Дорога к несбывшейся мечте

Каждое утро мы собирались всей семьей за завтраком, и мне приходилось видеть Ефима и терпеть его присутствие. Как же он раздражал меня. Своим поведением, человек заставлял ненавидеть. Мы почти не общались, и мне всё равно было этого мало. Я хотела, чтобы Ефим поскорее покинул наш дом, и желательно окончательно и бесповоротно. Однако целый год мне пришлось наблюдать за весёлой жизнью молодого парня.

К концу десятого класса, он совсем зазнался, стал играть на гитаре в местном театре, и ходить в музыкальную школу попутно изучая игру на пианино и барабанах. Тётя Надя старалась делать для сына всё, что тот не попросит. Ещё мне посчастливилось познакомиться с его отцом, статным мужчиной за сорок, который так же сдувал с мальчишки пылинки, давая деньги на любые капризы. Уж не знаю чем, он их покорил, но родители обожали Ефима, а вот насчёт его брата близнеца и младшей сестры я ничего не могу сказать. Их видела я редко, да и интересными они мне не казались. Но однажды всё изменилось, и мне пришлось столкнуться с братом Ефима Егором.

Ефим как обычно собирался на очередное вечернее свидание с новой пассией, и мне оставалось лишь скептически посматривать на него. Тоже мне — альфа самец.

Родители уехали на важное мероприятие, а тётя Надя отправилась навестить дочь и второго сына, а мы с Ефимом остались одни. Всё начиналось как обычно, безобидно. Наш пижон собирался на свидание с одной из своих фиф с открытой дверью. Я как раз шла мимо с чашкой чая, чтобы продолжить подготовку к экзаменам, но не удержалась от соблазна подсмотреть. Вообще мы редко общались в течение года, если можно назвать «привет-пока» общением.

Поставив чашку на первую попавшуюся тумбочку, я прокралась к открытой двери, и заглянула внутрь. Раз мы одни, ничего страшного не случится, а поглазеть на симпатичного... Так стоп! Саша он не симпатичный, а деспотичный. Вот же я дурочка, как обычно слова перепутала. Всего три первых буквы, а какая разница, мама не горюй. Короче. Подобравшись к входу, я спряталась за дверью и лишь одним глазком стала выглядывать, в надежде узнать что-нибудь компрометирующее и рассказать потом тёте Наде. Тогда я так себя успокаивала, и никак не признавала истиной причины.

Мои старания не прошли напрасно. Я стала первой кто узрел торс будущей звезды, и даже не сфотографировала, а надо было, эх, неумёха. Все гениальные мысли приходят позже. Ефим застегнул ширинку на новеньких джинсах, и перешёл к поиску футболки. Ни разу я не видела его в рубашке, мне кажется, официальный наряд ему подошёл бы, не будь он таким противным. Не внешне конечно, а по характеру. Сколько раз тётя Надя заставляла его одеться в костюм для праздников в школе, а он ни в какую не соглашался.

С футболкой у него возникли сложности, и он для начала решил надушиться, своей ядерной туалетной водой, которая разнеслась по всему второму этажу. Я чуть ли не закашлялась, но смогла удержаться. Пока я отмахивалась от назойливого запаха, телефон в моём кармане завибрировал. Мигом я достала его и увидела номер Ульяны. Ничего, не обидится, если разочек скину, зато потом смогу рассказать такое, отчего её челюсть покинет лицо.

Я занималась своим телефоном, и совершенно внезапно мужская крепкая рука схватила меня за локоть и втянула в комнату. Мне оставалось только вскрикнуть, но никто этого не слышал, разве что стены, они мои свидетели.

Оказавшись напротив полуголого парня, и держа ладони на его прессе, я снова крикнула, но теперь испуганно. Отпрянула от Ефима и постаралась оттереть руки, только от чего сама не понимаю. Глаза я намеренно держала на уровне его ног, не хотела смущаться и смотреть на местный аналог стриптиза.

— Какие гости, сама Сашенька ко мне наведалась, только вот выглядело это всё со стороны как... — договаривать он специально не стал, собрался меня помучать.

— Я шла мимо, и только! — бегая глазами по полу, заверила я.

— Ты шла мимо, — жестикулировал парень, — и случайно споткнувшись, стала подглядывать за мной. Я правильно изложил суть происходящего идиотизма?

— Нет, — отчеканила я.

Достал, подлец! И чего тебе надо? Посмеялся, проехали, можно мне покинуть корабль? Не важно, что внизу ждёт проголодавшаяся акула, не страшно, куда лучше, чем унижаться перед тобой мистер «я крутой мэн».

— Признавайся мелкая, мы тут одни, обещаю маме не расскажу о твоих похотливых фантазиях на мой счёт, — продолжал доставать меня Ефим.

— Я не «мелкая», — зацепило меня его прозвище данное мне ещё вначале нашего знакомства. — Просто это ты слишком большой.

Лучше бы я держала язык за зубами.

— Я тебя прекрасно понимаю Сашуль, — подмигнул мне Ефим, я случайно увидела, когда подняла на секунду глаза, и снова их опустила. — Мне снять джинсы?

Я затряслась как от фильма ужасов. Дурак. Больной идиот. Извращенец.

На мои округлившиеся глаза, он только звонко рассмеялся. Видимо шутку практиковал на мне, а я балда не догнала, как всегда.

— Ты раскраснелась, — сделал он шаг ко мне, а я от него.

— Здесь жарко.

В комнате действительно с чего-то поднялась температура. Очень странно, при том, что окно и дверь открыты, и за пределами спальни Ефима температура была совершенно обычной.

— Ты права, здесь действительно о-очень жарко, — снова шаг ко мне, а я от него.

Игра продолжалась до тех пор, пока я спиной не упёрлась в холодную стену.

— Подними на меня глаза Саш, — попросил Ефим, мягко прямо так словно я одна из его многочисленных девиц. — Не стесняйся, я тебя не съем.

— Отвали, — все, что смогла сказать я. Он меня так просто не сломает. — Отпусти меня, а сам вали к своим девкам.

Ефим усмехнулся, и опустил голову ближе ко мне, и теперь смотреть в пол становилось неудобно. В голове вертелись мысли одна хуже другой. Дурацкий подростковый возраст и дурацкие гормоны. Одни мысли противоречили другим.

«У тебя есть шанс поцеловать его. Целуй» — твердила не самая моя умная сторона.

«Дура, не смей. Врежь ему, желательно в глаз, и заканчивай нервотрёпку» — развеивала вторая достаточно компетентная сторона, которой я обычно придерживаюсь.

И почему только я слабачка, хочу слушать одну «не умную сторону»?

— Зачем мне другие девушки, когда ты рядом? — обжёг он меня дыханием.

Я стоически продолжала обороняться. Моё спасение — грубость!

— Не неси чепухи Ефим, я не рядом, — попыталась толкнуть его, однако усугубила ситуацию, коснувшись и почувствовав притягательное тепло парня. — Я совсем не рядом!

— А сейчас? Ты хочешь быть рядом?

— Не хочу, — отрицала я как могла.

— Хочешь, я не слепой, иди ко мне, и мы забудем то нелепое прошлое, в котором не вместе, — пообещал Ефим, влажными губами касаясь моей щеки.

Почему он вечно провоцирует меня на поцелуй? Ему нравится издеваться?

Нет! Это надо срочно остановить. Потом я не смогу бороться, голова итак в тумане, а когда меня накроет волной, я утону.

— Ты чудовище, — едко высказалась я, признаюсь, далось мне нелегко. Я ведь его таковым не считала. — Постоянно соблазняешь меня, пользуешься, а следом бросаешь как ненужную вещь. А я человек, мной нельзя так пренебрегать. Я не желаю быть использованной, не желаю видеть тебя, убирайся, — набравшись смелости, я влепила ему громкую и вероятнее всего больную пощёчину.

Ефим не сдвинулся с места, он замер, пробуя полученную боль на вкус. Голова его лишь немного была отведена влево, из-за удара. Парень смотрел в одну точку и молчал, думал. О чём? Потёмки.

Хотелось попросить прощения за произошедшее, я успела несколько раз обругать себя и отвесить мысленных подзатыльников, но так же как и он не произнесла ни звука. Я искала пути к отступлению. Если резко толкну Ефима и убегу, у меня получится успеть запереть дверь своей комнаты и не выходить до завтрашнего утра? А что если ударить? Взять что-нибудь тяжёленькое и врезать ему по голове? Наверное, это будет считаться покушением, не хочу связываться с законом. Что ещё можно придумать в таком безвыходном положении? Ума не приложу.

— Значит ты белая и пушистая? — подал хриплый голос Ефим, но прочистив горло, он сразу вернулся в нормальное русло, — Саша не нарывайся на неприятности.

Ответила бы я тебе, есть у меня на это высказывание одно популярное выражение, но не буду. Засмеёт ведь.

— Хорошо Ефим, я пойду к себе, и обойду главную неприятность в моей жизни, — ляпнула я, только больше зля парня.

— Смелая раз так разговариваешь со мной?

— Немножко, можно я всё-таки пройду?

— Стой на месте мелкая сучка, — ладонью коснувшись моего плеча, он пригвоздил меня к стене.

Сердце активизировалось, и не понятно в честь чего именно — страха или романтического чувства.

— А тебе получается можно называть меня сучкой? Я, верно, услышала? — старалась быть смелой я. Не хотела показывать, что этот взбешённый индюк на меня как-то не так влияет.

— Мне можно всё.

— Вот как заговорил, а я думала ты приличный человек, — взялась я читать ему морали. — Правильно моя мама насчёт тебя говорила, а я не слушала.

— И что же говорила обо мне твоя злобная мамаша?

— Уверен, что готов услышать?

— Бояться здесь надо только тебе Сашуль, — положил он и правую ладонь мне на плечо, теперь я была полностью в его власти.

— Она сказала мне: что Емеля жалкий музыкантишко, который будет играть только в переходах и метро, ни на что большее он не годен. — К своему стыду я процитировала маму. Потом тысячу раз естественно пожалела. — Ему будут бросать в ноги копейки, а он будет радоваться им, как первому пришествию. Твоя музыка никому не нужна!

Ефим криво улыбнулся.

— Ты не слышала мою музыку, — прошептал парень. — Хочешь послушать?

Он не знал, но я слышала, как Ефим репетировал в школе с другими парнями. Его вокал, игра на пианино свела меня тогда с ума. Композиция была настолько душещипательна, что я прорыдала весь вечер, думая о словах в песне. А на утро он лично поинтересовался, что не так с моими опухшими красными глазами.

— Засунь свою музыку себе в задницу Ефим, она не заслуживает места лучше, — впервые за всю свою жизнь я ухмыльнулась.

— Вот значит как, так заговорила птичка? Думаешь самая смелая? Поверь, я сломаю тебя во всех смыслах, — его крепкая ладонь обхватила мою шею, он притянул меня к себе и поцеловал.

Я не смогла сопротивляться. Когда его губы касались моих губ я и правда ломалась, отдавая свою волю Ефиму. У меня никого кроме него не было, и я наивно полагала, что Ефим единственный кому удастся приструнить меня. Он самозабвенно целовал меня, касаясь шеи, а я позволяла себе трогать его обнажённую кожу на животе. А потом он резко оттолкнул меня.

Я огорошено смотрела на парня, не понимая, что сделала не так. Губы горели огнём, целуя меня, он ухитрялся кусать, и заставил их сильно покраснеть.

— В последний раз детка, — назвал меня Ефим, так же как и остальных, я потеряла свою особенность, — как только учёба закончится, и наступят каникулы, я исполню твоё желание. Пропаду с твоих радаров.

— В смысле? — пыталась отдышаться я. Подумала, он пытается меня напугать.

— В коромысле, — передразнил меня Ефим, достал первую попавшуюся майку и надел её, чтобы больше не баловать меня, — я уеду.

— Куда?

— Как и хотел, в штаты, там я докажу всему миру какая я бездарность, и ты первая в списке. — С укором произнёс Ефим. — Детка ты будешь локти кусать, когда услышишь мои песни и узнаешь о моей популярности, но тогда я стану для тебя вне зоны доступа.

Зачем он мне это всё говорит?

— Ты главная кто сомневается во мне, я докажу обратное, — обещал Ефим, ему было важно вдолбить мне в голову, что я не права.

Я не спорила. Осознала как задела самолюбие парня, обидела.

— Ефим, — попыталась я заговорить, — я вовсе не считаю тебя, — хотела сказать «бездарным», чтобы оправдаться, но он мне не дал.

— Сашуль мне плевать с высокой колокольни, что ты там считаешь. Кто ты такая? Ну, кто? Скажи? Девочка из школы, где мне выпала честь отучиться год? Сводная двоюродная сестра? Боже мой, да я с местной собакой бродяжкой общался больше чем с тобой, так что не зазнавайся, — бросил он мне, — выйди отсюда, и дай мне собраться на встречу.

Я хотела просить прощение, уверять, что не считаю сказанные слова истиной в первой инстанции, но когда его терпение кончилось, Ефим схватил меня за шкирку и вышвырнул как ненужного котёнка за дверь.

Стало больно. Меня будто током ударило. Я заплакала, громко, но пыталась заглушить крик собственной ладонью. Не получалось, и тогда я просто выбежала из дома и шла вдоль длинной улицы куда глаза глядят.

Не знаю, сколько я так бродила, вернулась, когда стали опускаться сумерки. Возле дома стояла незнакомая мне машина, я прошла мимо. Мало ли кто приехал, возможно, родителей с вечера привезли друзья или тётя Надя приехала с личным водителем бывшего мужа. Мне было откровенно всё равно. Я вошла в сад и уселась прямо на мягкую молодую травку. Стала рвать её и бросать рядом, делала так, когда мне было плохо. С каждой горстью травы в кулаке я отпускала случившееся. Становилось проще, я приходила в себя.

Моё «интересное» увлечение прервало чужое касание. Рефлекторно я обернулась и увидела возвышавшегося надо мной Ефима. Разве он не ушёл? Видно нет, ладно, посмотрим, как он ещё меня опустит. Терять нечего, я сама виновата.

— Чем ты занимаешься? Что-то случилось? Нужна помощь? — спросил он своим обыденным голосом, словно между нами ничего не произошло.

Я посмотрела на него ещё раз, и продолжила издеваться над травой.

— Ей же наверняка больно, тебе не жалко? — не отставал Ефим.

— Отстань от меня, иди куда шёл, — посоветовала я.

Однако моему совету он не внял, а взял и уселся напротив и стал точно так же рвать траву, как и я. У меня почти вырвался истеричный смешок, но я удержалась. Может у него случилась внезапная амнезия? Такое бывает?

— Ты нормальный? — задала я логичный (как мне показалось) вопрос.

— Да, а ты? — задал он мне зеркальный.

— Не придуривайся, я знаю, как тебя раздражаю, мне до сих пор стыдно за свои слова, ты их не заслужил. Я виновата, доволен Ефим? — не выдержала я его напускного спокойствия и сорвалась на крик. — Я не белая и пушистая, я сучка, ты верно подметил. Мамины гены, ничего не могу с этим поделать.

Ефим удивленно пялился на меня, и с каждым сказанным (в порыве гнева на себя) словом, улыбался шире.

— Хватит смеяться. Ты победил окей? У тебя получилось, не стоит дальше стараться ломать меня, — толкнула я парня. И почему на нём не джинсы? Решил переодеться?

— Ты кажется, меня с кем-то перепутала Александра, — в открытую смеялся парень. Смех его уже не звучал знакомо. Я много раз слышала, как Ефим смеётся, и делал он это задорно, да так что все окружающие тоже следовали его примеру. За этим же смехом следовать не хотелось. Совершенно обычный, хоть чем-то отдалённо и напоминает тот самый неповторимый и заразительный.

Я стала присматриваться, вроде он, а вроде и нет. Что-то отличало парня, сидевшего напротив меня от Ефима, который потрясающе целуется.

— Новая игра Ефим? — не поверила я, — решил пошутить? Ты отличный актёр, может вместо музыкальной карьеры тебе податься в театральный?

— У меня плохо, получается, изображать других людей, — почему-то смутился «не Ефим», — а вот мой брат и правда мастер перевоплощений.

— Брат? — изумилась я новости. Неужели предо мной брат близнец Ефима, как его там зовут?.. Егор? Верно, он. — Ты Егор?

— Приятно познакомиться, — протянул он мне руку, — у нас не было возможности нормально поболтать. Ты постоянно ускользаешь.

Я пожала широкую ладонь, с совершенно не музыкальными пальцами. Вот у Ефима они длинные, и он отлично умеет ими владеть. Боже, мне опять в голову лезут какие-то пошлости.

— У меня много дел, — зачем-то стала оправдываться я.

Рядом с Егором я чувствовала себя странно. Меня словно обманывают собственные глаза и мозг. Глазами я вижу лицо Ефима, а мозгом понимаю, что нет, это его брат Егор. И попробуй, разберись, кто мне конкретно лжёт. Но было одно отличие, которое и помогло мне отделить одинаковых людей друг от друга — к Егору я не испытывала того желания, как к Ефиму. Парни одинаковые, а чувства у меня разные. Мой мозг сейчас сломается, и меня положат в дурку.

— Деловая дама, получается? — вырвал он меня из мыслей.

— Ага, а ты что здесь делаешь? — запоздало поинтересовалась я. — Не подумай, я не против, просто странно, вечер уже.

— С мамой приехал. Захотел лично проводить её, меня водитель ждёт, ты разве не видела машину на въезде?

— Точно, машина. Конечно, — кивнула я. Вот бестолочь, — как мило, что ты заботишься о маме.

— Пытаюсь быть джентльменом, — улыбнулся Егор, — как думаешь, получается?

— Я тебя не знаю, наверное, получается, — не стала я опровергать его слова, и сказала то, что думала.

Мы замолчали. Я не знала о чём говорить с Егором, он выглядел не так располагающе к себе как Ефим. Может в этом и есть его плюс? Не бросается на глупеньких девчонок с поцелуями.

— Мой брат тебя разозлил, он умеет, я знаю, — усмехнулся Егор. — Вообще-то я его главная жертва, поэтому мы мало общаемся. Я сторонюсь Ефима.

— Мы поругались, — не стала я валить всё только на Ефима, моя вина была равносильна его, хотя может даже чуть больше. — У нас взаимная неприязнь.

— Мы похожи, — не прекращая, смотрел он на меня, и мне становилось неловко под пристальным вниманием. — Расскажешь?

Какой шустрый. Знакомы минуту, а ему расскажи. На мгновение ко мне закрался червячок сомнения, а вдруг передо мной всё же Ефим и он так изощрённо издевается? Да нет, что за паранойя? После общения с первым братцем, трудно доверять второму. Мало ли они работают сообща? Ладно, пора заканчивать с этим, а то так и до расстройства недалеко.

— Суть рассказывать не стану, — предупредила я, — но, скажу одно, Ефим меня бесит. Но благо, я не одинока и наши чувства взаимны.

— Он может довести до ручки кого угодно.

— Он довёл меня, но я довела его первым, — уточнила на всякий пожарный, а то пойдёт и поведает наш с ним диалог своему близнецу, вот тогда-то он мне и устроит кузькину мать.

Вспоминая о Ефиме, я вспомнила о его предстоящем отъезде. Настроение опять вернулось в исходную нулевую точку.

Прошу, вот бы он мне соврал. Сказал специально, чтобы заставить грустить. Я знаю, что он знает, что я испытываю к нему, поэтому решил так отыграться на моей психике. Было бы чудесно.

Мы не понимаем друг друга,

Найди себе хорошего друга.

Пойми я не дам тебе ласки,

Всё выдумка, глупости, сказки.

Я понял, что ошибался,

Совместного у нас нет конца.

Сам виноват, подарил тебе сказку я,

Пойду в бездну, в огненные полымя.

Мы не предназначены друг для друга,

Сквозь бурю ты найдешь себе друга.

Я обязан уйти ты пойми,

Моё сердце не для тебя горит.