Глава 2
"Твой яд погубил меня"
Прошлое
Четыре года назад
Все говорили любовь - это счастье. Только вот оказалось, что она убивает хуже всякого ножа.
Мои мысли неслись в неизвестном направлении. Я не знала, что мне делать. Приподнявшись с больничной кровати, встаю в полный рост. После семи дней, проведенных под наблюдением врачей, всё ещё ощущаю дрожь в ногах и обессиленность. Посмотрев в пол, пытаясь побороть дрожь, смотрю на тумбочку. Коробочка с лежащей внутри подвеской в виде бабочки, как дополнение к кольцу. Когда я увидела ее после ухода мамы несколько дней назад,то думала, что это подарок моей семьи. Как оказалось, ошиблась. Я поняла, что это его подарок,
как только увидела бабочку. Мне хотелось кричать, бить кулаками об стену, чтобы больше не любить его. Но мое сердце не слушалось. Оно, даже разбитое на осколки, продолжало любить чудовище, погубившее мою душу.
Наверное, мне стоило выкинуть эти украшения, но я просто не могла этого сделать. Бедные бабочки не заслуживают того, чтобы их убивали. Они должны продолжать летать и дарить счастье. Только вот теперь даже бабочки не приносили мне счастья. Они лишь были напоминанием о нем.
Господи, какая я жалкая! И ведь я сама виновата. Сама позволила ему отнять у меня все.
Дверь в палату распахивается и на пороге появляется Киллиан. Его всегда уложенные в прическу волосы растрепаны, словно он много раз проводил по ним руками. Под его зелеными потухшими глазами залегли тени, а лицо вовсе выглядело безжизненным. Осмотрев брата взглядом, оцениваю его внешний вид и.... Понимаю, что он одет во все черное. Киллиан никогда не носит черное. Если мой брат надел черное, это конец всего. Киллиан, имея темноту в душе, старался заменить ее светом и весельем. Даже его одежда всегда была светлой. Но не в этот раз. Я не узнавала в нем своего брата и в этом моя вина. Это я стала причиной того, что он погас. Мы с ним одно целое, как две половинки черного и белого. Брат и сестра. Мы не были двойняшками, но наша связь была такой же, как у них. Даже сильнее.
Киллиан улыбнулся своей фирменной ухмылкой. Только в этот раз она не затронула его глаза. Они были пусты.
- Ты готова ехать домой, сестренка? - спрашивает меня.
-Думаю, что да я более-менее готова вернутся домой.
Мой голос слегка дрожал, когда я выговаривала слова. Мне тяжело давалось общение с родными, потому что я осознавала свою вину, и мне не было прощения. Наверное, чертов Дэйт прав был, что я жалкая. Только в этот раз я больше не буду жалкой. Это он будет жалок настолько, что мне не захочется об него даже туфли вытирать.
-Тогда собирайся, я жду тебя внизу. В машине. - разворачивается, чтобы уйти, но останавливается. - И я хотел сказать, что очень люблю тебя, сестренка. Больше не покидай меня, нас. Я и родители не сможем пережить этого вновь.
Дверь за ним захлопывается. По щеке медленно скатывается слеза, а сердце обливается кровью. Как бы сильно я не старалась стать сукой, я не могла быть ей с людьми, которых люблю. Хоть любовь и погубила меня хуже всякого ножа. Не верьте в сказки про любовь - это все наглая ложь и любви не существует, есть лишь тонкая грань боли. И в этот раз я выберу медленно умирать от душевной боли, чем умирать из-за любви.
Отступив назад к постели, беру с нее приготовленную сумку с одеждой. Прихватив с прикроватной тумбочки телефон, осматриваю комнату, ставшей для меня в буквальном смысле тюрьмой.
Светлые стены давили на глаза. Телевизор на потолке горел и показывал какие-то новости. Пустая постель заправлена белой простыней.
Мой взгляд цепляется за коробочку. Я не могу оставить это здесь. Моя душа хоть и кричала от боли, но сердце продолжало биться чаще только от одного осознание, что он подарил этот подарок. Пересилив себя, подхожу к тумбочке и беру коробочку в руки. Она обжигает. И зачем он принес это? Зачем вновь и вновь причиняет мне боль? На глаза набегают слезы, но в этот раз я не заплачу. Такой мудак, как Николас Дэйт не достоин даже слезинки, упавшей с моих глаз.
Теперь больше никто не достоин ни меня, ни моих слез.
Игры кончились. Теперь я с разбитым сердцем и израненной душой.
***
Дни после приезда домой пролетали незаметно. После приезда домой два дня назад я совсем обессиленная заперлась в своей комнате и не выходила. Я слышала, как мама и папа шептались. Они переживают за меня. Но сейчас мне правда нужно побыть одной.
Мне не хотелось есть. Мой желудок даже не бунтовал. Все, что мне хотелось это тишины. За те дни много размышляла. В основном все размышления заканчивались слезами.
Перевернувшись на правую сторону, смотрю в стену. И воспоминания о нашем с ним счастье накатывают.
Воспоминания
-Так я теперь твоя девушка, Николас? - спрашиваю его, заглядывая за броню стен, которые он выставил передо мной.
Он смотрит на меня в ответ, наши глаза смотрят друг другу в души. Мы проникаем под кожу друг друга. Мы с ним как полыхающий огонь среди зимы, словно маленькие огоньки в ледяной стихии.
Он зарывается пальцами в мои волосы, нежно перебирая кончиками пальцев пряди волос, а после целует в макушку. Было так приятно ощущать эти поцелуе, наполненные теплом на себе.
-Ты нечто большее, малышка. Мое сердце целиком и полностью принадлежит тебе, Ванесса Конте. - Говорит он, заглядывая мне прямо под кожу. Его глаза передают ту сокровенную любовь, которую он хранит в своем сердце. - Мои чувства к тебе сильнее, чем любовь, запомни это bambino.
Настоящее
Слезы текут вниз по щекам, когда я вспоминаю всю ложь, сорвавшуюся с его губ. Господи, а я ведь глупая, поверила его словам. Поверила ему. Не нужно было верить в сказки, а я глупышка поверила. Всхлип вырывается наружу и окружает комнату. Прикрываю ладонью губы,не давая другим всхлипам вырваться наружу.
Его слова продолжают крутится в голове, а мозг лишь подкидывает картинки, когда я сломалась.
Вот я стою в его кабинете, такая счастливая, думавшая все исправить. Вот признаюсь ему в любви, а после разбиваюсь на осколки от его слов.
"-А я не люблю тебя и никогда не полюблю. Ты глупышка, Ванесса, - жестоко усмехается он. - Правда думала, что я влюблен в такую жалкую малышку, как ты? Правда поверила моим словам, моя маленькая бабочка?"
Забудь о нем, гребанная идиотка! Забудь! Он тебя уничтожил. Разбил тебе сердце и уничтожил свет внутри души. А ты до сих пор его любишь, глупая! Все внутри кричало мне забыть. Только вот сердце продолжало любить его даже после того, как он все уничтожил.
Пытаясь усмирить истерику, делаю глубокий вдох и, выдохнув, вытираю влажные дорожки с щек. Поняв, что нужно умыться, приподнимаюсь с постели и встаю.
Мир кружится. Перед глазами все плывет. Ухватившись за край кровати, моргаю, пока зрение не возвращается и тогда делаю шаг к ванной комнате. Все-таки эти дни голодовки тяжело дались для моего истощенного организма, и нужно это прекращать. Я должна прекратить жалеть себя, пока не стало слишком поздно.
Сделав шаг, иду к ванной комнате. Мои шаги отдаются в голове, когда я подхожу к двери и, распахнув ее, захожу внутрь.
Яркий свет слепит, и я зажмуриваюсь от его силы. Вновь распахнув глаза, подхожу к зеркалу и смотрю на себя. Господи, кто эта девушка в отражение? Я не узнавала в девушке, так любившей звезды, себя. Это было отражение, пустая оболочка, которая мне не нравилась.
Темные, всегда блестящие волосы утратили свой блеск и теперь, словно сосульки спадали вдоль тела. Даже их кончики больше не завивались, как раньше в кудряшки. Голубые с зелеными крапинками глаза, всегда сверкающие озорством и счастье, потухли. В них больше не было жизни. Всхлип застревает в горле, когда я смотрю на себя и не понимаю, как превратилось в это жалкое подобие человека. Опускаю взгляд ниже, и первая слезинка выпадает из глаз. Мое тело за те дни, пока я находилась в больнице, а после дома, истощилось, и теперь больше не было тех прекрасных линий, которые я любила. Больше не было сводящих с ума бедер. Живот потихоньку начал втягиваться, и теперь я превратилась в тех самых девушек, которыми не хотела быть. Я не презирала худобу, просто мне не нравилось подходить под стандарты. Мне нравилось быть самой собой. Но теперь даже этого я лишилась по своей вине. Господи, как я смогла опустить себя до этого жалкого состояние.
Что ты с собой сделала, Ванесса? Что ты сотворила с той девушкой, любящей свет?
Слезы, скопившиеся возле глаз, все же падают. И тогда я срываюсь. Я оплакиваю каждую секунду того, во что я превратилась. Оплакиваю свою любовь к этому чудовищу, не способному любить. Любовь делает нас жалкими. Если бы не было любви, не было бы столько мучений. Кто-то скажет: Любовь - это счастье. Только вот, оказывается, она убивает хуже всякого ножа.
Судорожно вытерев мокрые дорожки с глаз, улыбаюсь дрожащей улыбкой. С этой секунды больше не будет жалости к себе. Я соберу себя по частям и восстану из пепла, будто мне не разбивали сердце. Мое лицо начинает впервые оживать, и тогда я выдыхаю с облегчением. Вот она, настоящая Ванесса Конте, которая не сдается не перед какими трудностями, а наоборот, лишь с высоко поднятой головой идет вперед, показывая всем средний палец. Я ведь сильная девочка, а сильные девочки со всем справляются.
И в этот раз не нужны нам никакие мужчины. Особенно если их зовут Николас Дэйт.
В этот раз в моей жизни не будет существовать этого человека. По крайней мере, до тех пор, пока я не окрепну. И тогда уже моя месть будет сладка.
Улыбнувшись еще раз своему отражению мягкой улыбкой, умываюсь и выхожу из ванной. Пришла пора вернуть старую Ванессу, только в этот раз в новом обличии. И первым пунктом возвращения хорошо поесть. Все-таки еда - это святое, а я люблю покушать. Или любила до всего произошедшего, но теперь это неважно, ведь то останется лишь жалким воспоминанием. Кому я врала? Мне всегда будет больно вспоминать о тех временах, когда я была счастлива. Когда я любила его. Но пора это отпустить. Еще не настало время для моих игр с местью. Оборвав своих крылья ты думаешь, что никогда не взлетишь. Но наступит свет, и тогда ты взлетишь ярче, чем прежде.
***
Ступив на кухню, оглядываю все. Мне казалось , будто даже кухня потускнела. Раньше, заходя на нее, ты не мог оторваться от атмосферы, исходящей здесь, а сейчас словно все испарилось. Исчезли вкусные запахи выпечки, душевные разговоры, смех родителей, смех брата и подруги. Не доходя до холодильника, останавливаюсь. Мое сердце колотится в груди. Моя подруга, всегда светившая своим светом, ни разу не заглянула ко мне. Даже радостного смеха от шуточной погони не было слышно, как это обычно происходило у Киллиана с Дейзи. Я надеялась , что ошибалась. Надеялась , что мой брат не лишился своего счастья с подругой. Мне нужно однозначно поговорить с Киллианом и узнать обо всем. Но сперва нужно покушать.
Подойдя к холодильнику и открыв его, рассматриваю продукты, лежащие внутри, и раздумываю над своим обедом. Все же, взяв в руки тостовый хлеб, сыр и ветчину, решаю сделать горячие бутерброды. Мне нравились горячие бутерброды. Любила порой, когда лень было готовить, сделать такой вкусный перекус.
Положа все нужные продукты на стол, замираю. В дальнем углу стола стояла голубовато-синяя баночка с успокоительными сильнодействующими таблетками. В глазах собираются слезы, когда я понимаю, кому принадлежат эти таблетки. Мама.
Моя мама принимала эти таблетки и в этом моя вина. Я виновата во всем этом горе в своей семье. Именно я из-за своей же глупости разрушила все, что только можно было. Господи, а я ведь погрязнув в жалости к себе, даже не заметила, как потухла моя семья. Не заметила, как страдала мама, видя , что творится с ее ребёнком. Как страдал папа, видя мучения своего ангела и своей жены, которую он любил до безумия. Как страдал мой брат после того, как увидел собственную сестру в луже крови. Я гребанная эгоистка, которая не подумала о своей семье, решив умереть из-за какой-то любви. Во всем виновата только я и мне нужно это исправить. Теперь я не верю в любовь, также как и в судьбу. Все слова это ложь. А я ненавидела ложь также сильно, как и любовь.
Слезы выпадают из моих глаз и падают на пол, разбиваясь.
-Мамочка, я обещаю , что все исправлю, - всхлипываю. - Вы всегда говорили , что я звёздочка. Но теперь я больше не сияю, мамочка. Теперь я тьма, обласканная оставшимся светом.
Нужно срочно успокоиться. Все же я не люблю плакать. Вытерев остатки мокрых капель с щек, натягиваю на губы улыбку. Теперь каждый раз мне придётся надевать маску радости, пока я медленно буду умирать внутри своей души. Мне нужно быть сильной.
Взяв в руки тостовый хлеб, раскрываю упаковку и достаю четыре кусочка. Включив тостер, кладу туда хлеб и когда готовый поджаренный хлеб вылетает из тостернице, на кухне появляется потрясающий аромат.
Вдохнув аромат глубже в свои легкие, ощущаю, как бурчит мой живот, и это дарит мне улыбку. Впервые за все время после больницы я чувствую запах жизни.
Продолжив делать бутерброды, нарезаю сыр вместе с ветчиной и кладу ломтики на горячий хлеб. После, накрывая начинку вторым кусочком сверху. Сыр, конечно, не расплавится, но, думаю, я знаю как решить эту проблему. Открыв дверцу шкафчика, беру оттуда небольшую голубую тарелочку с цветочками и кладу на нее бутерброды. Вместе с тарелкой прохожу вперед к микроволновке и, потянув ручку на себя, засовываю бутерброды подогреться на пару секунд.
В голову проникают не хорошие мысли, которые мне не хочется ощущать. Щелчок микроволновки спасает меня, и я, выкинув все посторонние мысли, достаю бутерброды с расплавленным сыром.
Поднеся тарелку ближе, вдыхаю сливочный запах сыра, смешанный с поджаренным хлебом. Во рту собирается слюна, я немедля беру кусочек и кладу себе в рот.
-Ммм. - стон срывается с губ. - Господи, это определённо самые лучшие бутерброды, которые я ела за всю жизнь.
Кусочек за кусочком я продолжала поглощать еду. Все-таки я и правда была глупышкой, раз из-за каких-то страданий смогла променять эту божественную пищу. Порой так и проходят минуты нашей жизни. В одно мгновение мы ощущаем счастье, а в следующее разрушаемся на части.
***
Поднявшись вверх по лестнице, направляюсь по коридору к двери в комнату Киллиана. Я знаю, что он дома. После того, что со мной случилось, мой брат не покидал стены своей комнате. Он замкнулся в себе, и мне это не нравилось. Мне нужен был мой все время шутящий брат, а не тень того человека. Хотя я понимала, что теперь будет совсем по-другому. И мне нужна моя подруга. Моя всегда светящаяся солнцем Дейзи,которая наполняла комнату теплом, когда входила внутрь. Я не знала, что случилось, пока я находилась в депрессивном состоянии, но планировала это узнать.
Подойдя совсем близко к двери, стучу, и когда раздаётся тихий ответ, вхожу внутрь.
Мои глаза осматривают комнату Киллиана. Мне казалось, или она погрузилась во тьму?
Раньше, заходя в комнату брата, я ощущала тепло, в ней чувствовался свет, а сейчас один лишь холод. Продолжая осматривать комнату, натыкаюсь взглядом на сидящего на кровати Киллиана. Всегда уложенные волосы были взлохмаченны, пустой взгляд зеленых глаз направлен в стену. Опускаюсь взглядом ниже, натыкаюсь на... Черную футболку и в тон ей черные шорты.
Мои глаза широко распахиваются. Нет. Нет. Нет. Почему он опять в чёрном? Мой все время нарцисстический, любящий шутить брат носил всегда светлую одежду. Он никогда не надевал черную одежду, потому что, как он говорил: "Она наполнена тьмой, а я не хочу быть полностью поглощен ею".
Что такого произошло, раз он начал носить черную одежду?
Моргнув, все же решаю задать вопрос ради которого сюда пришла.
- Киллиан, что случилось с Дейзи? Почему она не приходит? - спрашиваю я.
Мой брат даже не поднимает на меня взглядплечи. Он даже не шевелится. Его глаза продолжают смотреть в стену.
- Спрошу еще раз. Где Дейзи? Почему она не появляется в нашем доме?
-Потому что я бросил ее, как последний ублюдок, - надломленно шепчет Киллиан.
От его слов отступаю назад. Мои губы приоткрываются, чтобы что-то прошептать, но изо рта не вылетает ни звука. Что-то в моей груди шевелиться, я не могу понять что. Когда-то в мыслях, когда еще была счастлива, произнесла: "Если они расстанутся, я перестану верить в любовь". А теперь я и правда больше не верила в любовь, потому что последняя надежда отломилась вместе с осколком моего сердца.
- Что.. - выдыхаю единственное слово, на которое способна. - Скажи мне , что ты врешь. Скажи, что это твоя очередная шутка?
Киллиан поднимает на меня глаза, и мои ноги подкашиваются. Он не врал. Вот почему он весь в чёрном. Потому что тот единственный свет, который держал его, упорхнул, словно его и не было.
- Увы, но в этот раз я не шучу, сестрёнка. - горько улыбается он. -Я расстался с Дейзи. Я... потерял ее и в этом виноват сам. Моей птичке нужен свет, а я принесу ей лишь тьму. Поэтому я ее отпустил. Без меня ей будет лучше. Без меня она сможет летать, не боясь потерять крылья.
Моё сердце разрывается. Я чувствую, как погибаю во второй раз. Сдвинувшись с места, иду в сторону брата и присаживаюсь рядом с ним на кровать. Мои ладошки обхватывают его талию, и я кладу голову ему на плечо. Он тут же обнимает меня за плечи.
- Почему судьба такая коварная , что причиняет нам боль? Что мы такого натворили , Килл, раз она нас так не любит?
- Просто мы все встретились не в то время, не в том месте. Может быть, где-то в параллельной вселенной ты бы полюбила другого хорошего парня, а не этого придурка несчастного. А я бы не родился полным темноты и мог бы просто любить свое маленькое чудо.
Слёзы наполняют глаза, когда он затрагивает его. Мне не хочется даже имя его произносить в своих мыслях, но оно вновь появляется. Николас уничтожил меня. А я ведь правда поверила, что он сможет полюбить меня. Увы, я вновь ошиблась. Глупая, наивная идиотка.
- Помни, мелкая, я тебя люблю. И, пожалуйста, давай больше не будем затрагивать тему Дейзи. Хорошо?
- Хорошо, Килл, - тяжёло выдыхаю эти слова. - Не буду тебя отвлекать от страданий. Мне пора. А то моя депрессия немного идет по заднице, мысли всякие лезут. Поэтому прогулка однозначно не помешает.
Уголки губ брата приподнимаются от моих слов про страдания и депрессию. Я хоть и сломлена , но свой юмор не потеряла.
Жаль, конечно,что скоро юмор придётся отставить в сторону.
Не всегда мы получаем то, что хотим. Порой судьба преподает нам уроки, от которых разбивается сердце.
***
Такси останавливается возле большого двухэтажного дома, выполненного из камня цвета терракоты. Кованные ворота открываются, пропуская машину вперёд, и мы проезжаем вдоль тропинки. Машина останавливается возле ступенек, и я, протянув купюры водителю, выхожу из машины.
Ступая на ступеньки, ощущаю опору, удерживающую меня. Шелковая черная юбка развивается от легкого ветерка, отчего небольшой участок кожи обнажается, открывая вид на мои ноги. Черный топ с удлинённым рукавом и корсетом удерживает меня , пока я с высоко поднятой головой поднимаюсь к двери дома дяди Томи и тети Эмилии. Мне нужно было их предупредить, что я приеду, но я хотела сделать сюрприз своей любимой подруге. Я переживала за Дейзи. Но также я переживала за Киллиана.
Они мои два самых дорогих человека, и я не могу выбирать между ними.
Дверь распахивается, прежде чем я успеваю поднять руку, чтобы постучать, и из нее появляется светловолосая макушка Элона.
На его лице появляется улыбка, и я не могу сдержать ответной улыбки. Этот мальчик всегда умел одной лишь своей улыбкой заставить улыбаться других. Собственно как и его младшая сестра. Элон и Дейзи были светлыми людьми с чистой, прекрасной душой.
- Приветик, Элон, - махаю ему рукой. - Моя любимая Дей-Дей дома?
С лица Элона спадает улыбка, и тогда в моей душе появляется беспокойство. Что с Дейзи?
-Ван... - начинает говорить, но запинается. - Думаю, тебе стоит это увидеть своими глазами.
Шире раскрыв дверь пропускает меня внутрь, и я проскальзываю мимо него.
Попав в дом, мне становится тепло и уютно. В доме семьи Смоук всегда было уютно. Сколько себя помню, когда мне удавалось приехать к Дейзи в гости, здесь всегда царило тепло. Обведя прихожую глазами, замечаю различные сверкающие бантики, венки,гирлянды к новому году. И это заставляет меня улыбнуться.
-Вы очень красиво украсили дом к новогодним праздникам. - улыбаюсь Элону.
На его лице расплывается улыбка, а на некоторых участках щек можно заметить проступающий румянец.
-Это все, мама. Ты же знаешь, что она любительница всего красивого.
-Тётя Эмилия просто в душе еще совсем ребенок, вот и все. Да и кто бы не отказался в любом возрасте от такой красоты. - махнула рукой в сторону украшений.
Элон кивает и, кивнув головой в сторону лестницы на второй этаж, уходит в сторону кухни. Все же, стянув с себя обувь, начинаю подниматься на второй этаж в комнату подруги. Мои шаги звучат слишком тихо в этой мёртвой тишине.
Завернув налево, прохожу по коридору и останавливаюсь возле белоснежной двери. Подняв руку, стучу пару раз и жду, когда мне разрешат войти. Но ничего не происходит.
Темные мысли закрадываются в моей голове, и мне это не нравится. Потянув за ручку, поворачиваю ее, и дверь распахивается.
Темнота это все, что встречает меня, когда я прохожу внутрь. Но тут мое внимание падает на хрупкую фигурку, свернувшуюся на кровати в позе эмбриона. Сердце пронзает болью, когда я понимаю, что это Дейзи. Господи, насколько сильно тебя сломала эта любовь, милая. Хотя, кого я обманывала. Я тоже была сломлена этой чертовой любовью.
Нажав на кнопку включателя света, зажмуриваюсь от яркости света и вновь смотрю на подругу. Мне становится еще больнее, когда я вижу, что ее потухшие, потерявшие весь свой свет разноцветные глаза смотрят на меня.
-Вани. - ее голос звучит слишком сломленно, отчего меня пронзает удар.
Девочка передо мной не моя, Дей-Дей. Нет, это тень. Совсем другая девушка. Ее светлые, белоснежные, словно снег волосы утратили свою яркость и сейчас свисали вдоль ее тела запутанными локонами. Милое личико с всегда солнечной улыбкой осунулось, темные круги залегли под глазами, а губы и вовсе потрескались. Больше всего меня убивали ее глаза. Неужели у меня были точно такие же? Они не живые. Словно жизнь, горящая в них исчезла и больше не хотела возвращаться. Смотря в глаза подруги я видела лишь пустоту и погасший свет.
-Господи, Дей, что ты с собой сделала? - всхлип срывается с губ.
Дейзи приподнимается с постели и встаёт. Ее губы дрожат.
- Прости, я не смогла сберечь нашу с ним любовь. Прости, что не сделала его счастливым. Прости, что оказалась лишь ненужной игрушкой в его руках.
Первая слезинка выпадает с моих глаз, скатываясь вниз по щеке. Впервые я видела, чтобы кто-то так сильно ломался. Моя подруга теперь была лишь сломанным фрагментом.
Слезы падают вниз, когда я оплакиваю боль своей подруги. Я плачу за нее. Не за себя.
-Глупая! Что ты такое говоришь! Как ты еще смеешь просить прощение за то, в чем не виновата! - мой голос срывается на крик.
А после я просто обнимаю ее крепко-крепко. Мои ладони обхватывают тело подруги, когда я пытаюсь нас обеих успокоить. Дейзи цепляется за меня, как за спасательный круг. Ее маленькие ручки обхватывают мой топ. Мы медленно оседаем на пол, все еще обнимая друг друга. Слезы катятся по моим щекам, когда раздается всхлип подруги.
- Я все еще люблю его, Вани. И я не знаю, что мне сделать, чтобы заглушить боль внутри себя из-за его слов. Как мне перестать любить его?
Я не знала ответа на ее вопрос. Ведь сама же до сих пор любила человека, сломавшего меня на части одним лишь словом. Слова ранят сильнее всякой стали.
- Я не знаю, милая. Мне хочется тебе сейчас солгать, что я больше не люблю Николаса, но это будет ложь. Он все еще есть в моем сердце. На моей шее висит его кольцо и кулон, которые я не хочу снимать. Мне хочется попасть в его объятия, чтобы он просто любил меня. Поэтому да, я тоже до сих пор люблю человека, сломавшего меня. И мне хочется, чтобы этих чувств не было...
Дейзи выпускает из пальцев ткань моего топа. По бледным щекам продолжают стекать слезы, когда она смотрит на меня.
- Зачем ты так с собой поступила? Зачем уничтожила себя? - она смотрит на рукава топа, за которыми скрыты шрамы. -Почему не пришла за помощью, а решила умереть? Неужели это стоило того?
Поток вопросов летит в меня.
- Потому что я глупая идиотка, посмевшая любить и не быть любимой. Я успела уже сотню раз пожалеть, что сделала это. Поверь мне.
Внутри меня образуется комок боли. Мне так хочется уничтожить все это и больше никогда не чувствовать. Не чувствовать любви к нему....
-Наверное, мы просто наказаны самой судьбой, раз любовь решила покинуть нас.
Не стоило влюбляться в них. Не стоило дарить им самое дорогое, что у нас было.
Слова подруги задевают. Я вновь и вновь вспоминаю, как отдала ему свою душу и сердце, а в ответ лишь услышала слова.
"Ты такая жалкая, Ванесса"
"Правда поверила моим словам, моя маленькая бабочка"
Правду я тогда говорила о том, что он лжец. А лжецы не заслуживают любви.
После слов, сказанных подругой, во мне что-то ломается. Посмотрев в глаза Дейзи, понимаю, что она чувствует то же самое.
- Я больше не верю в любовь, Дейзи. Наверное,во мне что-то окончательно сломалось. И, пожалуйста, давай больше никогда не затрагивать тему этих двоих.
- Ты сейчас рассмеешься, но даже после нашего расставания с Киллианом, я продолжаю верить в любовь. Только вот трещины в моем сердце не дают сделать это полноценно. И ты права. Больше никогда не поднимаем тему этих двух "ослов" назовем их так.
Смеюсь от слов подруги. Господи, а ведь они правда ослы. Честное слово, их нужно в поле, и пусть бегают одни там, а то душу слишком сильно травят нам.
Приподнявшись, встаю с пола и, когда Дейзи поднимается вслед за мной, обнимаю ее.
-Я рада была увидеть тебя, но мне пора бежать. И чтобы больше я не видела тебя в таком виде! Я хоть и люблю своего брата, но этот мудак не заслуживает, чтобы из-за него страдали. Пусть он страдает! - взмахиваю рукой вверх.
На лице Дей-Дей, наконец, появляется улыбка, и тяжесть с моей души уходит. Я смогла вернуть ее к жизни.
-Я все понимаю, ведьма моя любимая. Хорошо, хорошо, обещаю больше не будет грусти. И все-таки пожалей этого осла. Он, видешь, даже бедным животным стал.
Смех рвется изнутри, и я проигрываю ему. Мой спокойный, переходящий в истерический смех разносится по комнате, и Дейзи подхватывает его. Мы словно сумасшедшие, смеемся из-за своего же сравнения.
- Я люблю тебя, Дей-Дей. - шепчу подруге.
- Я тоже тебя люблю, Вани, - тихонько отвечает она.
Еще раз обняв подругу и немного поугрожав, устроить переворот за то, что она не улыбается. Со спокойной душой ухожу.
Даже если я сломлена. Не значит, что окончательно.
Разбитая, не значит полностью уничтоженная.
***
После посещения дома подруги много мыслей крутятся в моей голове. И самая главная не дает мне покоя.
Выйдя в прекрасный сад во дворе, присаживаюсь в мягкое удобное оливкового оттенка кресло. Мои глаза устремляются на ночное небо. Раньше я, словно безумная,любила звёзды. Считала, что благодаря им смогу обрести любовь. Сейчас я испытывала к ним абсолютно ничего. Хоть и в глубине души продолжала любить их свечение также сильно, как бабочек.
Проведя ладонью по шее, цепляю пальцами кулончик бабочки и также кольцо, которое он подарил мне на день рождение. Помню, как была счастлива, увидев это кольцо. В особенности потому, что его подарил мне он. Тогда он сказал мне никогда не снимать его, а я сняла.
Перебирая пальцами кулончик, беру свободной рукой пачку сигарет, которую я купила по дороге, и достаю никотиновую палочку. До мне никогда не приходилось пробовать курить, но сейчас они были мне крайне необходимы. Знаю, что вредно, что не стоит этого делать. Но ничего поделать с собой не могла.
Засунув сигарету между губ, продолжая перебирать кулон, поджигаю ее и прикуриваю. Первая затяжка заканчивается кашлем, и я кашляю так сильно, словно сейчас задохнусь.
Вновь втянув в себя дым, спокойно выдыхаю его через губы и чувствую, как расслабляюсь.
Мне нужно стереть старую себя и построить на ее осколках новую. Мне нужно отказаться от любви насовсем и тогда мне не будет больно. Тогда я буду счастлива и больше никогда не ощущу обжигающую боль в сердце.
Все, что было до, больше не будет. Теперь все будет по-другому.
Он думал, что сломал маленькую девочку. Только вот он ошибся и сделал ее сильнее, превратив в волчицу, которая перегрызет ему глотку.
Бойся своих желаний. Порой они бывают слишком опасными.