/7/
В подъезде, возле квартиры девушки, на ступеньках сидел Колик. Рядом стояла консервная банка, доверху набитая окурками.
Парень, увидев Даниила, спросил:
— А ты чего тут?
— Майе помогаю, — усмехнулся брюнет и поставил пакет на пол.
Девушка поднялась на свой этаж и, увидев сидящего Колика, достала ключи.
— Что-то случилось?
— Да нет, решил проведать тебя, но я вижу, тебе тут не скучно, — огрызнулся Рома и, встав со ступенек, прошёл мимо друга, толкнув его плечом.
— Ты не забыл, что сегодня у нас дело?
— Не забыл, — ответил Киселёв и кивнул другу.
Тем временем Демидова открыла входную дверь и, взяв пакет, зашла в квартиру.
Данил, подсунув голову в дверной проём, спросил:
— Я зайду?
— Да, — крикнула Майя из кухни, где уже принялась разбирать пакеты.
Цыган разулся, снял куртку и, поправив волосы, зашёл на кухню.
— Может, чем-то помочь? — спросил парень, подойдя к подруге сзади и положив голову ей на плечо.
— Да. Я хочу манты сделать. Перекрутишь мясо? — ответила девушка и, повернувшись к другу, очаровательно улыбнулась.
Данил смотрел на девушку и думал о том, как ему хорошо рядом с ней. Даже частые головные боли, которые мучили группировщика уже несколько месяцев, рядом с ней притуплялись.
Он видел, как Колик и Майя относятся друг к другу. Ну, неудивительно, они ведь знакомы с самого детства. Он всё бы отдал, чтобы иметь рядом такую девушку, как Демидова. Вообще такое с Киселёвым было впервые. Все отношения были недолговечными. Рядом с другими девушками он не чувствовал такого уюта и спокойствия, как с Майей. Ему хотелось постоянно обнимать её, слышать её заразительный смех. И вообще быть для неё больше, чем другом. Но он понимал, что Рому нельзя просто так вычеркнуть из её жизни, и поэтому ему оставалось только ждать.
— Так, я сейчас порежу мясо, а ты перекрутишь, — командовала Демидова.
— Как пожелаете, — улыбнувшись, парень вырвал из воображаемой бороды волосок и, порвав его, произнёс: — Желание исполнено.
Девушка рассмеялась.
— И сколько желание по времени будет исполняться?
— Минут пятнадцать.
— Ну ловлю на слове, — произнесла Майя и принялась замешивать тесто.
Когда тесто было замешано, а фарш приготовлен, Киселёв произнёс:
— Пусть тесто «отдыхает», и мы отдохнём.
— Вау. А ты разбираешься в готовке?
— Да, я прирождённый кулинар. Могу приготовить что угодно, — начал хвастаться Цыган.
— Да? А чего же сам не приготовил тесто? А я бы отдохнула, — усмехнулась девушка и пошла в гостиную.
— Понял. Буду исправляться. Дальше готовка — это моих рук дело, — произнёс вслед девушке парень и, подбежав к ней сзади, подхватил на руки и начал кружиться по комнате.
— А-а-а-а! Данил, прекрати! — воскликнула Демидова и, прижавшись к другу, зажмурила глаза от накатившей тошноты.
— Не-а, — ответил брюнет и продолжил кружиться.
— Если меня стошнит на тебя, стирать твои вещи не буду, — предупредила Майя, обхватив парня за шею, всё ещё с зажмуренными глазами.
— Я не белоручка, и сам постираю, — ответил Цыган и, упав на диван вместе с подругой, выдохнул. От этого кружения ему и самому стало плохо. Он хотел, как можно больше времени провести с Майей в такой близости, но и опозориться из-за конфуза не хотелось.
Демидова тяжело дышала и продолжала лежать с закрытыми глазами. Данил повернулся на бок и, подперев голову рукой, начал смотреть на подругу. Грудь девушки высоко поднималась от глубокого дыхания. Рот был слегка приоткрыт, из которого вырывалось громкое прерывистое дыхание.
— Хватит на меня смотреть. Ты во мне дыру прожжёшь, — проговорила Демидова, приоткрывая один глаз.
Цыган рассмеялся и ответил:
— Ничего, залатаем.
— Ты у нас и швея ещё? Данил, побереги моё молодое сердце, столько новых твоих качеств меня шокируют, — улыбнулась она и повернулась на бок, так же подперев голову рукой.
— А что ты думала? Я могу только морды бить и деньги отжимать? В каждом человеке, даже если он кажется тебе плохим, скрыты хорошие качества и таланты.
— Да, ты у нас, оказывается, как моллюск, весь покрыт тиной и грязью, а внутри тебя наипрекраснейшая жемчужина.
Цыган замер, в его душе бушевал восторг и смущение от слов Майи. Ни одна девушка, даже ни один человек, никогда не приводили такие сравнения в его сторону. Майя всегда была очень начитанной и любила говорить, используя какие-то сравнения, которые присутствующих приводили в восторг. Она даже писала стихи, но когда Цыган нашёл её сборник, тут же отобрала и спрятала. Парень до сих пор не упускал мысли о том, что ему хотелось бы прочитать её стихи, а может быть, он хотел найти там что-то, что отдалённо будет напоминать его.
— Меня ещё никто не сравнивал с моллюском, — перевёл разговор в шутку молодой человек и, перевернувшись на другой бок, сделал вид, что обиделся.
Послышалось шуршание, и над его ухом раздался голос Майи.
— Дурачок, не романтичный, — сказала она. — Я привела сравнение, что внешне ты скрытный, иногда угрюмый, попадаешь в разные неприятности, но когда узнаёшь тебя ближе, ты раскрываешься совсем с другой стороны.
Даниил вздрогнул от тёплого дыхания подруги, потому что его тело покрылось мурашками.
— Всё равно ты меня сравнила с моллюском, — буркнул он в ответ.
— Хорошо, не хочешь быть моллюском, будешь... — задумалась Демидова. — Будешь гномом Ворчуном из «Белоснежки».
— А чего это я гном? — спросил брюнет и повернулся к девушке.
Майя ласково провела рукой по его волосам и произнесла:
— Потому что ты вечно ворчишь.
— А ты тогда Белоснежка, — улыбнулся Киселёв. — Всех зверей вокруг собрала.
— Ой-ой, прям обидел, — фыркнула Демидова.
— А я и не собирался обижать, — прошептал Цыган.