Мой любимый демон (темный дворецкий)

— Се­басть­ян, по­жалуй­ста, я боль­ше не мо­гу…
— Нет.
— Я боль­ше не мо­гу ждать! Я про­шу те­бя!
— Нет.
— Мне боль­но, я за­дыха­юсь… Ты хоть по­нима­ешь, что де­ла­ешь со мной?
— Все рав­но нет.
— Ты убь­ешь ме­ня! Это из-за те­бя я ум­ру в му­чени­ях!
— Что бы вы не го­вори­ли, вам ме­ня не пе­ре­убе­дить.
— Се­басть­ян, я боль­ше не бу­ду. Я бу­ду хо­рошо се­бя вес­ти, обе­щаю… Даю те­бе сло­во, это­го боль­ше ни­ког­да не пов­то­рить­ся.
— Нет.
— У ме­ня уже лом­ка на­чалась, по­нима­ешь?
— …
— Се­басть­ян, Я ХО­ЧУ СЛАД­КО­ГО!!!
— Нет.

(Дву­мя дня­ми ра­нее)
Ут­ро. Ле­жу на кро­вати. Хо­лод­ный ком­пресс на го­лове. Дво­рец­кий сто­ит ря­дом и хму­ро смот­рит на ме­ня.
— Се­басть­ян! — я под­ры­ва­юсь с кро­вати как ош­па­рен­ная, но в го­лове на­чина­ет так зве­неть, что па­даю об­ратно на по­душ­ку и за­вываю как ра­нен­ный волк.
— О, вы оч­ну­лись. А это зна­чит, что вы го­товы прис­ту­пить к про­пущен­ным за­няти­ям, не так ли? — ух­мыль­нул­ся он, на­вис­нув на­до мной.
— Мы уже до­ма? А как же…
— На счет де­ревень мо­жете не пе­режи­вать. Я на­шел лес­ной ру­чей в пят­надца­ти ми­лях на Се­веро-За­пад. Ме­дики уже нап­ра­вились ту­да, взяв все са­мое не­об­хо­димое обо­рудо­вание. Жи­телям бу­дет ока­зана спе­ци­али­зиро­ван­ная по­мощь.
Я с об­легче­ни­ем вздох­ну­ла.
— Ну и что мне с ва­ми де­лать?
— А?
— Вы зас­лу­жили стро­гое на­каза­ние за свое по­веде­ние.
— Н-на­каза­ние? — я вы­пучи­ла на не­го гла­за.
— Как бы мне пос­ту­пить… О, ка­жет­ся я знаю, — лу­каво ос­ка­лил­ся он, — вы на це­лый ме­сяц ли­ша­етесь пра­ва чи­тать кни­ги, кро­ме тех, по ко­торым у нас с ва­ми про­ходят за­нятия, а еще… Ме­сяц без слад­ко­го.
— Ме­сяц? — вскрик­ну­ла я.
— Да.
— Пф, ну и лад­но. Хм, по­дума­ешь… Пе­режи­ву как-ни­будь, — про­бур­ча­ла я, с го­ловой за­вер­нувшись в оде­яло как гу­сени­ца.
— Мы от­ста­ем от гра­фика на пол ча­са. Будь­те лю­без­ны, со­из­воль­те под­нять­ся и при­нять ван­ну, а за­тем по­зав­тра­кать и прис­ту­пить к уро­кам.
— Я в до­мике.
— Гос­по­жа, вста­вай­те, — нап­ря­жен­но про­из­нес де­мон.
— Ме­ня здесь нет.

Он взял ме­ня на ру­ки, при том не вы­путав из оде­яла.

Что бы­ло по­том? Эта без­душная ско­тина бро­сила ме­ня в ван­ну и хлоп­ну­ла дверью, крик­нув на­пос­ле­док:
— Как вы­мо­етесь, по­зове­те ме­ня.
Я вот тут по­дума­ла, как мне его свя­зать и бро­сить в тем­ный под­вал, за­перев его вмес­те с Грел­лем?
— Вер­ни свой де­мони­чес­кий зад сю­да и по­моги мне! Се­басть­ян! Эй ты где, мразь? Ты бу­дешь у ме­ня всю мою жизнь жить в ко­нюш­не, слы­шишь ме­ня? Я раз­ре­шу Грел­лю вся­чес­ки над­ру­гать­ся над то­бой! Я те­бя поб­рею на лы­со и от­прав­лю в жен­ский мо­нас­тырь! Ты у ме­ня в дет­ском хо­ре бу­дешь петь «Аве Ма­рия», ты ме­ня по­нял?

(Нас­то­ящее вре­мя)
— Се­ба-а-а-а-а-асть­ян! — я вце­пилась в не­го мер­твой хват­кой, об­хва­тив ру­ками его спи­ну.
— Нет.
— Мне нуж­но слад­кое. Сроч­но. Я уми­раю! — жа­лоб­но смот­рю на не­го.
— У нас сей­час урок ис­то­рии. Будь­те бла­гора­зум­ны и сядь­те на мес­то.
— Ты бес­сердеч­ный! У те­бя со­вес­ти нет!
— Так оно и есть, — ух­мыль­нул­ся он, по­жав пле­чами.

С го­ря по­полам, но я до­жила до ве­чера это­го дня. Си­жу в са­ду и пью чай. Без ни­чего… И лю­бу­юсь за­катом. Не­дос­та­ток слад­ко­го в мо­ем мо­лодом ор­га­низ­ме ска­зыва­ет­ся пос­то­ян­ным раз­дра­жени­ем.
— Гос­по­жа, вам приш­ло пись­мо.
Да­же не смот­рю на не­го. Схва­тив кон­верт с под­но­са, я быс­тро его рас­пе­чаты­ваю и при­нима­юсь к чте­нию.

«Анас­та­сия, у ме­ня к те­бе пе­чаль­ная весть… Эд­вард он…»

— Се­басть­ян, не­мед­ленно при­готовь мне ко­ня, слы­шишь? — зак­ри­чала я, рез­ко вско­чив.
Па­ника. Страх. От­ча­янье.

Это­го прос­то не мо­жет быть… Это­го не мо­жет быть!
— Я при­гото­вил са­мую быс­трую ло­шадь, но, Гос­по­жа…
Я не ста­ла слу­шать его. Осед­лав ло­шадь и рез­ко по­тянув по­водья, я пом­ча­лась в сто­рону го­рода.

Се­год­няшний за­кат был яр­ко-алым, слов­но про­лилась чья-то кровь… Хо­лод­ный и сту­деный ве­чер­ний ве­тер щи­пал мне ли­цо, шею, ру­ки… Во­лосы рас­тре­пались по ли­цу.

«… он уми­ра­ет. Мой бра­тик… Он бо­лен…»

Сле­зы ста­ли на­вора­чивать­ся на гла­зах.

«… ту­бер­ку­лезом. На­чалась пос­ледняя ста­дия. Все это вре­мя он скры­вал…»

Пос­ледние мгно­вения сво­ей жиз­ни он хо­тел про­вес­ти ря­дом со мной… А я прос­то у­еха­ла, да­же ни­чего не ска­зав.

«… Он хо­чет уви­деть те­бя. Он вот-вот ум­рет… По­жалуй­ста, все что он хо­чет на­пос­ле­док — уви­деть те­бя…»

На ду­ше зас­креб­ли кош­ки. Те­перь вдвой­не ощу­щаю свою ви­ну пе­ред ним.
Хоть бы ус­петь… Быс­трее…

По­чему он ни­чего не го­ворил? По­чему он не ска­зал мне?

Мчась сло­мя го­лову по го­род­ским ули­цам, я не мог­ла унять дрожь… Всю ме­ня тряс­ло как в при­пад­ке.

Эд­вард… Мой друг детс­тва. И хоть я пы­та­юсь не вспо­минать прош­лое, но у ме­ня это не по­луча­ет­ся.
Я не мо­гу по­терять ко­го-то еще… Я прос­то к это­му не го­това.

Сле­заю с ло­шади. Бе­гу, спо­тыка­ясь об края про́кля­того платья. За­дыха­юсь. Сер­дце бь­ет­ся с бе­шеной ско­ростью…
— Анас­та­сия, — Эли­забет бе­жала мне навс­тре­чу, за­лива­ясь горь­ки­ми сле­зами.

Вой­дя в дом, я встре­тила те­туш­ку Френ­сис и ми­лор­да Алек­си­са. Те­туш­ка бы­ла блед­на как смерть, го­това сва­лить­ся с ног в лю­бую се­кун­ду… Её муж был убит го­рем не мень­ше чем она. Они мол­ча кив­ну­ли мне, в знак при­ветс­твия. Ка­залось, ес­ли они по­пыта­ют­ся хоть что-то ска­зать, то пер­вым зву­ком, ко­торый сле­тит с их уст бу­дет ду­шераз­ди­ра­ющий крик.
— Идем, — Эли­забет взя­ла ме­ня за ру­ку и по­вела на вто­рой этаж.
— Здравс­твуй­те, гос­по­жа, — про­из­несла слу­жан­ка, вы­тирая свои пок­раснев­шие от слез ве­ки бе­лым плат­ком.
— Как он, Па­ула? — ти­хо спро­сила её хо­зяй­ка.
— Он хо­чет ви­деть толь­ко вас, — об­ра­тилась она ко мне.

Дро­жащей ру­кой ка­са­юсь руч­ки две­ри и мед­ленно по­вора­чиваю её.

Вой­дя в ком­на­ту, мои но­ги под­ко­сились, уви­дев зна­комое ли­цо, из­му­чен­ное болью.
— Анас­та­сия, — тя­жело про­шеп­тал он, улыб­нувшись. Он был блед­ный как снег.
Я по­дош­ла к не­му и се­ла ря­дом на край кро­вати, взяв его за ру­ку.
— Ты приш­ла, — с угол­ка его гла­за по­бежа­ла сле­за, — я так рад…
Я боль­ше не мо­гу сдер­жи­вать слез. Они ль­ют­ся из глаз, как бы я не ста­ралась удер­жать их.
— Моя лю­бимая… Моя до­рогая… Мой ан­гел… Мое сок­ро­вище и ра­дость жиз­ни, — го­ворил он, тяж­ко и об­ры­вис­то ды­ша.
— Все бу­дет хо­рошо, — про­шеп­та­ла я, пог­ла­див его по го­лове.

За что? По­чему он так лю­бит ме­ня? Ведь я же всег­да бы­ла хо­лод­на к не­му и ви­дела в нем лишь дру­га, но не бу­дуще­го му­жа.
— А зна­ешь, мне се­год­ня ут­ром прис­нился сон… Где мы с то­бой взрос­лые… Мы же­наты… У нас уже двое де­тей и еще од­но­го ты но­сишь под сво­им сер­дцем…
По­чему так боль­но???
— Ты си­дишь в крес­ле, а я це­лую твои ру­ки…
…Мне боль­но слу­шать это!
— Они та­кие неж­ные и та­кие лю­бимые, — он взял мои ру­ку и стал це­ловать её, зак­рыв гла­за и улы­ба­ясь.
Я не мо­гу ска­зать что-ли­бо. Ком по­дошел к гор­лу. Ще­ки ста­ли влаж­ны­ми от го­рячих слез…
Вне­зап­но он стал при­под­ни­мать­ся.
— Что ты де­ла­ешь? Те­бе нель­зя вста­вать!

Его ру­ки схва­тили ме­ня за пле­чи. Не ус­пе­ла я и пик­нуть, как его хо­лод­ные гу­бы кос­ну­лись мо­их.
Он зас­тал ме­ня врас­плох. От удив­ле­ния я смог­ла лишь ши­роко от­крыть гла­за.
Его паль­цы впи­лись в мое те­ло, силь­но на­дав­ли­вая на пле­чи.
Он це­ловал ме­ня так, буд­то в пос­ледний раз от­пи­вал во­ды, уми­рая от жаж­ды. Он де­лал это жад­но, ста­ра­ясь вы­пить как мож­но боль­ше…
— Эд­вард, по­жалуй­ста, не на­до, — я пы­талась отс­тра­нить­ся от не­го.
— За­мол­чи, — ед­ва слыш­но про­из­нес он, об­хва­тив ме­ня за та­лию и все бо­лее нас­той­чи­вее це­луя.
Мне бы­ло боль­но. Боль­но… Я пла­кала как дев­чонка, а он все про­дол­жал це­ловать ме­ня.

Пер­вый и пос­ледний по­целуй. В пос­ледний раз. В пред­послед­ний миг.

Он ню­хал аро­мат мо­их во­лос. Го­ворил как силь­но лю­бит и уте­шал, что все бу­дет хо­рошо. Он де­таль­но вспо­минал на­ше с ним детс­тво… С ка­ким вдох­но­вени­ем он рас­ска­зывал о том, как меч­тал о том, чтоб вре­мя шло быс­трее… Что­бы мы с ним по­жени­лись.

Он улы­ба­ет­ся и про­дол­жа­ет це­ловать мои ру­ки… Он не от­пуска­ет их, дер­жит креп­ко из пос­ледних сил, буд­то бо­ясь, что я уй­ду от не­го.
А я все вре­мя пла­чу. Пла­чу и гла­жу его свет­лые во­лосы, та­кие свет­лые как и его ду­ша.

Это за­бав­но. Всю жизнь я счи­тала, что мы не ров­ня… Толь­ко я сей­час смог­ла по­нять — я его не дос­той­на. Его ис­крен­ние и чис­тые чувс­тва… Та­кие же проз­рачные как род­ник, та­кие же как его не­запят­нанная ду­ша. Я и в под­метки ему не го­жусь.
— Улыб­нись.
— Да как я… — я зап­ла­кала еще силь­нее.
— Твоя улыб­ка са­мый луч­ший по­дарок для ме­ня…

Я улы­балась и на­пева­ла ему ко­лыбель­ную, ко­торую он так лю­бил. Он ле­жал го­ловой на мо­их ру­ках… И неж­но смот­рел мне в гла­за.
— По­чему ты ни­чего не ска­зал мне? По­чему все вре­мя мол­чал?
— Я не хо­тел расс­тра­ивать те­бя. В пос­ледние нес­коль­ко не­дель у ме­ня бы­ла тем­пе­рату­ра, это бы­ло слож­но скрыть… А уж осо­бен­но от мо­ей ма­туш­ки. Да и кос­ти не­выно­симо бо­лели. При­ходи­лось пить ть­му обез­бо­лива­ющих… Но я де­лал это ра­ди те­бя, по­нима­ешь? Ты ведь точ­но так же пос­ту­пила на мо­ем мес­те… — он нем­но­го по­каш­лял, по­вер­нувшись в сто­рону.
Ка­шель стал уси­ливать­ся, от не­го он стал за­дыхать­ся…
— Прос­ти, — хрип­ло про­из­нес он.
— Ни­чего страш­но­го, — улыб­ну­лась я.

Нас­ту­пила ти­шина. Он глу­боко вдох­нул и вло­жил пос­ледние си­лы в сло­ва:
— Я бу­ду ждать те­бя на не­бесах…

Его гла­за зак­ры­лись.

Он улы­бал­ся…

Он умер с на­деж­дой на то, что мы встре­тим­ся… Но не знал од­но­го…
— Мне нет до­роги в рай, — про­шеп­та­ла я, горь­ко зап­ла­кав.
— Эд­вард Мид­лфорд. Умер… в 19:42 от ту­бер­ку­леза. При­меча­ний нет, — про­из­нес жнец, стоя в уг­лу ком­на­ты.

Ка­жет­ся, буд­то что-то умер­ло во мне, вмес­те с тем, как в пос­ледний раз вздох­нул Эд­вард…
— Не ду­мал, что сно­ва встре­чу те­бя, — ска­зал У­иль­ям, что-то за­писы­вая в боль­шой тол­стой кни­ге.

По­чему во мне так про­буди­лась жаж­да про­лить кровь? Ра­зор­вать, раз­бить, раз­ру­шить все то, что мне по­падет­ся под ру­ку…
Я ви­ню лишь толь­ко се­бя. А еще од­но­го мер­зко­го де­мона, ко­торый на­вер­ня­ка знал, что он вот-вот ум­рет.
Я хо­чу зак­ри­чать…

— Как же глу­по с тво­ей сто­роны… Прий­ти сю­да. Ты же прос­то мог­ла за­разить­ся от не­го… А па­рень то­же хо­рош. Ре­шил заб­рать те­бя вмес­те с со­бой в мо­гилу.
— Зат­кнись…
— Ты же че­ловек. А вы — сла­бые су­щес­тва. В ва­шем вре­мени еще не при­дума­ли ле­карс­тво от ту­бер­ку­леза.

Пог­ла­див нес­коль­ко раз сво­ей ла­донью по во­лосам, я по­цело­вала его в лоб.

Встав с кро­вати, я нап­ра­вилась к две­ри. Как мне ска­зать ма­тери, что её сын умер на мо­их ру­ках? Как ей рас­ска­зать о том, что он бу­дет ждать ме­ня на не­бесах, но я по­паду в ад?

— Как он?

— Он умер.

— У… мер?

Се­басть­ян, сож­ги этот дом дот­ла. Я не хо­чу, что­бы от не­го ос­тался хоть ка­мушек.

Каж­дый из нас в этом до­ме мог за­разить­ся. А я тем бо­лее… 

— По­жар! По­жар!

По­заботь­ся о том, что­бы ник­то ни­чего не пом­нил. И да, я не хо­чу, что­бы за­разил­ся кто-то еще… 

— Гос­по­жа, оч­ни­тесь.
Мед­ленно от­кры­ваю гла­за.

Боль. Злость. Не­нависть. Чувс­тво ви­ны.
Встаю с кро­вати и под­хо­жу к де­мону.
— Тварь, — шип­лю я, пос­ле че­го за­махи­ва­юсь и со всей си­лы даю ему по­щечи­ну.
Его го­лова рез­ко дер­га­ет­ся вбок, а ще­ка крас­не­ет.
— За что? — пос­мотрел он на ме­ня удив­ленно.
— Ты ведь знал? Ты знал, что он ум­рет, да?

Ме­ня всю тру­сит. Я дро­жу… Нет, я вся дер­га­юсь. Каж­дая кле­точ­ка мо­его те­ла буд­то мед­ленно уми­ра­ет.

Я хва­та­юсь за го­лову и кри­чу.
— Гос­по­жа…
— Не тро­гай ме­ня!!! — кри­чу я, под­бе­жав к трю­мо и од­ним взма­хом ру­ки смет­нув все что на нем бы­ло на пол.

Де­мон под­бе­жал ко мне и схва­тил за ру­ки.
— От­пусти ме­ня!!! — кри­чу я что есть мо­чи.
Но он ме­ня не слу­ша­ет. За­ломив ру­ки за спи­ну, он креп­ко об­ни­ма­ет ме­ня, как мож­но силь­нее не да­вая мне воз­можность со­вер­шать ка­кие-ли­бо дви­жения.
— Да, я знал, что он ум­рет. Вы до­воль­ны? Да­же ес­ли бы я вам ска­зал, что­бы от это­го из­ме­нилось?

— Гос­по­жа, по­жалуй­ста, сей­час на ули­це глу­бокая ночь. Вам не­об­хо­дим сон. Умо­ляю вас…
Мол­ча ле­жу на хо­лод­ном по­лу прос­торно­го хол­ла, ус­та­вив­шись в по­толок.
— Ес­ли это вас ус­по­ко­ит, то я все сжег. Мне приш­лось сжечь и ва­шу одеж­ду то­же, точ­но так же как и ос­таль­ных. Мне пот­ре­бова­лось не­мало уси­лий, что­бы пре­дот­вра­тить хо­тя бы ма­лей­шее воз­никно­вение бо­лез­ни у вас или ос­таль­ных… Гос­по­жа, вы слу­ша­ете ме­ня?

Я по­теря­ла дру­га… Нет, да­же не прос­то дру­га… Я по­теря­ла час­тичку сво­ей ду­ши. Той свет­лой и дет­ской ду­ши, ко­торая бы­ла во мне.

Де­мон мед­ленно по­дошел ко мне, опа­са­ясь, что я сно­ва бу­ду бить его.
— Прос­ти, что сор­ва­лась на те­бя.
— Все нор­маль­но. Гос­по­жа, поз­воль­те мне от­нести вас в ва­ши по­кои.
— Где все ос­таль­ные?
— Я усы­пил их. Они не прос­нуть­ся до ут­ра.
— Вот как… Раз так, то мо­жешь быть сво­бод­ным.
— Я ос­та­нусь с ва­ми, — ска­зал он и сел ря­дом воз­ле ме­ня.
Я ле­жала, а он си­дел ря­дом. Не знаю сколь­ко дли­лась ти­шина меж­ду на­ми.

— Мож­но я те­бя об­ни­му?
— Ко­неч­но, — улыб­нулся он.

Че­рез нес­коль­ко ми­нут я приг­возди­ла сво­его дво­рец­ко­го к по­лу, и гром­ко пла­кала, ле­жа на нем и вце­пив­шись ру­ками в ткань его фра­ка.
А он лишь мол­ча слу­шал… Но за­тем он ре­шил­ся по­ложить на ме­ня од­ну ру­ку, буд­то пы­та­ясь ус­по­ко­ить.

Но это не по­мог­ло. Я так и не смог­ла сом­кнуть глаз до нас­тупле­ния рас­све­та.