Орхидея Любви

Сейчас спешу в кафе. Чтобы пообедать с Сашей мы договорились ещё вчера о сегодняшней встречи.

Было комфортно находится с этим человеком. Аура просто невероятная. Саша поведала мне о своем первом стихе. И много раскрыла своих женских секретов. Я последовала её примеру и тоже поведала ей маленькие секретики. Мы успокаивали друг друга и давали знатные советы для своих недостатков. У каждого человека они есть. И не один человек не бывает идеален. Всю жизнь люди чему-то учатся. Развиваются и совершенствуются. Это нормально быть неидеальным.

Вернувшись на работу, я была в хорошем настроении. Вечером примусь читать стихи о любви. И побуду в одеяле нежности.

У выхода из здания я повстречала ненавистное лицо. Ужасно всю затрясло от недоброжелательного вида. Стоял, курил и смотрел на меня. Будто я последняя предательница. Потушил остаток сигарет и обратился ко мне со словами.

— Постыдились бы! — да что вообще городит? —Прям на самой парковке устраиваете слюнявые состязания — позор Адель! Испортил тебя этот ненормальный.

— Что ты сказал? Да ты даже в очках слепой, раз не мог разглядеть, что было с утра. Слушай, мне уже он сказал, что яйца твои оторвет, если ещё раз что-то последует с твоей стороны в мою. Ещё кто кого испортил! Если уже до изнеможения, то займемся любовью на парковке, и не только поцелуем В ЩЕКУ! Тебя это вообще не должно волновать! Камеры у нас как раз не работают, так что уложимся.

— Адель, ты стала очень мерзкой и колкой на язык, а раньше была воспитанна и целомудренна. Во что он тебя превратил? В потаскуху, — со всего размаху в него полетела моя сумка, которой я начала жестко дубасить его. Если бы только знал, что Эмиль даже не притронулся за все это время ко мне, не считая поцелуя! Было очень обидно это слышать, слёзы накатились, я была в бешенстве. — Да остановись ты, больная ещё на голову стала.

С треском на снег повалился Михаил, а я прикрыла разинувший рот руками и смотрела на этот ужас. Мне становилось плохо от этого зрелища.

— Сука, — Эмиль резко повернулся ко мне. — Куколка моя, а ну-ка отвернись пожалуйста, я сейчас этому гомодриле буду делать очень больно! Думаю, зрелище тебе не понравится, — встретилась глазами с испуганным взглядом Миши, который отрицательно мотал головой, он уже успел встать.

Эмиль со злостью повернулся к нему и первый удар был очень отработанным, он пришелся четко по носу. Казалось будто таким он сломает ему нос, но никаких звуков не было, только хлынула кровь из него.

— Угомони своего психа! — взвизгивал Миша, а я испугалась что Эмиль его может просто напросто убить. Я очень радовалась тому, что уже подоспела охрана и она была рядом, но были предотвращены все возможности по разнятию парней, потому что Эмиль заговорил или точнее сказать, что он прокричал.

— Он получает за свой погнанный язык. К примеру вашу дочь обзывает какой-то кастрат и вас это устроит? Устроит, да? — один из них встал и уставился с недобром на Мишу, после слов моего защитника.

— Миш, ты что творишь?

— А что я не так сказал? Таскается с этим психом, нормальных мужчин не видит! — не успел выцедить свою идиотскую речь, поскольку его рот и мозг никак не хотели заканчивать это, как Эмиль таким-же ровным ударом прошёлся по челюсти Михаила.

— Так, мы, безусловно, все понимаем, но, молодой человек, так и переусердствовать можно, — охранник пытался вразумить Эмиля, но в того будто уже бес попутал.

— Я тебя раздавлю как муху жалкую и не пожалею за содеянное. Извинился перед Адель, сейчас же!

— Ты в своем уме? Ты мне челюсть сломал, придурок! — все продолжал визжать лежащий Миша.

— Если бы сломал, то ты бы говорить не смог. Я русским языком тебе повторяю, извиняйся за «потаскуху».

Охранники повернулись ко мне и вопросительно подняли бровь, а я кивнула в знак согласия.

— Миш, я бы тебе не только морду почистил, но и посадил за такое на пару суток, чтобы подумал своим кателком прежде чем начинал трепаться! Адель, нам как дочь родная, а ты и правда сволочь редкостная! Это же надо так сказать!

— Да она самое чистое солнце на этой суровой земле. Она самая чистая, ублюдок! — начал зверски избивать его и именно тогда я поняла, что охрана сдалась, а я сдаваться не собиралась и накинулась на его спину, пытаясь остановить. Эмиль аккуратно отталкивал меня, но кое как поставила его на ноги и крепко-крепко его обняла.

— Пожалуйста, Эмиль, прошу тебя, больше не трогай его! Вдруг убъешь! — слезы неконтролируемо скатывались по лицу оставляя холодные следы на щеках.

— Зато заслуженно умрет. Адель, прошу не останавливай, — порывался вновь к нему, а тот пятился назад.

— Больше и слова не скажу, точно слова не скажу! Простите меня! Виноват! — он еле поднялся дороги и засеменил быстро, но прихрамывая, при том, что ноги не пострадали.

— Адель, прошу не держи меня. Я сейчас очень зол. Лучше отстранись, — предупреждал, а у меня словно пелена перед глазами, я залезла на него и обвила своими ногами его тело, ещё крепче прижалась к нему.

Всем нутром ошущала, как сильно злился парень. Зубы поскрипывали, мыщцы были безумно напряжены, моё сердце отбивало сумашедший ритм. Он постепенно возвращался и я чувствовала, как он успокаивался. Его рука легла на мою спину и придерживая меня, он пошел к машине.

— Адель, поехали домой? — сказал тихонько и очень успокаивающе поцеловал меня в висок.

Это получилось очень нежно и кивнув, я встала на ноги, а после расцепила руки. Эмиль помог мне сесть в машину и сам закрыл дверь. Тепло автомобиля сразу согрело меня и будто вернулась ясность ума. Слезы высохли и я наконец-то успокоилась.

Мой любимый друг сел за руль и вместо того, чтобы заводить двигатель он уставился на меня.

— Не смотри на меня так, я не очень презентабельно выгляжу, — сказала я, чувствуя как мои щеки краснеют, также как и покраснел мой нос от слез.

— Ты всегда красивая, — ответил Эмиль и все же завел мотор, включил на селекторе автоматической коробки передач передачу.

После этого он тронулся с места и взял мою руку в свою, поднес ее к губам и аккуратно оставил легкий поцелуй, который заставил меня затрепетать.

***

Я с ног валилась, как меня утомили эти бои, состязания. Ради безопасности я встала с пуфика и взглянула в отчаянные и полные грусти глаза Эмиля.

— Не уходи сегодня. Останься со мной, — молила мысленно, чтобы был рядом и никуда не уходил. Чтобы снова не сорваться, я боюсь его отпускать.

— Я тебя сегодня в таком состоянии не оставил бы, — притянул к себе одной рукой и наглаживал мою спину.

— Мне неприятна эта ситуация, — мне стало не по себе, и хотелось уже улизнуть. — Я пойду в душ, а ты располагайся.

— Хорошо, Раби покормлю. Корм есть? — я отчаянно стукнула себя по лбу и отстранилась на шаг.

— Забыла даже про собаку, — помотала устало головой. Он помнит, а я хозяйка позабыла про малышку. — Корм есть, я сейчас покормлю. Спасибо, что напомнил, — он перехватил моё запястье и притянул к себе. Наклонившись, он обратился со словами.

— Иди в душ. Я все сам сделаю, — его милосердие завораживает мой мозг, будто питает кислородом. Я кивнула и молча последовала словам.

Вода смывает негатив, но все же мне думается об сложившейся ситуации. Эмиль- дикий зверь, который может натворить безумие. Он жесткий и не видит границ. Но почему я с ним в вакууме безопасности? Бояться его? Нет, мой друг не причинит мне боли.

Вот вновь стою под душем и хочу прикоснуться к дикому зверю. Хочу, чтобы он стал нежным нежным. Хочу быть окутана в его руках, словно под теплым пледом. Эмиль, ты согреваешь меня на расстояние.

Кое-как отстранилась от мыслей. Неудобно так долго его оставлять. Выйдя из ванной, в нос ударил запах еды. Зайдя на кухню, я увидела, что Эмиль что-то готовил.

— Прости, даже угостить нечем. Сам гость готовит, — один стыд меня окружает. Он повернулся ко мне.

— В этой ситуации должен извиняться я, да и ты не должна была лицезреть эту жестокую картину. Прости, конечно, но если бы я вновь оказался в этой ситуации, то поступил бы точно также.. — проговорил он, проходясь тёплым взглядом по моему лицу.

После этого я поняла, что всё хорошо закончилось, а то могло бы быть намного хуже. Сейчас он молчал, его внимание было приковано к плите, на которой уже во всю варились пельмени. Он кушать готовит, а мне и в рот ничего не залезет. Кушать совершенно не хотелось, поэтому уселась рядом с Эмилем и стала просто чего-то ждать.

— Готово, — принёс две порции пельмень, хорошо, что заправка у меня хоть была в виде сметаны. А то ел бы сейчас без заправки.

— Я не буду. Спасибо, ты ешь, а я не хочу, — ну вот снова разозлился. Он всегда будет так со мной?

— Спать не пойдешь. Пока не поешь.

— Ты не можешь заставить, я не хочу.

— Мне тебя покормить? — выгнул бровь и ждал ответа. Я лишь отрицательно помотала головой и принялась за пельмени.

Меня всю сковывало, будто я жестокость пережила. Я бы не знаю, что на месте Эмиля бы сделала. В этой ситуации за близких людей, которых обидели, я бы тоже не сдержалась.

Но вопрос в том, что я ему не близкая. А всего лишь в статусе друга нахожусь.

Эстетика главы