Къаьста Сатийса Безам

са хьона елар, дац хьона кхычарна санна...

Жовхар

Я уже была у себя дома.
Отец сидел и точил свой любимый кинжал.
Кинжал тот был передан от моего пра прапрадеда. Тот в свою очередь был солдатом. Участником Первой Великой Отечественной Войны. Отец всегда гордился своим прадедом. Каждый раз он садился и рассказывал моим братьям каким был тот человеком. Ему же (моему отцу) расскал про него мой дедушка. Каждый из моих братьев стоял склонив голову к земле, руки были за спиной соедены. Я же, будучи единственной дочерью в семье стояла в сторонке и лишь местами медленно кивала в знак согласия.
Матушка моя с утра начинала свой день позитивно. Ни один день она не пропускала без шуток с нами. Нана¹ (инг. «Мама») для нас была лучиком света в этом мире. Братья мои любили ее больше, чем свою жизнь. Как и меня. Каждый день они признавались маме в любви и целовали ее в щеку. Каждое утро они ее обнимали. Матушка всегда краснела, ибо стыдно ей было перед ними. Она всегда давала им своего благословения. Все-таки ее материнская любовь к нам всем была безгранична.

Это было всегда, пока они уже не выросли и не стали мужчинами. В свои пятнадцать - шестнадцать лет братья уже успели возмужать. Когда-то бывшие мои братья – Ляча, Казбек, Джарап, Берслак, Бексолт – простые мальчишки стали уже взрослыми мужчинами. Стали джигитами с кинжалом и пистолетом на поясе.

Уже переставали целовать, маму, перестали обнимать ее. Кроме младших. Ну всё-таки они дарили маме подарки. Дарили ей комплименты. Маме это было предостаточно от них. Я-то знаю!
Несмотря на то, что была самая старшая в доме среди всех детей, я была как младшая. Братья всегда меня воспринимали, как ребенка.
Они были очень похожи на нашего отца. Такие же волосы, как у отца, такие же зеленые глаза, такой же взгляд. Кроме близнецов. Берслак и Бексолт были больше похожи на нашу матушку. Такие же карие и большие глаза, такие же коричневые, шелковистые и волнистые волосы, даже папах с ними не нужен.

Удивительно, но даже и характер, как у мамы. Они были более добрые, милые и смешные, чем старшие братья. Может быть это из-за того, что им было всего лишь по четырнадцать лет.

А что мне от кого досталось?..

От мамы мне достались эти шелковистые и волнистые волосы. Но они были черные, прямо, как воронье крыло, как у отца. А так же эти яркие, большие, карие глаза. Губы у меня были тоже прямо как у отца. Такие же алые, нежные и пухлые, как у него.

— Дочь. Ты ходила за водой? — обратился ко мне отец, отложив кинжал в сторонку.

— Да, отец. Как я вижу, вы уже успели подточить кинжал моего Мужественного пра прапрадеда.

— Да, дочь моя.

Я быстрее хотела дойти до своего места для сна. Ибо там для меня было спокойнее всего. Там я могла бы просто посидеть. Прочитать что-то. Могла бы сама что-то написать иль нарисовать. Там я оставалась наедине с собой.
В этой большой башне что-то мое и было это место с размером моей кровати, на которой я спала.

— Отец, тебе что-то надо? — спросила я отца, который сидел задумчиво, уставившись на пол.

— Нет, дочь моя. Я уже позавтракал. Твоя матушка обо всем позаботилась. Ты можешь идти.

— Хорошо, отец. Желаю хорошо дня. Если что-то надо, то я рядом.

— Да, дочь моя. — он мне медленно кивнул, я же отправилась восвояси.

Как только я дошла, села на край своей кровати и начала думать.

Он был очень странным.

Я запомнила его и даже взглянула на него. Эти темные глаза смотрела на меня с уверенностью и мужеством.

Я что, и вправду осмелилась взглянуть?! Как могла?!
Позор мне!

Ну все-таки эти глаза были невинны и чисты. Все-таки я успела разглядеть всю его красоту. И внешнюю, и внутреннюю. Он был загадочен, умен, смешен и уверен. Взглянув на него, я увидела черные, как уголь глаза, в них можно было утонуть. Будто бы это какое-то дно, я могла там утонуть.
И эти большие ясные глаза были дополнением на его смуглом лице. Брови его были соответствующе этим глазам. Легкая щетинка на лице, которую и не видно, если близко не подойти. Сдержанная полуулыбка показывала всю красоту его губ.
Широкоплечий, высокий, подтянутый. Не заметить эту его прямую осанку было б не возможно. Он был весьма приятен мне. И воспитан. Хороший человек. Если я в нем не ошиблась.

Стоп! Что я несу?! Не пристало мне такие мысли впускать в свою голову. Стыд! Стыд! И стыд!

— Жовхар!

Мои мысли мигом прервал мужской голос, вскочив с места я пулей побежала к брату, которому что-то срочное требовалось. (Раз так громко позвал)

Берс

— О чем вы хотели со мной поговорить, дада ? — переспросил я дедушку, явившись к нему в конюшню.

— Это очень важный разговор, сын мой! Садись сюда! — указал он на большой камень рядом со старой поилкой для животных.
После этих слов у меня даже ноги подкосились, от этого я ужаснулся.
Никогда ранее дада ко мне так не обращался. До этого момента он еще никогда не задумывался об этом. И даже слову не было.

Что же это за серьезный разговор?..

Не смотря на его наставление, я отмахнулся и сообщил, что лучше было бы для меня стоять рядом с ним. Дедушка согласился. Взял расческу для животных и тщательно начал раскусывать золотистую гривы могущественного коня.

— Слушай, внук мой, — медленно и нечасто дыша, начал дедушка. — ты уже взрослый. Тебе скоро восемнадцать лет. Так что уже пора задуматься кое о чем.

— Я очень внимателен к твоим мыслям, дедушка.

— Пора задуматься о твоей женитьбе. Ты уже должен жениться. Я стар ни сегодня, так завтра помру. Не горю желанием оставлять тебя в этом мире одиноким, хочу внуков увидеть до смерти ещё. Я нашел тебе невестку. Она очень воспитанная и очень хорошая девушка. Красива, как яркое лето. Умна, очень-очень. Воспитанная. Она тебе понравится.

Кто же это? Ведь я уже...

— Дада, — обратился я к нему тихо, он взглянул на меня с интересом, — Я... У меня... Сегодня... Ну... Я не знаю, как тебе это сказать.

Не пристало мне говорить с дедушкой, который столько лет был тебе отцом на такие темы.
Но что я могу сделать? Он сам начал.

— И кто же? Кто она? Кто она такая, что смогла украсть сердце моего неприступного Берса? — произнес он тихо, наклонившись ко мне.

— Я не знаю кто она. Только имя. И то не уверен, что это действительно ее имя. Отец, мне так стыдно с тобой об этом говорить... — я опустив голову ещё ниже.

— Чего тут стыдиться?! Я на бабушке твоей тоже женился из-за того, что она мне понравилась! Увидел да в тот же день украл! Хоть я и не говорил об этом со своим отцом, но с тобой буду говорить, дабы я тебе больше, чем какой-то отец, как и ты для меня. Я по себе знаю, что тогда нужно было отцовское слово. У меня его не было, к сожалению. У тебя же будет, только слова и дедушки, и отца в смешении! Так что говори, продолжай.

— Прошу прощения. Я услышал ее имя. Жовхар... Жовхар. Вот, что я услышал. По-моему, Жовхар.

— Жовхар? По-моему, я ее и вправду знаю.

Я не заметил насколько я глупо повёл и засветился, словно первые лучи солнца.

— Да, дедушка?

Мужчина мне медленно кивнул и улыбнулся мне чуть ли с хитростью.

Неужели?
Неужели дада ее знает?
Хвала Аллах1у!

Жовхар

— Держи крепче, Жовхар! — кричал на меня брат, указывая на яблоко в моих руках.

— Не могу я брат, боюсь! Я не такая храбрая, как ты! — отвечала я ему чуть ли смеясь.

— Эх ты! — цокал юноша мне в ответ тоже смеясь.

Мы были рядом с нашей башней.
Нас окружала снежная вершина и громада. Рядом был дремучий лес, шумные реки, луга. М-м-м...
Я общалась с братом, охваченная яркой радугой на небе и этим цветущим прелестным запахом.

Мне приходилось все ещё держать это яблочко в руках.
Брат все еще не мог прицелиться.
У него в руках была рогатка.

— Брат, только честно, в чем я провинилась, к чему эти мученья? — спросила я у него с сарказмом.

— Ой, дай-ка подумать.

Встал, будто он ученый, который пытается доказать, что солнечный луч имеет семь цветов. Смешной такой.

— Все, я уже стреляю, — крикнул он.

Он отпустил пятку, камень летел прямо на меня. И скорее всего — в глаз.

О Аллах1, прости мне все грехи. Помоги мне. Не оставляй меня без своей помощи. Помоги мне. Пусть этот камень не лишит меня глаза. Пусть не изуродует мое лицо. О Аллах1, в твоем владении весь этот мир, каждый вздох, каждый вечер и день, каждый камушек. Сверши же чудо, дай мне уцелеть. Не позволь этому камню сделать меня одноглазой девушкой, которая будет всех пугать. Не позволяй ему трогать меня. О Аллах1, прошу тебя.

Мои глаза были крайне сильно сжаты, а руки уже были опущены. Яблоко уронила на землю. Вся я стояла съежившись на одном месте, как статуя. Будто бы время остановили. Как вдруг меня резко схватили за кисть. Кто-то натолкнул меня на себя, в противоположную сторону, так что я ударилась об кого-то или об что-то. Камень пролетел мимо.

Хвала Аллах1у!

Кто-то сильно держал меня, прижав к себе. Я медленно открыла глаза. Сразу же мой взор уставился на брата, который стоял весь удивившись.

Он там?..
Кто же тогда рядом со мной держит меня?!

...