2. Эдди. Записка с угрозой
Руки Эдди дрожали, когда взгляд в пятый раз пробегался по этим корявым предложениям на огрызке бумаги. Губы невольно поджались. А ноги словно приклеились к полу. Как?.. Зачем?.. Эдди не понимал, кому из учеников приходят такие жуткие мысли в голову. И почему именно его ящик для поддержки вдруг стал целью для этих извращённых гнилых слов? Разве о таком не пишут где-то на Реддите? Разве не опасно выносить подобное на бумагу прямиком для студенческого совета?
— Остынь, Эдди, это просто глупая шутка, — махнула рукой Беверли, перебирая другие письма из ящика. Они вдвоём выделили пару часов личного времени в воскресенье, чтобы проверить ящик и ответить на несколько переживаний в посте в соцсети студсовета. — Эй? Ты чего застыл? — Беверли кинула в друга ластик со стола. Тот вздрогнул и наконец-то подал признаки жизни. — Выброси эту фигню.
— Бев, тут же настоящее признание в желании убивать! — пискляво воскликнул Эдди. Его голос каждый раз ломается, когда он выходит из себя. Поэтому парень во время срывов прикрывает рот рукой, боясь вновь услышать собственное звучание. — Мы должны показать это ректору... — прошептал он.
— Нет, Эдди, — цокнула девушка, сложив в аккуратный столбик разобранные письма. — Твоя идея реально помогает людям! — она потрясла одной из бумажек перед своим лицом. — Студентам нужен этот ящик. Но если ректор узнает об этой оплошности, то пиздец твоему поддерживающему центру.
— Но... — он с сомнением посмотрел на странную записку.
— Это. Просто. Чья-то. Тупая. Шутка, — строго хмыкнула Беверли, поправив короткую стрижку. — Тебя решили разыграть, а ты и ведёшься, как ребёнок. Блин, никого же не убили. Чего панику разводить раньше времени?
— А вдруг убьют? — Эдди медленно подошёл к столу. — Вдруг эта записка не врёт? — он потерянно прижал клочок бумаги к груди. Беверли устало вздохнула. Как же она сожалеет, что вызвалась помочь Эдди! Надо было кого-то другого отправить.
— Поднимем эту тему с ректором, то ящик закроют. Расскажем в посте, то наведём лишнего шума. И студенты потом будут трястись, приходя в универ. Единственное правильно решение — это подождать нового письма. Но я уверена, что если ты не станешь реагировать и играть под чужую дудку, то эта глупая записка, — Беверли резко вырвала бумагу из рук парня. — Станет первой и последней.
Она демонстративно скомкала её и лёгким движением руки выбросила в мусорку под столом. Пока Эдди с разинутым ртом наблюдал за падающим клочком бумаги... Так просто? Выбросить столь страшную записку? Сделать вид, что не находил её? Разве... Это правильное решение?
— А теперь за работу, Эддисон. Нам ещё пост писать, — скомандовала она, громко хлопнув в ладоши.
Парень вздохнул и кивнул, медленно отшагивая назад. Возможно, это и должно таким быть. Возможно, Эдди слишком близко воспринял злую шутку... Мама часто говорила, что он слишком ранимый. Мама говорила, что её «Эддичка такой чистый, что всякая грязь может его обидеть». Неужто мама оказалась права? Парень вздрогнул, стараясь сосредоточиться на делах. Нет. Не время вспоминать о маме. Она далеко. Она в прошлом. Она его не найдёт. Как и тот странный человек в записке тоже его не достанет. И всё... Всё будет хорошо.
Но как бы Эдди не старался выбросить из головы плохие мысли, они никуда не уходили.
На следующий день в университете Эддисон не мог отвести взгляд от ящика. Проходя из кабинета в кабинет, парень задерживался на пару минут в главном коридоре. Издалека поглядывая на своё творение. И совсем не понимал, чего же он ждёт. Ученики проходят мимо, кто-то останавливается и бросает бумажку, кто-то просто весело гуляет с одногруппниками. А Эдди, словно маньяк, спрятавшись в углу коридора, глядел на всех. Если кто и выглядит подозрительно, так это он.
— Я не вынесу, серьёзно, — ноет парень Бев, стоя у её открытого шкафчика. Девушка, смотрит в зеркало и, приоткрыв рот, красит губы блеском. Она демонстративно закатывает глаза, когда парень снова и снова повторяет одну и ту же фразу. — Не вынесу. Нет, не вынесу.
Эдди вдруг хватается за грудь дрожащей рукой. А второй хаотично хлопает себя по карману. Бев вновь раздраженно вздыхает и протягивает парню ингалятор.
— О! — тот оживлённо цепляется за него двумя руками и быстро вдыхает лечебный воздух. Его тело перестает трясти. Дыхание нормализуется. — Спасибо... — выдыхает он, вытирая пот со лба.
— Успокойся уже, — нервно цокает Беверли. — Реально, — она недовольно проводит взглядом по Эдди. — Ты из-за своего нового тупейшего страха ингалятор забываешь носить с собой. Тебе, блин, повезло, что в моем шкафчике есть запасной специально для твоей задницы.
— Да... Спасибо, Бев, — Эдди виновато улыбается и отдаёт ингалятор обратно в нежные руки девушки. — Ты хорошая подруга.
Она возмущённо хлопает дверцей.
— То, что мы оба в студсовете не делает нас друзьями, — хмуро проговаривает Беверли. Но Эдди не расстраивается. Он продолжает виновато улыбаться и слегка кивает. Соглашается.
У Эдварда Каспбрака очень мало друзей, если честно. Отличная успеваемость на учёбе и работа в студсовете занимают много времени, что на свои личные дела остаётся почти ничего. Если быть ещё честнее, то Эдди смирился с таким раскладом жизни. Лучше, чем было в родном городе. Так что спасибо и на этом.
Учёба — студсовет — видеоигры в общежитии — сон — учёба — студсовет...
Звучит не так уж и плохо. Эдди привык. Привык и к тому, что его и так маленькое количество друзей не считает его другом в ответ. Ну, кроме Бена. Бен милый толстячок. Тоже первокурсник. Учится с Эдди в одной группе. Сидят часто за одной партой. Бен красиво пишет стихи и пару месяцев назад даже придумал стих о дружбе со «звездой университета Эдди».
— Вау, а это звучало красиво! — радостно прошептал Каспбрак, смотря на оживленный взгляд Бена. В тот день они вместе шли в сторону общежития. — Хотя я не считаю себя звездой, — соврал он.
— Эдди, не скромничай! Твоя фотография висит на главном стенде! И я просто счастлив, что мы с тобой так много проводим времени вместе! Я-то думал, что ты тот ещё самовлюблённый, — закивал Бен, хлопнув парня по плечу. — Я обожаю общаться с тобой... То есть... — он вдруг резко смутился и быстро спрятал руки за широкую спину. — Ну, я... Я не гей.
Эдди прорвало.
— Ах-ха-ха-ах-ха, ты серьёзно? — он прижал ладони к щекам. — Ты же знаешь, что геям тоже можно иметь друзей парней?
— Э, ну, — Бен покраснел. — Знаю, конечно. Я просто твои чувства ранить не хочу. Ты ведь добрый такой.
— Ой, да брось мне льстить, — Эдди не переставал смеяться. Хотя лесть ему нравилась. Вообще, глубоко в душе он мечтает о парне, который будет дарить его комплиментами каждый день. Говорить о его внешности, характере, голосе... Да. Ему определённо нужен такой парень.
Вообще с отношениями у Эдди пока что пусто. Да, после вторничных выступлений он получает приглашения на свидания. Да, он даже ходил на некоторые из них. Был в кино с каким-то старшекурсником. Сидел в кафе с второкурсником. Другой же его пару раз проводил до общежития. И подарил цветы без повода. Но далеко такие похождения не уходили. Эдди сам не понимает причину. Просто... Никто не был серьёзен. Никто не отвечал ему с тем же теплом, с которым он говорил.
— Зачем кому-то ненавидеть геев, — и всё-таки мысли возвращались обратно. Эдди, сидя на полу, откладывает приставку в сторону, а сам опирается спиной об кровать. Он смотрит на мерцающий экран ноутбука. Переводит взгляд на свои худые ноги. Может это кто-то из его бывших ухажёров? Может он был с ним груб и резок? Может они решили ему отомстить?
Хочется написать Беверли. Хочется с ней поговорить.
— Может кто-то всю неделю следил за мной? — размышляет он, запрокидывая голову назад. — Может кто-то ждал моей реакции на записку? Может стоило обсудить это со всем студсоветом? С ректором? С... Беном хотя бы...
Он тянется к телефону. Открывает выложенный в воскресенье пост-ответ на некоторые письма. Лайков много. Комментариев чуть меньше. Эдди каждый вечер проверяет их, в надежде увидеть подсказку от «того самого извращенца-маньяка». Но новых сообщений нет. А старые комменты Эдди запомнил уже наизусть.
«Какой классный проект! Спасибо больше, что уделяете внимание ментальному здоровью студентов», — @super.wendy
«Универ стал краше с появлением Эдди в студсовете», — @nikoll
«УРА! ТУТ ОТВЕТ НА МОЁ ПИСЬМО! БОЖЕ, СПАСИБО! МНЕ СТАЛО ТАК ЛЕГЧЕ», — @no.drrr
«Класс)))», — @momslover
«Я думал, что меня никто не понимает. А вы поняли. Приятно», — @frankk_true
«Спасибо всему студенческому совету за доброту и заботу», — @bigben_poet
Все. Все они пишут вроде искренне. Вроде благодарны. Наверное улыбаются. Может Беверли права? Глупый розыгрыш и только. Просто кто-то решил посмеяться. Наверняка кто-то, кого Эдди даже не знает. Наверняка смеются даже не над Эдди. Да, упомянули про убийства геев. Да, Эдди гей. Но... Может это совпадение? Дурацкое совпадение и не больше. Никто же не способен на такие по-настоящему жуткие вещи. Уж в престижном то университете не может твориться подобный хаос. Никто точно не следит за Эдди. И ему просто кажется странное ощущение чужого взгляда на своей спине, каждый раз когда он ходит по коридорам. Просто. Кажется. Просто. Паранойя.
«Так ведь?», — спросил Эдди у жизни.
«Нет», — ответило следующее воскресенье.
— Пожалуйста... — пальцы Эдди дрогнули, а по спине пробежал холодок. Ком подступил к горлу. Он нервно оглянулся на Беверли, которая сидя на столе, перебирала бумажки с письмами. В её наушниках громко играла музыка. И она кивала головой в такт. Совсем не замечая в испуге застывшего парня. — Нет-нет-нет... — прошептал он, возвращая взгляд на мятый клочок бумаги.
Воздуха вдруг категорически перестало хватать. Эдди закрыл глаза. Это конец. Это пиздец. Он сел на корточки. Похолодевшими пальцами скомкал клочок бумаги и засунул в карман брюк. Ладонями оперся об пол. А голова неожиданно потяжелела. Захотелось свернуться и упасть. Обнять колени руками и заплакать.
Это не может происходить с ним.
— Эй-эй-эй, ты чего, Каспбрак? — голос девушки звучал где-то далеко. Но её касания обжигали щёки. Эдди плакал? Или просто вспотел?
— Я... — парень подполз к рюкзаку. — Ингалятор...
— Боже-блять-ты-невыносим! — с паникой в голосе прокричала Беверли. Она выхватила чужой рюкзак и в маленьком кармане нащупала нужный пластик. — Дыши! — грубым толчком девушка прижала ингалятор ко рту Эдди. Второй рукой она надавила ему на затылок. Словно пыталась склеить его лицо с дыхательной трубкой.
Секунда. Вдох. Вторая. Вдох. Эдди закашлял.
— Прости, — проныл он, вытирая губы от слюней. — Прости, Беверли, я не хотел тебя пугать.
— Твою мать, Эдди, я думала, что ты умираешь! — она резко поднялась на ноги и ударила себя по лбу. — Твою мать... — её голос звучал сдавленно. Хрипло и раздражённо.
Эдди медленно поднялся на ноги. Он уже был готов сказать ей правду. Рассказать о новой записке. О страшной записке. Но... Взгляд Беверли показался злым. Она нахмурилась и посмотрела на Эдди, как на провинившегося ребёнка, который оторвал её от важных взрослых дел. И в эту секунду их нитка доверия натянулась и оборвалась.
Эдди выдавил улыбку, пока карман жгло от секрета внутри. Он чувствовал, как огнём горит его нога. Не мог избавиться от ощущения, как пылкие фразы стекают с бумаги прямиком на ткань брюк, сжигая её к чертям и попадая на нежную кожу парня. Оставляя мерзкие следы. Всё болит.
— Прости, Беверли. Это обычный приступ астмы. Я, ха-ха, не был готов. Вот и всё. Извини, — он почесал затылок. Беверли закатила глаза. Снова надела наушники и оставила Эдди наедине с его тайной.
Наедине с началом войны.
«Привет, дорогой Эдс! :) Как же жа-а-а-аль, что ты оставил мою прошлую записку без ответа. Это лишь доказывает то, что пидорасы эгоистичные твари. И вас не должна носить Земля, понимаешь? Ты тоже не достоин жить, мой дорогой Эдс :). Запомни мои слова».