ПУШЕЧНОЕ МЯСО ГУН ВНЕЗАПНО СТАЛ СЕРДЦЕЕДОМ [БЫСТРОЕ ПЕРЕМЕЩЕНИЕ]

В век всепроникающих данных прошлое каждого человека становится прозрачным, особенно если ты принадлежишь к золотой молодежи и не делаешь усилий, чтобы скрыть свое происхождение.

Наследники поместья Хуэйсинь, владыки медиа "Юсюань", и глава "Фэнгуан Машинери"... от научных разработок до повседневных нужд – они держат руку на пульсе каждой отрасли. О, и не забываем про клан Чжао, их репутация давно безупречна. Каждый из них – вершина своей индустрии, ослепительно богат, чертовски привлекателен и входит в этот избранный 1% высшего общества.

Но как так вышло, что эта великолепная гвардия, с виду непобедимая, боится даже мечтать о Ся Яне? Что за жалкое зрелище, как стадо влюбленных щеночков они виляют хвостами вокруг него!

[Боже мой, я никогда бы не подумал, что такая элита будет толпой фанатов одного человека. Хочется увидеть этого Ся Яня своими глазами!]

[Говорят, один из этих «золотых мальчиков» уже заявил в полицию, так что клевета на Ся Яня официально подтверждена. У того, кто его подставил, был свой человек на «Острове любви», и подозреваемый только один... Фан Си Хуа, с самого начала не скрывавший своей неприязни к Ся Яню]

Фанаты Фан Си Хуа тут же кинулись его защищать, требуя осторожности в выражениях, чтобы не спровоцировать новую волну хейта. Они даже выложили фото шестимесячной давности, где Ся Янь и Фан Си Хуа вполне дружелюбны. Сеть, только что хором проклинавшая Ся Яня, поспешно удаляла свои комментарии, боясь снова опозориться.

Фан Си Хуа, следивший за ситуацией, вздохнул с облегчением. Но новость о заявлении в полицию от наследника снова его взволновала. После долгих колебаний он написал богатому наследнику, когда-то присылавшему ему подарки, в личных сообщениях: [Братик Син, ты тут? (Котик с подглядывающим смайликом)]

Син Чжэн ответил мгновенно: [?]

[Ты видел сегодняшние новости в Weibo?]

[Видел.]

Син Чжэн всегда был немногословен, Фан Си Хуа привык. Он продолжил: [Братика Ся так ругали эти злобные сплетники!]

[...] Син Чжэн ответил шестью точками. [Ты старше Янь Яня и смеешь называть его «братик»?]

"Да иди ты..." пробормотал Фан Си Хуа, но отправил смайлик «плачущий котик».

Син Чжэн: [Если есть что сказать, говори.]

[Слышал, семья Чжао заявила в полицию. Есть какие-то зацепки?]

[Тебя это касается?]

[Мы с Янь Янем всегда были хорошими друзьями. Конечно, я переживаю за него.]

[Ты думаешь, ты достоин называть его Янь Янем?]

"..."

Фан Си Хуа глубоко вздохнул, на лбу вздулись вены. Что за чертовщина? Братик Ся теперь недосягаем, теперь еще и Янь Янь? Может, Ся Янем его называть? Тогда это будет так отчужденно, какой смысл тогда выпытывать информацию?

"Черт возьми, теперь понятно, почему ты его не зацепил!"

В те времена, когда Ся Янь был окружен толпой поклонников, Син Чжэн был самым преданным из них. Он был готов броситься по первому зову Ся Яня, даже вытаскивая себя из теплой постели в ледяной холод в три часа ночи, чтобы привезти ночной перекус.

Фан Си Хуа, пользуясь своим статусом "лучшего" друга Ся Яня, умудрился выжать из этого богатого наследника подарков на десятки миллионов юаней.

Увы, Ся Янь в конце концов холодно отверг Син Чжэна и отказался посещать вечеринки, где тот присутствовал. Другие богатые наследники, благоговевшие перед Ся Янем, естественно, стали исключать Син Чжэна из своего круга.

Конечно, на вечеринках, куда Ся Янь не ходил, Син Чжэну все еще были рады.

Из-за этого прецедента, несмотря на отчаянное желание сблизиться с Ся Янем, богатые наследники сдерживали себя, слишком боясь признаться в своих чувствах из страха повторить судьбу Син Чжэна.

Фан Си Хуа осмелился обратиться к Син Чжэну сейчас лишь потому, что тот был исключен из внутреннего круга Ся Яня и больше не был в курсе их нынешней ситуации.

[Просто момент паники. Я оговорился] стиснув зубы, извинился Фан Си Хуа.

[Боишься, что твои грязные секреты раскроются?]

[?]

Сердце Фан Си Хуа провалилось в пропасть, но он все еще притворялся недоумевающим и невинным.

[Раньше хватало смелости клеветать на Янь Яня, а теперь испугался?]

[Я не клеветал. Брат Син, о чем ты говоришь? Я не понимаю. Мы с Ся Янем всегда были хорошими друзьями. Это какое-то недоразумение?]

[Хватит лицемерить. Ты всегда завидовал Янь Яню. Думаешь, мы не замечали?] продолжил Син Чжэн.

[Никто другой не стал бы клеветать на него. Неужели ты думаешь, что твоих денег хватит, чтобы нанятые боты не продали тебя?]

[Раньше ты использовал Ся Яня как предлог, чтобы обманом выманить у нас кучу денег. Из уважения к нему мы не стали тебя привлекать к ответственности.] Это «него» явно относилось к Ся Яню.

Фан Си Хуа сжал кулак, ногти впились в ладонь, и из-под них потекла алая кровь. Ему хотелось разбить телефон и закричать, чтобы Син Чжэн замолчал.

Но на самом деле он был неподвижен, как статуя, не смея даже моргнуть.

Сообщения продолжали приходить.

[А теперь ты осмелился перевернуться и клеветать на Янь Яня? Готовься к суду. Миллионов юаней – хватит, чтобы просидеть в тюрьме лет десять.]

[Это должно быть недоразумение] дрожащими руками напечатал Фан Си Хуа.

[Фан Си Хуа, ты любишь Ся Яня?]

Эти слова прозвучали как проклятие, парализовавшие мужчину.

[Ты завидуешь ему, но ты его и любишь. Ты хочешь опустить его до своего уровня, думая, что тогда сможешь завладеть им. Но даже если Ся Янь станет нищим, он все равно останется недосягаем для тебя]

[Твоя так называемая любовь вызывает у меня тошноту.]

Когда Фан Си Хуа попытался отправить еще одно сообщение, он понял, что его заблокировали.

Его рука бессильно упала, и телефон выскользнул из пальцев, с громким стуком врезавшись в пол. Экран разбился, мелкие осколки стекла разлетелись по полу, словно отражая его жизнь, катящуюся в бездну.

Кто бы не любил Ся Яня?

Даже у отбросов есть право любить кого-то.

Однако его любовь к нему не могла перевесить его одержимость деньгами, властью и статусом.

Это перетягивание каната привело его к тому, что он воровал ресурсы Ся Яня, одновременно намеренно выставляя себя перед ним.

Теперь... все кончено.

Нет! Ся Янь, он еще может умолять Ся Яня. Если Ся Янь согласится простить его, эти люди, естественно, оставят его в покое.

...

Ся Янь тупо смотрел на комментарии в сети, чувствуя себя совершенно опустошенным.

В душе он беззвучно вопил: "..." Эй! Вы откройте глаза и посмотрите повнимательнее, я тут интимные фоточки с мужиком слил! Почему вы меня за это не гнобите?

Но фокус внимания пользователей сети как-то сам собой сместился.

Даже темы в трендах поменяли тон.

#Пьянствовал и флиртовал, но все равно хороший мальчик#
#Притворяется плейбоем#
#Жена Янь Янь слишком многим жертвовала, притворяясь главной#
#Жена сливает неоднозначные фото, чтобы привлечь внимание мужа#

"..."

Ся Янь больше не хотел открывать тренды. Он боялся, что от ярости у него случится сердечный приступ.

"Братик, тебя в интернете ругают?"

Несмотря на то, что на диване было место, Кудряш отказался там сидеть. Вместо этого, его рослая фигура в 186 сантиметров, жалко примостилась на полу, положив голову на край дивана, всего в пяти или шести сантиметрах от ног молодого человека, как большой пес, выпрашивающий ласку.

Его теплое дыхание коснулось кожи Ся Яная, и тот невольно отшатнулся, чувствуя себя некомфортно.

Он замотал головой, надувшись. "Нет"

Кудряш неправильно истолковал его жест, и глаза его загорелись. "Значит, все нас благословляют? У них, оказывается, хороший вкус, мы с тобой идеальная пара"

"..." Что за извращенные понятия у тебя о морали?

Ся Янь бросил на него взгляд, схватил пригоршню мягких кудрей Чу Цзы Чжэ одной рукой и небрежно оттянул в сторону. "Отойди! Не подползай так близко"

Вообще-то это был очень оскорбительный жест. Но мужчину он нисколько не разозлил. Вместо этого он послушно последовал за направлением силы.

Когда молодой человек отпустил его, он внезапно открыл рот и слегка укусил нежный средний палец юноши. Тепло его рта, с его влажной теплотой, нежно коснулось нежной кожи, и тигриные зубы слегка царапнули ее.

Юноша заметно вздрогнул. Ся Янь быстро отдернул палец, липкие нити слюны остались на кончике. Его лицо покраснело, не то от смущения, не то от злости, а голос стал дрожать.

"Что ты делаешь?"

Кудряш невинно улыбнулся. "У тебя такой бледный палец. Я не мог удержаться"

"Но ты все равно не должен..."

"Ай! У меня голова болит" внезапно схватился за голову Чу Цзы Чжэ. Скрывшись из виду молодого человека, он резко дернул себя за волосы. Когда он убрал руку, на ладони остался небольшой клочок волос.

"Ты так сильно тянешь. Я лысым стану!"

"Ах..."

"Мне всего девятнадцать. Если я облысею, никто не захочет на мне жениться. у-у-у" Мужчина потер глаза и начал фальшиво плакать.

Он плакал так красиво, слезы падали одна за другой, оставляя мокрые дорожки на его бледном лице, от чего он выглядел еще более жалким.

Ся Яню сначала казалось, что он не приложил много сил, но, увидев это, он невольно засомневался в себе. Неужели он случайно переборщил, не осознавая этого?

Инцидент с тем, как мужчина сосал его палец, на время был забыт.

Слова собеседника повели его за собой, и он начал его утешать. "Не станешь. У тебя так много волос. Эта небольшая прядь не сделает тебя лысым"

"Правда?" Кудряш обхватил свое лицо руками. "А что, если стану?"

"Не станешь"

Кудряш, казалось, пропустил его слова мимо ушей. "Но если я облысею, ты станешь моей женой?.."

Заметив нахмуренное лицо юноши, он поспешно поправился. "Ты станешь моим мужем, а я твоей женой?"

На самом деле эти поверхностные ярлыки ничего для него не значили.

Ся Янь закатил глаза. "У меня есть парень"

Чу Цзы Чжэ, с видом полного оправдания, ответил: "Ну, тогда бросай его"

"..."

Юноша понял, что тот просто ведет себя как капризный ребенок. Он тихо рассмеялся, провел пальцами по лицу мужчины и размазал по нему липкие нити слюны. "Это ты мне тут указываешь, что делать?"

"Братик"

"Тсс!" Он поднял подбородок мужчины. "Мне нравятся тихие, послушные мальчики"

Кудряш захлопал глазами и выпятил губы, замолчав, но его язык коварно скользнул, пытаясь лизнуть большой палец юноши.

Ся Янь тут же отпустил его. "...Я не могу с тобой спорить. Сдаюсь"

"Извините, что прерываю ваше заигрывание" Чжао Вэнь Сюй, неизвестно откуда взявшись, вышел из кабинета, дважды постучав пальцами по стене. Хотя он и улыбался, в его глазах не было ни капли тепла.

"Уже поздно. Этому мальчику не пора ли домой? Иначе его родители могут приехать его искать"