Чемоданы собраны [Заморожено]

1/2
Настоящий

— Брат... — Казахстнан дотрагивается до плеча Кыргыза, а тот жмуриться и отворачивается, складывая руки и закрываясь крыльями. Казахстнан убирает руку и растроенно вздыхает. Кыргызстан не обращает на него внимания, будто его нет. И шипит, не желает его даже видеть. Так он сидит минуту и снова, покасившись на Казаха, быстро убирает испуганный взгляд и снова складывает руки на коленях, смотрит на них. Оба сидят на улице, время от времени кто-то приходит посмотреть и стоит в дверях дома, на пороге.
— Солнце... — тихо произнес Казахстнан и посмотрел на него. Кыргызстан на секунды задумался, продолжая смотреть на свои руки. Ведь, когда ему было одиноко, а так часто было и до этого случая, давно. Всегда. Казахстнан с некой надеждой улыбнулся и был готов его обнять, но, неожиданно для него, Кыргызстан молча убрал его руку со своего плеча и отвернулся.
— Нет.
— Н-нет?.. — Казаха пошатнуло и слегка дернуло, — Ты шутишь?.. Ты врешь..! Посмотри мне в глаза!
Кыргызстан повернулся и посмотрел на него. Но глаза его уже ничего не говорили, ничего не выражали. Помутнели от обиды, замолчали от боли. Казахстнан ничего не мог сказать или сделать.
— Ты бросил меня. Это ты врешь. Почему же я не имею права врать тебе? Зато теперь, Казахстнан, все будет по-другому. Тебе не придётся тратить время, чтобы понять меня, подобрать слова. Да и говорить нам теперь не о чем. Совсем нет тем. Мы уже все обговорили. Спасибо тебе огромное, — Кыргыз тяжело вздохнул и поднявшись, пошел обратно в дом. Он прошёл мимо России и грустно взглянул на него. Россиянин проводил его взглядом и подошел к Казахстану.
— Ты обижен не меньше, — утвердил он и сел рядом, докуривая сигарету, — Чего молчишь?
— Он буквально сказал, что не хочет меня видеть. Что происходит вообще? — удивленно спросил он.
— Это ещё как посмотреть, — усмехнулся Россия, — смотри, тебя оживили, так гляди, может Эст вернётся.
— Не вернётся, — сказал сидящий у открытого окна, на подоконнике, Узбекистан.
— С чего ты взял? — спросил Россия. Казахстнан забрал у брата сигарету и с дрожью закурил.
— Видел недавно. Не вернётся... — сказал Узбек. Россия только промолчал и подошел к окну.
— Где?
— В Караганде, — пробубнел Узбекистан. Казахстнан поднял  потухшие, но удивленные глаза. Узбекистан бросил на него спокойный взгляд и, закатив глаза, продолжил подпиливать ногти. У него это нормальная привычка, когда никого нет рядом. Девочки смеяться начинают, поэтому, когда они куда-то уходят, он спокойно делает это. Братьям-то все равно, что за привычки у него, тоже поржать могут, но редко.
— Давай без шуток. Хотя бы десять минут побудь семикласником и расскажи все как есть, — сказал Россиянин. Узбекистан убрал пилочку и, подумав, вздохнул.
— Вам никогда нет дела до меня...
— Давай без этого, — перебил Казахстнан, — Как попросят что-нибудь спокойно рассказать, так всегда "вы меня не понимаете", "вам никогда нет до меня дела", "иногда мне кажется, что скоро вы перестанете даже слышать меня" и прочее. Да, да, да. Поняли. Говори прямо, что пр...
— Ты не лучше! — вскрикнул Узбекистан, — Думаешь, что знаешь все, что нужно сказать человеку. И что в итоге? Ты молчишь! Молчишь и ничего не говоришь! Толку?!
— Вижу я только мешаю тебе?!
— Каз, — повернулся Россия, — правда, помолчи. Ты сам закатываешь скандал.
— Конечно, — прошипел Казахстнан и, поднявшись, пошел подальше, за дом, — Там докурю...
— Иди, может подобреешь, — сказал Рос и повернулся ко второму, — Рассказывай как есть.
Узбекистан посмотрел в комнату и слез с подоконника, сел на полу.
— Эй... — Россиянин пошел в дом, а потом к Узбеку, — Ты чего? Обиделся? Не принимай в серьез, Узбекистан.
— Все хорошо, — вздохнул Узбекистан, не решаясь поднять на него глаза, — Я... я не обижен... Просто странно это все.
— В тебе человечность просто проснулась, — улыбнулся Россия и сел рядом, — А на Казахстнана, все равно, не обижайся. Ну, плохо ему.
— Слышал.

***

Казахстнан докурил и ему сразу же стало не по себе. Что-то чёрное кинулось в глаза. Казахстнан вздохнул и посмотрел на небо. Тихо. Казах пошёл в дом, неприятно кашляя от холода. В доме негромко был слышен смех. И Каз знал чей он, мог предположить из-за чего, но не пойти к его владельцу. Он сел в комнате и время от времени поднимал голову к потолку. А смех не смолкал. Иногда только прерывался. В комнату зашли Таджикистан и Кыргызстан, отходящие от веселого смеха.
— Прийди вечером?
— Конечно прийду, — улыбался Таджикистан.
Казахстнан не очень дружелюбно встретил брата. Ни первого, ни второго. Он посмотрел на Кыргыза и крылья его вздернулись, немного расправившись. Кыргызстан быстро взял Таджикистана за руку и не сводил глаз с Казаха.
— Так вот от чего у тебя глаза загораются. Я теперь ничто и никто, и звать меня никак. Ну, что ты скажешь? — спросил Казахстнан.
— Зато он мне не врет. Он мне друг, моя опора. — сказал Кыргызстан. Казахстнан поднялся и подошел к нему. Таджикистан пытался убедить Казаха, что все хорошо, но вышло плохо.
— Уйди! — сказали оба, запирая за ним дверь. Кыргызстан быстро бросился к окну. Казахстнан хотел было подойти, но увидел этот страх в его глазах.
— Ты всегда говорил, что будешь меня поддерживать, в независимости от моих решений. Почему же, когда я нашёл свое счастье, ты готов убить меня?..
— Потому что я вижу, что это не так. Я думаю, что ты просто не умеешь ждать. Вот и все. — сказал Каз.
— Ждать? Может тебе было мало времени, когда прошло два дня, а я ждал. А я бредил тобой. И, слава Богу, что Таджикистан, переубедил меня, что счастье можно заметить, — сказал Кыргызстан и посмотрел в окно. Казахстнан подошел и тоже посмотрел на улицу.
— Прости... Пожалуйста... — сказал Казахстнан.
— Ты можешь просить прощения сколько угодно, но я не собираюсь тебя прощать, — вздохнул Киргизия, — И я знаю, что тебе будет неприятно и больно, зато, я чувствую себя лучше, когда вижу, что тебе плохо. Но ничего страшного, правда? Ты тоже забудешь. И я могу дать только один совет: забудь, что мы вообще братья и когда-то ими были. У тебя семья есть, у тебя все есть. Я — пыль. Пыль нужно вытирать.
— Ты не учитываешь даже маленькие детали при сравнении, — Каз посмотрел на него. Кыргызстан улыбнулся, но улыбка быстро спала и золотые перья опустились. Казахстнан поцеловал брата в щеку и Кыргыз взглянул на него.
— Но ты же все ровно от меня не отстанешь? — усмехнулся Кыргызстан. Казахстнан молча обнял его и Кыргызстан слез с подоконника, обняв его в ответ. Он был незначительно ниже, что очень ему нравилось, чтобы заглянуть в глаза старшему. Только не подумайте, что он влюблен в него. Простая симпатия. Вечный пример, который не уходил из памяти, не могли разрушить и самые тяжкие моменты. Ведь даже малейший косяк являлся частью неловкого "так было задуманно." Может, это был бред и Кыргызстан давно мысленно простил брата, но, снова, были проблемы.
— Скажи, — посмотрел на него Кыргыз, — я виноват?
— Нет, совсем не виноват.
— А, если был бы?
— Но такого никогда не будет, — Казахстнан посмотрел на него, улыбнувшись, и погладил по голове, — Ты можешь не простить и мне снова будет больно и плохо, но... ты не будешь виноватым. Никогда. Ты всегда будешь таким... Всегда будешь прав. Тебе будет легче.
— Ты такой дурак, Каз, — отпустил его Кыргызстан, — Никогда бы не подумал, что скажу тебе это. Но ты и вправду такой тупой. Всех жалеешь, пытаясь понять кого-то, помочь. Тебя так легко обмануть, — Кыргызстан отошел к стене и замолчал. В ту же минуту его припечатало к ней и пустые холодные глаза встретили такие же золотистые, но злые, обиженные и полные ярости.
— Если ты считаешь, что испугал меня, то это было бесполезно.
— Ты мне брат! Идиот, но брат! — прикрикнул Казахстнан. Кыргызстан улыбнулся.
— Акмак¹, — бросил Кыргызстан.
— Ақымақ², — только сильнее прижал его Казахстнан.
— Moron³! — вскрикнул Кыргыз, уже немного испугавшись.
— Сатқын⁴! — сказал Казах и чуть не вдавил брата в стену. Кыргызстан вскрикнул от неприятных ощущений. Казахстнан знал куда надо надавить или ударить, чтобы его младший брат зашелся от боли. Это же так легко. Это он и делал. Подрались. И Каз не слышал его крика, просьб, как тот уже сам извинялся.
— Багып алынган⁵! — выкрикнул Кыргызстан, как в комнату забежали Россия, Узбекистан и Таджикистан.
— Сіз менімен бірдейсіз⁶... — тихо зашипел Казахстнан и придавил младшему шею с боку. Кыргызстан вскрикнул и, когда Казахстнан наконец отпустил его от стены, к которой прижал его раз пять, упал на пол.
— Придурок, — прошептал Казахстнан, смотря на, лежащее на полу, тело. Никто не подходил, не говорил. Кыргызстан пару раз вздохнул и прикрыл глаза. Казахстнан молча пошел на выход и ушел.
— Он убил его... — дрожал Таджикистан, — Я... я практически достал его с того света... А он... опять...
— Тише, — вздохнул Россия и повел того вниз, — Успокойся. Не сам — так сейчас.
Узбекистан не уходил. Правду говорят: "Мы начинаем ценить людей только после их смерти." Но отношение ко всем у него было одинаковое. Он подошел и, присев, поднял крыло. Тёмные перья не сулили счастье или радость, оно логично. Он просто выдергивал их и во время соприкосновения с полом, они рассыпались в что-то страшное. Узбекистан поднялся и убрал чёрный песок, затем ушел.
— "Это ж какой сюрприз будет нашим приезжим..." — думал Узбек.

__________________________________________________________
Коротенькая часть, но это моя депрессуха подводит •~•

Акмак¹ — дурак (кыр.)
Ақымақ² — дурак, придурок, идиот и т.д.; здесь: идиот (каз.)
Moron³ — придурок (кыр.)
Сатқын⁴ — предатель (каз.)
Багып алынган⁵ — приемный (кыр.)
Сіз менімен бірдейсіз⁶ — Ты такой же, как я (каз.)