9 глава Вилла из человеческой кожи (8)
Сяо Муюй переоделась и увидела, что Шэнь Цинцю уже лежит на кровати. Когда та заметила, что Сяо Муюй вышла, то спокойно оглядела её с ног до головы.
Сяо Муюй ничего не сказала, откинула одеяло и легла на самый край кровати.
Спать с незнакомкой действительно было неловко. Сяо Муюй легла как можно дальше, и даже на неширокой кровати, где поместились две хрупкие девушки, между ними оставалось пространство, достаточное для ещё одного человека.
Шэнь Цинцю не проронила ни слова. В тишине Сяо Муюй размышляла: почему её выбрали? И был ли тот эпизод в автобусе галлюцинацией, которую видят все избранные?
Если подумать, это казалось невероятным. Оказавшись в таком месте, она должна была чувствовать тревогу, но вместо этого почему-то ощущала странное спокойствие.
Это спокойствие исходило не от чувства безопасности, а от… реальности. Нельзя отрицать, что в прошлом мире она всегда ощущала какую-то фальшь.
Мысли путались, и вскоре её одолела сонливость. Сяо Муюй попыталась открыть глаза, потрясти головой, но не смогла противостоять накатывающему сну.
В реальной жизни её работа часто требовала переработок и недосыпа, поэтому она привыкла поздно ложиться. Хотя точное время она не знала, но вряд ли была настолько уставшей, чтобы заснуть так быстро.
Осознав, что что-то не так, Сяо Муюй попыталась сопротивляться сну. Неизвестно, как долго она боролась, но в полудрёме ей почудился лёгкий шорох у двери.
Будто что-то слегка задело дверь их комнаты, а затем раздался скрип — дверь открылась!
Она лежала рядом с Шэнь Цинцю, и в такую погоду одного одеяла хватало, чтобы не замёрзнуть. Но после этого звука её охватил холод, который, казалось, подкрадывался от двери всё ближе и ближе.
В полусне она почувствовала, что что-то встало у её кровати, но не могла открыть глаза. Галлюцинация?
Дверь распахнулась, и силуэт, похожий на человеческий, проплыл к изножью кровати, замер на мгновение, а затем направился к стороне Сяо Муюй и остановился прямо рядом с ней.
Затем он наклонился — будто лист бумаги согнулся пополам. Существо проскрежетало тонким голосом:
— Открой глаза, взгляни на меня.
Голос звучал, как детский, и был полон соблазна, отчего Сяо Муюй ещё сильнее захотелось открыть глаза.
Она почувствовала, как край одеяла приподнялся, и плечо охватил холод. В нос снова ударил знакомый аромат.
Её страшно клонило в сон, и, хотя голос подталкивал её открыть глаза, она не могла разлепить веки. К тому же оставшееся сознание твердило: нельзя открывать глаза. Поэтому она перестала сопротивляться сну.
Тогда соблазнительный голосок забеспокоился:
— Открой глаза! Взгляни на меня!
— Открой! Я сказал, открой! У-у-у… открой же! — Голос перешёл в пронзительный плач, а существо схватило одеяло Сяо Муюй и начало дёргать.
Но сколько бы оно ни старалось, обе девушки на кровати лежали, будто мёртвые, не реагируя.
Существо извивалось, за окном поднялся яростный ветер, и стёкла задрожали от ударов.
Две девушки в комнате спали как убитые, но пара влюблённых напротив была на грани помешательства от ужаса.
Они не спали крепко, и, как только существо начало кричать, сразу проснулись. Его душераздирающие вопли, полные отчаяния, впивались в уши.
Девушка дрожала, как в лихорадке, и наконец не выдержала — разрыдалась, прошептав:
— Мне страшно…
Как только эти слова сорвались с её губ, крики из соседней комнаты внезапно прекратились. Ветер стих.
Лицо парня побелело, и он тут же зажал девушке рот рукой, но было уже поздно!
Раздался оглушительный удар — их дверь распахнулась с такой силой, что чуть не оторвалась от петель. Дрожащая пара широко раскрытыми глазами уставилась на *это* — кусок человеческой кожи с пустыми глазницами.
— А-а-а-а!
Их крики, полные ужаса, разорвали ночную тишину, разносясь по всему дому.
— Беги, Сяо Тянь! Беги! — Парень корчился от боли на полу, но всё же кричал девушке спасаться.
Казалось, все в доме оглохли — никто не шелохнулся. Крики о помощи, стоны, звуки разрываемой плоти — всё это смешалось в жуткую симфонию ночи.
Но вдруг с третьего этажа донёсся странный звук. Существо, облепившее парня и разрывающее его кожу, резко подняло окровавленную «голову» и уставилось вверх. Его безликий «рот» растянулся в детской улыбке, и в следующее мгновение оно метнулось на третий этаж.
Девушка, забившаяся под кровать, была в ужасе. Её лицо исказилось, глаза, казалось, готовы были вылезти из орбит, а взгляд застыл на бездыханном теле парня. Больше она не издала ни звука.
С третьего этажа донеслись грохот, крики и ругань, но вскоре всё стихло.
Для одних эта ночь прошла спокойно, а для других она стала последней.
Утренний свет, проникший через окно, разбудил Сяо Муюй. Открыв глаза, она мгновенно вскочила и огляделась.
Шэнь Цинцю уже была одета. Сяо Муюй посмотрела на неё и почувствовала, что та выглядит неважно.
Но прежде чем она успела спросить, Шэнь Цинцю заметила дверь — вчера закрытая, теперь она была приоткрыта.
— Этой ночью сюда что-то заходило? — спокойно спросила она.
Сяо Муюй нахмурилась и кивнула:
— Да. Ты не слышала?
Шэнь Цинцю покачала головой, глядя на неё с лёгким укором:
— Ты что, не спала? Не высыпаться — плохая привычка.
Сяо Муюй замерла, вспомнив слова старухи перед тем, как та ушла в свою комнату: «Сытый спит крепче». Выражение её лица стало мрачным.
— Ты что, специально не спала? Что ты слышала?
Сяо Муюй сжала губы.
— Ну это существо стояло рядом со мной и всё твердило, чтобы я открыла глаза и посмотрела на него. Мне очень хотелось открыть глаза, но я поняла, что что-то не так, поэтому не поддалась. Тогда оно разозлилось, дёргало моё одеяло и рыдало.
Шэнь Цинцю смотрела на неё, и у неё мурашки побежали по коже.
— И… тебе не было страшно?
Сяо Муюй бросила на неё взгляд.
— А что даст страх? Рыдать в твоих объятиях? Или рыдать перед тем существом?
Шэнь Цинцю впервые почувствовала, что не знает, что сказать. Эта девушка вообще понимала, что была на волосок от смерти?
— Вчера пятеро не доели свою еду… Значит ли это, что кто-то уже погиб? — спросила Сяо Муюй.
— А-а-а! — Не успела она договорить, как снаружи раздался пронзительный крик Цуй Сяосюань, полный ужаса.
Шэнь Цинцю взглянула на Сяо Муюй и последовала за ней, когда та бросилась к двери.
За дверью Цуй Сяосюань и Ю Цяолянь стояли у комнаты той пары, дрожа как осиновые листы. Ю Цяолянь закрывала лицо руками, прислонившись к стене, чтобы не упасть.
Дверь в комнату была открыта, и кровавый след тянулся наружу. Подойдя ближе и заглянув внутрь, Сяо Муюй задрожала, отвернулась, сдерживая рвотные позывы, и лишь через несколько секунд смогла украдкой взглянуть на происходящее.
Парень из пары был весь в крови, его тело застыло в неестественной позе, а на полу виднелись кровавые следы — свидетельства предсмертной агонии.
В комнате стоял тошнотворный запах крови, но Шэнь Цинцю оставалась спокойна. Она нахмурилась, осмотрела парня, затем указала на девушку, сжавшуюся под кроватью, и покачала головой:
— Оба мертвы.
Цуй Сяосюань, как и любая девушка, никогда не видела таких жутких сцен и, услышав слова Шэнь Цинцю, затряслась, не смея даже взглянуть.
Шэнь Цинцю быстро вышла, не став задерживаться, и мрачно произнесла:
— С него содрали кожу.
— У-у-у-у… — Цуй Сяосюань вырвало прямо на месте, её ноги подкосились. Ю Цяолянь и вовсе потеряла сознание, из-за чего всем пришлось снова суетиться.
Люди с третьего этажа тоже проснулись и, услышав шум, начали спускаться вниз. Но обычные люди не могли вынести такого зрелища.
Сяо Муюй, превозмогая отвращение, взглянула на дверь старухи и заметила у порога небольшую палочку.
Пока никто не видел, она подняла её и сунула в карман, затем посмотрела на хмурую Шэнь Цинцю.
Когда старуха вышла из своей комнаты, даже взрослые мужчины побледнели и не решались подойти ближе. Только Шэнь Цинцю оставалась внутри.
Особенно братья Чэнь Дун и Чэнь Си — их лица позеленели, руки и ноги дрожали, а в глазах читался ужас. Ляо, который до этого оставался в тени, и вовсе рухнул на пол.
Старуха, открыв дверь и увидев этот беспорядок, скривилась от ярости. Она уставилась на всех и хрипло прошипела:
— Кто-то из вас открыл запертую комнату!
Все переглянулись, огляделись и начали отрицать.
Сюй Жань не выдержал:
— Мы все спали как убитые, кто бы мог открыть дверь?
Остальные закивали. Шэнь Цинцю и Сяо Муюй посмотрели на братьев Чэнь, но те виновато отвели глаза.
Так как никто не признавался, старуха выглядела ещё злее, но ничего не сделала. Она уставилась на ободранного человека и глухо проговорила:
— Не признаётесь? Ну и ладно. Но за открытие той двери придётся заплатить. Я же предупреждала, предупреждала… Почему вы не слушаете? Оно вернётся. Сегодня, даже если проспите всю ночь, это не спасёт. Вы не только не поможете мне, но и сами умрёте! — В её голосе звучало отчаяние, граничащее с рыданиями.
— Кто… кто его убил? Это… это была человеческая кожа? — Ляо, только что очнувшийся вместе с Бао-цзы, снова был на грани паники. Погибший был их товарищем, и кто знает, кто станет следующей жертвой.
— Но разве не говорили, что человеческая кожа не может войти внутрь? Как так вышло? — Лю Вэй не понимал.
Старуха уставилась на него. Вчера её глаза казались мутными, но сейчас они прояснились. Она пробормотала:
— Раньше не могла. Но кто-то открыл ту дверь, и теперь у него появился шанс. Дальше сами разбирайтесь.
Старуха, казалось, была разочарована. Не обращая внимания на кровавую сцену, она, дрожа, спустилась вниз.
Сяо Муюй взглянула в окно. На улице светило солнце, и жуткие куски человеческой кожи исчезли.
— Кто, чёрт возьми, открыл эту дверь?! Если уж открыл, то почему не сказал, что там было? Из-за твоего самодурства мы все на волоске от смерти! Даже если ты получил свои очки, без общей помощи мы не доживём до третьего дня!
Бао-цзы, вспыльчивый по характеру, уже кричал на всех, его глаза налились кровью.
Но никто не собирался признаваться — ведь тогда остальные обвинили бы их во всём.
Лю Вэй понимал это. Он поднял руку, призывая всех успокоиться, оглядел присутствующих и твёрдо сказал:
— Сейчас главное — выяснить, действительно ли это человеческая кожа убила Сяо Тянь и её парня.
— Эта старуха прямо на это намекает! — Бао-цзы всё ещё был в ярости.
— Вы правда верите каждому её слову? Мне кажется, она что-то скрывает. Вчера она могла просто предупредить нас, что будет, если открыть дверь. Зачем было загадывать загадки и нервировать нас? — Лю Вэй скрипнул зубами.
Бао-цзы фыркнул.
— Кроме того, кто бы ни открыл дверь, он знает, что сделал. Мы тоже догадываемся. Так что лучше не скрывайте — сейчас на кону жизни. — Лю Вэй закончил и посмотрел на нескольких людей в толпе.
— Это ещё что значит? — Те, на кого он посмотрел, нахмурились.
Цуй Сяосюань, придя в себя, тихо сказала:
— В первую ночь, услышав, что открытие двери принесёт несчастье, нормальный человек даже не подумает рисковать.
Так что тот, кто открыл дверь, был уверен, что с ним ничего не случится, и, скорее всего, действовал не один. Думаю, вы понимаете, о чём я.
Кроме того, для такого поступка нужна смелость. Кто в таком месте осмелится не спать и открывать запретную дверь?
Сяо Муюй поняла: Цуй Сяосюань всё просекла.