Свидание в тени
Ночью каким-то волшебным образом, Чонгук нашел силы вернуться домой даже не переодеваясь и не смывая макияж.
Проснулся весь запухший и растрёпанными волосами. С большими усилиями он встал с кровати и пошел на большую террасу которая была открыта и на столике стоял завтрак.
– Помощники молодцы, аж сюда принесли без моей просьбы. – Дыхнув свежего воздуха, Чонгук сел за стол и налил себе чашку чая из чайника, на тарелки был авокадо-тост на зерновом хлебе
с яйцом пашот, зеленью и семенами чиа. Украшено микрозеленью, сбрызнуто трюфельным маслом.
То что обычно ел блондин по утрам. После процедур и душа, Чонгук спустился по лестнице на первый этаж и вышел на задний двор где был большой прохладный бассейн.
– Это то что мне надо, сейчас расслаблюсь. – Он сел на шезлонг и обмазал себя кремом от загара. На маленьком столике стояла бутылка вина и бокалы.
После одного освежающего глотка вина, блондин начал заходить в воду, сперевшись на стенку бассейна и расправив руки, Чонгук закрыл одел очки и закрыл глаза.
– Наконец-то можно отдохнуть, сегодня никуда не пойду, только дома. – Немного зажмурив глаза, вчерашняя ночь дала о себе знать, поясница начала болеть и крутить.
– Грёбаный Ким Тэхен – Крикнул он это уже в слух.
За спиной Чонгука услышался звук закрывающейся двери и тихих шагов в сторону парня.
– Чимин ты опять забыл предупредить что прийдёшь?
– Грёбаный Ким Тэхен говоришь? – Чонгук от услышанного низкого и знакомого голоса аж дёрнулся, снял очки и посмотрел назад.
Там стоял Тэхен который сел на корточки и совсем в домашней одежде, без всяких деловых костюмов. Обычная черная футболка которая обтягивала всё его тело, и можно было увидеть торс, и свободные штаны от Адидас и красовками.
– Да блять, ты меня зашугать хочешь? Из-за тебя у меня поясница болит, а сейчас чуть сердце не стало.
Мужчина только улыбнулся и пошел к шезлонгу чтобы сесть.
– Как тебя вообще сюда пустили?
Тэхен взял бокал недопитого Чонгуком вина и выпил.
– Я был уверен что вы с Чимином меня осуждали, и они это слышали. Я просто сказал имя и всё.
– И зачем сюда пришел?
– Захотел тебя навестить и пригласить на ужин, можно считать что свидание.
Чонгук от этого начал выходить с бассейна и накрывая себя халатом который скинул недалеко от шезлонга.
В это время Тэхен смотрел на него хищным взглядом, как будто вспоминал вчерашнюю ночь.
– Та ты прям романтик, влюбился уже?
– Ты уже мой, а дальше думай сам.
Мужчина встал с шизлонга и пошел к выходу.
– Я за тобой приеду, жди меня в 8 вечера.
Парень не успев ничего ответить, увидел только как закрываются двери.
К нему пришёл дворецкий с новостью.
– К вам пришел хореограф, он вас ждёт уже в студии. – И вышел.
Чонгук одел футболку с шортами чтобы было удобно танцевать и спустился на нолевой этаж
Музыка заполняла всё пространство — глубокие басы дрожали в стенах. Личное танцевальное пространство Чонгука находилось на подземном этаже, но назвать это подвалом язык не поворачивался.
Зал — с высоким потолком, зеркальными стенами, потолочными софитами и паркетом цвета чёрного ореха. Всё выполнено в минималистичном, дорогом стиле: тёплый свет, свежий воздух из встроенной вентиляции, запах дерева и мускуса.
Чонгук двигался под бит — в белой облегающей футболке, промокшей от пота, и серых тренировочных штанах с завышенной талией. Руки, сильные, точные, делали волны, голова — отброшена назад на повороте, дыхание — сбивалось от темпа.
Хореограф, стоящий у стены с телефоном, молча снимал фрагмент на камеру, не отрывая взгляда.
— Ещё раз с поворотом, — сказал он наконец. — На "пять", не на "шесть".
— Слушаюсь, учитель, — ухмыльнулся Чонгук и закатил глаза.
Музыка пошла снова. Он начал с шага, плавно переходя в серию движений бедрами и корпусом, заканчивая поворотом и лёгким выпадом в сторону.
Затем он встал, вытер лоб и быстро подошёл к хореографу, забрал у него телефон и открыл сторис.
В сторис: отражение Чонгука в зеркале — вспотевший, улыбка сбоку, сзади виден хореограф, снимающий, в кадр попадает и часть роскошного интерьера зала. Надпись:
"Утро начинается с танца. Вечер — кто знает 😉"
Он публикует сторис, возвращает телефон и берёт бутылку воды.
— Как думаешь, он увидит?
Хореограф усмехается, глядя на экран:
— С такой подачей — он не просто увидит. Он явится лично.
— Тогда пора заканчивать, — Чонгук поправляет футболку и направляется к выходу. — У меня сегодня планы.
Когда Чонгук поднялся обратно на первый этаж, он сел за столик перед бассейном под навесом, откинувшись на спинку кресла и прокручивая сторис, проверяя, кто уже посмотрел.
Первые — конечно, Чимин, его визажист, один модный стилист из Парижа… и, как всегда, тот, кто никогда не лайкает, но всегда смотрит первым.
Kim Taehyung.
В списке он был как всегда — холодный, сдержанный. Даже без фото. Только имя.
Чонгук только усмехнулся, поставив локоть на стол и играя пальцами с соломинкой в бокале с ледяным чаем.
Через пару минут пришло уведомление.
Kim Taehyung
«Ты точно хочешь, чтобы я приехал раньше ужина?»
Он даже не нажал на «лайк» под сторис. Просто… написал.
Чонгук провёл языком по губе, чуть опустив голову, и набрал в ответ:
«Ты не сможешь сосредоточиться за столом, если я встречу тебя в чëм-то ещё более обтягивающем, верно?»
Ответ пришёл почти мгновенно:
«Слишком поздно. Уже выехал.»
На лице Чонгука появилась самодовольная полу улыбка. Он медленно потянулся за зеркальными солнцезащитными очками и встал.
— Кажется, ужин начнëтся раньше.
🎆
На улице веял прохладный ветерок который трепал только уложенные розовые волосы. Запах выпечки с кафе по дороге так и манил к себе. Чимин не удержался и зашел в неё, но перед тем чтобы зайти, недалеко от входа на парковке красовалась до боли знакомая машина, но он так и не вспомнил чья она.
Кафе в центре города было камерным, с приглушённым светом, ароматом свежей выпечки и мягкой музыкой, которая будто обволакивала каждого вошедшего.
Чимин сидел за столиком у окна, помешивая капучино. Его светло-розовая рубашка чуть спадала с плеча, и в его образе было что-то особенно уязвимое сегодня. Он не ожидал, что именно здесь его снова найдёт Юнги.
— Свободно? — раздалось над его ухом.
Чимин поднял взгляд — и чуть не выронил чашку.
— Ты? — выдохнул он, приподнимая бровь.
— А кто ещё мог бы тебя найти, если ты вечно исчезаешь? — спокойно сказал Юнги, усаживаясь напротив.
Они болтали минут десять. Было странно — легко и непривычно. Юнги не флиртовал, он просто… был. И Чимин начинал чувствовать себя непринуждённо.
Но всё испортилось, когда возле их стола подошёл кое-кто, кого Чимин точно не хотел видеть.
— Вот так встреча. — Голос, от которого когда-то сердце сжималось, а теперь только скручивался желудок.
Бывший. Тот самый, который унижал, манипулировал, а потом ушёл, бросив всё в хаосе.
— Ты всё ещё с этими розовыми волосами? Как кукла. Всегда хотел, чтобы ты был настоящим, а ты только картинка, — проговорил он с фальшивой усмешкой.
Чимин напрягся, не успевая ответить, но уже через секунду рядом встал Юнги.
— А тебе, значит, нужно было зеркало, а не человек, — холодно произнёс он.
— Ты кто такой вообще? — фыркнул бывший.
— Достаточно, чтобы сказать тебе заткнуться, — Юнги подошёл ближе.
— Не затыкайся за него, он тебе что, дал? Или тоже хочешь попробовать? – проговорил бывший со злобной ухмылкой.
Этого было достаточно.
Чимин не успел даже вскрикнуть, как Юнги толкнул бывшего обратно, схватив его за воротник.
— Повтори. Только попробуй, — прошипел Юнги.
Толчок. Стул отлетает в сторону. Бывший ударяет кулаком в грудь, Юнги отвечает быстрее, точнее. Один из официантов уже зовёт охрану.
Чимин стоит в стороне, потрясённый, не в силах что-либо сказать. Всё происходит быстро, как вспышка.
Через минуту охрана выталкивает обоих мужчин на улицу, а Чимин следует за Юнги, не зная, что сказать.
Он останавливается, смотрит на него.
— Ты… ты правда заступился?
Юнги вытирает кровь с губы пальцем, смотрит на Чимина с привычной ироничной усмешкой:
— А что, думал, только телефон могу просить?
Чимин молчит, но глаза блестят.
— Думал… никто не станет.
Юнги подходит ближе, тихо:
— Я не «никто».
По щеке спустилась слеза, он смотрел на разбитые костяшки Юнги и поглаживал их. Намджуну (бывшему Чимина) видно досталось хорошо, он больше не явиться скорее всего.
Юнги услышал всхлипы и взял парня за подбородок, поднимая его.
– Мини ну что ты плачешь. – Он прижал его к себе и начал гладить по голове.
– Этот долбаёб мне два года жизни испортил, а тут ещё явился и ты пострадал. – Он обнял его в ответ.
– Мини всё хорошо не расстраивайся, сейч... – Не успел Юнги ничего сказать как его перебили.
– Поехали ко мне домой, я тебе сам лично всё обработаю. – Чимин отстранился от него и посмотрел по сторонам.
– Ты же на машине? А то меня привезли погулять и машина моя дома стоит.
– Да, на машине. Я никогда не видел тебя на своей машине. – Они пошли к машине и уже стояли возле чёрной как ночь Audi rs5 в которой всегда вкусно пахло.
Когда Чимин открыл дверь и сел в машину, его сразу окутал знакомый запах.
Он будто ударил в воспоминания. Не резко — мягко, но уверенно.
Пахло кожей — не той, дешёвой, что имитирует роскошь, а настоящей, с характером.
Табак и сандал — благородные, терпкие, словно вечер в дорогом лаунже.
И где-то на фоне — лёгкий намёк на чёрный перец, который щекотал ноздри.
— Всё ещё тот же аромат, — пробормотал Чимин, проводя пальцем по обшивке двери.
— Не менял. Говорят, он мне подходит. — Юнги смотрел на дорогу, но в голосе скользнула улыбка.
– Полностью с ними согласен. Ты не против если я отцу позвоню?
– Да без проблем, зачем спрашивать. – После этого Чимин достал телефон и позвонил своему отцу у которого сегодня выходной что происходит очень редко.
– Ало отец, я сейчас еду к нам домой со своим другом, скажи слугам пусть приготовят всё чтобы обработать раны.
– Чимини, что случилось? Вас собаки покусали?
– Пап не шути, сделай как я сказал.
– Хорошо, так что случилось то?
– Юнги подрался с моим бывшим.
– Имя у него знакомое, фамилия случайно не Мин?
Всё это время звонок был на громкой связи и Юнги всё слышал но когда услышал что речь пошла о нем, он нахмурился пытаясь вспомнить по голосу, но всё безуспешно.
Юнги заехал на участок дома и припарковался прямо перед ступеньками в дом, На них стоял отец Чимина который уже ждал их.
Выйдя с машины они к нему подошли и Юнги пожал с ним руку.
– Вот блин ещё лицо знакомое. – Отец стоял в обычных шортах и футболке с шлепками. Он прижмурил немного глаза и тут же изменил выражение лица.
– У тебя отец Мин Ёнсу?
Юнги в замешательстве кивнул головой.
– Я тебя ещё маленьким мальчиком видел, вот откуда я тебя знаю, я иногда нянчился с тобой, как ты вырос. – Он потянулся обнимать, а Чимин так и стоял как статуя.
Отец Юнги и отец Чимина учились вместе в университете, на одном факультете экономики. Тогда они были не только однокурсниками, но и в определённой степени лучшими друзьями или товарищами по тусовкам.
В один из дней отец Юнги впервые показал своего маленького сына — Мин Юнги, которому было 3 годика. Отец Чимина тогда ещё не имел детей, и даже не представлял, что когда-то у него тоже будет сын.
Прошло около семи лет — и у отца Чимина тоже родился сын, Чимин. С тех пор прошло время, и связи между семьями стали менее тесными, но мужчина запомнил имя Мин Юнги с того момента, когда видел мальчика маленьким.
– Я Ким Сокджин, или просто Джин. Не вспомнил?
Парень его тут же вспомнил и пожал руку.
– Щас вспомнил. Вы были крутой, уверен сейчас не стали хуже.
Джин заметил его побои и сказала идти уже в гостиную, там стоит всё, но если хотят могут пойти и к Чимину в комнату.
Зайдя в дом, Юнги начал оглядываться и немного удивляться таким большим домом.
Чимин это заметил.
– Ты ещё Чонгука дом не видел.
После того как Чимин всё взял, они поднялись на второй этаж, в спальню, там омега поставил всё на стеклянный стол и заставил юнги сесть.
Севши рядом с ним, он начал копошится в аптечке, и взял ватку с уже налитым средством.
Чимин положил на щеку Юнги свою руку чтобы тот не двигался и внимательно вытирал засохшую кровь.
Рыжий альфа тем временем наблюдал за движениями красивых рук, даже не замечая как он закончил с губой.
В тот момент пока Чимин осматривал губу, что-то потянуло Юнги и он вцепился в губы омеги.
Они были очень мягкие и сладкие, как и следовало ожидать. Розово волосый не ожидал такого но не спешил прервать их поцелуй, он начал отвечать и Юнги это понравилось, он своей побитой рукой взял Чимина за талию и прижал к себе.
Прервав поцелуй от нехватки воздуха, они стали растерянными и не знали что говорить.
– Чимин, руку уже не надо эмм мазать... ничего не болит.
Омега разворачивается и резким движением впивается в губы Юнги, пихая его назад где была кровать.
Они падают на кровать, почти одновременно, путая дыхание, слова и ритм. Юнги чуть откидывается на локтях, приподнимаясь, но Чимин не даёт ему передышки — снова наклоняется, целуя смелее, глубже, будто хочет стереть всё, что было до этой минуты.
Юнги чувствует, как ладони Чимина скользят по его груди, поднимаются к шее, мягко цепляются за ворот рубашки. Всё в нём дрожит — от возбуждения, от нежности, от неожиданного порыва, которому он позволил случиться.
— Ты уверен? — тихо, срывающимся голосом спрашивает Юнги, касаясь губами щеки.
Чимин чуть отстраняется, глядя на него из-под розовых прядей:
— А ты нет?
Юнги не отвечает. Он только крепче обнимает его за талию, перекидывает с себя и уже сам оказывается сверху. Его ладони ложатся по бокам лица Чимина, а взгляд — такой внимательный, будто читает по чертам всё, что тот боится вслух сказать.
— Я просто не хочу, чтобы это было... как у всех.
— Не будет, — шепчет Чимин, выгибаясь навстречу. — Мы же с тобой совсем не такие.
И снова поцелуй. Более медленный, наполненный теплом. И пусть на губах ещё чувствуется лёгкий вкус антисептика, но он уже не мешает — наоборот, будто подчёркивает: даже боль здесь имеет свою нежность.
Юнги скользит губами по шее, Чимин закрывает глаза, дыхание у них сбивается. Всё вокруг будто исчезает, остаётся только комната, постель и двое — раненые, упрямые, но нуждающиеся друг в друге, как в последнем спасении.
Юнги медленно расстёгивает рубашку Чимина, целуя каждый открывающийся участок кожи. Его движения — неторопливы, почти благоговейны. Будто перед ним не просто человек, а искусство, которое нужно изучать не глазами — кожей, дыханием, сердцем.
Чимин выгибается навстречу, пальцы сжимают простынь. В нём дрожит смесь страха и желания, как будто он слишком давно этого хотел, но не решался.
Юнги ласково касается его руки, сжимает её:
— Если скажешь "стоп" — я остановлюсь.
Чимин смотрит на него, в его глазах — огонь:
— Если скажу "быстрее" — ты ускоришься?
Юнги хрипло смеётся, чуть прикусывает его плечо и отвечает уже шёпотом:
— Без вопросов.
Их тела двигаются в унисон — не спеша, сдержанно, но с каждым движением жар становится всё сильнее. Комната заполняется тихими стонами, тяжёлым дыханием, скомканными словами, которые пока не знают, что значат.
🎆
Чонгук уже стоял собран и оставалось только ждать Тэхена который должен был приехать через час. Блондин вспомнил что давно не видел свою собачку Шанель, и побежал к ней по ступенькам.
Уже на половине, у него запутываются ноги и он начинает падать, но тут его перехватывают стильные руки.
Это был Тэхен который раньше приехал и хотел зайти к Чонгуку.
– Ебать ты меня словил, щас бы упал и никуда бы не поехали. – Говорит поспешно блондин ещё стоя в его объятиях.
– Считай явился в нужный момент, а теперь поехали. – Он подхватил Чонгука и взял на руки, чтобы донести в машину.
– Отпусти меня, у меня ноги есть. – Бьёт он Тэхена по спине.
– Принцесс нужно на руках носить. – И сажает его на первое сиденье.
– Боже, ну машинка у тебя классная.
– Ferrari SF90. Пока что мой фаворт. – Сказал Тэхен заводя мотор.
Перед ним открываются ворота и он выезжает на дорогу где ни одной машины.
– И в какой ресторан мы едим?
– Узнаешь, а сейчас включи музыку.
Чонгук немного задумался о своем и включил песню Streets от Doja cat.
– Ты такую музыку включил, что щас заставлю отсосать мне прямо тут.
– Не заставишь, даже не мечтай. – Он закатил глаза и достал зеркальце с блеском для губ чтобы подкрасить.
– Сколько тебе лет? Что-то я ещё не спрашивал.
– Мне 19, странно что ты ещё не пробил по базе или где ты там смотришь.
Тэхен немало так удивился от этого что чуть не нажал на тормоз, но хорошо что ему то восемнадцать есть.
– А мне 31 зимой будет, считай нашел себе папика.
– Не так уж и много, сойдёт. – Он сложил всё в сумочку и приоткрыл окно.
Дальше они проехали в тишине, только музыка играла и звуки проезжающих машин.
Внутри ресторана было похоже на сон. Просторный зал заливался мягким светом хрустальных люстр, отражающимся в зеркальных колоннах, которые будто вытягивали потолок до небес. Пол был устлан мрамором с перламутровыми прожилками, а у каждого столика — резные кресла, обтянутые бархатом в оттенке шампанского.
Посередине зала, на круглой возвышенности, играл квартет — нежная скрипка, виолончель, лёгкий клавесин. В воздухе витал аромат розовой воды, ванили и чего-то цитрусового — утончённо и дорого.
За их столом уже стояло ведёрко со льдом и бутылка белого вина, блестевшая от капелек влаги. Стол был украшен тонкими золотыми приборами, в центре — композиция из живых пионов и белых орхидей, как из аристократического сна.
Чонгук сидел, закинув ногу на ногу, и игрался ножкой бокала, лениво скользя взглядом по залу. Его светлые волосы мягко подсвечивались, а в глазах — крошечное отражение огоньков люстры.
Тэхен сидел напротив, чуть подан вперёд. Его взгляд был сосредоточен исключительно на Чонгуке.
— Здесь как в сказке, — тихо сказал блондин, не поднимая глаз.
— В нашей сказке, — отозвался Тэхён.
— Только не вздумай сбегать в полночь.
Чонгук усмехнулся краем губ и, наконец, взглянул на него:
— Тогда тебе придётся быть моим принцем. Или… драконом.
Тэхён наклонился ближе, опираясь локтями на край стола:
— Сомневаешься, что я умею быть обоими?
К их столику подошёл официант — молодой омега с аккуратной укладкой и в идеально отглаженной белой рубашке. Он вежливо поклонился, держа в руках кожаную папку с меню.
— Добрый вечер. Позвольте предложить вам наше специальное меню на сегодня. Шеф рекомендует крем-суп из белых трюфелей, ризотто с шафраном и филе чёрного сибаса с соусом из шампанского.
Чонгук мельком глянул на меню, но взгляд его тут же вернулся к Тэхёну.
— Ты заказывай, у тебя сегодня всё под контролем, не так ли?
Тот едва заметно усмехнулся и сказал официанту:
— Нам крем-суп, сибаса на двоих, и к нему овощи на пару. И, пожалуйста, свежую клубнику к вину.
Он сделал паузу и добавил:
— А на десерт — шоколадный фондан. Два.
Официант кивнул, записывая всё чётким почерком.
— Отличный выбор, господа. Всё будет готово в течение пятнадцати минут.
Он удалился так же бесшумно, как появился, оставив их в лёгком полумраке свечей.
Тэхен снова посмотрел на Чонгука, не сводя взгляда.
— Видишь? Даже ужин — по расписанию.
— А ты всегда всё так… контролируешь? — спросил Чонгук, не отводя глаз.
— Только то, что хочу удержать.
Блондин откинулся на спинку кресла и сделал глоток вина.
Его взгляд был почти игривым, но в нём сквозила осторожность.
— Посмотрим, что ты с этим сделаешь.
И в этот момент скрипка заиграла что-то чуть громче, будто подчёркивая: между ними начинается игра.
Ресторан остался позади, а в воздухе стоял аромат прохладной ночи и скошенной травы. Тэхен открыл Чонгуку дверь машины, а тот с лёгкой усмешкой сел в салон, не глядя в глаза.
Всю дорогу они ехали молча. Но это не было неловкое молчание — скорее, напряжённое, электрическое. Вино приятно грело, а слова будто растворились где-то между пальцами, чуть коснувшимися друг друга в салоне.
Они подъехали к особняку Чонгука.
Ворота мягко открылись, освещённая подъездная дорожка вела к величественному дому, в окнах которого уже горел тёплый свет. Тэхен вышел первым, обойдя машину и открыв дверь, снова — не торопясь, будто знал, что этот вечер не заканчивается.
Тэхен подошёл к багажнику и через мгновение в его руках оказался огромный букет алых роз, плотный и роскошный, будто сорванный прямо из садов какой-то королевы.
— Я знаю, что ты не из тех, кого удивишь цветами… — сказал он, протягивая букет.
— Но мне всё равно захотелось.
Чонгук ошеломлённо замер, потом медленно взял букет, опуская глаза к пышным лепесткам. От них исходил лёгкий, терпкий аромат — как дыхание ночи.
— Удивил, — тихо ответил он. — И… приятно. – Он подошёл к мужчине и встал на цыпочки чтобы поцеловать его в щеку.
Тэхен усмехнулся, молча глядя на него, будто чего-то ждал. Но Чонгук только кивнул в сторону входа, держа букет крепко прижатым к груди.
Чонгук окинул его взглядом, молча кивнул в сторону входа:
— Проходи. У меня есть хорошее вино и довольно уютный диван, а букет мой слуга занесет.
Тэхен ничего не ответил. Он просто последовал за ним внутрь.
В доме царила полутень — мягкий свет ламп отражался от мраморного пола и золотистых деталей интерьера. Чонгук снял пиджак, повесил на крючок, затем кивнул Тэхену:
— Располагайся. Я сейчас принесу бокалы.
Тот прошёл в гостиную. Большие панорамные окна, белые кожаные два дивана, огромный телевизор. Всё выглядело изысканно, но по-домашнему — как будто здесь не только живут, но и умеют отдыхать.
Чонгук вернулся с бутылкой красного вина и двумя бокалами. Он молча налил, передал один Тэхену.
— За что пьём? — Спросил он, с интересом глядя на альфу.
Тот медленно поднёс бокал:
— За самый опасный выбор.
Они выпили. Сели ближе.
Фильм играл на фоне, но никто из них его не смотрел.
Сначала их плечи соприкоснулись.
Потом — ладони.
Затем — взгляд.
И всё остальное стало тихо.
Голова Чонгука постепенно склонилась на плечо Тэхена, пальцы всё ещё переплетены. Тот не двинулся. Только вдохнул — словно боялся спугнуть этот покой.
Так они и уснули. Под музыку титров, под тепло чужого дыхания.
Впервые — рядом.