Flashback
Пустые обещания и полнейшее игнорирование младшего ребенка в этом доме не давало мне покоя. Папа как-то странно притаился, а Бэн часа два назад уехал к своим друзьям на репетицию в гараже: сначала он играл в нашем, но потом его оттуда сжили: все взрослые в этом доме были руками и ногами против его "странного" увлечения. А странное оно лишь потому, что для нашего мира это очень необычно. Бэн никогда не хотел быть похож на папу и я его понимала.
Меня оставили наедине с собой, хотя я и подумать не могла, что будет страшно засыпать только из-за мысли о том, что онсегодня спит за соседней стеной — этот маленький, ворчливый и до одури саркастичный подросток... Одетый во все чёрное, взрослеющий слишком рано и любящий те же рок-группы, что и я. Иногда мне кажется, что из него вышел бы отменный инквизитор.
— Твоё брынчание на гитаре больше напоминает суицидальный "трунь"! — стук в соседнюю стенку.
— Пошел ты! — имитация барабанов и мелодичное постукивание.— Нахрен, желательно.
Такие и более красочные диалоги обычно происходили между нами. Он не любил меня, а я не могла даже дышать с ним одним воздухом — вот такая вот была у меня неприязнь.
Нет, серьезно! Он никогда не подпускал кого-то слишком близко к себе, всегда был пассивно-агрессивным, а добрых намерений там и в помине не было — всё ради выгоды. Поэтому-то он так нравился папе и так сильно раздражал меня.
Чудище удобно расположилось в своей обитель, а я решила пройтись к холодильнику, покуда там ещё есть что-то съедобное — четыре мужчины в доме и Эмми, которая ест только зелень.
Ну, ещё и девушка папы — Вайолет, но её мы в расчет брать не будем, поскольку я искренне надеюсь, что она здесь ненадолго.
Прогуливаясь по длиннющим коридорам, я замечаю странную деталь — полосу света и какой-то шум.
Дверь в кабинет отца слегка приоткрыта и я могу осторожно, на носочках, подойти поближе и услышать то, что они обсуждают.
— Мне не нравится эта идея,— морщится Эмми.— Никто не должен заставлять их делать то, чего они делать не хотят. К тому же, это не совсем законно.
— Это спасет бизнес,— спокойно говорит мой отец, медленно потягивая янтарную жидкость из прозрачного стакана. В ней неспешно крутится лёд, а у меня начинает кружится голова от обилия семейных тайн.
И что вообще эти взрослые нашли в алкоголе?
— Они не сильно нравятся друг другу,— замечает она.— Разве это не показатель? Ты что, собираешься лишить свою дочь права выбора.
— Мишель я тоже не нравился,— он сердито смотрит на Эм и щурится в манере, присущей только Джо.— И где она сейчас? А где сейчас Кристалл?
Молодая женщина приосанилась и отрывисто вздохнула. В её глазах отразилось понимание и... Мне, кажется, что там видна боль, но я не могу сказать точно, ведь я стою на приличном расстоянии.
Кто такая Кристалл и что случилось с мамой?
— И для справки, я не лишаю Кару права выбора. Всё весьма фиктивно. Моя дочь — сообразительный ребенок, да и ваш сын тоже далеко не дурак. Они все поймут через пару лет.
— Ты думаешь, что это спасет их? Никогда ещё такие договоренности хорошо не кончались,— вдруг вступается другой мужчина и по-совместительству отец моего ночного кошмара.— Вспомни, почему ушла Мишель.
— А у нас есть другие варианты? Сам подумай, ведь если они останутся самые по себе, потом эта история повторится: конкуренты и недоброжелатели раздавят их, прямо как противных тараканов,— папа вновь глотает виски.— Чем скорее они выполнят условия договора, тем лучше для них же.
— Это не нормально, Джо. Они ещё дети.
— Никто не заставляет их следовать контракту сейчас. У нас у всех ещё есть немного времени...
— И почему я чувствую, будто это нам выйдет боком,— вздыхает муж Эмми и берет чёрную ручку в руки.
Я слушала и не могла вникнуть в то, что они обсуждали, но мои коленки как-то странно подкосились, поскольку чего бы не касался разговор — он так или иначе затрагивал меня. Это и ежу понятно.
Но что напрягло меня ещё пуще так это то, что он касался ещё и его.
— Подслушивать — это некрасиво,— прямо над ухом, да так, что я аж подпрыгнула.
— Что ты тут делаешь? — шепотом, чтобы нас никто не смог услышать.
Тот же сигаретный запах, подведенные черным карандашом ледяные глаза и надменный взгляд. А вот и мой надоедливый сожитель явился!
Надеюсь, он и исчезнет так же быстро. Я не очень люблю людей, но даже их не так тяжело терпеть, как присутствие друга моего братца.
— Видимо, тоже, что и ты. А теперь давай не будем разыгрывать сцен, я тоже хочу послушать.
Возможно впервые в жизни, но мы были солидарны друг с другом. Да, он старше меня и обычно не договаривается с младшими, но сейчас, на удивление, все было спокойно.
— Все очень просто,— вновь начинает отец.— Когда Каре исполнится восемнадцать, наши дети смогут спокойно идти под венец,— я буквально выпала из реальности. Мне же послышалось, правда? Это ведь всё не на самом деле? Они ведь не всерьёз? — Если они окажутся достаточно смышлёными, то бизнес продолжит своё существование.
Мы переглядываемся, его чёрные брови поползли вверх от удивления.
— Я не хочу на тебе жениться — ты сильно тощая,— фыркает он.
— Заткнись, придурок, мне тоже твою физиономию видеть тошно,— строю моську.
Ему это, естественно, не понравилось, но его, с другой стороны, никто не спрашивал.
— Но что если... Если они откажутся? — Эмми нервно дёргала подол платья.
Я затаила дыхание, у моего папы была слишком уж хитро-мудрая мина и поднятый уголок губ, в надежде подавить победную улыбку.
— Не волнуйтесь на этот счёт. Я найду способ с ними договориться...
Договориться? Да он в жизни со мной разговаривал-то от силы раз пять, и то на свободную тему. Я вообще удивлена, что он помнит, что я существую — я же неделями из комнаты не выхожу.
— Нужно что-то делать,— напуганно шепчет он.— Мы не можем... Быть в месте. Это невозможно. Я никогда не смогу полюбить такую, как ты.
Меня эти слова задели, но виду я не подала.
— Я тебя тоже. Никогда, никогда!
И тут я поняла, насколько в жопе оказалась моя жизнь. Кхм. Наша жизнь...