научишься, ведь Солиха же научилась,—я показала на сидевшую на тахте возле меня Солиху, которая тихо вышивала, и слабо улыбнулась.
-Да, это верно, Робия, наша матушка права, это совсем легко,—Солиха радостно улыбнулась и продолжила кропотливую работу.
Я вновь улыбнулась и принялась продолжить вышивать розу золотыми нитями. В этот момент дубовые массивные двери покоев с треском отворились и пред нами явился Байсонкур. Глаза его были налиты кровью, губы сжаты в тонкую линию, а лицо помрачнело, стало бледным.
-Байсонкур, что с тобой?—ужаснулась я при виде явно встревоженного сына.
Он глубоко вздохнул и перевёл взгляд с меня в другую сторону. Что же случилось?
-Отец...он...он...—каждое слово давалось ему тяжело.-Отец... наш отец покинул этот мир...—слова как гром среди ясного времени хлынули на меня.
Как так? Что случилось с Шахрухом? Что произошло во время похода?
-Как так?—я не помню, как поднялась с тахты, как прошла несколько шагов и, как сердце сильно сжалось в тисках и я перестало стабильно дышать.
Всё словно в тумане, я уже начала задыхаться от тех слёз, которые вот-вот вырвутся наружу. Что же я натворила, что меня так наказывают!? Что?!
-Неееет!!!—мой громкий крик пронзил все окрестности покоев, ноги стали ватными и я непроизвольно пала на пол, с глаз градом хлынули слёзы и очередной крик пронзил всех присутвующих.
Кто-то пытался поднять меня, но я отталкивала их, никого не хочу видеть, никого не хочу слышать, никого...
Мой муж, моя любовь, моя частичка души, мой Шахрух, он умер...Я осталась одна в этом мире...Никто не может знать того, что я сейчас испытываю, никто не в силах понять, что я переношу в данный момент...
И даже сейчас, когда меня окружает множество беспечно идущих по рынку людей, те, которые даже не подозревают, кто проходит мимо них, те, которые даже не подозревают о моём горе, мне хочется бозотрывно рыдать, ибо эту боль в душе перенести очень трудно...
Этот дождь никогда не смоет того горя, которое я сейчас ношу, как бремя. Этот дождь лишь поможет слиться слезам с каплями дождя в этот беспрерывном потоке.
И вновь я пала на колени, грязь просочилась сквозь накидку и платье, вокруг меня всё ещё продолжает бродить народ, но мне всё равно...
Мой любимый человек, которого, всё же, я не перестала любить, умер...За что мне все эти страдания, за что?
-А-а-а-а!—я была уже не в силах сдерживать всю ту боль, которая терзала мою душу, это было невыносимо.
Мой один из смыслов моей жизни потерян...Потерян тот, кого я любила все эти годы...Потерян отец моих детей...Потерян человек, который когда-то подал мне руку помощи, выведя на светлую сторону, на светлый путь...Потерян мой супруг...Потеряна моя жизнь...Потеряна сама я...